Нулевой вагон дополнительного поезда

Действие I. Прибытие поезда.

- Внимание! Пассажирский дополнительный поезд номер 521 Аркадьевск – Москва прибывает на третий путь. Нумерация вагонов с хвоста поезда. Будьте внимательны! Пассажирский дополнительный поезд номер 521 Аркадьевск – Москва прибывает на третий путь. Нумерация вагонов с хвоста поезда.

Репродуктор резанул на прощание слух пассажиров скрежетом металла и отправляющиеся и провожающие дружно перебежками с багажом понеслись по камням в конец перрона. Перрон - своеобразная дорожка из старого асфальта, шириной восемьдесят сантиметров, по бокам усыпанная щебнем. Из общей шевелящейся толпы только шесть человек размеренно побрели совершенно в другую сторону. Тепловоз медленно подходил к вокзалу. И когда первые вагоны были уже напротив здания вокзала, репродуктор вновь заскрипел, передавая знаком удара пальцев диспетчера по микрофону готовность услышать информацию.

- Внимание! Пассажирский дополнительный поезд номер 521 прибывает на третий путь. Нумерация вагонов с хвоста поезда. Нулевой вагон в голове поезда. Стоянка поезда пять минут. Повторяю: нулевой вагон в голове поезда. Стоянка поезда пять минут. Будьте внимательны.

Толпа замерла на долю секунды, колыхнулась, развернулась и рванула в противоположную сторону. Когда первые счастливчики достигли нулевого вагона, те шесть чудаков уже успешно загрузились. У первой ступеньки, расположенной на уровне коленей человека, стояла проводница, достаточно высокого роста около ста восьмидесяти сантиметров и громким грудным голосом направляла действия пассажиров.

- Аккуратно, помогаем друг другу. Сначала забираемся сами, затем берем свои вещи. Вот так правильно, дамочка поднялась, а вы подаете ей её багаж. Не пихаемся. Спокойно. У кого верхняя полка, у кого нижняя все равно я решать буду.

- Ну что вы как дети малые. Пропустите женщин, мужчины. Ну, кто меня не слышит. Эй пассажир, я вам говорю, не мельтеши и не толкайся. А ты, сын дяди Степы, а ну снимай свой рюкзак, пока кому то по макушке не двинул.

Проводница пыталась навести порядок в кружащей толпе около ступеней.

- Ну что вы копаетесь, быстрей давайте. Щас поезд тронется, на ходу будем прыгать.

Начал подвывать мелковатый мужичок в странном сером берете, и тут же плечом проникал сквозь толпу все ближе к заветному входу в вагон. Властным голосом «хозяйка» вагона снова воздвигала порядок.

- Поезд тронется, когда я скажу. Не чего мне здесь панику с давкой устраивать. Не первый год замужем. Вы у меня как жемчужинки, каждый в свою раковинку попадете. Ну чего стоишь мужчина, хватай девчонок за бока пока я разрешаю, и подкидывай на вверх, на ступеньки.

Поезд тронулся только тогда, когда проводница поднялась последней в вагон и подняла руку с желтым флажком.

- Ну, с Богом, теперь до областного Озерска.

Действие II. Приготовьте ваши билеты.

В душном вагоне началась дележка мест, так как на одно место у некоторых пассажиров оказались одинаковые билеты.

- Так, слушайте все сюда. Спокойно сели, приготовили билеты и паспорта для проверки.

- А не поздно, паспорта то, - зарядил все тоже мелковатый мужичок, - мы уже все здесь.

- Самый раз для знакомства, кто холостой, неженатый предъявляет билет без очереди, - продолжала лидировать проводница.

- Почему холостякам без очереди?

- Потому, что я не замужем.

- Вы же при посадке в вагон сказали, что не первый год замужем.

- Это у вас мужиков «пацан сказал, пацан сделала», я дама ветряная сказала и не сделала.

