Таинственный остров

Я родился на необитаемой территории, расположенной в излучине реки. В народе её называют «Таинственным островом», хотя теперь уже пресловутая «таинственность» весьма сомнительна.

Стояло жаркое лето. Караван, ведомый моим отцом – крупным торговцем, пересекал безводную пустыню. Длинной вереницей по ней потянулись повозки и люди, словно нанизанные на невидимую нить.

Вечером караван остановился на ночлег. Караванщики выставили охрану вокруг походных палаток. А с наступлением темноты они подверглись нападению разбойников, превосходивших их по численности. В ту роковую ночь из всего каравана выжила лишь моя мать – женщина на девятом месяце беременности. Ранним утром обнаружив мёртвого мужа, она боялась оплакивать его во весь голос. Ей мерещилось, будто разбойники притаились где-нибудь неподалёку. И побежала она, куда глаза глядят, с единственным желанием оказаться как можно дальше от опасного места.

Вдруг издали показалась небольшая скалистая возвышенность, покрытая редколесьем, озарённая лучами предзакатного солнца. Воспрянув духом, беглянка из последних сил добралась до излучины бурной реки. Проходя по узкому перешейку, препятствующему смыканию изгибающегося русла реки в сплошное кольцо, она оказалась на Таинственном острове. И там благополучно разрешилась от бремени рождением сына. Так я появился на свет божий при весьма печальных обстоятельствах.

Мать нашла приют под нависающим скальным выступом. Наступила лунная ночь. Вдруг в ночной темноте перед ней возник силуэт двуногого существа. Она еле сдерживала крик смертельного испуга. Двуногое существо, даже не прикасавшись к ней, исчезло, оставляя рядом с ней какие-то предметы. Она осторожно нащупала орехи, дикие фрукты и примитивную толстостенную глиняную посуду с питьевой водой.

На следующую ночь вновь появилось загадочное существо, принося с собой скудное пропитание и воду. Так продолжалось несколько дней. Благодаря совершенно немыслимой заботе подобного рода, у матери не пропало грудное молоко, и я выжил.

Спустя несколько дней мать неожиданно услышала лай собак и крики. Её искали. Выйдя навстречу людям, она перед ними предстала в изодранной одежде, большая часть которой была уже использована на нужды новорождённого.

Мать вернулась домой и вскоре умерла. А в последнее время она всё чаще являлась ко мне во сне, и каждый раз просила меня посетить Таинственный остров.

С древнейших времён он считался нечистым местом. Территория вокруг него стала запретной зоной при Чингисхане. После его смерти немногие смельчаки отважились посетить Таинственный остров. Размышляя обо всём этом, я без колебания отправился в путь.

Погода внезапно испортилась в день моего прибытия на остров. Небо заволокли тяжёлые дождевые облака. Вскоре продолжительный ливень застал меня врасплох. И мне пришлось переждать непогоду, приютившись в тесном углублении вертикальной скалы.

Ненастье миновало. Выглянуло солнце. Я отправился в центральную часть острова, где среди нагромождений известняковых камней там и сям темнели расщелины. Проходя мимо одной из них, вдруг услышал странный звук. Насторожившись, пролез в пустоту, оказавшуюся широким лазом, ведущим в пещеру, куда проникал дневной свет через сквозные отверстия в её кровле.

У самого устья пещеры я разглядел мужчину. Исхудавший и обросший, он лежал на земле в одежде, сшитой из шкуры дикого животного, закрыв лицо чёрными от грязи руками. Услышав приближающиеся шаги, незнакомец слегка приподнял голову и задрожал, словно от холода. Лицо испуганное, кажется, вот-вот заплачет. Попытался было он встать с места, но повалился на спину, раскинув руки.

– Кто вы? – спросил я, укрывая его тоненьким соломенным покрывалом, оказавшимся под рукой.

– Воды, глоток воды!

Выпив несколько глотков воды из моего бурдюка, незнакомец заметно оживился. Я положил его на спину, устроив поудобнее. Затем повторил вопрос: «Кто вы?».

Он начал говорить, рассказ давался ему нелегко. И вот что мне он рассказал.

