Анна Неделина №3

Макроквантовая запутанность или Ах, если бы… Ах, если бы...

Автор:
Сергей Литвинов
Макроквантовая запутанность или Ах, если бы… Ах, если бы...
Работа №294
  • Опубликовано на Дзен

За время своей довольно продолжительной адвокатской карьеры я провёл немало дел и каждое из них было примечательно в первую очередь тем, что за сухими цифрами статей уголовного кодекса и штампованными фразами разного рода постановлений стояли человеческие судьбы. Несмотря на то, что большая часть моих подзащитных заслуживала наказания, мне доводилось вытаскивать из-за решётки и невиновных людей. Я вряд ли «открою Америку», если скажу, что органы предварительного расследования работают зачастую поверхностно, а иногда и предвзято. Впрочем, этому есть разумное объяснение. Джунгли, в которых боролся за свою жизнь Маугли, просто парк культуры и отдыха по сравнению с той запутанной жизнью, в которой нам всем приходится жить.

В связи с вышесказанным, мне хочется рассказать об одном необычном деле, в котором я принимал самое непосредственное участие. По этическим соображениям я не стану называть фамилию своего подзащитного, скажу лишь только то, что нашими доблестными органами обвинялся он в убийстве своей супруги. Умышленное причинение смерти — штука падлючая, а убийство близкого человека — гадость первостатейная. Однако дело это было во многом запутанное и, несмотря на наличие весомых доказательств, у меня оставались сомнения в виновности подсудимого. Многомесячный судебный процесс подходил к своему логическому финалу и подготовка к заключительной речи оказалась весьма непростой. Поскольку убийство было совершено из корыстных побуждений и на юридическом языке имело квалифицирующий признак, отягчающий ответственность за злодеяние, то судебное разбирательство проходило с участием присяжных заседателей. Во всём мире присяжные — это собранные с миру по нитке граждане, несведующие в юриспруденции, а посему народ славный, но в то же время чрезвычайно неуверенный в собственной правоте. Как все дилетанты, вынужденные заниматься не своим делом, присяжные зачастую путаются в терминологии и хитросплетениях профессии им абсолютно неведомой. Тем не менее обычным людям донести мольбы и чаяния подсудимого, гораздо проще, чем достучаться до прагматичного и крайне закостенелого ума профессионального судьи, живущего по системе, о которой большинство обывателей не имеют ни малейшего представления.

И вот когда до прений оставался всего лишь день, я сел в любимое кресло, открыл ноутбук с намерением набросать речь, дабы на бумаге устранить треклятое сомнение в невиновности своего подзащитного. Как ни крути, но доказательства, имевшиеся в распоряжении прокурора, перевешивали мои доводы. Объективно говоря, дело я проиграл и ситуация представлялась мне едва ли не тупиковой. Тем не менее сдаваться я не привык, поэтому начал искать выход из создавшегося положения. Стараясь взглянуть на подсудимого как бы со стороны, я стал клацать по клавишам... и до того увлёкся своими мыслями, что не сразу обратил внимание на телефонный звонок.

Макс Аверин был моим школьным другом. Он трудился в институте теоретической физики и к своим сорока трём годам стал известным специалистом с мировым именем. Многие отечественные вузы, да и некоторые зарубежные университеты приглашали Аверина читать лекции. Однако лично для меня было более ценно то, что несмотря на всю свою вселенскую значимость, он не перестал быть отличным парнем, с которым можно было поговорить о самых простых вещах. Мы давненько не виделись и я очень обрадовался его звонку. Признаться, мне хотелось отвлечься от мучившего меня дела...

— Dzień dobry panu[1],— задорным голосом произнёс Макс.

— Привет, дружище! Ты где? Когда увидимся?— я засыпал его вопросами, нисколько не удивившись тому обстоятельству, что он заговорил со мною по-польски.

Этот язык я знал сам и довольно неплохо. Что касается Аверина, то он свободно изъяснялся на нескольких языках, совершенно непостижим образом совмещая в себе сознание гуманитария и мышление человека, специализирующегося в области естествознания.

— Еду из аэропорта,— ответил он.— Мотался на недельку в Польшу, прочёл пару лекций. Вот, возвратился на Родину, а тут, представляешь, такси заглохло, аккурат возле твоего дома. Я не адепт апофении, но в теории вероятностей всё же вижу своего рода предопределённость. Подобного рода совпадения наталкивают меня на мысль о том, что нам непременно нужно увидеться или, быть может, я позвонил не вовремя?

— Очень даже вовремя. Буду рад тебя видеть! Напомнить номер квартиры?

Как я уже сказал, виделись мы редко. Два года назад я развёлся со Светкой и переехал в однокомнатную халупу. Макс был у меня однажды, на новоселье.

— Седьмой этаж, первая дверь налево… квартира номер 178,— мгновенно среагировал Аверин, продемонстрировав превосходную память, натренированную физическими формулами.— Надо чаще встречаться, а то ещё немного и найти твою берлогу станет для меня задачей сопоставимой с доказательством теории Янга-Миллса. Тем не менее, обещаю, что, исходя из моих знаний о силе всемирного тяготения, буду у тебя ровно... через пять минут.

Макс любил жонглировать разными научными терминами, но делал он это с юмором, стараясь не унизить собеседника, имеющего весьма отдалённое представление о науке, которая с лёгкой руки Аристотеля стала именоваться «физикой».

Ровно через пять минут и ни секундой позже, я увидел на пороге долговязую фигуру широко улыбающегося одноклассника. Несмотря на поседевшие виски, осунувшееся лицо и складки морщин на могучем лбу, выглядел он по-молодецки подтянуто.

— Miło cię widzieć![2]— Аверин раскинул длиннющие руки и заключил меня в свои объятия.— Признаться, дружище, я чертовски голоден,— добавил он, снимая пальто.— В самолёте дали какую-то чепуху — холодную котлету, придавленную двумя сморщенными булками и четвертинкой безвременно разлагающегося помидора. Да и холод на улице просто собачий...

— Как-никак конец ноября. Кстати, я вчера сварил борщ, есть кое-какие закуски,— я уловил намёк друга.— Из напитков имеется водка и коньячок...

— От беленькой у меня изжога,— поёжился одноклассник.— За кордоном думают, что если ты русский, то обязательно должен пить водку. Если бы ещё закуска была хорошая на их так называемых «пати», тогда другое дело. У нас ведь под водочку: селёдочка с лучком, оливье, соленья… но никак ни канапе с пирожными… Бррр…

— Может быть, тогда коньяка хряпнем? У меня в загашнике есть бутылка «Хеннесси».