- Уж шесть вечера, щас бы по местам, чай и поспать, утром то по темному в Москву приедем, - не унимался мужичок.

- Кто не понял, тот получит чай последним. Мое имя Милида. Ко мне можно обращаться кому как удобно - Милида, тетушка Милида, мэм. Теперь главное - в туалет идем по два человека. Один в туалете, другой около двери по другую сторону, чтобы конфуз не произошел, дверь не закрывается на внутренний замок, и не пытайтесь ее закрывать. Она потом не откроется.

- Это что приколы? Мы за что деньги заплатили? В вагоне нет кондиционера, окна закрыты, дышать не чем. Еще и туалет не работает.

- Да как так можно продавать услуги, если нас больше, чем мест в вагоне.

Возмущения нарастали и неслись волной. Но непреодолимая железнодорожная стена в виде Милиды разбивала попытки мятежа в отдельно взятой территории.

- А вы граждане пассажиры за что платили? За проезд. Где в вашем билете написано слово кондиционер, кофе, отдельное купе? Вас должны были проинформировать при покупке билета. Вам сказали, что поезд дополнительный?

- Да, - и раздались, некоторые честные ответы.

- Вам объявили, что билеты только в нулевой вагон?

- Да. Нет.

- А что такое нулевой вагон объяснили?

- Нет.

- Тогда я беру на себя самую неблагодарную миссию – рассказываю. Нам всем нужно срочно в Москву. Так?

- Так.

- Конец августа и мы спешим на работу, в школу.

- Да.

- Аэрофлот загружен. Автобусы идут только от крупных городов. Остается только железная дорога. Так давайте проведем отведенные нам десять с половиной часов в той обстановке какую……..предложу вам я. Все ваши просьбы постараюсь оправдать. С моей стороны один единственный приказ: ничего не трогать в туалете кроме кнопки смыва и крана с водой. Да и окна, если откроете, то возможно потом не закроете, а спать при сквозняке ночном не лучший вариант.

Зычный голос проводницы был слышен везде. Нельзя сказать, что пассажиры согласились и успокоились, просто шум перешел тихое негодующее бурчание.

- Вот и ладненько. Слушайте Милиду, и все будет в шоколаде. Поехали.

Милида стала собирать билеты, сверять с паспортами и распределять пассажиров по полкам.

- Так, все едем до златоглавой, понятно. Вы молодые физкультурники занимаем верхние полочки, дамочки на нижних. Белье постельное выдам чуть позже.

- Следующее купе, девчонки молодые озорные проворные вам верхние полки, женщина на нижней. А ты бунтарь (вредному мужичку) так и быть занимай нижнею.

- С чего бы? – начал возражать ушлый, - мне верхняя подойдет.

- Может и подойдет. Только мне лень будет утром здесь пыль веником подметать. Пассажиры не обязаны пылью дышать.

- И чего это вдруг, пыль то…

- Да с тебя любезный, с тебя. За ночь так много насыпиться и пыли, и песка.

- А кто вам дал право со мной так разговаривать? Вы по годам не моложе меня.

- Так я и не лезу на верхнюю полку. Ты любезный лучше скажи: чего ты в свой чемодан натолкал. Это не чемодан, а гроб носильщика.

- Мне носильщик не к чему. Сам справляюсь, как видишь. Мы жилистые – тягущие. Не то, что некоторые, - пытался задеть кого то пассажир

- А вообще ты прав. Давай на верхнюю. Мы на твой чемодан матрасик положим, и еще одно спальное место будет, а то у меня по билетам люди лишние.

- Ты к чемодану и прикасаться не имеешь права. Личное имущество, ст. 330 — самоуправство, ст. 160 — присвоение чужого имущества.- Мужчины занервничал и стал сидеть так, что бы никто ни покушался на столь важный объект.

-Статья говоришь…

Милида привстала с вагонной полки. Одёрнула юбку. Поправила рубашку фирмы железнодорожников, расправила плечи, повела завлекающе грудью и бедрами.

