Владимир Чернявский

Город

Город
Работа №35. Дисквалификация за отсутствие голосования

Сквозь предрассветную тишину просвистела пуля, раздирая утреннее безмолвие на рваные куски. Женщина с ребёнком рухнули в овраг и застыли, обдуваемые жестокими ветрами мёртвой пустыни. Над ними нависала фигура, укрывающаяся в чёрный кожаный плащ.

Казалось, эта картина застыла во времени, и трое будут занимать уготованные мирозданием места, но ребёнок истошно заплакал, в последний раз вырвался из сна в реальность, но тщетно. Рука с ружьём опустилась, и прогремел контрольный выстрел. Холодные пески прерывисто хохотали, радуясь очередной жертве, а кактусы недовольно покачивали своими плечами. Город же, печально смотрел, пустыми глазницами выбитых окон.

Увы, некому было расследовать дело и карать преступника - последний полицейский умер пятьдесят лет назад, а новых не предвиделось в ближайшем и не очень будущем. К слову, жестокого странника звали Грим, "Герард Грим"- так он любил представляться своим жертвам. Его промыслом были убийства и грабежи. Если бы вы его спросили, что он ищет в этой жизни, то он незамедлительно пустил бы пулю вам в голову, а потом с мечтательной улыбкой на губах прошептал бы: "Эльдорадо", причём обе буквы "о" в его исполнении растянулись бы в протяжные, но при этом мечтательные вздохи.

До последнего момента, его поиски представляли случайные блуждания по пустыням и небольшим деревням, с населением в 2-3 человека, но женщина, убитая намедни, направлялась в некий город с едой и людьми. А где множество, так называемых, людей, там и электричество, машины, а самое главное общество! Грим облизнулся. Он всегда считал, что убить человека это сущие пустяки, достаточно лишь нажать на спусковой крючок и готово. Вооружённую группу сложнее - придётся повторить нехитрое действие несколько раз. Но вот для целого общества нужен план. “Только ради лишних сложностей хотелось быстрее взяться за дело!”,- не унимался Герард.

Обшарив тело женщины, уже пахнувшее смертью, Грим обнаружил подобие карты на тыльной стороне рукава. Аккуратно, по швам, Герард прошёлся ножом по ткани и вырезал нужную часть. Вокруг оврага во все стороны простиралась пустыня, но в определённом направлении из монотонной желтизны песка вырастали чёрные камни – остатки, когда то великой автострады, ведущей в город. Герард напрягся и перевернул карту. Теперь можно было сопоставить автостраду и овраг, и наконец, проследовать к прекрасному Эльдорадо.

Свой тяжёлый путь он начал с магистрали номер 92, которая была занесена песком. Бетон выступал лишь маленькими кусками, поэтому проходя по дороге, или вернее говорить по бугоркам асфальта, казалось, будто гуляешь по овсяному печенью, хотя Герард знать не знал, что такое печенье, тем более овсяное. Последний колосок засох восемь лет назад. Грим не осознавал глубину падения человечества, он лишь знал от матери, что оно было многочисленно. Теперь же он играл вместе со смертью - приближая неизбежное. Единственная игра, которую он знал "на отлично". Найти и уничтожить.

Но сегодня у него было особое настроение, пятисотая и пятьсот первая жертва. Герард вспомнил старые классики, которые его мать иногда называла "лестницей в небо". Раз, два, три и сразу десять - вот так Грим в детстве развлекался. Прыгал на два метра в длину, чтобы достигнуть конца игры, обходя ненужные шаги. Сразу же раздавался её смех и сквозь него тихо и мелодично звучали слова: "Так на небо не попадёшь". На все его вопросы она ничего конкретного не отвечала. Так и сгинула, когда Гриму было шесть лет. Мародёры её застрелили, проезжая на пикапе, пока он спускался в подвал мучать летучих мышей.