Уважаемый человек, посланный мне Всевышним! Прошу вас, выслушайте меня, многоликого божьего раба, совершившего не одно тяжкое преступление в своей недолгой жизни. И вот теперь наступило время для облегчения измученной души рассказами о своих злоключениях.

Я родился в богатой и уважаемой семье. Мой отец – правитель могучего кочевого рода «Найман», долгие годы оставался в силе и власти. Я не назову вам своего имени, потому что слухи о моей несчастливой судьбе могут причинять боль моим близким и их потомкам. Впоследствии вспоминайте меня как человека, родившегося под несчастливой звездой. Выучившись грамоте довольно рано, к пятнадцати годам я свободно разговаривал на шести языках. Пристрастившись к чтению, прочитал немало книг, доставленных моему отцу после опустошительных захватнических войн Чингисхана в чужих странах. Люди пророчили мне светлое будущее. Но беда заключалась в моей тяге к бесплодным размышлениям и разгадыванию причин необычных природных явлений. А это не сулило выгоды ни мне самому и никому другому. Я даже никогда не задумывался над таким важным вопросом, как: «Почему многие из моих соплеменников жили в крайней нужде?». Но нельзя было сказать, что меня совсем не интересовали отдельно взятые личности в различных жизненных ситуациях. Наоборот, я не упускал случая выслушать любого человека с живым интересом. И, в зависимости от обстоятельств, бывало, восклицал: «Послушайте, как он неумело излагает свои мысли!» или «Каким удивительным красноречием он обладает!».

Меня восхищали легенды, волшебные сказки и богатое наследие далёких предков в стихотворной форме. Зная их наизусть, я не стал мудрее, а превратился в тщеславного человека. И лишь со временем оценил по достоинству роль умного наставника, способного оказывать благотворное влияние на таинственное сознание человека и его жизнь. Счастлив тот, кто встретит даровитого наставника – духовного отца, до сформирования мировоззрения взрослого человека в себе. Да это так, но я тогда считал себя необыкновенно умным юношей. Знал меру в мирских радостях и удовольствиях, не поддавался чужому влиянию, и не влюблялся в красивых женщин. В юности слыл храбрецом. Причиной тому была, возможно, моя излишняя самоуверенность. Брался за любые дела, которые были мне не по плечу. Зная о своих недостатках, я не боролся с ними, полагая, что характер человека, неизменимый в сущности, формируется ещё в утробе матери.

В юности я часто задумывался над вопросом: каким образом удалось выжить моему народу, пережив множество разрушительных войн, и отстоять необъятные земли предков в великой степи? В возрасте гораздо старшем, посредством умозаключений, пришёл к выводу о том, что моих предков – кочевников, спасло беспримерное гостеприимство, пленявшее даже те тёмные силы, которые пытались их уничтожить. А кочевники, как известно, с лёгкостью перекочевывают с места на место. Их побуждает так поступать не богатство и не бедность, а нехватка сочных лугов для выпаса скота. Однако человек – существо несовершенное, непременно начнёт завидовать соседу, видя, что густо-зелёный бескрайний луг достался не ему. И тогда же – отчётливо осознавая скоротечность земной жизни, другой здравомыслящий кочевник приглашает завистливого соседа в гости. Не зря ведь восточная пословица гласит: «Тому, кто ударил тебя камнем, предложи в ответ пышную трапезу в своём доме». Помня об этом, я начал воспринимать любого человека в качестве моего гостя, благодаря чему возымел власть над людьми. Но отец все равно был недоволен мной. Его пугало моё пренебрежительное отношение к религии, которую я считал особо полезной для тех, кто нуждается в ограничительных рамках по причине сомнительной честности в отношении других.

Моя привычная жизнь круто изменилась благодаря случайности. Однажды летом к моему отцу явился некий важный чин из ханской ставки. Его задача состояла в выборе красивой девушки, достойной стать женой Чингисхана. И в этом не было ничего удивительного, так как верхушкой монгольской знати красота женщины ценилась выше, нежели её благородное происхождение.