- Вот статья, смотри и помни. Это статья. А что ты произнёс - бумажка, с буквами. Каждая женщина как статья жизни, ее не просто прочитать надо, понять и осмыслить, оценить и наслаждаться веками. А ваши бумажные статьи господин Караншин, ( проводница взглянула на паспорт пассажира) меняются в движении при легком дуновении ветерка.

Милида кокетливо взбила прическу, дунула на мешающую невидимую прядь. В вагоне кто был ближе к данной сцене, не только рассмеялись, но и зааплодировали.

- Вот сиди и охраняй. А мне еще с молодыми парнями познакомится надо, вон их - целый вагон. Чай позже получишь. В порядке очереди. Сама принесу, а не то не дай бог, чемодан твой как рванет бегом в матушку столицу, да впереди паровоза. Там кто у нас по билетам следующий.

- Значит у вас по два двойных билета на одно место. Давай поступим по сестрински, вы женщины идете в мое купе и занимает верхнюю и нижнюю полку. Что? Верхней боитесь. Не упадете, в моем купе все продумано. Да чем вы дамочки не довольны? Я лучшее, свое собственное от сердца предлагаю. Сама на сидушке в коридоре куковать буду. Да там все условия: туалет, ТЭН с кипяточком.

- Что значит, в жару чай предлагаю? Вон Господин Караншин чай уже двадцать минут требует. Горячий чай в Азии в жару все пьют, и помогает. А вот мороженное не советую, в такую погоду только ангину может вызвать.

- А холодненькая вода у вас есть в продаже?

- Ну, девоньки я не знаю, как вам помочь, до вагона ресторана вам девять вагоном пройти нужно, только не знаю как там, на счет колы со льдом. Вопрос сложный.

Милида включает телефон и кому то звонит.

- Анатолий Владимирович, в нулевом совсем плохо, душно, дышать нечем. Может, прикажите сюда из ресторана то водички холодненькой принести, кого нибудь. Что окна значит откройте? Я - то открою, кто на ночь закрывать будет, ну вагон же нулевой. Анатолий Владимирович…. Анатолий Владимирович послушай. Да поняла я, почему меня позвали в рейс, да благодарна я вам, но Анато….

Милида отняла телефон от уха, посмотрела на него и резким не терпящим возражения голосом стала говорить.

- Если через пятнадцать минут не принесут холодную воду, мороженое, я сойду с поезда в Озерске. Вагон примешь на себя. Я все сказала.

- Так следующие. Тоже два билета на одно место. Скоро станция Озерск, у меня пассажир выходит вон с того купе, перейдете на его место. Ну, сейчас уж просто посидите, пообщайтесь. Как в старые времена, в тесноте, да не в обиде.

В вагоне народ потихоньку оттаял и даже стал улыбаться на прибаутки Милиды. Но как говориться: «Смеется тот, кто смеется последний», до Москвы оставалось семь сотен километров.

Последнее купе. Там по воле случая собрались так называемый сын дяди Степы, худенькая невзрачная девчушка, дедушка с внучкой девочкой лет пяти и напротив три солидные дамы, направляющиеся на вахтовую работу.

- Остатки сладки. Давай родимые паспорта, билеты, будем размещаться.

- А что такое родимые? – девочка с любопытством смотрела на Милиду.

- Значит родные, во всяком случае, на ближайшие десять часов. Ну, что принцесса пойдешь ко мне в купе спать, а дедушка здесь останется.

- Я без дедушки не пойду. И у нас билеты есть на вот сюда и вот сюда, - бойко дедушкина внучка ткнула пальчиком на свои места.

- Вы нас Милида не разлучайте, внучка у меня боевая, за ней глаз да глаз нужен. Она здесь у меня одна, а у вас больше пятидесяти, - произнес дедушка.

- Так, Николай Ильич ( снова глядя в паспорт) с внучкой остаются здесь. Девочка… Света, придется на верхнюю полку.