Предавшись воспоминаниям, Герард не заметил, как начал прыгать по кускам почерневшего асфальта, словно они были классиками. Увлёкшись, он начал их считать. Каждое чёрное пятно на звенящей желтизне песка, было для него на вес золота. Остроносый мужчина в чёрном плаще, словно летал, не касаясь песка. От него во все стороны расходилось яростное веселье каждый раз, когда он выкрикивал новый номер клетки, на которую приземлялся.
Интересно, как на это смотрит призрак человечества? На последнего преступника, с устрашающей улыбкой ребёнка, играющего в классики. Но было в этом ещё и нечто непередаваемо красивое. На закате истории последними умирают дети.

Так он шёл пару дней, пока, наконец, не оказался перед стенами из чёрного металла. Маленькая фигурка на фоне высоких скал. Даже когда Герард, думал, что, наконец, до города остался один несчастный километр, ему понадобилось идти целых три. Ограда была устрашающе высока. Лишь смотря на неё, Герард испытывал невероятное возбуждение, от мысли, что за стеной кто-то живёт. "Столь могущественных людей точно будет сложно убить!",- повторялось в его голове.

На закате, Грим подошёл к стене вплотную. На ощупь метал, казался совершенно гладким и холодным, но от прикосновения к нему пальцы не немели. Что совершенно не укладывалось в голове у Грима, так это абсолютная чернота. Казалось на месте стены бездонная пустота. Взгляд утопал в ней. Грим решил на ощупь пройти вдоль стены, других идей попросту не было. Будто извилины сгладились из уважения к ограде.

Несколько часов пейзаж совершенно не менялся – чёрный метал по левую руку, пустыня по правую, но с восходом Луны, Герард смог разглядеть вдалеке неоднородность - прямоугольник торчал из стены. Подойдя ближе, он понял, что эта часть стены - лестница. Последнее было понятно на интуитивном уровне - надо же как-то попадать в город извне. И действительно нога сама нащупала первую ступеньку, хотя глаза видели лишь чёрную непроницаемую бездну.

С подъёма открывался прекрасный вид - выжженная земля, редкие кактусы и звёзды, безразличие которых можно было почувствовать всей кожей, лишь единожды взглянув на небо. Герард же не мог оценить его, ибо передвигался, как слепой, в полном напряжении, обшаривая руками каждый дюйм поверхности. Когда Луна заходила, а число ступенек перевалило за четыре с половиной сотни, Грим попал на площадку сравнимую с комнатой в отеле. На ощупь же он попытался пройти вперёд, но слева стены не оказалось. Небольшое углубление не было видно, из-за абсолютной черноты материала - свет ведь не отражался от него. Ввалившись туда, фигурка в плаще совершенно исчезла из окружающего мира.

В темноте явно проступал силуэт двери. Открыв её, Герард увидел, наконец, плохо освещённое помещение, где проглядывались знакомые силуэты труб и железных лестниц. Канализация... Лишь по ней они с матерью передвигались в больших городах. Так что здесь Грим чувствовал себя свободно и не жаловался на недостаток света. Немного позже, он уже взбирался по красной лестнице, ведущей на поверхность.

****

Солнце, медленно выползающее из-под горизонта, окутывало город в море желтизны. Волна накрывала одну крышу за другой, и, наконец, дошла до восточной части города. Именно там Герард встретил свой первый рассвет под стенами. На улицах мелькали роботы: чистильщики, ремонтники, асфальтоукладчики. Усердно, начищая или покрывая штукатуркой стену, они зашлись в математически выверенном танце - все знали своё место и время. Грим смотрел вниз, как театрал на новый, нигде не виданный репертуар. Маленькие железные коробки удивляли его слаженностью и чёткостью действий, что рука невольно потянулась к ружью и, пока Герард был заворожен пляской, выстрелила в ближайшего робота. "Меня же сейчас поймают!"- подумал Грим в ужасе, но смотреть не переставал. Выстрел сразил чистильщика наповал, даже нейлоновая тряпка перестала двигаться. Почти мгновенно, будто бы из ниоткуда, появились мусорщики. Роботы быстро сгребли кучу хлама в контейнер, и привели замену.

