Последняя рюмка

Как вы все знаете, я алкоголик. Но началось все, конечно, не сразу, а постепенно. Не было никакой причины. Бокал вина за ужином. Виски «на два пальца» перед монитором за вечерним просмотром ленты в социальной сети. Пиво на выходных. В отпуске каждый день. Потом в какой-то момент понял, что просто взять и отказаться от ежедневной порции алкоголя я не могу. Особо тревожиться не стал. Бокал вина не мешал заниматься делами (если помните, сразу после института я стал хорошо зарабатывать), ходить в спортзал, увлекаться астрономией.

- Помнится, в школьные годы чудесные ты конкретно подсел на это дело, - перебил Матвей.

Да, так и осталось. У меня было несколько телескопов, каждую неделю выезжал с ними за город, ходил в клубы, посещал семинары и фестивали, был председателем астрономического общества N (про нас даже репортаж был по телеку, помните?): мы работали с картой звездного неба, открывали планеты, а один из наших занял первое место на федеральном конкурсе. Самое большое количество открытых малых планет!

Вот говорю сейчас и сам не верю. Неужели это все было со мной?

Медленно, почти незаметно эта гадость подбиралась ко мне. Бутылка вина перекочевала на обеденное время, мои вечера оккупировали напитки покрепче. Однажды в командировке после очередной вечеринки коллега посоветовал мне опохмелиться. Я естественно и раньше знал, что такое опохмел, но всегда обходил это средство стороной – знал, что оно лишь создает видимость облегчения, но загоняет тебя еще глубже. В тот раз я подумал: «А почему бы и нет? Я уже взрослый мальчик. Тем более, коллега рекомендует…»

Это была водка с томатным соком. Нет, не гламурный коктейль, я взял обычный стакан и вылил туда 50х50 сок с водкой. Прикончил это дело парой глотков и тут же понял, как был прав коллега.

Сидящие за столом стали переглядываться, Матвей с грустью посмотрел под стол, будто что-то уронил.

Я понял, ребята, извините, не буду докучать подробностями того, как я медленно и верно опускался до животного состояния. Просто таким образом плавно подвожу вас к своей истории, обещаю, я вас не разочарую.

В тумане моего нового «увлечения» я потерял работу, хобби (было время, выносил все из дома, в том числе, и все мои телескопы), друзей. Даже родственники отвернулись от меня. Но не жена. Ее заслуга в том, что я не опустился до самого конца, что я пытаюсь вернуться к нормальной жизни, что в конце концов я здесь, с вами!

Вы сейчас наверняка подумали, что от этой заразы нет спасения, и даже на моем скромном примере вы знаете, что алкоголь, как и наркота, умеет ждать, и я уже несколько раз «завязывал» и «развязывал», и вы это прекрасно, конечно, знаете, и я сам это знаю, но знаю также, что делаю все возможное, чтобы как можно дольше не «развязываться», а «развязавшись» поскорее снова «завязать», и я надеюсь, что когда-нибудь наступит момент полного отказа от спиртного…

- Мы тоже в это верим, друг, - поддержал Федор.

Одним из средств избавления от алкогольной зависимости, по мнению моей жены, является посещение группы анонимных алкоголиков. Я с женой не согласен. Это может американцам в кино помогает, но не мне. Как под копирку с голливудской штамповки вас рассаживают по кругу и каждый неудачник, небритый вонючий толстяк или заморыш с огромными мешками под глазами, должен поздороваться, представиться и рассказать о себе, чтобы каждому слушающему показалось, что его-то ситуация куда менее драматична, чем та задница, в которую попал выступающий. И давайте поддержим алкоголика Васю и все вместе поможем ему и самим себе понять, что причины зависимости находятся не в бутылке, а в голове, и все такое прочее, аминь…

Я был в нескольких группах и везде одна и та же лабуда.

Почему я твердо не сказал жене, что не хочу ходить в такие группы? Ну, во-первых, я очень ее люблю и стараюсь не возражать ей в таких делах, наоборот, говорю ей каждый раз, возвращаясь после «групповухи» (как мы это называем), как это было здорово и как это мне помогает. А во-вторых, иногда такие группы посещают довольно забавные типы, об одном из которых я и хочу вам рассказать.