- Мне до Ожерелья. Вы меня предупредите, я боюсь проехать мимо, - проговорила девчушка Света.

- Ожерелье так Ожерелье. Доставим в срок и без возврата. А вам господин Зимин, с вашим ростом, придется перейти на боковую нижнею.

- Это почему на мое место? – пошла на абордаж одна из дам, - в честь какого праздника?

- А в честь двадцать девятого августа две тысячи седьмого года. Вы милые мои, о чем мечтаете? Да при его росте, его пятки будут всем шлагбаумом при входе и выходе.

- А нижнюю полку ему, зачем отдаете. Сердце дрогнуло, понравился?

- А я люблю военных, красивых, здоровенных. Имею право.

- Я не военный, я спортсмен.

- Тем более, Спорт это здоровье, сила, мужество. Лампочку без лестницы прикрутить можно, еже ли чего. А если эти ноги сложить и полежать на короткой полке, то оборотов сорок можно сделать, чтобы тело не затекало. Вот и думай: можно такой акробатикой заниматься на верхней полке?

По началу спортсмена задела фамильярность Милиды, но последние слова подсластили душу будущего чемпиона.

- У нас осталась последняя игра «Третий лишний». Девчата может вы по очереди на верхней поспите?

­- Ну, нет, ищете нам место, где хотите. Нам хоть чуть – чуть выспаться надо, приедем и сразу на вахту с ночью. У вас целое купе, вот и уступите.

- Уже уступила. (Зычно на весь вагон) Ищу одного единственного, неповторимого мужчину, готового ради Дульсинеи Тобольской перейти на третью багажную полку. Ну мужики выручайте.

- Щас в Озерске еще народ подсадит, все багажные займем, - озвучил новую провокацию Караншин.

- А я дверь не буду открывать. С Озерска электрички ходят до Москвы. Ну, народ честной, выручаем друг друга.

- Милида, послушайте. Моя внучка устроится на этом месте, я рядышком посижу. Для меня ночь как час.

Милида в первые будто окаменела и не нашла сразу подходящих слов.

- Да измельчал русский народец. Раньше парни за счастье багажные полки считали, штурмом брали. Теперь я понимаю, почему девки себе в мужья папиков берут, в них стержень заложен.

- Вы в этом уверены, - оскорбился молодой мужчина с соседнего купе.

- Теперь уверена.

- Только ваш так называемый стержень в другом месте располагается, съязвил мужчина.

- Интересно это, в каком таком месте?

- В кошельке. А вы думали в штанах?

Соседи по купе посмеивались. Милида гордо и презрительно провела взглядом по ухмыляющимся молодым лицам.

- По мне пусть лучше стержень будет в кошельке, в голове, в сбербанке. В то, что в штанах у многих называется по-другому, и почему то часто используется в ругательской форме. Вот такая не состыковочка.

Вагон дружно поддерживающе рассмеялся.

- Через час будет город Озерск. Стоянка поезда 5 минут. Разношу постель и выдаю чай.

Действие третье. Рыцарь. Заяц, Рыжий кот.

Вагон отбивал свою коронную чечетку, и как невидимый доктор успокаивал, убаюкивал натянутые нервы - струны пассажиров. Даже духотище и жарище дневного пекла стали отступать от измотанных покупкой билетов, посадкой и расположением в вагоне людей.

Единственной проблемой оставался чай - горячий, его приносили в красивых блестящих подстаканниках, которые ставили на столики и долго ждали остывание чая. Помня наказ Милиды, просили друг друга подежурить около туалета. Проводница постоянно была в движении, выполняла различные просьбы пассажиров. Всего прошло минут тридцать, как непоседливая внучка, выбрав момент отсутствия своего дедушки, решила самостоятельно посетить туалет и конечно закрыла замок изнутри. Не успел дедушка дойти до своего купе, с очередных стаканом чая, как из тамбура раздался стук в дверь и пронзительный плач внучки. Все кто был рядом, бросились спасать ребенка, но тщетно, дверь не поддавалась открытию. Туалет прочно прятал девочку в своем двухкубическиметровом пространстве. Ребенок был сильно напуган, дедушка уговаривал через дверь внучку не бояться, успокаивал, как мог. Милида прибежала с ключами, все равно дверь не поддавалась. Проводнице пришлось по рации вызвать бригадира с набором инвентаря, для вскрытия этого злополучного сейфа.