Наутро гость неожиданно захворал. Однако, чтобы выполнить поручение Чингисхана в срок, он меня попросил быть оценщиком девушек. По его убеждению, оценка конкретной девушки в баллах должна была быть в сумме не менее двадцати, учитывая цвет её волос, особенностей черт лица, соразмерности частей тела, походку и другие характеристики. А я имел своё собственное представление о женской красоте. Проезжая по аулам, вскоре я выбрал красивую девушку по имени Айна. Встретил её, когда она шла к колодцу за водой, забросив на плечо дугообразное коромысло с деревянными вёдрами. Увидев незнакомого всадника, она почему-то сильно вздрогнула. И, отступая в сторону, обратилась ко мне со словами:

– Проезжай, пожалуйста! Не хочу переходить тебе дорогу с пустыми ведрами, джигит удалой. Пусть сопутствует тебе удача!

– Я как раз в погоне за удачей, которая принесёт счастья тебе, красавица. Поэтому не стану произносить слово, облагораживающее человеческую душу...

– «Спасибо».

– Ты рождена стать женой Великого хана!

– А вот этого я и вовсе не желаю!

– Почему?

– Потому что ты родился с головой, достойной носить драгоценную корону. Но ты, к сожаленью, не принадлежишь к ханскому роду.

– Спасибо!

– Это слово особенно приятно услышать из уст простолюдина, чем от незнакомца высокого происхождения, который любуется собой, произнося его.

– Твоя красота для меня важнее, чем какое-то слово. Ты – самая красивая девушка в мире.

– Нет, нет! Самая красивая девушка в мире – это девственная природа. А без любви женская красота таит в себе привкус горечи. К тому же мужчины часто заблуждаются, рассуждая о ней. Нам следует расстаться окончательно и навсегда, поскольку каждый поступок человека непоправим…

– Красавица, скажи, почему ты испугалась, увидев меня?

– Потому что ты похож на волшебника. Вчера мой любимый верблюжонок лёг на ночь, впервые обратив голову на север. И я восприняла это как тайный знак судьбы перед огромной переменой в моей жизни. А теперь я действительно испугалась, подозревая, что ты – злой волшебник, можешь меня околдовать...

Наутро я заехал к ней домой. Зная о цели моего визита, отец Айны не стал мне препятствовать в общении с дочерью.

На третий день нашего знакомства я предложил ей вместе со мной отправиться к ханскому посланнику. Ответив отказом, Айна призналась мне в любви. Но затем, не дождавшись от меня положительного ответа, затряслась от едва сдерживаемых рыданий. Я смеялся, говоря ей, что она несомненно проживёт безбедную жизнь, если будет горько плакать на похоронах за щедрое вознаграждение в окружении богатых и черствых людей.

Айна перестала плакать, милые черты её лица посуровели от оскорбления.

– Если ты думаешь всерьёз, что я способна на подобное, веди меня туда, куда хотел! – сказала она мне сердито.

Возвратившись домой вместе с ней, я застал ханского посланника в полном здравии. А он, довольный моим выбором, отправился в дальний путь вместе с Айной. На прощанье она посмотрела на меня с нескрываемой укоризной. И мне до сих пор мерещатся её прекрасные печальные глаза, полные слёз и отчаяния.

Прошло не так уж много времени с тех пор, как однажды ко мне явился гонец. Представившись, он мне приказал вместе с ним отправиться в ханскую ставку.

В огромном шатре меня принял сам Чингисхан. Восхищаясь моим выбором красивой девушки, он не раз называл меня знатоком женщин. Затем предложил мне занять должность его помощника по оказанию помощи беднякам найманского рода. А я уже имел некоторое представление о предстоящей службе. Раньше мне часто приходилось наблюдать за обозами, проезжающими по нашей степи. Великий хан заботился о кочевниках, пострадавших от стихийных бедствий, сохраняя воинов будущих сражений. Принимая его предложение, решил, что я прежде всего должен выполнить свой долг благодарного гостя, рассказав Чингисхану разные истории и легенды нашего народа. И вот таким образом завуалировав нежелание служить своему народу, я совершил первое преступление.