Для начала, уж простите, еще одно отступление, без которого, боюсь, история будет неполной… Не знаю, бывало такое именно у вас. Я называю это «точкой невозврата» (он улыбнулся) или «последней рюмкой». Вы пьете, допустим водку. Рюмку за рюмкой. И в какой-то момент «отключаетесь». Для посторонних, для компании людей, с которыми вы пьете, вы остаетесь тем же самым, каким были секунду назад: вы продолжаете пить, разговаривать (в основном, конечно, нести всякую чушь), но вас там уже нет, ваше сознание где-то в другом месте. Ваше последнее воспоминание, как правило, эта «последняя рюмка», эта точка невозврата… в следующую секунду вы в холодном поту просыпаетесь ГДЕ-ТО. Хорошо, если дома. Вздрагиваете, протираете глаза, судорожно шарите рукой по полу и с облегчением вздыхаете, когда нащупываете непослушными пальцами мобильник, документы, кошелек.

Как сформулировать? Кто-то, но не вы, то есть, вы, но без ощущения собственного сознания. Ваше тело производит до автоматизма заученные движения: поворот ключа в двери, далее – разуться, аккуратно разложить вещи, иногда даже почистить зубы. Но вы никогда уже не вспомните, где вы были и что делали в этот промежуток времени: между «последней рюмкой» и возвратом сознания. Это очень жутко.

- Да у меня сто раз так было, - засмеялся Матвей, но осекся, потому что остальные были слегка подавлены.

Вы наверняка мне поверите, если я скажу, что очень многие алкоголики считают себя жертвами похищения инопланетянами. Потеря памяти происходит якобы именно в тот временной отрезок, когда человек оказывается захваченным пришельцами – они вводят его в бессознательное состояние, осуществляют различные опыты, а потом возвращают на Землю: как правило, в то место, где «взяли», иногда домой, а иногда просто бросают где-нибудь на помойке.

У некоторых память частично восстанавливается, но то, что они вспоминают, пугает их еще больше, чем отсутствие каких бы то ни было воспоминаний. Многое из того, что я слышал, больше напоминает пересказ какого-нибудь третьесортного фильма ужасов или бред сумасшедшего. Руководитель группы, как правило, пытается «съехать с темы», перебивает рассказчика, дает слово другому. Но в глазах у многих из нас, я это вижу, и сам чувствую некоторую нервозность, в глазах застывает ужас, и у каждого вопрос ржавым гвоздем в голове.

В последней группе я познакомился с Геннадием, с Геной. Примерно моего возраста. Ни за что бы не подумал, что он алкаш. У «наших» обычно глаза мутные. Некоторые прямо перед самым собранием закидываются чем-нибудь в туалете. Тот, кто действительно бросает бухать, по таким компаниям не ходит – охота ему слушать мудовые рыдания. А Гена как-то сразу «выпал» из нашей команды. Внешне очень сильно отличался, будто второгодник на общей фотографии.

Однажды, когда Толик (мы с ним одновременно пришли в эту группу) снова обливаясь слезами начал рассказывать про похищение НЛО, и кто-то стал его успокаивать, а кто-то протестовать (типа мы все про это уже не раз слышали), Гена, который пришел тогда в первый раз, потребовал не перебивать выступающего, дать ему высказаться, и даже стал задавать уточняющие вопросы, записывая ответы в блокнот.

Терпеливо дослушав историю Толика, остальные предложили выступить Гене, и тот охотно рассказал о себе. Рассказывал так гладко, что мне сразу стало понятно, что это выученный и придуманный от начала и до конца текст. В конце Гена «признался», что тоже был похищен инопланетянами, и предложил не замалчивать эту тему, и раз уж мы анонимные алкоголики и в своем кругу не боимся признаться в своем недуге, то тем более, нелогично не развивать борьбу с проблемой до самого конца, останавливаясь на середине.

«Давайте, - предложил он, - каждый из нас будет честен перед самим собой и перед нами, его братьями по несчастью, и расскажет свою историю полностью!»