- Анатолий Владимирович, пусть Михалыч поторопиться, девчонка совсем маленькая, ревет, надрывается.

- А что я? Я инструкцию дала, но детишки они же юркие. Да не кричите вы, с вас что вода, что туалет станет, дела вам нет. А нулевой отправлять дело есть. Что значит, какая вода? ХОЛОДНАЯ!

- Значит так, Николай Ильич, ремонтник придет только после станции, это так минут через двадцать. А сейчас минутная остановка будет на разъездной станции. Аришка не плачь, это игра такая. Тебя должен спасти рыцарь из другого королевства.

- Какой рыцарь?- рыданья прекратились, только хлюпанья носом сопровождали дрожащие слова девочки.

- Красивый, стройный, высокий. Ариша, ну ка посмотри - окно открыто в туалете?

- Да. А это страшно? Никто не залетит сюда? Я боюсь.

- Никто, ты знаешь: Милида не умеет врать. Сейчас огоньки мелькать будут, мы к станции подъезжаем. А там и рыцарь спасать тебя будет. Дедушка расскажет, в каком королевстве рыцарь жил.

- Давай Николай Ильич рассказывай внучке о тридесятом королевстве. Зимин, за мной.

- Станция Платоновка, стоянка поезда две минуты. Курить не выбегаем, чтоб потом за поездом не бежать.

Спортсмен и Милида поспешили в посадочному входу в вагон.

- Так Зимин слушай, у тебя и меня две минуты. Как только поезд остановиться, я открою дверь, мы бежим к туалету. Твой рост наша надежда. Сможешь ее через окно вытащить?

- Теоритически да, практически не знаю.

- Значит, может, - твердым голосом сказала Милида.

Поезд подошел полутемной станции. Не обращая внимания на пассажиров, которые бросились к проводнице с просьбой взять без билетика, Милида с табуреткой в руках, понеслась за спортсменом к концу вагона.

- Арина, а вот и принц за тобой пришел. Ну, ка девочка привстань на крышку унитаза. Вот молодец, какая у нас большая принцесса.

Зимин проник головой и плечами в полностью открытое окно, подхватил Арину и аккуратно извлек из западни. Посадил девочку на плечи, играючи вприпрыжку поскакал к входу.

- Нет, нет, не могу вас взять мои родненькие, в вагоне вообще мест нет. Мое купе тоже занято. Извиняйте. Да не ругайте меня, что я могу, что я вам плохого сделала. – На бегу отбивалась от просящих людей взять без билетика, за деньги, Милида.

Запрыгнув на подножку вагона, дав знак флажком машинисту и дежурному по отправке, Милида поднялась и стала закрывать дверь в вагон. Поезд, стукнув первым шагом о рельсы, медленно двинулся в путь. В тамбуре стоял спортсмен Зимин, и Милида не задумываясь, спросила.

- Закурим?

- Я не курю.

- Я тоже.

- Зачем сказали?

- Не знаю. Устала что. Давно в рейсе не была. Раньше народ попроще был, молча слушали проводника. Для них он был «бог», сейчас вы все профессионально подкованные, думают, что как в положениях закона написано, так и должно быть. А, нет, паровоз и тот бежит по рельсам, когда ему доброе слово скажешь. Ну, спасибо, тебе олимпиец. Мы с тобой не просто золотое дело свершили, мы репутацию вагона и поезда спасли. Пошли отдыхать, у меня полчаса до областного.

- Вы тоже молодец.

- А то. Профессионал своего дела.