Издревле кочевники высоко ценили гостей, обладающих даром незаурядного рассказчика. Оказавшись в роли одного из них, я долго находился в ближнем окружении Чингисхана. А он, несомненно, нуждался в умном собеседнике. Но до сих пор никто не справился со своей задачей, потому что Великий хан не оставлял собеседникам никаких шансов для ведения спора с ним на равных. И однажды, беседуя со мной, он высказал мысль о том, что мирная жизнь сродни вялотекущей болезни, могущей способствовать исчезновению целого народа с лица земли.

– Вы проповедуете войну таким образом? – спросил я с удивлением.

– Я не хочу, чтобы ты меня неправильно понял. А если тебе не нравится тёмная сторона реальной жизни, я ничего с этим не могу поделать. Ведь даже большого ума и не надо, чтобы понять простую истину: в войнах неизменно торжествует справедливость силы, – ответил мне Чингисхан.

– В таком случае, как мне кажется, что вы – Великий хан, ничего не боитесь…

– Еще как боюсь! Боюсь даже думать о судьбе моих обширных владений. Мои потомки могут ими распорядиться не наилучшим образом. А ещё я боюсь родителей, лишившихся детей. Они самые решительные люди, поскольку терять им нечего. И, наконец, оружие, с которым воевали мои воины, может быть забыто безвозвратно. Тогда же злые языки могут разглагольствовать, что я на поле боя одерживал победы благодаря многократному численному перевесу над противником. Зная оружие, с которым воевали мои воины, человечество в любом поколении будет знать, что я был ненамного хуже моих противников.

– В чём секрет ваших военных успехов?

– Прежде всего отмечу преобладающий в моих войсках удельный вес воинов, моложе двадцати лет. Бесстрашие – качество, более присуще молодым, которое теряется с годами.

– Можно ли покончить с войнами и жить в мире?

– Можно, если только один народ покорит все другие народы. А в далёком будущем войны прекратятся раз и навсегда, как только они потеряют смысл по какой-либо веской причине.

– Неужели вы находите справедливость только в кровопролитных войнах?

– Справедливость – понятие обширное, и торжествует оно везде наперекор всему. К примеру, нет бессмертия для избранных – рано или поздно все мы умрём. В этом и заключается высшая справедливость в нашем мире.

– А вы счастливый человек?

– Я думаю, что счастье – это чувство, которое временами переполняет человека, стремящегося к самосовершенствованию, и не важно – в чём именно.

Переубедить Чингисхана было совершенно невозможно. Он сам умел убеждать кого угодно в своей правоте. Рассуждая о том да о сём, временами Великий хан вызывал во мне неприязнь, которая затем превращалась во что-то иное. А я неоднократно задавался вопросом: зачем ему нужны были словопрения со мной, когда мои доводы он отвергал с наигранной легкостью? Чингисхан – человек одинокий, но обладающий неограниченной властью, возможно, нуждался в умном собеседнике. И он затевал споры со мной, несомненно, желая оправдать свои преступления. Его доводы настолько неоспоримо торжествовали над моими робкими возражениями, что он со временем потерял ко мне всякий интерес. Не замечая этого, завистливые люди из ближнего окружения Чингисхана продолжали меня презирать. Видя, как они безжалостно расправляются друг с другом, я не сделал правильный вывод для себя. Мне непременно надо было быть прозорливым и осторожным. Но, к сожаленью, я – недальновидный самоуверенный молодой человек, сильно рисковал жизнью, совершив безумный поступок, как однажды встретил Айну. К моему большому удивлению она выглядела ещё красивее, чем раньше. И, увидев меня, поспешно прошептала мне на ухо о том, что всё ещё любит меня. Затем быстро рассказала мне следующую историю. Полгода назад к ней обратился старый раб, замечательный строитель. Чувствуя приближение смерти, он раскрыл ей секрет подземного хода, ведущего прямо в её покои. В конце нашего мимолётного разговора Айна решительно советовала мне воспользоваться подземным ходом. Оказавшись неспособным противостоять силе блудной страсти, я совершил второе преступление.

К утру мой любовный пыл остыл. И тогда я впервые возненавидел Айну за то, что она подвергла мою жизнь смертельному риску. Я даже не слушал её, умолявшую меня сбежать вдвоём хоть на край света. Вот таким образом совершил непростительную ошибку, позже оценённую мною как моё очередное преступление.