Многие откликнулись и в тот вечер мы просидели допоздна, изливая душу друг другу. Слушая рассказы наших алкоголиков, я невольно задумался о том, что нечто похожее могло произойти и со мной. Как-то раз ночью я очнулся после «последней рюмки» на киевском шоссе, недалеко от аэропорта «Внуково». Я просто стоял на дороге, машины объезжая меня гудели, а я стоял и не понимал, как тут оказался и что делаю. Созвонившись с утра с собутыльниками, я выяснил, что мы расстались в метро довольно рано, выглядел я вполне трезвым, собирался ехать домой, о чем сообщил жене по телефону. Да я и сам прекрасно помнил это! И все. Потом темнота. По идее, через минут сорок я должен был оказаться дома, однако, оказался не дома, а на Киевском шоссе, и с момента расставания в метро прошло примерно восемь часов! Где я был все это время и как добрался до Внуково, я не знаю.

Было со мной еще несколько похожих случаев. Они пронеслись в тот вечер перед моими глазами, и я нашел массу совпадений с рассказами остальных. Конечно ощущения не из приятных, но если б все было так мрачно, то «Ирония судьбы или с легким паром» в таком случае была бы фильмом ужасов, а не романтической комедией. Поэтому я решил не придавать слишком большого значения совпадениям в типичных историях любого алкаша, но испытывал необъяснимое желание поговорить с новеньким (с Геной) с глазу на глаз.

Тот, оказывается, тоже этого хотел. На следующем собрании в перерыве, когда я стоял у чайного столика, где кроме чайника и салфеток появилась тарелка с печением, которое испекла жена одного из наших алкашей, Гена подошел ко мне и предложил задержаться после собрания на «пару минут».

- Я не гей, - дружелюбно улыбнулся он в ответ на мой удивленный взгляд, - и не буду предлагать тебе забухать, просто есть серьезный разговор. Но на пару минут.

Все разошлись, не обратив на нас, оставшихся на своих местах, никакого внимания. Последний, кто уходил из комнаты, закрывал дверь на ключ и оставлял его на посту охраны на первом этаже. Красномордый охранник, который похоже прирос к стулу или жил на этом посту уже не первый год, всегда произносил одну и ту же фразу «приду к вам на следующее собрание» и улыбался (думал, что это весьма остроумно).

Гена признался, что он не алкоголик, точнее, он возможно алкоголик, любит выпить, но выпивка привыкания у него не вызывает, поэтому он не испытывает страданий, если по каким-то причинам не может пить регулярно. Однако, он часто посещает различные собрания алкоголиков, потому что собирает информацию про загадочные провалы в памяти, внезапные исчезновения и такие же внезапные появления пьяных людей в самых неожиданных для них самих и посторонних людей местах. К примеру, давно объявленный в розыск, как пропавший, или уже считающийся погибшим, человек, вдруг оказывается на берегу океана в Австралии, или на крыше небоскреба в Токио (вход куда, кстати, запрещен), или вообще у себя дома в одних трусах, не имея ни ключей, никаких других предметов, кроме трусов.

Из всех опрошенных им людей я единственный, кто произвел впечатление еще адекватного человека, который одновременно с интересом реагирует на фантастические истории других людей, но при этом имеет долю здорового скепсиса, являясь, тем не менее, героем такой же фантастической истории.

- Немного сумбурно, - как бы извиняясь продолжал он, - но свою мысль и свое предложение я попытаюсь сформулировать предельно ясно. Я хочу провести эксперимент. Я хочу напиться до той самой точки, до «последней рюмки». При этом я хочу, чтобы рядом находился кто-то, кто не может являться заинтересованным лицом: заинтересованным в любом исходе эксперимента. Короче, я предлагаю тебе стать свидетелем похищения. С единственным условием – ты не притронешься к спиртному. Пить буду я. Ты – смотреть и не вмешиваться.

Я согласился.

Вот вы ржете… Я поначалу тоже считал это забавным. Даже закралась мысль о том, не сумасшедший ли Гена? Но ведь проблема не высосана из пальца! Опять ржете… Да, в массе своей, человек просто оказывается в глубоком опьянении, происходит отравление организма алкоголем, в результате чего он просто отключается, однако, как тот же Гена мне рассказывал, обоснованных подтверждений разрушения алкоголем нейронов головного мозга нет. То есть, память стирается не из-за алкоголя!