— «Хеннесси», говоришь… Дагестанский, на мой взгляд, получше. Впрочем, сейчас это неважно. Составлю тебе компанию. Да и атмосферный столб в последнее время давит с каким-то зверским остервенением. Глядишь, ещё немного и точно вгонит в землю по самые не балуй. Требуется расширить сосуды и тем самым не сдаться врагу.

— Мы же русские,— усмехнулся я.— Мы не сдаёмся…

— Пока не увидим дна у бутылки, — закончил мою мысль Макс.

— Это верно. Проходи в комнату, я сейчас…

Подсуетившись на кухне, я согрел кастрюлю борща, нарезал разного рода закусок и быстро накрыл на стол.

Когда янтарный напиток был разлит по бокалам, мы выпили за нашу случайную встречу. Во время трапезы Макс вкратце поведал мне о себе, рассмешил парочкой свеженьких анекдотов и, расправившись с борщом, спросил:

— Теперь ты рассказывай. Как живёшь? По-прежнему адвокатствуешь?

— Как видишь, живу я один… После того, как расстался с женой, так никого и не встретил. А работа… работа прежняя. Защищаю людей от произвола властей и собственной дурости. Вот сегодня весь день занимался сочинительством. Завтра у меня прения по одному запутанному делу — нужно вывернуться наизнанку и убедить присяжных в невиновности моего подзащитного.

Я не хотел говорить о работе, но всё вышло как-то само собой и вскоре я перестал сожалеть, что мы затронули эту тему.

— А ты сам уверен в том, что твой подзащитный не совершал преступления?— поинтересовался Макс.

Откинувшись в кресле, я почувствовал, что коньячок, делал своё дело — захотелось потолковать по душам. Аверин казался мне глыбой, настоящим титаном. Разумеется, он не был специалистом в области уголовного права, но аналитическое мышление у него всегда было на высшем уровне. Из него получился бы неплохой юрист. Не зря Конан Дойл привил Шерлоку Холмсу страсть к химии. Умение строить логические умозаключения в науке также ценно, как и в правоприменительной практике.

— Как тебе сказать…— тут я ненадолго задумался.— Чтобы поверить в непричастность подсудимого к убийству своей супруги, нужно быть полным кретином или человеком верующим в один процент невиновности.

— Насколько я понимаю, ты себя причисляешь к первой категории?— с дружеской иронией в голосе спросил Макс.

— Я ещё не решил,— честно ответил я.

— Хочешь сказать, что в ходе расследования были собраны весомые доказательства?

— Это мягко сказано...

— Например?

— Ну например, записи с камер наружного наблюдения, расположенные у входа в подъезд и в лифте. На них видно, как подсудимый поднялся к себе на этаж и через четверть часа домой вернулась его жена. Всё это свидетельствует о том, что мой подзащитный был на месте происшествия, где скорее всего встретился со своей второй половиной, после чего между ними произошёл конфликт, результатом которого стало убийство. Сосед по лестничной клетке заявил, что слышал громкие голоса, доносившиеся из квартиры. Кроме того, по ногтями жертвы были найдены следы эпителия. Генетика на девяносто девять процентов подтвердила, что это ДНК подсудимого.

— Доказательства действительно железные, — заметил Аверин.— Интересно какой у него был мотив преступления?

— После убийства пропали большие деньги. Порядка двадцати миллионов рублей. Потерпевшая хранила их в сейфе.

— Разве у них деньги были не общие?

— Убитая получила в наследство от своего дяди пятикомнатную квартиру, которую она продала, а деньги решила пустить на развитие бизнеса. Потерпевшая была хозяйкой салона красоты и ещё задумала открыть свою минипекарню.

— Булочки стало быть любит… вернее любила. Как бы там ни было, но человеческую жизнь не вернёшь,— со вздохом произнёс Аверин и тут же спросил чем занимался муж потерпевшей.

— По образованию он генный инженер; работает доцентом и преподаёт в университете. Деньги зарабатывает небольшие, но у него есть цель в жизни.

— Любопытно, какая?

— Хочет создать совершенного человека. До ареста он был занят поиском соответствующей генетической лаборатории.

— Идеальный человек, — хмыкнул Макс.— Идея достойная гения Оскара Уайльда. Вот только даже сейчас вряд ли реализуемая. Ты сказал про похищенные двадцать миллионов деревянных тугриков. Куда они делись?

— Деньги у подсудимого не нашли. Впрочем, следователь посчитал, что он их припрятал до лучших времён. У моего подзащитного есть дочь от первого брака. Недавно ей исполнилось двадцать лет. Год назад она получила права и на следующий день угодила в аварию. Девчонка до сих пор находится в коме. Для того, чтобы поддерживать её состояние на должном уровне и рассчитывать на выздоровление нужны деньги… большие деньги.

— Дело дрянь. Девушку, конечно, жаль… Но ведь это даже не железный мотив, а скорее стальной. Кукан такой, что не рыпнешься. Денежная масса помноженная на квадрат скорости её доставки на текущий счёт клиники равняется выздоровлению пациентки,— переведя житейскую ситуацию на язык формул, заметил Макс.— И тем не менее, свою вину он не признаёт?..

— В суде подсудимый заявил о том, что жену не убивал и в момент совершения злодеяния его в квартире не было…

— А как же быть с генетической экспертизой и видеозаписями?.. Не верить своим глазам?!

— Что касается генетики, то объяснение у моего подзащитного есть. За два дня до убийства он с женой занимался сексом. Потерпевшая была очень страстной натурой... Ну ты меня понимаешь?..

— Понимаю,— усмехнулся Макс.— Сам люблю темпераментных... Вот только два дня срок очень большой. Особенно для женщины, которая постоянно следит за своими руками.

— Возможно, ты прав,— согласился я.— Однако другого объяснения у него нет. Что же касается видеозаписей, то это косвенные улики. Впрочем, нет никаких данных свидетельствующих о том, что в квартире мог находиться посторонний.

— Может быть, кто-то загримировался, чтобы выглядеть, как твой подзащитный... Или, скажем, это был его брат?— предположил Макс.

— Если это был загримированный человек, то гримёр заслуживает премии «Оскар». Что касается брата, то я задавал этот вопрос подсудимому.

— И что ответил твой подопечный?

— Никаких братьев и сестёр у него нет. Он единственный ребёнок в семье.

— Запутанное дельце! Телепортацию преступника исключили?

— Послушай, я ведь серьёзно…

— Я тоже. Впрочем, физическая телепортация такого громоздкого объекта, как человек пока вряд ли ещё возможна…— задумчиво сказал Аверин и тут же спросил.— Как была убита женщина?