Ради собственной безопасности охотник провёл день на крыше, наблюдая за улицами соседних домов и автострадой. Чистильщики убрались оттуда через час после восхода. Герард ожидал увидеть людей, но никто не высовывался, а дома казались заброшенными, несмотря на видимую чистоту. Ночью над городом загорались неоновые вывески, фонари, вмонтированные в стены, рекламные постеры и прочие атрибуты киберпанка. Герард ничего не знал об антураже киберпанка, он лишь случайно в него попал. Выглядела фигура в чёрном плаще чрезвычайно неуместно в этом глянцевом мире. Подавленный рассуждениями о природе странного фиолетового света, Грим не заметил, как на улицах появились люди. Абсолютно чистые, в сверкающей одежде, и как на подбор, улыбающиеся. "Каждый, выходя из дома, захватил с собой улыбку?!",- думал охотник.

Герарду редко приходилось терпеть, такова специфика охоты на путников. Как только заметишь, сразу выдвигаешься в погоню, а потом гремят выстрелы. Но сейчас он был вынужден ждать. Непонятно было даже как подступиться к этому делу. Герард сомневался впервые в жизни. Хотелось тут же выстрелить в человека, но ведь будут последствия! В нём боролись расчётливый ум и животная кровожадность. Перед глазами возникали стоны жертв и сцены быстрых перестрелок. Прогремел выстрел.

Люди совершенно не обратили на него внимания. С 30 метров Герард не мог промахнуться, а они не услышать. Но факт остаётся фактом. Никто не упал. Не обернулся. "Даже не подняли голов!"- отчаянно подумал Грим. После такого идиотского поступка он решил спуститься в канализацию, чтобы выйти в другом месте. На всякий случай. Почему-то теперь в канализации воняло застойной водой и дохлыми крысами. Чёрные стены, над протекающими трубами, будто сжимались вокруг Герарда, заставляя его сердце колотиться быстрее.

Наощупь Грим нашёл другую лестницу, ведущую на поверхность. Поднимаясь, он перебирал в памяти всех своих жертв. Каждый раз его губы растягивались в мечтательной улыбке, когда вспоминал их глаза. Даже умирая, люди сохраняли в себе каплю жизни. Тут же убивать было некого. Толпа не дышала, её сердце не билось. Никто не был рад или расстроен. С такими мыслями Герард вылез на улицу. Солнце висело над его головой, издевательски дрожа на небосводе. Осмотревшись, Грим понял, что это достаточно далеко от места, где могли его видеть, так что можно выдохнуть. Он побрёл к входу в высокое здание. Его интерес возбуждала форма - стеклянный чайник 40 метров в высоту! Да и хотелось увидеть людей, не из-под земли же они появляются.

Открыв парадную дверь, Герард широко распахнул глаза - внутри царило полное запустение. Бумаги разбросаны, на некоторых алые пятна, лампы разбиты, стёкла выбиты. Увы, Грим не умел читать, поэтому лишь смотрел на картину в целом.

Он мог лишь понять, что живых людей тут давно не было. И оттого озверел! Ведь без них смысла не будет! Где прячутся? Почему появляются только ночью? Грим осмелел и решил переждать день за столом на первом этаже. А потом ночью выйти и застрелить всех, кто ему попадётся на глаза. План казался ему безупречным, поэтому Герард, довольный собой, сел на стул и закинул ноги на стол. Вероятно, каблуком он задел кнопку на клавиатуре. Включилась голографическая панель и на экране появился мужчина, что-то говоривший про рост преступности после Великой Войны. В конце его речи на студию напали и в камеру попали убийства персонала и дикие крики. Герард слушал программу из под стола, готовый отстреливаться. Когда панель погасла, он осмотрелся и заметил, что рядом с ним лежит этот самый ведущий. Уже полностью разложившийся. Опасность миновала больше десяти лет назад. Там же Грим и заснул.