- А из-за чего? – спросил Федор.

- Хрен его знает…, сорри май фрэнч, девочки…

Гена снимал квартиру на Академической. Для эксперимента он оборудовал одну из комнат. Установил несколько видеокамер, различные датчики движения и прочую технику, фиксирующую присутствие чего бы то ни было.

Также в комнате находился платяной шкаф да пара диванов, на которых мы расположились – диваны стояли справа и слева от широкого журнального столика. На этот столик Гена поставил пакеты с продуктами из ближайшего супермаркета.

- Для чистоты эксперимента, - серьезно произнес он, - я буду закусывать, как и все остальные жертвы похищений.

Аккуратно расставив на столике банки с маринованными грибами, солеными огурцами и помидорами, Гена порезал на деревянной доске хлеб, колбасу, сало, крупными кружками нашинковал красный лук, посолил, выложил на тарелку свежую помытую зелень: укроп и кинзу, со скрипом открыл «консерву» с сельдью, руками разломал на несколько кусков копченую курицу.

У окна стоял маленький холодильник, откуда Гена вытащил бутылку водки и бумажный пакет с томатным соком.

- Угощайся, - серьезно проговорил Гена. – Только на бухло даже не смотри.

- Не понимаю, для чего я нужен или почему я не могу выпить, если тут камер больше, чем в Останкино, - сказал я, - все и так записывается!

- Вот именно, что ты не понимаешь! – воскликнул Гена. – Если что-то или кто-то похищает людей бесследно и так же бесследно их возвращает в любую точку планеты и стирает ему память, то что ему стоит вырубить все это оборудование?

- Но ты ведь для чего-то установил его. Для чего тогда оно?

- Для доказательства того, что вы просто сраные алкоголики! Если меня не похитят, у нас будет запись того, что я тут делал.

Я было хотел еще что-то сказать, но он поднял палец вверх в знак того, что больше не потерпит возражений, молча налил водки в рюмку и выпил. С трудом проглотил, влажными глазами осмотрел столик с едой и насадил на вилку маринованный масленок. Закусил.

- Угощайся, - повторил он.

Я поморщился. Снова возникла мысль о ненормальности Гены и возможных действительных целях моего здесь нахождения.

Посмотрев на меня, он пожал плечами и выпил вторую рюмку.

Это было зимой, поэтому за окном стремительно темнело. Профсоюзная улица стала наполняться звуками: гудели машины, люди спешили домой. Гена достал из-под журнального столика настольную лампу, поставил ее на подоконник, включил. Комната наполнилась неярким мягким светом.

Гена не спешил. Он пил, но при этом имел сосредоточенный вид, будто прислушивался к собственным ощущениям. Окосел он примерно через два часа и около полулитра водки.

После этого Гена начал пить реже – тошнит, как он объяснял, но и почти не закусывал (по той же причине).

Он молчал, изредка поглядывая на часы. Иногда вставал и прохаживался по комнате.

Я в это время смотрел на бутылку водки и испытывал сильнейшее желание сделать из нее пару больших глотков. Я представлял себе это по-разному, будто наблюдал за собой через установленные кругом видеокамеры. Вот я медленно беру ее за горло, подношу к лицу, разглядываю, будто хочу проверить, верно ли указан градус крепости, а потом пью. Чувствую спиртовой запах, чувствую резкий удар в глотку, который обжигает небо и язык. Другая камера под другим углом снимает меня по-другому: я вскакиваю со стола, хватаю бутылку и опрокидываю ее в свою пасть. Изображение то цветное, то черно-белое…

Прошло еще часа два.

Гена молча, слегка покачиваясь, встал с дивана. Глаза невидящие, будто во сне. Подошел к окну, отодвинул штору.

Началось?

Я, стараясь не шуметь, тоже встал. Во мне боролись два человека. Один был заинтересован в происходящем и не мог поверить своим глазам: что сейчас произойдет? Нас ослепит яркий свет из окна, за которым уже повисла летающая тарелка? Гену затянет внутрь, а что делать мне?