— Задушена руками. И заметь, в этот момент преступник был без перчаток. Об этом отчётливо говорят следы на её шее. Однако под ногтями моего подзащитного ничего найдено не было.

— В квартире обнаружили отпечатки пальцев постороннего человека?

— К сожалению, нет.

— Генетика, видеозаписи и показания свидетеля перекроют все твои доводы…— смакуя коньяк, произнёс Макс.

— С этим сложно поспорить. Улики действительно убийственные. Признаться, я и сам не понимаю, почему он отрицает очевидный факт своего нахождения в квартире. Подсудимый неглупый человек и тем не менее продолжает упорствовать. Мне кажется, что он кого-то выгораживает, вот только кого?..

— В любом случае, если он был в квартире, то не мог не видеть убийцу,— справедливо заметил Аверин.

— В том-то и дело! У меня был ещё вариант с версией амнезии, случившейся на фоне стресса, но подтвердить её крайне сложно. Если честно, то иногда мне кажется, что он виноват. Такое ощущение, что мужик запутался в своих житейский проблемах… У него ведь с женой частенько возникали ссоры. Ей не нравилось, что все свои деньги он тратит на лекарства и содержание дочери. Само по себе это многое говорит об убитой. Баба она была с ярко выраженным элементом стервозности. Впрочем, факт неприязненных отношений добавляет вистов прокурору.

— Которых и так у него немало…— вздохнул Макс.— И всё же, как подсудимый объясняет, тот факт, что на видео запечатлён человек похожий на него, как две молекулы коньячного спирта в моём бокале?

— В том-то и дело, что никакого вразумительно объяснения у него нет.

— Считает, что следствие намухлевало и подсунуло в суд видеомонтаж?

— Нет. Он никого не винит… Просто говорит о том, что это не он.

— Глупо отрицать очевидное…

— Я тоже так думаю.

— Может быть, запись была сделана в другое время?

— Возможно... Но тогда кто-то смонтировал время и дату… А это фальсификация доказательств. Я заявлял ходатайство в суде о проверки подлинности файла, но судья отверг все мои доводы.

— На каком основании?

— Посчитал, что нет никаких сомнений в достоверности полученной информации. Запись была изъята в присутствии понятых, опечатана и т.д и т.п...

— Но если исходить из презумпции невиновности, то у твоего подопечного, должно быть алиби. Однако, насколько я понимаю, у тебя с этим возникли некоторые проблемы?- предположил Макс.

— Ты правильно понимаешь… В тот день проходил симпозиум генетиков. У моего подзащитного было несколько встреч, но ни одна из них не перекрывает то время, когда его зафиксировали камеры у подъезда и в лифте.

— И где же он находился в момент убийства?

— Передвигался по городу за рулём своего авто.

— А видеорегистратора у него нет?..

— Вот именно,— ответил я.— Проблема ещё в том, что свой телефон он второпях забыл в университете на кафедре биоинженерии. Следователь запросил биллинг и выяснил, что обвиняемого на кафедре не было. По его версии мой подзащитный, в целях установления липового алиби, специально «забыл» смартфон, а сам спокойно мог заехать домой и прикончить жену, когда та случайно застала его за кражей денег.

— Вполне возможно, что так оно и было… Доказательств вины хватит на десяток подобных дел,— с явным сочувствием в голосе, произнёс Аверин.

— Согласен, вот только очень хочется верить в его невиновность… Подсудимый нормальный мужик. В отличии от своей первой жены, он мог часами сидеть у постели дочери. И потом на работе о нём отзываются в превосходных тонах. К тому же он ведёт при универе бесплатные курсы для тех, кому интересна генная инженерия.

— Всё это так. Тебе, конечно, виднее, но лично я могу привести с десяток случаев, где подсудимые обладали не меньшими достоинствами и тем не менее все они были хладнокровными убийцами!

— Ты прав,— после небольшого раздумья ответил я.— В свою очередь, я назову тебе сотню подобных дел.

— Так в чём же дело?..

— Согласно генетической экспертизе, как я тебе уже говорил, его вина установлена на девяносто девять процентов. У меня есть один процент невиновности.

Честно говоря, заговорив об этом деле, я рассчитывал получить от Макса дельный совет. Не было никаких сомнений в том, что умственные способности моего друга несколько отличаются от мышления обычных людей. Неужели я ошибался?!

Какое-то время Аверин собирался с мыслями и наконец произнёс:

— В юриспруденции один процент сущие пустяки.

— Практически нуль,— согласился я.

— Однако в области изучения естественных наук это просто огромная величина,— продолжил свою мысль мой друг.— Один процент вероятности столкновения Земли с астероидом вызовет в учёной среде дикую панику. Мне кажется, что всё зависит от твоей решимости и вложенной в это дело энергии.

— Что ты имеешь в виду?

— Во-первых, ты должен чётко для себя уяснить, что у тебя есть шанс выявить истинного виновника преступления. Единица больше нуля и это самое главное. Во-вторых, как ты весьма точно заметил, твой подзащитный запутался. Подобное состояние характерно для всего физического мира в целом и состояния материи в частности. Как ты думаешь, что случилось с такси, на котором я ехал из аэропорта?

— Ты же сказал, что машина заглохла…

— Вот именно. Но от чего она «умерла»?!

— Понятия не имею.

— А я тебе расскажу. Таксист решил заехать на бензоколонку. Солидная вроде бы фирма. И что бы ты думал... Молодой заправщик, кажется узбек по национальности, перепутал дизельное топливо с бензином. Мы едва отъехали от заправки, как тотчас машина заглохла… Так что в этом мире путаница просто чудовищная!

— С этим сложно поспорить,— после небольшого раздумья ответил я.— Если бы я не запутался, то вряд ли бы развёлся со Светкой. Стерва она была та ещё, но баба в принципе неплохая. Ты прав, мне тоже иногда кажется, что путаница везде. В одном супермаркете одни цены, за углом совершенно другие. Я уже не говорю про политику. На выборах такая неразбериха с разного рода мошенниками в дорогих костюмах, что из лабиринта их болтологии не выведет даже нить Ариадны. Или взять, например, вопрос веры… В школе нам говорили, что Бога нет! Потом он внезапно появился, хотя никому так и не показал свою божественную физиономию.

— Это точно! В наше время не поймёшь где женщина, а где мужчина... На мгновение засветившийся на экране телевизора субъект, с чувством юмора австралопитека, вмиг обретает звёздность. Всё слишком запутанно. Я ведь и сам, чего там греха таить, бывает хожу налево, просто потому что путаюсь в собственным чувствах.

— Ты изменяешь Ленке?!— я был очень удивлён, что при всей своей занятости Макс умудряется гулять от такой заботливой женщины.