- Я про воду.

- Какую воду?

- Вы когда воду требовали у начальника поезда, телефон отключил связь.

- Отключил. Все равно воду принесут на продажу. Они меня знают, долго ждать не буду. Легче официантов пригнать сюда, чем ждать стратегический ход от Милиды.

- Вот с этим я соглашусь, уже понял.

- Ничего ты не понял. Рельсы, они как судьбы людей переплетаются, вот что ты слышишь в стуке колес?

- Стук и слышу, если пофантазировать, то мелодию подобрать можно.

- Молодец, уже ближе к теме. Мелодию. Не просто мелодию, а мелодию времени: ту – тук, ту – тук, ту – тук. Почти как сердце бьется, как отсчет времени. Мы с тобой стоит, говорим, а они отстукивают время жизни.

Зимин молчал.

- Пошли в народ, заговорщик, белену мне в компот.

За полчаса прибытия до областного, Михалыч открыл туалет, принесли воды на продажу официанты из вагона – ресторана. Спокойная обстановка стала налаживаться, но как всегда это была видимость - верхушка айсберга, невидимых водах спряталось нечто.

Поезд по московскому времени приходит в 5 утра на Казанский вокзал. Пассажиры занимали верхние полки – укладывались на короткий ночной сон. Милида в приборном купе осматривала щит управления, возраст которого был чуть моложе ее самой.

Мягкое нежное коснулось ног проводницы. Проводница замерла. Касание повторилось.

По вагону пронесся душераздирающий вопль Милиды. Зимин в три прыжка достиг купе. Женщина стояла на откидном сиденье, раскинув руки в стороны, как бы пытаясь защититься от кого то. Лицо исказила гримаса дикого ужаса.

- С что с вами? Что случилось?

Губы Милиды пытались говорить.

- Возьмите меня за руку, я с вами, не бойтесь, - сказал Зимин.

- Ммышии…

- Здесь нет никого. Хотите, я на колени встану, посмотрю в углах купе.

- Оони там, посмотри.

- Лучше я, а то вы потом не выпрямитесь в этой тесноте. Ариша принеси фонарик мой, он в кармане жилета, - Николай Ильич тихонько оттеснил в сторону спортсмена. Юркая внучка быстро пробралась сквозь толпу любопытствующих пассажиров и вернулась к дедушке с фонариком. Николай Ильич тщательно рассмотрел все пространство купе по периметру пола.

- Никого, даже пыли нет.

- Какая пыль, у меня всегда чисто, причем во всем вагоне. А мыши точно нет?

- Нет, конечно, нет. Спускайтесь аккуратно. Вот как, осторожненько не спешите.

- Мыши это единственное, чего я боюсь с детства. Но по моей ноге пробежало, что то мягкое пушистое. Я же с ума еще не выжила.

- Вы просто перенервничали, тяжелый рейс.

- Да нет, я в порядке, бывало и хуже. А вдруг мышь дальше побежала, прячется, где ни - будь среди багажа.

- Тогда нам только кот может помочь ее выловить. А у нас его нет, вместо него мы с Кириллом будем вас охранять. Ну и Аришка. Ой, куда она опять успела убежать, егоза, - заволновался Николай Ильич.

- Кирилл, это кто?

- Кирилл – это я, - ответил Зимин.

- иии…Кирилл… Хорошо, - Милида вышла из панической скованности, стала поправлять прическу, отряхивать юбку. Пассажиры разошли по своим мечтам, дамы постарались убрать ноги с пола. Кто - то решил - пора спать. Кто - поджал ноги под себя. Небольшого роста старушка, придерживая плетеную корзину, сверху завязанную серым платком и небольшим пустым рюкзаком за плечами, потихоньку пересаживала с одного места на другое, стараясь не мешать другим людям.

- Дедушка, не надо охранять Милиду, я кота нашла!- растрепанные косички, и радостное личико девочки выглядывали из-за перегородки последнего купе.