Оказавшись на вершине блаженства, Айна рассказала мне о своей новой жизни с предельной откровенностью. Призналась, что так и не став женой Чингисхана, оставалась наложницей, хотя в первую же ночь уединения потрясла Чингисхана не только своей красотой, но и умом. И, воспользовавшись благоприятным моментом, Айна поведала ему обо мне, характеризируя меня как человека, умеющего завораживать остротой мысли собеседника, вызывая в нём исступлённое желание слушать. Тогда же Чингисхан и задумал доставить меня в свой шатёр.

В ходе той оживлённой беседы он обратился к загрустившей Айне с вопросом:

– Ты скучаешь по родителям?

– Нисколько.

– У такой красивой девушки, как ты, должно быть много друзей и поклонников. И ты сейчас, наверное, думаешь о них.

– У меня совсем не было друзей.

– А у меня ой как много «друзей» ...

Притворившись не уловившей иронию в словах Чингисхана, намекавшего на неисчислимость своих врагов, Айна ему ответила:

– Мой повелитель! Если вы вдруг ослепли, то наверняка «увидели» бы, сколько у вас настоящих друзей на самом деле.

Колкие слова сильно разозлили Чингисхана, вынуждая его в порыве злости сказать Айне вот что:

– Тебе не следует заострять внимание на понятии «друг», находясь перед неизбежностью скорого слияния наших тел, что окажется крайне унизительным для тебя – девственницы.

Айна обрадовалась, осознавая, что сумела направить разговор в нужное русло. В надежде забеременеть в ту ночь, она решила притягивать к себе насильника, предполагая, что верный путь к зачатию ребёнка, причём с передачей ему наилучших качеств отца-насильника, лежит через насилие. И затем она, поразмыслив, осознанно продолжала играть с огнём, рискуя жизнью.

– Мой повелитель! Женщины для вас значат не более чем мелкие рыбёшки в ваших коварных сетях. Однако в тех обстоятельствах, на которые вы намекаете, в более унизительном положении неизменно оказывается мужчина.

– Почему?

– Можно овладеть женщиной против её воли, и даже – убить её. Но таким образом мужчина никогда не поймет тайну женской души. В этом и заключается его самоунижение.

Однако, по уверению Айны, зачатие не произошло в ту самую ночь.

По покоям прошёлся слух, угрожающий моему благополучию, распространяемый завистниками вокруг меня. Я старательно избегал взглядов Айны. Жизнь человека, подозреваемого в совершении преступления против Великого хана, превращается в ад. Существует немало способов причинения человеку страданий и душевных мук. Один из них – унижение, возлагая на него непосильных обязанностей. В таких случаях человек может лишить себя жизни, сознательно, если его довести до крайней точки угнетённого состояния. А мне беды ждать долго не пришлось: скоропостижно скончался китаец, собаковод. На другой день Чингисхан приказал мне занять освободившуюся должность. Помимо собак, я должен был ухаживать за годовалым тигром, который считался гордостью Чингисхана. Во время торжественных приёмов тигр лежал у ног хозяина в смиренной позе.

Мои подчинённые знали все тонкости кормления собак, выгуливания, спаривания и заботы об их здоровье. Поэтому я решил вплотную заняться изучением характера хищника методом проб и ошибок. Ударяя его железным прутом, упорно добивался от него послушания. Тигр начал следовать моим повелениям, но становился более раздражительным.

Беда нагрянула во время торжественного пиршества в ханском шатре по особому случаю приёма важного посла, прибывшего из далёкой страны. Чингисхан восседал на золотом троне с надменным видом. Разнообразные угощения и напитки подавались в золотых и серебряных посудах и чарках. Справа от Чингисхана сидел почётный иноземный гость, далее – сыновья и ближайшие родственники хана по отцовской линии. Слева от него располагалась его старшая жена. Возвышаясь на троне, Чингисхан мог наблюдать за всеми присутствовавшими вокруг него.

Я начал волноваться, замечая, как тигр начинает издавать негромкий рык чаще, чем обычно. Передавалось ли тигру моё волнение, злился ли он от недоедания, мне было непонятно.