— Изменяю,— развёл он руками.— Насколько ты знаешь, она ведь брюнетка, а в командировках мне почему-то встречаются одни блондинки. Притягиваются вопреки закону гравитации и я ничего не могу с собою поделать... Так что в этом вопросе у меня полнейшая путаница. Что касается цен и политики, то для меня здесь ещё всё более туманно, ибо по магазинам ходит жена, а за выборами я вообще не слежу. Я, как и ты, не люблю чересчур запутавшихся людей, которые ни черта не смысля в окружающем мире, без тени сомнения заявляют, что знают как людям жить, а сами лезут наверх с одной целью — набить собственные карманы.

— Согласен,— кивнул я.— Но какое отношение это имеет к моему делу?

— Самое прямое. Когда я тебе говорил о том, что люди запутались, то не упомянул о причине этой запутанности, которая возникла отнюдь не на ровном месте. Лично мне всё более и более очевидно, что твой подзащитный находится в естественном состоянии так называемой макроквантовой запутанности.

— Это ещё что такое?— я с удивлением посмотрел на друга.

— Видишь ли, дружище, наука пока ещё не занимается квантовыми состояниями макромира, но у меня на этот счёт сформировалась своя теория. Поскольку биологическая материя состоит из элементарных частиц, то состояние квантовой запутанности применимо ко всем объектам во Вселенной.

— Прошу тебя, изъясняйся по-русски,— взмолился я, признавая за другом полную гегемонию в тех вопросах, которые для гуманитария наглухо закрыты железными ставнями и запечатаны крепкими сургучными печатями.

— Нет ничего проще,— произнёс Макс. Он вскочил на ноги и, как человек оседлавший любимого конька, используя невероятную по своей энергетики жестикуляцию, пояснил мне свою мысль.— У каждой элементарной частицы есть так называемый спин, то есть вектор её вращения. При соприкосновении с другой частицей происходит так называемая запутанность. Если в дальнейшем эти две частицы разнести на расстояние, они продолжат находиться в самой тесной взаимосвязи. При воздействии на одну частицу, мы тем самым изменяем параметры другой… То же самое применимо и к человеку.

— Каким образом?

— Человек — это всего лишь видимая нашему глазу оболочка, в которой сосредоточена совокупность различных частиц, сумму которых мы условно и несколько пафосно назвали гомо или хомо сапиенсом. Кстати, обрати внимание, даже в названии возникла путаница. Впрочем, суть от этого не меняется... Теперь давай возьмём за основу конкретного человека и представим его в виде отдельной мегаединицы, у которой будет заранее заданный нами спин. На протяжении всей своей жизни мы входим в контакт с другими различными единицами, но только с немногими из них действительно оказываемся в состоянии макроквантовой запутанности. Для фиксации этого процесса, необходимо очень тесное взаимодействие и мощная энергия. Например, два пешехода, параллельно идущие навстречу друг другу, вряд ли смогут изменить свои вектора жизненной энергетики.

— А если эти пешеходы женщины, одна из которых, топает в демисезонном пальто, а другая дефилирует в норковой шубе? — заметил я.

— Ты быстро схватываешь,— засмеялся Макс.— Впрочем, та дама в пальто скорее всего изменит вектор своего мужа… Жаль, что ты не физик. Взял бы тебя к себе на кафедру.

— Я бы не потянул…

— Не скромничай! Однако вернёмся к делу. В философии есть понятие «социум» и люди, далёкие от настоящей науки, зачастую руководствуются именно этой терминологией, не понимая истинной природы взаимодействия. Лично я считаю, что проблема кроется гораздо глубже. Она внутри каждого из нас и представляет собой исключительно физику, основанную в том числе на химических реакциях нашего сложного организма, состоящего из многослойных уровней элементарной материи.

— Очень любопытно, но я ни черта не понял. Приведи пример!

— Нет ничего проще,— ответил Макс.— Изменяя Ленке в физическом смысле, я менял собственную структуру и тем самым изменял её спин. Проще говоря, в глазах общества, я становлюсь негодяем — человеком с отрицательным вектором вращения и подобной же энергетикой, она же автоматически обретает положительное значение, как великомученица живущая с таким подлецом, как я. Это всего лишь один простейший пример воздействия весьма характерный для семейной жизни. Таких переплетений может быть намного больше. Нужно лишь хорошенько присмотреться к упорядоченному хаосу творящемуся вокруг нас, который приводит к столкновению и как следствию запутанности двух, трёх, скольких угодно макроквантов именуемых словом «люди».

— Чудно всё это,— усмехнулся я.— Ты говоришь о человеке, как о какой-то бездушной клетке…

— Понятие души для меня заключается в работе нашего мозга,— сухо ответил Макс.— Любая работа преобразуется в определённого вида энергию. Эту энергию я называю сознанием. Не более того. Что касается клетки, то здесь ты прав. Только я говорю о совокупности клеток, которые живут по своим законам. И эти законы будут посложнее любой юридической казуистики.

— Никогда бы не подумал, что ты будешь объяснять мне, что такое закон,— хмыкнул я, чувствуя себя довольно скверно. Я всегда считал себя неглупым человеком, но моё мышление не шло ни в какое сравнение с движением мысли учёного, занимающегося изучением природы человеческого бытия, которую можно было разложить на составные части и, объединив их в одно целое, создать образ гомо сапиенса, при этом одновременно описав главную проблему нашей цивилизации. Мне показалось, что в отличии от Макса я топчусь на месте. Он же шагал далеко впереди меня, и, чтобы вконец не отстать, я решил выяснить всё до конца. — Из твоих слов следует, что любой человек может войти в контакт с себе подобным и на физическом уровне изменить его вектор понимания жизни?..

— Вот именно. Человек — это октиллион атомов, внутри которых бесчисленное количество заряженных частиц. Примерно девяносто девять процентов нашего тела занимают атомы водорода, углерода, кислорода и азота. Мы одно большое газовое облако. Разумеется, внутри ядра присутствуют протоны, нейтроны масса которых относительна невелика и мы бы вряд ли могли ходить по земле, если бы не кинетическая энергия кварков и глюонов, вступающих во взаимодействие с окружающим миром. Человек тотчас же предстаёт перед нами в виде огромного сгустка разнообразной энергии, которую можно измерить. А так как люди не могут жить без общения, то, вращаясь в этом мире, они воздействуют на схожею энергию, и вторгаются в её поле, меняя макроквантовое состояние биологической единицы Вселенной.

— Хочешь жить — умей вертеться…— произнёс я, вспомнив народную фразу, которая, как оказалось, многое объясняла.