Ночью Герард вышел в город. И выстрелил в первого же человека. Он продолжил идти, кровь не хлынула из раны. Дыры тоже никакой не было. Но дым валил из дула, а звук эхом расходился по городу. Грим шагнул вперёд и снова нажал на курок. Тот же результат. Когда Герард подошёл вплотную к человеку, воздух пропах порохом, а какофония выстрелов слилась в один шумный гул. Рука охотника прошла сквозь него. "Он - ненастоящий"- подумал Грим. Концепция голограммы была ему недоступна, но отличить человека от не-человека он мог. В тот же миг раздался последний выстрел. Всё оружие, наконец, затихло. Ветер войны стал штилем мира.

***

Утром чистильщик с номером 89001 выехал из ангара к улице восьмое авеню и обнаружил огромную груду органического мусора вперемешку с железными и деревянными компонентами. 89001 позвал мусорщиков и принялся сортировать органическое и неорганическое. Когда 90025 и 76204 прибыли, 89001 убирал уже в другом месте, а куча мусора аккуратно ждала транспортировки в печку. 90025 и 76204 выгрузили мусор на конвейер и через пять минут от мусора остался лишь пепел, вывозимый за пределы города для удобрения окружающей среды. 

-2
17:28
727
16:54 (отредактировано)
По песку пустыни шуршат шаги. Завернутый в таинственно-черный плащ, навстречу зрителю идет Солокью-Первый.
— Вот мы и встретились, автор. В последний раз!
Солокью выхватывает из-за пояса неоновый бластер и стреляет себе в висок.


Холодные пески прерывисто хохотали

Перл, без сомнений.
Хохочущие пески — это мощно.
а кактусы недовольно покачивали своими плечами

Ну ладно, а то я уж испугался, что чужими.
Обшарив тело женщины, уже пахнувшее смертью

Быстро у них там биология работает.
Мародёры её застрелили, проезжая на пикапе, пока он спускался в подвал мучать летучих мышей.

Безысходность! Безысхо-о-одность.
На ощупь метал

А по факту — голимая попса.
Грим смотрел вниз, как театрал на новый, нигде не виданный репертуар.

Фак мой мозг, автор.
Не зря я себе мозги вышиб в самом начале.

О, какой злой и брутальный герой. О, какой жестокий и несправедливый мир.
Ветер войны стал штилем мира.

Вот он. Бессмысленный и беспощадный…
ПАФОС.
Собственно, вся работа целиком из себя представляет пафос ни о чем. Что ж такое-то, который раз на это натыкаюсь.
Бессюжетно расскажите
О безжалостном джигите…

Тело на песке шевелится. Солокью поднимает голову.
— Кажется, не попал.
Выстрел.
05:02
+1
Нормальный рассказец. Свою «четвёрку» по пятибалке и мой плюсик заслужил. Но отмечу, что рашен фантастиш удручает. Наверное, специфичность её в этом состоит. Неужели на просторах этого конкурса я не встречу больше моря, солнца, счастья, пальм, красивых и духовных людей и т.д. и т.п.???!!!
14:14
Здравствуйте, автор.

В добавок к озвученному скажу, что у меня совсем не возникло ощущение цельного мира. Очередная пустошь (когда она уже всем надоест?), очередной герой, почему-то убивающий всё и всех. Как он существует? Что есть и пьёт? Где берёт боеприпасы? Почему на него никто не охотится. Да, полиции нет, но есть люди, которые хотят жить, а людская молва далеко разносит слухи и людях вроде Грима.

И бог бы с ним, остались вы в рамках постапокалипсиса и нарулили какую-нибудь историю в стиле Дикого Запада (только от лица злодея, могло бы получиться интересно), но вместо этого убер-город с голограммами и самое бессмысленное, что можно сделать в финале — немотивированное самоубийство персонажа.