И вдруг, совершив один-единственный прыжок, тигр вцепился клыками в руку, державшую сочный кусок баранины. Несчастный посол с пронзительным криком упал без сознания лицом вниз. Тигр стоял с его оторванной кистью в пасти. Поднялась жуткая паника. Моментально вспотев от напряжения, я замер в страхе и тревоге. И продолжал стоять, словно изваяние, ожидая хоть какой-то малой ясности в кошмарной ситуации.

Прибежавшие стражники не знали, как поступить с тигром, особо почитаемым Чингисханом. А он сидел с невозмутимым видом, будто ничего и не произошло.

Мои помощники накинули на тигра верёвочную сетку. Чингисхан подал знак начальнику стражи кивком головы в мою сторону. Это был приговор. Я принял яд, поспешно, боясь пытки. Внимательные стражники заставили меня проглотить измельчённый собачий помёт. Следом меня вырвало, и отрава вышла из желудка.

Оказавшись в глубокой яме, я воображал себе разные виды казни, которым меня могли подвергнуть. Понимал, что навряд ли я буду казнён в ближайшее время. Приближался конец августа – время поклонения духам предков. В это время года монголы ежедневно разливают молоко по земле вокруг могильных холмиков. А за три недели до начала празднования дня поклонения духам, казни ими не совершаются.

Наступила ночь. Я сидел на дне ямы, погрузившись в печальные мысли. Мне было страшно от предчувствия неизбежной смерти.

Вдруг раздался непонятный звук. Я принял его за шум ветра. Но затем, услышав своё имя, вскочил на ноги. Кто-то опускал в яму верёвку. Как только её конец коснулся меня, я быстро выкарабкался из ямы.

– Как ты могла рисковать жизнью ради меня?! – вскрикнул я не своим голосом, оказавшись рядом с Айной.

– Я воспользовалась подземным ходом, ничем не рискуя. Привела осёдланного коня. Вот мешок с провизией, запасом воды и необходимыми вещами. Страшно было тебе, наверное, бедный мой! – сказала она внешне спокойно, бросая сострадающий взгляд на меня.

– О бесстрашная Айна! Смогу ли я когда-нибудь отблагодарить тебя за спасение моей жизни!

– Ох, господи! Если даже спасёшься, вряд ли ты сможешь жить в покое. Чингисхан правит этим миром, который тесен. Я пытаюсь тебе помочь в надежде прожить Богом отведённые года со спокойной совестью. Ты меня поймешь, если полюбишь кого-либо больше, чем себя.

– Милая, сбежим отсюда вместе, умоляю тебя!

– Об этом не может быть и речи!

– Спасибо тебе, Айна! Я тебя никогда не забуду!

Я обнял её и она меня. Но вдруг, оттолкнув меня от себя, сказала: «Пора! Отправляйся!».

Передо мной расстилалась песчаная пустыня «Ит олген». Она была необжитой и безводной. Караванные пути обходили её стороной. Поневоле оказавшиеся в той пустыне люди платили ей дань жизнью. Немногие смельчаки, вторгавшиеся в неё, в случае возвращения оттуда живыми, рассказывали о странных звуках, сводящих людей с ума.

Дальний край пустыни «Ит олген» на севере разграничивается левым берегом полноводной бурной реки. Изгибаясь по подошве округлой скалистой возвышенности, она образует там излучину, куда можно попасть через узкий перешеек. Весенний паводок превращает излучину в настоящий остров. С древних времён существовала легенда о том, что остров населяли обезьяноподобные люди. Кроме того, я помнил всеми уже забытую печальную историю чингизида по прозвищу Керен-Нойон. А он являлся сыном младшего брата Чингисхана –Тэмуге. В то время упорно распространялись клеветнические слухи о коварной задумке Керен-Нойона, якобы замышлявшего убийство Чингисхана, чтобы приблизить своего отца к ханскому трону. Слухи дошли до Чингисхана, который умел терпеливо ждать подходящего случая для того, чтобы избавиться раз и навсегда от любого ненадёжного родственника. Вот таким образом оказавшись в крайне незавидном положении, Керен-Нойон решил прославиться при жизни, доказав или опровергнув существование диких людей на Таинственном острове. И он отправился туда в сопровождении жаждущих приключения чингизидов.

