Контрданс

Кальмар Геннадий проснулся без настроения. Посмотрел под подушкой, за кроватью и даже заглянул в шкаф – настроение как испарилось. Такого давно не случалось, поэтому головоногий моллюск был обескуражен.

«Что послужило причиной?», «Что ему теперь делать?» и «За что судьба подготовила ему подобные страдания?» роились вереницей планктона в его склизком мозгу, передавая нервозный сигнал каждой щупальце.

Кальмара затрясло. В отчаянии он заметался по своей двухэтажной квартире-норе, сшибая на пути реликтовую мебель. В итоге зацепил стул, и приклеившись к нему, с грохотом повалился на пол. То было фиаско.

Придавленный стулом Геннадий, не имел совершенно никакой возможности пошевелиться. Спустя некоторое время (Гена часов не носил) и около пары сотен попыток, он сдался, приняв свою участь неудачника.

День клонился к закату, когда в дверь постучали. Сломленный обстоятельствами, и, возможно, спинкой стула, моллюск провалился в сон. Однако грохот становился столь неистовым, что смог разбудить Геннадия.

Тело его трепетало, а щупальца трепыхались – помощь была совсем рядом. И точно, еще пара вечностей ожидания, как дверь со скрипом и грохотом ввалилась в стену коридора, а на пороге возникла фигура Анатолия.

Толя был каракатицей, что строго говоря его ни капельки не смущало. Иногда по вечерам он мог позволить нанести себе легкий макияж (из собственных же чернил) и отправиться в травести-клуб. Его тайной мечтой было стать наконец Мадам Розиттой - звездой их кабаре – певицей-саксофонисткой-танцовщицей. Но все чаще (осознавая собственную нескультепистость) Толя приплывал к своему лучшему другу на файв-о-клок, дабы перекинуться в бридж и помузицировать на клавикорде.

За годы упорных тренировок, они овладели потрясающим мастерством: с легкостью могли исполнить шопеновские пассажи и рахманиновские октавы. Однако истинную любовь питали к барочным танцам. Менуэт, гавот, ригодон и, наконец, контрданс.

Изумительная, легкая и ажурная мелодия под щупальцами Геннадия и горделивая, статная, основательная вторая партия Анатолия поражали своей аутентичностью. Но только этих моллюсков. Остальные проплывавшие мимо холостяцкой норы, крутили лишь плавниками у виска, слушая доносившиеся из ее недр звуки.

Как ни странно, но именно сегодня Анатолий собирался перевоплотиться в прекрасную Розитту, однако, переборщив с макияжем, решил все же не показываться в таком виде перед всем морским сообществом.

Хотя стоит быть честным с самим собой – в его груди что-то кольнуло, а затем нестерпимо потянуло. В то же самое мгновение Толя понял – его друг в беде, и не теряя ни секунды, ринулся на помощь другу.

Избавление бренного тела кальмара от элемента французского гарнитура было долгим, болезненным и небезвредным. Однако, определенно, успешным.

И вот напившись вдоволь чаю с вареньем из актинидии (стулья они теперь обходили стороной, предпочитая традиции китайской чайной церемонии), неразлучная пара прошествовала к инструменту, Анатолий аристократично нацепил свое пенсне и уже через какие-то мгновения на всю уютную холостяцкую нору разлилась прекрасная музыка – контрданс Моцарта.

Конец.

P.s. А Гена и Толя жили долго и счастливо, пока Гену не отловили рыболовы. На блесну. Анатолий же, не вынеся потери друга, окончательно подался в гламурный мир кабаре, став наконец звездой Мадам Розиттой. Но это уже совсем другая история…