— Можно и так сказать…

— Тогда получается, что «сглаз» и разного рода воздействия на людей действительно существуют?

— Без сомнения. В этом мире полно энергетических каннибалов. Для них изменить жизнь другого человека также естественно, как для тебя съесть кусок мяса,— ответил Макс.

Какое-то время я пребывал в состоянии полной прострации.

— Выходит, чтобы поменять вектор, о котором ты говорил, необязательно, чтобы запутались только двое?..— я вспомнил Светку и её любовника, о котором узнал спустя год после того, как она наставила мне рога. Впрочем, если быть до конца откровенным, я ведь первый ей изменил.

— Число не имеет значение,— ответил Макс.— Как правило оно больше двух. На практике эта цепочка различных макроквантов, то бишь людей, которые в силу различных причин оказывают влияние друг на друга. Важно лишь состояние — суперпозиция каждого элемента этой цепи. Когда минуту назад я тебе описывал свои отношения с Ленкой, то мог бы ещё добавить изменение векторов тёщи, тестя, свояченицы и шурина...

— И всё-таки, как происходит это влияние?

— Для этого подходит любая из форм передачи энергии. В твоём случае — слово. В моём — действие. Объединяет нас всех движение мысли — поток нейроимпульсов, заряды элементарных частиц, которые попадают в чужеродное поле и меняют вектор его развития. В своём институте я занимаюсь тем, что измеряю силу энергетического импульса биоматерии и результаты просто поразительные.

— Ну и на каком расстоянии допустимо изменение вектора развития человека?— с трудом переваривая полученную информацию, спросил я.

— Расстояние не имеет никакого значения. Тот, с кем ты находишься в состоянии макроквантовой запутанности может находиться в соседней комнате или проживать на какой-нибудь планете в тринадцати миллиардах световых лет отсюда. Единственное условие при которых наблюдение станет заметным, осознанное взаимодействие с передачей колоссальной энергии.

— Ты серьёзно говоришь о том, что я могу влиять на кого-то, кто находится на расстоянии тринадцати миллиардов световых лет?!

— Для макроквантовой запутанности не существует расстояний. Информация во Вселенной поступает на несколько порядков быстрее скорости света — практически мгновенно. Окружающий нас мир один единственный организм, мозг которого тотчас обрабатывает все имеющиеся данные.

— Это установлено экспериментально?

— Квантовая запутанность в микромире — да. Что же касается переноса этой теории на макромир, то для большинства учёных это пока далёкая перспектива, но лично я смотрю на эту проблему иначе. К тому же вся жизнь человеческой цивилизации подтверждает мои доводы. Нужно только разобраться, как передача энергии сочетается с химическими реакциями протекающими в отделах головного мозга, которые в свою очередь меняют структуру мышления.

— И всё же я не понимаю, как эта запутанность поможет мне в моём деле,— вспомнив о том, с чего мы начали, сказал я.— После твоих слов, мне сейчас кажется, что сам я вконец запутался. Я уже не пойму, кто есть кто. Если сегодня в ванной в отражении зеркала я увижу вместо себя макроквант, ты будешь носить мне передачи в дурдом.

— Договорились,— засмеялся Макс, возвращаясь за стол. Выпив за здравие наших рассудков, он перешёл к тому, что так меня волновало.— Когда человек совершает преступление и уж тем паче убийство, то в его поступке нет ничего случайного. В этот момент на твоего подзащитного действовала невероятная по своей силе энергия или энергии, от одного, двух и более макроквантов, которые в разной последовательности изменяли друг друга на физическом уровне. Со всеми, кто находился в этой цепочке, включая подсудимого, так или иначе происходила трансформация личности. Человек менялся на клеточном уровне: изменялись составные части его квантовой матрицы, клеточное строение тела, химия сознания, вырабатывались специфические гормоны, которые могли вызвать те или иные эмоции… Изменялся весь его внутренний мир — программа развития.

— По-твоему, человек — это робот.

— Это уже следующий этап понимания Вселенной… Я сейчас не об этом,— спокойно ответил Макс, словно для него этот вопрос был предельно ясен.

— Так кто же всё-таки изменил… спин подсудимого или, другими словами, его судьбу?— горя желанием услышать главное, спросил я.

— Тот, кто вступил с ним в непосредственный контакт и между ними произошла макроквантовая запутанность.

— Жена? Но тогда получается, что он убийца…

— Если ты веришь в его невиновность, ищи кого-то ещё. Только энергично ищи!

— Но у меня нет никаких зацепок,— произнёс я и тут мне в голову пришла мысль.— Постой, а что если он действительно был на месте происшествия и видел убийцу… Однако имя его назвать он не может!

— Вполне допустимая мысль,— согласился Аверин.— В любом случае, твой подопечный волей или неволей оказался вовлечён во взаимодействие с тем, кто совершил это преступление. Не так давно, в ходе одного эксперимента, я получил энергетическую карту человека, которая стала уникальна — сродни отпечаткам пальцев. Это настоящий прорыв. Когда будет составлена соответствующая база данных, идентификация личности, оказавшей воздействие на другого человека, станет практически автоматической.

— Всё это мне чем-то напоминает принцип инь и ян...

— Полностью с тобою согласен,— кивнул Макс.— Древние китайцы были неглупыми людьми и отлично понимали, что такое взаимодействие на осязаемом ими макроквантовом уровне. К тому же они были уверены, что в этом мире нет абсолютного добра и зла. Одно состояние плавно перетекает в другое. Скажу тебе больше — тот кто придумал нашу Вселенную, идеальный мир представлял в виде квантовой запутанности для которой нужны частицы с разными векторами развития. Именно по этой причине в мире всегда будут непонятые гении и абсолютно понятные злодеи, жестокие убийцы и блюстители человеческой нравственности, наглые лжецы и те, кто готов пойти на смерть ради правды. В этом мире есть всему своё место. Если твой генетик не виноват, то где-то рядом с ним должен находиться настоящий злодей.

— Насколько рядом… на расстоянии тринадцати миллиардов световых лет?!

Сарказм прозвучавший в моих словах ничуть не смутил друга.

— Не знаю… Если принять во внимание все возможные варианты, то исключить ничего нельзя. Впрочем, я думаю, что разгадка кроется значительно ближе. Тебе нужно отследить все контакты своего подзащитного и понять, кто мог оказать на него столь разрушительное воздействие. Нужно искать эту энергию среди его знакомых, покопаться в прошлом... Такой человек должен быть. Говорю это с двухсотпроцентной долей уверенности.

— Легко сказать… У меня уже нет времени, чтобы распутывать эту запутанность. Видимо, я неважный юрист, раз не сделал этого раньше.