А второй человек был алкоголиком. Он понимал всю важность происходящего, но еще важнее было для него то, что стояло на журнальном столике. Можно сделать глоток. От него инопланетяне не похитят, так ведь?

Гена стоял у окна и не двигался. Вдруг улица снаружи наполнилась ярким оранжевым сиянием. Одновременно с этим возник оглушительный, заткнувший все остальные звуки, резкий вой, от которого я чуть не наложил в штаны (а может быть, наложил) и на какое-то время забыл про алкоголь.

- Вот это громкость, – вдруг буднично проговорил Гена. – Пожар где-то?

Я тоже подошел к окну. Внизу выла пожарная сирена и несколько грузовиков МЧС пытались преодолеть «пробку» - яркий оранжевый свет исходил от их мощных фар и мигалок.

- Ты как? – спросил я.

- Терп… тепр… Терпимо. Язык заплетается, - с улыбкой сказал он. – Так надо.

Не садясь на диван, он налил себе еще одну рюмку. Постоял, глядя в камеру. «Чокнулся» с объективом и выпил.

Прошло еще какое-то время. Гена выпил почти литр. Но больше не опьянел.

- Возможно, стресс не дает захмелеть, - предположил он.

Весу в нем было около ста килограммов, но я видел мужиков и поздоровее, которые от таких доз валились под стол.

Был кажется второй или третий час ночи, когда на столе появилась следующая бутылка, которая стала дразнить меня стекающей по замерзшему стеклянному боку каплей. Выглядело это как в старой рекламе водки и смотрелось очень мощно.

- Кстати, хотел спросить…, - Гена внимательно посмотрел на меня. – Многие говорят, что потом, не на следующий день, а через три-четыре дня, через неделю или даже месяц к ним память частично возвращается. Всплывает не какой-то конкретный эпизод, а различные детали… вроде как лицо незнакомого человека, который говорит что-то важное, или оборудование какой-то машины, какого-то механизма… было у тебя такое?

- Нет, - ответил я. Нечто похожее я испытывал, но говорить с Геной мне не хотелось. Все-таки я алкоголик, и это было невыносимо – смотреть, как пьет кто-то другой, но не пить. Я уже решил, что когда он пойдет в туалет (ведь должен же он пойти в туалет?), я выпью водки, прямо из бутылки. Пусть потом делает со мной что хочет, но так издеваться нельзя.

В туалет он долго не выходил. Зато выпил еще две или три рюмки. Потом сказал:

- Ты вот сейчас смотришь на меня с такой ненавистью, будто я посягал на девственность твоей мамаши, и я понимаю, что ты хочешь выпить и ждешь только удобного момента сделать это… Думаешь присосаться к бутылке, когда меня вырубит или когда я пойду в туалет. А вот хрен тебе!

Он открыл дверцы платяного шкафа, внутри которого находился биотуалет. Гена засмеялся.

- Стой! Подожди! – меня осенила страшная догадка. – Это еще какая-нибудь хрень от моей жены! Она вечно выдумывает феерические по своему идиотизму способы избавить меня от зависимости. Сколько она заплатила тебе, урод? Я заплачу тебе столько же, но мы сейчас с тобой вместе нажремся!

Гена перестал улыбаться и погрустнел. Даже в туалет идти, похоже, расхотел: закрыл двери шкафа и резко развернулся ко мне.

- Нет! Это не жена, - медленно начал он, - это ты феерический идиот! Ты просто тупая скотина, которая не может справиться со своей убогой необходимостью непременно и ежедневно быть пьяным в хлам! Ты думаешь, что вокруг тебя и этой твоей, как ты сам выразился, ЗАВИСИМОСТИ, вертится весь мир, все только и думают о том, как бы этот наш пуп земли перестал пить, как бы избавить его, этот центр вселенной, от его этой ЗАВИСИМОСТИ! Да на… пожалуйста… бери, бухай, если ты скотина!

Гена открыл холодильник и выставил на столик сразу несколько бутылок.

- Можешь забирать все и проваливать! – заорал он.