Караван, ведомый Керен-Нойоном, благополучно пересёк пустыню «Ит олген». Прибыв на Таинственный остров, его люди разбили лагерь на узком перешейке у излучины реки. В течение нескольких дней они исходили местность вдоль и поперёк, не обнаружив там даже и следов обезьяноподобных людей. Искатели приключений, чьи воображения будоражила старинная легенда о дикарях, способных вызывать тьму средь бело дня, были разочарованы. Но после обнаружения пещер, сообщающихся между собой, в голове Керен-Нойона родился коварный план. Он велел всем искупаться, а затем – одеться в чистые одежды. Следом распорядился собрать женские шаровары в кучу. С наступлением темноты вооружённые искатели приключений вместе с жёнами и детьми оказались на скалистой возвышенности в центре острова.

В безоблачном ночном небе засияла луна. Поверх огромного валуна, располагавшегося неподалёку от чинка, испещрённого пустотами, были раскиданы женские одежды. И там люди затаились в тревожном ожидании.

Время шло. Все начинали уставать от ожидания чуда, как вдруг появился тёмный силуэт. К людям, сидевшим в засаде, осторожно приближалось человекоподобное существо, притягиваемое стойким запахом, исходящим от сложенной в кучу женской одежды. Оказавшись у валуна, и очевидно почуяв людей, оно заревело звериным голосом. Вмиг всеми одновременно овладело чувство душевного угнетения, переросшее в неконтролируемый страх. Мужчины неожиданно оказались словно заколдованными, испытывая паралич воли. Не выдержав нервного напряжения, женщины и дети разразились громким плачем.

Убегая прочь от испуганных людей, чудовище споткнулось, и, потеряв равновесие, упало. И в это самое мгновение мужчины вновь обрели контроль над своими телами, казавшимися чужими. Одновременно таинственная сила, парализовавшая их волю страхом, вдруг перестала на них действовать, и они начали стрелять из лука по живой мишени. Возможно, отдельные стрелы попали в цель. Об этом можно было догадаться по неоднократно раздававшемуся пронзительному визгу чудовища.

Мужчины пошли вслед за ним, преследуя его. Обезумевшие от страха женщины и дети бежали назад в лагерь.

Нигде не обнаружив чудовища, мужчины присоединились к женщинам с детьми. Шли они в удручённом состоянии, ничего не соображая. Но вдруг все разом обнаружили исчезновение тринадцатилетней внучки Чингисхана. Мужчины бросились на поиски пропавшей девочки. До самого утра, как угорелые, они носились по Таинственному острову с зажжёнными факелами.

В полдень следующего дня, Керен-Нойон, уставший от бесплодных поисков, отправил гонца в ханскую ставку с неприятной новостью.

На остров прибыл Чингисхан в сопровождении вооружённой охраны. Поиски пропавшей девочки под его руководством продолжались двое суток. А на заре третьего дня произошло невероятное: из одной пещеры неожиданно появился дикий человек. Большая часть его кожи оказалась покрытой шерстью тёмно-бурого окраса. Двигаясь с трудом, он нёс на руках спящую девочку. И вдруг, бережно опустив её на землю, дикий человек упал замертво. На его волосатой спине виднелись раны от стрел лучников. В нём – божьем создании огромного роста с несоразмерно длинными руками, расплывшимся носом, покатым лбом и узкими зрачками, безошибочно распознавался представитель мужского пола в расцвете сил.

Тем временем девочка проснулась. Обнаружив её невредимой и совершенно здоровой, все были сильно удивлены. Я думаю, что они, так называемые «благовоспитанные люди», должно быть, глубже прониклись раскаянием, сполна ощутив стыд. Безобидное пещерное чудище оказалось благороднее их, даже в своих предсмертных муках.

Дикого человека хоронили на том месте, где он получил смертельное ранение.