— Тебе не за что себя винить. Ты юрист, а не физик. В данный момент у тебя есть мизерный шанс, и он твой.

— Ты так думаешь?

— Да. Я так думаю, а ещё я думаю о том, что мы встретились отнюдь не случайно. Между прочим, насчёт такси.— Макс бросил взгляд на часы.— Мне пора. Ленка должна вернуться с работы. Хочу её порадовать и приготовить романтический ужин при свечах. Пришло время разобраться в собственных чувствах. Прошу тебя, держи меня в курсе этого дела.

— Обещаю…

Мы выпили французский коньяк по-русски — на посошок. Макс вызвал через «Яндекс такси» машину и поехал домой, а я ещё долго думал над его словами. Выглядело всё довольно просто и укладывалось в древнеримскую фразу известного юриста Луция Равиллы, смысл которой сводился к поиску преступника, которому выгодно злодеяние… Вот только проблема поиска была слишком абстрактной. Впрочем, как это было не парадоксально, но человек далёкий от юриспруденции, вскрыв человеческую природу на уровне мельчайшего атома указал мне путь к поиску преступника. На первый взгляд путь этот был весьма туманный, но если исходить из понимания человека, как огромного энергетического макрокванта, становились понятны слова Аверина о воздействии разрушительной силы, которая каким-то образом была связана с подсудимым. Оставалось понять с кем мой подзащитный запутался до такой степени, что оказался за решёткой.

Когда на следующий день я приехал в суд, то увидел большое количество представителей прессы. В зале также находились родственники и знакомые убиенной. Все жаждали узнать, какой вердикт вынесут присяжные заседатели. Впрочем, ответ был настолько очевиден, что для большинства присутствующих само действо представляло собою пустую формальность, за которой должны были потечь «реки крови».

— Встать. Суд идёт! — звонким голосом произнесла секретарь.

Присутствующие нехотя поднялись на ноги.

Председательствующий — убелённый сединами мужчина, одетый, как и подобает судье в чёрную мантию, войдя в зал, неторопливо проследовал к своему столу, находящемуся на некотором возвышении относительно мест, которые занимали прокурор и защитник. Взглядом человека, лишённого каких-либо эмоций, он посмотрел на участников процесса, попросил всех сесть, и только после этого сам грузно опустился в кожаное кресло с высокой спинкой.

Ритуал был соблюден. Можно было начинать слушания.

— Господин, прокурор,— произнёс судья.— Предоставляю вам слово в прениях.

В отличие от председательствующего, государственный обвинитель выглядел значительно моложе. На вид ему было чуть более тридцати лет. Одетый в синий мундир со звёздами на погонах, соответствующих классному чину младшего советника юстиции, прокурор с важным видом поднялся с места и, выйдя к трибуне, довольно убедительно изложил обстоятельства дела. Всё это время подсудимый, опустив голову, сидел в клетке мрачнее тучи.

Надо сказать, что слова прокурора произвели на народных судей сильное впечатление. Манипулируя энергией, обвинитель входил с присяжными в макроквантовую запутанность, меняя их вектор мышления в нужную для себя сторону. В конце своей речи он попросил признать подсудимого виновным:

— Совершив столь дерзкое злодеяние и не раскаиваясь в очевидном преступлении, подсудимый заслуживает пожизненного лишения свободы,— заключил прокурор и бросил в мою сторону торжествующий взгляд.

Я не видел себя со стороны, но полагаю, что лицо моё было бесстрастно. Вся моя энергия была подчинена одному единственному шансу, который я должен был использовать.

— Господин, адвокат, слушаем вас,— сказал судья, как только прокурор вернулся на своё место.

Оставив на столе распечатанный текст заготовленной речи, я подошёл к присяжным. Обведя взглядом тех, от чьего решения зависела жизнь моего подзащитного, я увидел двенадцать пар глаз, выражавших явное недоумение относительно того, какие доводы защиты могут изменить у них сформировавшееся мнение о виновности подсудимого.

— Уважаемые участники судебного процесса!— начал я свою речь.— Я не буду вдаваться в детали этого дела, благо прокурор подробно изложил суть обвинения. Прямых свидетелей убийства нет, но для вынесения обвинительного вердикта достаточно и того, что есть в деле. Вероятно, я плохой адвокат… Даже просто чудовищный! На протяжении всего рассмотрения дела я, под давлением улик, сомневался в невиновности своего подзащитного и, судя по всему, сделал далеко не всё, что было в моих силах, дабы установить истину.

Я повернулся и посмотрел в сторону подсудимого. Услышав мои слова, он поднял голову и уставился на меня с нескрываемым любопытством.

— Вы спросите, почему я считаю его невиновным, в то время как у прокурора есть улики, которые на девяносто девять процентов доказывают вину моего подзащитного?..— продолжил я.— Ответ прост. Я верю в один процент. И в этот один процент укладывается тридцать лет научной деятельности учёного, который решил создать человека, лишённого пороков. Сюда же следует отнести уход за больной дочерью, десятка два различных грамот и благодарностей, бесплатные курсы при университете. Именно этот один процент позволяет мне утверждать, что дело не окончено. В физике есть такое понятие — макроквантовая запутанность… Это когда одна энергия в виде конкретного индивида действует на другую энергию иного биологического организма, изменяя вектор его жизненных сил. Если допустить, что мой подзащитный не причастен к убийству, то, следовательно, существует истинный виновник трагедии, и его влияние на ход этого дела мы наблюдаем здесь и сейчас. Я уверен, что подсудимый знает имя этого человека!

Любопытство в глазах моего подзащитного сменилось удивлением.

— Пришло время назвать это имя!— с моих уст сорвался невероятный энергетический импульс.

Если бы кому-нибудь взбрело в голову в этот момент поднести ко мне лампу, то она засияла бы ярким светом.

Придерживаясь руками за решётку, подсудимый медленно поднялся на ноги.

— Я не понимаю…— с трудом произнёс он.

— Господин адвокат, это прения, а не допрос,— нравоучительным тоном произнёс недовольный судья.

— Имя! Назовите мне имя это человека! Вы не можете его не знать!

— Я… не понимаю, что вы имеете в виду,— нервно ответил мой подзащитный.

— Вы давите на подсудимого!— взвился прокурор.

— Имя!— подскочив к клетке, я схватился руками за прутья с такой силой, что едва не погнулось железо.

— Не знаю…— из груди несчастного вырвался сдавленный стон.

В зале послышались возгласы.

— Господин адвокат! Вы с ума сошли! Немедленно прекратите издеваться над подсудимым,— окрик судьи заставил судебных приставов двинуться в мою сторону.