Очевидно, ваш ГГ безумен, но, во-первых, нет никакого основания для его безумия. Были намёки на странное детство: мучить летучих мышей, убили маму, но почему ГГ решил убивать ВСЕХ людей без разбора? На основании чего? А во-вторых, нет оснований для самоубийства. Если бы где-то было обозначено, что он убил вообще всех людей в мире (что в исходных данных нереально, он просто не может действовать в масштабе мира), и вот этот город был последним оплотом, последней надеждой покуражиться в последний раз — тогда да. Но вы этого не сказали, а настолько важный кусок нарратива оставлять на откуп читателя безответственно.

Итого, хромает целостность и нет идеи. Но, в принципе, удалось создать персонажа. С недочётами, но у меня картинка в голове возникла. Работать и работать, но что наша жизнь, как не постоянное совершенствование? Спасибо за рассказ и удачи.
15:55
Идея здесь налицо, и не одна. Убийца, маньяк ( а почему нет?) терят смысл своего существования. А точнее в мире не остаётся больше людей, и, как итог, суицид от безысходности- жизнь потеряла смысл. Что не ясно? Ещё одна идея — это постапокалиптический мир, в котором не осталось людей, но машины продолжают работать, имитируя человечество! Очень неплохо! Но, на мой взгляд, издевательство над летучими мышами здесь абсолютно лишнее. Если бы не было ссылки на то, что ГГ ублюдок от рождения, можно было бы предположить, что он мстит людям за смерть матери. А так маньяк маньяком. Это сильно упрощает содержание. Так же явно присутствует желание автора приукрасить текст. Это излишне и иногда даже несколько комично. Вот если бы вся эта витиеватость была результатом болезненного восприятия главным героем окружающего мира, тогда бы и смеющиеся пески и плечистые кактусы выглядели намного органичнее.
18:50
В рассказе не прописано достаточно чётко, что женщина с ребёнком, которых герой убивает в начале — последние люди на Земле. На это не даётся даже намёка (если правильно помню, то женщина же отбилась от какого-то каравана?). Да и безысходность, если честно, не увидел её в герой вообще. Так что первой идеи, на мой взгляд, здесь и не видно.

Машины продолжают имитировать человечество, потому что (ух ты!) они на это запрограммированы. Если бы развитый (или хотя бы какой-то) искусственный интеллект имитировал людское общество, тогда да, был бы намёк на идею. А так, увы. Хотя, у меня вот появился вопрос: а нафига кто-то программировал целый город на имитацию человеческого общества? Город-уловка? Город-ловушка?

Но соглашусь с вами на проведении параллели между безумием ГГ и излишней цветистости текста: могло бы получиться здорово и как раз достаточно образно, если задать, что это особенности его восприятия.
23:44
+1
Согласен что прописано нечетко. Но эти идеи я здесь увидел. Или я их придумал сам? Пойду напишу рассказ…
Комментарий удален
11:34
Уже с самого начала автор так увлекся витиеватыми метафорами и описаниями, что я немного с трудом продиралась «через дебри его пышных слов» jokingly
Потом вроде пошло получше, я даже представила себе эту обстановку… унылую, пост-апокалиптическую, как обычно >:/
Ляпы, конечно, есть — их и до меня описали. Незначительные ошибки в написании тоже есть (-то, -либо, -нибудь пишутся через дефис, слово «из-под» у Вас то с дефисом, то без него, ну и тд)
Идеи лично я не увидела, крутого сюжета или намека на мало-мальскую динамику или кульминацию — тоже. «Был пацан… И нет пацана...» Герой особо интереса не вызывает, а кроме него тут и смотреть не на кого.
Из плюсов: некоторые речевые обороты действительно красивые и здорово создают атмосферу, погружаешься в описания и будто смотришь кино.
Загрузка...
Анна Неделина №2

Достойные внимания