Покидая остров, Чингисхан приказал казнить Керен-Нойона за чрезмерную жестокость, порочащую ханский род. Тело несчастного сначала обложили курдючным салом. Затем его заложили в кошму, и которую оставили на солнцепеке, обвязав верёвкой. В сале быстро завелись черви, и они терзали Керен-Нойона безжалостно, пока он не умер в неописуемых мучениях. Такой способ казни исключал проливание на землю крови человека, принадлежащего к ханскому роду.

Вслед за этими событиями Чингисхан установил запретную зону вокруг острова с границами, отстоящими от его центра на расстоянии двухдневной езды верхом на коне. Принимая такое решение, возможно, Чингисхан позаботился о диких людях, предположительно, обитающих на Таинственном острове. И также, как мне кажется, он подобным образом утвердил вину безжалостных искателей приключений. Но так это или нет, никто не знает точно.

Я вскочил в седло и поскакал галопом в направлении Таинственного острова в уверенности, что там меня точно никто искать не будет.

Мой конь выбился из сил ещё до захода солнца. Лёжа на боку в предсмертных судорогах, он вяло перебирал ногами в воздухе…

Я пешком добрался до Таинственного острова с мыслями о том, что мои неудачи остались в прошлом. На ходу вспоминал, как прежде я любил побыть наедине с собой. Безмолвно внемля звонкой птичьей песне, любовался проплывающими мимо меня пушистыми шариками одуванчиков. Рыбачил и охотился на дичь. С наступлением осени соорудил зимнее жилище. И днём и ночью меня не покидало трепетное ожидание встречи с пещерным дикарём. Однако, долго прожив на этом острове, я теперь склонен считать, что много лет назад Керен-Нойон убил последнего обезьяноподобного дикого человека. Иначе вряд ли можно было бы заманить его в ловушку вожделенным запахом женского тела.

Я неторопливо разгадывал загадки Таинственного острова. Раздающимся громким странным звукам нашёл простое объяснение: скалы вокруг острова создают сильный поток ветра, дующего в вертикальные пустоты в пределах плато, словно играя на флейте.

В зимние лунные ночи в небесном полусвете-полумраке кружились призраки в облике чудовищ, людей и животных. Они отчётливее вырисовывались при сильных порывистых ветрах. В причинах подобного явления я разобрался довольно быстро. По дну реки происходит разгрузка горячих вод с сернистым запахом. В морозную погоду продукты парообразного выброса моментально застывают в воздухе струями, состоящими из мелких зёрен инея, сияя невероятными переливами разнообразных цветовых оттенков.

Конец моей вполне сносной жизни наступил по мере того, как всё чаще я стал вспоминать прощальные слова Айны: «В результате несчастного случая, произошедшего не по твоей вине, мы никогда больше не встретимся. Однако, по правде говоря, ход развития событий в нашей жизни предопределен в зависимости от способностей, заложенных в нас от рождения. Ты стремился прожить праздную жизнь, тогда как Всевышний позволяет непродолжительный разгул страстей в молодости лишь тем, кто наделён величайшим мужеством и несгибаемой силой духа. А ты, обделённый этими качествами, понесешь наказание за неугомонное желание поиграть со смертельной опасностью. В плену завышенной самооценки, ты безосновательно полагался на свой гений, гений необыкновенного ума. А я ношу во чреве твоего ребёнка, который будет принадлежать к роду Чингисхана, не имея в своих жилах ни капли ханской крови. Прощай!».

Я никак не мог выкинуть из головы эти слова. Осознание бессмысленности собственной жизни превратило её в ад. Мужественная Айна сильно рисковала своей жизнью во имя любви. Невыразимо гнетущее чувство невосполнимой потери беспощадно снедало меня изнутри. Я не спал по ночам, силы мои таяли в тщетной борьбе с нестерпимыми душевными страданиями. Со временем, потеряв ощущение времени, мог осознавать скоротечность жизни лишь по сезонам года. Уважаемый человек, я уже чувствую близкую смерть. А тебе не придётся со мною долго возиться. Я уже вырыл…

Незнакомец перестал дышать. Выйдя из пещеры, я увидел свежевырытую яму. Моё сердце буйно колотилось от волнения. И долго я простоял на месте, безмолвно переживая смерть несчастного человека.