— Не мучайте его, адвокат!— в зале раздался мужской хриплый голос.

Я обернулся в сторону зрителей и увидел поднявшегося на ноги длинноволосого бородатого мужика. Без лишних церемоний, он протиснулся сквозь ряды и вышел на авансцену.

— Не мучайте его,— повторил он, снимая с головы парик, и, убирая с лица накладную бороду.

По залу пробежал удивлённый рокот. Перед присяжными стоял человек, как две капли воды похожий на подсудимого.

— Объясните, что здесь происходит?— шамкая пересохшими от волнения губами, произнёс оторопевший судья.

— А что объяснять,— всё тем же хриплым голосом сказал незнакомец.— Я брат того, кого вы здесь судите.

— Какой ещё брат?!— повысив голос, рявкнул председательствующий.— Насколько я знаю, у подсудимого нет никаких братьев…

— Вам подать очки, чтобы вы убедились в том, что я его генетический двойник?— усмехнулся незнакомец.

— Если вы сейчас же не объясните, какое отношение имеете к этому делу, я обвиню вас в неуважении к суду!— судья побагровел от подобной наглости.

— Самое прямое!—ответил незнакомец. —Убийца — я, а не он.

— То есть как?..— подобное откровение окончательно сбило с толку председательствующего.

— Я задушил бабу… Меня и судите.

— Вы отдаёте отчёт своим словам?!— едва сдерживая негодование, спросил прокурор.

— За свой базар я целиком и полностью отвечаю. До этой минуты мне было наплевать на братана. Своя рубашка, как говорится, ближе к телу... Мы ведь с ним близнецы, вот только братишку усыновили, когда ему было два года, а меня оставили в детском доме. Потом я учился в ПТУ, затем был первый срок… Вышел я с зоны и тут же снова присел. Когда освободился, зарёкся лямку тянуть. Устроился в строительную бригаду. Комнату снял. Начал новую жизнь. И тут как-то, гляжу по телеку, меня показывают… Я аж обомлел! На глаз, так прямо стопроцентное сходство, разве что у того, кто был в ящике, морда холёнее. Оказалось потом, что это генетик какой-то вещал про идеального человека. Пробил я его через гугл и выяснил, что это мой брат. Дата рождения, внешность… Всё совпадает! Вот только ему повезло с родителями, а мне нет. Злость меня тогда взяла. Мы ведь в одной утробе пуповинами были повязаны и что на выходе?.. Он стал учёным, а я зеком...

— Можно ближе к делу...— поникшим голосом сказал судья.

— Ближе некуда. Выяснил я где он живёт, начал его пасти… ну следить, то есть. Оказалось, что хата у него в элитном районе и баба насосанная…

— Свидетель… ведь вы пока ещё свидетель,— произнёс прокурор,— а посему выбирайте выражения.

— Выбираю, иначе бы говорил по-другому. В общем, суть дела это не меняет. Решил я ломануть их фатеру, в отместку за горькую свою судьбинушку. Перво-наперво, выяснил кто и когда бывает дома; прикупил плащ точь-в-точь, как у братана и дождался, когда хозяева укатят по своим делам. Ключей у меня не было, но один кореш на зоне научил, как вскрывать внутряки. Надел я перчатки и открыл хату. Туда-сюда метнулся… Нет ничего. По мелочёвке надёргал какого-то барахла и вдруг наткнулся на сейф. Вскрыл я его, как грецкий орех, перчатки долой и давай бабки по карманам распихивать, а тут хозяйка, словно снег на голову. Забыла дома визитницу. Заметила меня за этим делом и такой вой подняла — будто мусорская сирена заверещала. Я дёрнулся поначалу, а потом думаю, она ведь видит во мне своего мужика. Вот только непонятка всё равно вышла ибо, с её слов, не было у меня… вернее у брательника доступа к сейфу. Тут всё до рук дошло… Сильная оказалась зараза. Кинулась на меня с кулаками... Здесь-то меня и переклинило. Не терплю я с детдома, когда меня пытаются стукнуть взбалмошные бабы. Схватил я её змеюку и тут же придушил стерву. Опомнился я не сразу… На мокрое ведь сам себя подписал. Когда очухался, взял бабки и дёру. Подумал, что мокруху на братана спишут. Вот такой расклад получился...

— Допустим,— заметил судья.— И что же с тех пор изменилось? Почему именно сегодня вы решили покаяться?

— Так совесть меня взяла за причинное место. Я ведь смотрю на всё это и понимаю, что братана осудят по беспределу. Тогда ему подфартило с усыновлением. Базара нет! А потом он на такую сучку нарвался, что не дай бог. Неизвестно кому ещё больше повезло. Да и про дочку его я не знал. Я ведь в суд сегодня пришёл, думал триумф душа моя испытает, ан нет… Особенно после слов адвоката я совсем растерялся. На своём веку мне многих положняковых фраеров довелось повидать… а этот, не то чтобы за бабки рубится,— с этими словами он взглянул на меня,— видать, действительно уверен в его невиновности. Выходит, нормальный мужик братан. Жалею я, что с ним раньше не встретился. Выпили бы по-русски и сразу бы разрулили все непонятки. Не взял бы тогда я грех на душу... В общем, запутался я серьёзно, а распутать таких, как я, в состоянии только зона. Так что, пусть братан дочери помогает и трудится на благо науки… Может, и впрямь создаст идеального человека.

— А деньги?— выдавил из себя прокурор.

— Бабло я верну... Потратил пару лямов на тачку, рестораны и тёлок, ну да взыскать через суд ваше право.

Закончив свою речь, он посмотрел на брата.

— Ты извини меня, братишка за то, что так вышло. Чёрт меня дёрнул тебе отомстить… А мстить оказалось не за что.

Подсудимый ничего не ответил. Я понял его без слов. Грустно всё это было как-то и нелепо.

— Ну это всё лирика… В судебном заседании объявляется перерыв,— поспешно произнёс судья и его деревянный молоток трижды опустился на наковальню.

Прихватив с собой дело, председательствующий отправился в совещательную комнату, откуда вышел минут через пять и понурым голосом сказал, что отправляет дело для производства дополнительного расследования.

Прибывший наряд полиции задержал убийцу, а моего подзащитного освободили немедленно в зале суда.

Справедливость восторжествовала и клубок распутался самым чудесным образом. Мой подзащитный обнял меня, выказал соответствующую случаю признательность и поехал домой.

Покинув здание суда, я первым делом подумал о Максе и, словно в подтверждении его слов о макроквантовой запутанности, тотчас раздался звонок. На связи был мой одноклассник…

Я схватил трубку и, к своему удивлению, услышал отцовский голос.