Вряд ли конечно он злился так из-за меня. Провалившийся эксперимент злил его в тысячи раз больше, чем какой-то алкоголик. Он понимал это и злился еще круче!

И что, вы думаете, я сделал?

Я медленно взял в руки бутылку, которая была уже открыта, повертел ее, глядя на жидкость внутри, а жидкость, я клянусь, смотрела на меня! Гена тоже на меня смотрел. Я хоть и не считаю себя пупом земли, но в тот момент мне казалось, действительно вся вселенная уставилась на меня и чего-то ждет. Я крепко сжимал бутылку, представляя, что она, будто в руках героя боевика, лопнет и разлетится на мелкие осколки. Но стекло у бутылки крепкое. Сжать ее до лопания на мелкие осколки мне не удалось. Тогда я просто выпил все, что в этой бутылке было.

Гена вытаращился на меня так, словно я только что укусил его.

Я невозмутимо ткнул пучок кинзы в соль на тарелке и засунул его в рот, и стал демонстративно жевать, не обращая на Гену внимания. Потом я открыл одну из бутылок, которую Гена вытащил из холодильника, и сделал из нее несколько глотков.

Гена с каким-то уже отрешенным видом обошел диван и сел напротив меня.

- Наливай, - выговорил он.

Я налил ему водки и мы выпили вместе.

- Думаешь, это все пьяные россказни? – спросил я.

- Теперь уже начинаю так думать, - ответил он.

- Неужели ни разу инопланетяне не похищали трезвого человека?

- Такая статистика тоже ведется. И давно.

Гена немного подумал.

- Почти каждый из похищенных – чтобы ему поверили – утверждал, что он был трезв. Однако, те из опрошенных, кто соглашался на освидетельствование, имели в крови алкоголь или наркотики. Многие отказываются от освидетельствования, но это, как мне кажется, еще точнее доказывает факт, что они тоже были пьяны… Что ты делаешь? Я уже не могу больше, я сейчас блевану…

Мы выпили еще. Я стал рассказывать ему о том, как напился в первый раз и…

Вырубился.

Я проснулся уже днем на том самом диване, на котором просидел весь вечер накануне. Комната была пуста. Я обошел квартиру, но никого не было. Гена исчез. Я позвонил ему по телефону, и услышал сигналы его мобильника, который вибрировал на журнальном столике. Я попытался разобраться с видеокамерами, но файлы не сохранились или я их просто не смог найти.

Почти два года прошло с тех пор, но Гена так и не объявился. Я все-таки надеюсь на то, что он просто разозлился на меня, и когда я уснул, просто ушел.

- А мобильник и оборудование? – встрепенулся Мотя.

Вот именно! Мобильник и оборудование. Может по пьяни он забыл о них, и вернулся позже? Я на следующий день вернулся в квартиру. Она была естественно заперта. Попытался расспросить соседей, но они мне ничего толком не сказали, за исключением того, что хозяева за границей, а квартира постоянно сдается разным людям, которые надолго в ней не задерживаются.

- Короче, обычная пьянка, Андрюх! – воскликнул Федор, который сам был уже довольно пьян. – Что в ней такого загадочного и таинственного?

Есть два момента, о которых я вообще-то не хотел вам рассказывать… Как потом оказалось, после той, как ты выразился, пьянки, я проснулся не на следующий день, а через три дня. И еще…

Андрей подвернул на левом запястье рукав сорочки и показал одноклассникам круглый ожог с пятирублевую монету.

- Я заметил это в тот самый момент, когда очнулся. Возможно, и очнулся именно из-за боли, будто от ожога.

- Что это? – спросила Аглая. – Правда, ожог?

- Возможно…, - ответил Андрей. – Прижгли, как на фермах ставят клеймо животным.

Федор, который сидел к Андрею ближе всех, прищурился и стал внимательно рассматривать ожог.

- Это не просто ожог… там какой-то рисунок…

- Я же говорю, клеймо! И оно еще светится в темноте!

Андрей приглушил свет стоявшей рядом лампы и все увидели, как центр «клейма» начал мерцать и слабый свет растекся по всему ожогу в виде многоконечной звезды, каждый луч которой извивался, будто щупальце осьминога.