— Батя… Ты?!

— Я тебе уже часа три как звоню, а ты только сейчас соизволил со мной поговорить. Нам ведь с матерью восьмой десяток пошёл. Все извелись! У тебя всё в порядке?..— с тревогой спросил отец.

И тут я увидел, что сижу в своём кресле, на столе лежит ноутбук, и произошедшее со мною не более, чем плод воспалённого воображения.

— Со мной всё в порядке, отец,— утерев со лба холодный пот произнёс я.— Я был в суде… Вернее, сейчас я уже дома. Тут такая путаница произошла… Со мною всё хорошо!

— Чем закончился процесс? Тебя можно поздравить?

— Пока не с чем. Завтра у меня прения...

— В таком случае — желаю удачи!

— Спасибо. Маме привет! До связи.

— Передам. Пока.

Я отложил смартфон и, распечатав набранный текст, обнаружил, что задумавшись, вместо того, чтобы набросать тезисы к прениям, сочинил рассказ на тему: «Макроквантовая запутанность или Ах, если бы… Ах, если бы…». Даже не представляю, как мне пришло в голову углубиться в эти амазонские дебри. Мистика какая-то! Я ведь юрист, а не писатель. Да и в квантовой физике я мало что смыслю. По всей видимости, сказалась природная тяга ко всему неизведанному и пытливость ума, сдобренная гигабайтами данных всезнающего гугла. А может быть, действительно есть неведомая энергия, которая движет всем этим миром, в том числе и моим скромным разумом?.. Кто знает... Вот только жаль, что нет у меня такого друга, как Макс Аверин. Было бы интересно поговорить с человеком, который пытается обуздать неразбериху, творящеюся в нашем обществе. Слишком большая путаница происходит в этом мире из-за того, что мы так и не поняли своей внутренней сущности... Радует разве что хотя бы на бумаге я увидел торжество справедливости! Ах, если бы так завтра было в суде! Впрочем, оказаться за решёткой я никому не пожелаю. Распутываться в этой жизни надо, не доходя до зоны. И всё же судьба подсудимого беспокоила меня больше всего. Если верить народной примете, дабы желание приобрело материальное воплощение, написанное придётся мне сжечь. Весь опыт предыдущих поколений говорит о том, что подобная запутанная магия действительно существует. Однако я не курю... и плита у меня электрическая. Так что, я пошёл в магазин за спичками; рассказ же пускай здесь полежит. Вернусь домой и сожгу его без всякого сожаления. Бумага всё стерпит, а для меня самое главное, чтобы оправдали невиновного человека. Как адвокат, обещаю вам, что стараться буду во всю!



[1] Доброго дня, пану! — в переводе с польского.

[2] Рад тебя видеть! — в переводе с польского.

-2
21:16
773
14:19 (отредактировано)
+1
яркий представитель жанра «антинаучная фантастика»
«квантовая запутанность… влияет на макрообъекты и их жизненные силы… потому что спин на макроуровне это тоже самое, что моральная оценка поступка… и когда на человека можно воздействовать, меняя его спин через энергетику… значит подсудимый мог быть невиновен, это всё говорю я, настоящий физик. Да, похоже на инь-ян, в общем у тебя есть 1%, что подсудимый невиновен».
Да, это тоже самое, что говорила ДНК-экспертиза, поэтому вся встреча с одноклассником не имела никакого значения. Хотя нет, адвокат начал давить на подсудимого и тут комбо из приемов «рояль в кустах» «я твой потерянный брат-близнец», причем близнец раньше ненавидел брата, а тут резко вдруг совесть взыграла и ему снова захотелось в тюрьму…
Как же это плохо всё…
07:29 (отредактировано)
Смотрите, если вы пишете «Вася тоже гомосек», то «тоже» — слитно. А если пишете, к примеру «Сделай со мной то же, что сделал с ней» — то здесь «то же» раздельно. В первом случае «тоже»-синоним слова «аналогично», а во втором — мы имеем дело с указанием " то", которое может существовать отдельно от частицы «же»
Это всё же русский литературный портал!
13:45
+1
да, спасибо. а я вот вчера читал рассказ, где насчитал 30 пропущенных запятых. И это был вычитанный на конкурс рассказ, а не наспех наброшенный коммент. Теперь всем буду писать «Это всё же русский литературный портал!»
14:08
Это что. На прошлых конкурсах попадались рассказы, где на каждые 10 слов было по 7 ошибок. Сейчас уровень грамотности работ просто взлетел.
Комментарий удален
07:40 (отредактировано)
Да нет, самоучки. Чтобы дойти до настоящих критиков — тут надо дойти до полуфинала. Но и там не факт, что они заморочатся что-то серьёзно критиковать.
13:55
+1
слушайте, в рассказе профессиональный физик говорит полную антинаучную ерунду. Почему это должно нравиться? Мысли автора не соответствуют не нашим собственным воззрениям, а всей известной нам в данный момент физике. Законы микромира нельзя автоматически перенести в макромир, на каком-то этапе начинают действовать другие законы. В словах персонажа нет никакой научной логики, это просто эзотерика.
То что в науке определяется на уровне гипотез,
не является непреложным фактом

Вот именно! Если у ученого возникают такие мысли, почему он не пытается сначала проверить их экспериментально, а сразу выдает приятелю как фундамент защиты?

свобода мысли — юрисдикция личности


именно поэтому мы имеем право свободно мыслить и думать, что штатный сотрудник Института теоретической физики не мог нести подобный антинаучный диалог, а значит весь рассказ неправдоподобен, поскольку предполагается, что он повествует о нашем мире, а не о мире, где есть драконы, маги, а квантовая запутанность влияет на людей
Комментарий удален
Комментарий удален
Комментарий удален
19:39
А кто по жизни эти упертые теоретики?
17:21
+1
Квантовая запутанность жены и мужа. Галактики состоящие из квадратных звёзд. Влажные порывы ветра в вакууме. Бурлящий в колбе раствор гравитации
Комментарий удален
16:46 (отредактировано)
Ну дак ёптель, понятно-ж, типа священная мудрость нашего народа, издавна знающего про квантовый мир. Коллайдер, кстати тоже построен по тайным чертежам Древних Ариев.
Комментарий удален
sue
20:41 (отредактировано)
Квантовая запущенность тут… Жертву постоянно называют «бабой». Все женщины в рассказе в принципе «стервы и бабы», некоторые еще «насосанные»… (это вообще нечто..) Потом оказывается, что вместо разговоров за коньяком о высоком, адвокату нужно было «братана» искать.
Загрузка...
Алексей Ханыкин

Достойные внимания