И вновь головы пассажиров встрепенулись, направили взгляды в конец вагон, а привыкшая друг к другу троица рванула на счастливый крик Аришки. В углу у окна сидела Света, на коленях которой расположился большой рыжий кот. Аришка уже была с котом и Светланой рядом и ласково разглаживала спинку мурлыкавшего рыжика. Проводница удивленно смотрела на нового пассажира, понимая, кого она приняла за мышь. И была счастлива в душе «И все ж я права, живое касалось моей ноги».

- Чей кот? Кто пронес кота в вагон? Чего молчите? А ну сознавайтесь, - в ответ на вопросы Милиды было перешептывание, но никто не заявлял права на свое имущество.

- Ну, раз не чей, тогда пишу ему вольную и отпускаю с миром на свободу.

- Оставьте, пожалуйста, пушистика, - Аришка прикрыла кота ручонками и прижалась вместе с ним к коленям Светы.

- Не могу девочка, у него нет хозяина, а значит, я должна его на остановке выпустить на улицу.

- Мы с дедой будем ему хозяевами. Правда, дедушка?.

- Но Ариша, как мы его дальше повезем? И с животными нельзя находиться в вагоне.

- На улице он погибнет, Вам не жалко пушистика? Тогда я с ним пойду. Дедушка, ты говорим нужно беречь и заботиться о животных. Почему его нужно оставить одного?

- Не выбрасывайте, пожалуйста, Котю. Он мой.

Все развернулись и старушка, стаявшая за ними, шагнула к девочкам.

- Но что ж ты убежал мой проказник. Зачем испугал меня, - женщина взяла кота на руки, тот в ответ ласково потерся мордочкой о шею хозяйки.

- Вы простите нас, мы потихонечку вошли на станции. Вы никого не брали с деньгами, а у нас ни билета, ни денег. Нам бы до Касиновска добрать. Пожалейте, не выгоняйте, - старушка говорила тихим печальным голосом, заранее согласным на самое плохое.

- Вот и еще и «заяц». За что мне все сразу на мою голову, - проводница боролась сама собой и предписаниями выполняемой работы.

- И что прикажите мне с вами делать? Я просто обязана сейчас вас высадить в Озерске. Придет бригадир и вас высадит и меня уволит. Ничем не могу помочь. – жестко отчеканила проводница.

- Только пусть сначала узнает о бабушке и коте. Кто ж ему скажет, - заговорили все сразу, наперебой пассажиры, - Пусть сначала у себя порядок наведут.

- Правильно, как лишние билеты продавать, так не по закону, а человека в возрасте высадить к ночи ближе по закону.

- А вагон то старый, не функционирует и не соответствует цене. Отстоим бабушку. А вы Милида против нас не можете пойти.

- На словах вы все молодцы. Вон Караншин, первый доложит, - пыталась переспорить пассажиров проводница.

- Тихо товарищи, тихо господа, спит наш Караншин, уже минут тридцать, - сообщила его соседка девушка по купе.

- Тогда маевка закончена, все расходимся, чтобы не разбудить господина Караншина, - Николай Ильич спокойным голосом закрыл стихийное собрание.

- За Котей мы в втроем присмотрим, он нас выбрал как близких. Милида вы можете, напоит женщину чаем? – продолжал вести правление Николай Ильич.

- Без проблем, - согласилась Милида, - только вы, бабушка, потерпите чуть – чуть. Посидите в приборной, я Озерск приму, затем вас чаем напою.

- Спасибо вам всем, люди добрые, - старушка протянула кота Светлане, шагнула в проход вагона и поклонилась всем.

Действие четвертое. Кто был первым, будет последним.

Стоянка в Озерске прошла спокойно, значит благополучно, один пассажир покинул нулевой, его поездка окончилась. Желающих доехать до Москвы не было, и Милида с облегчением вздохнула. Сделав сладкий чай и взяв пачку печенья из своей провизии, проводница зашла в щитовую к старушке.

- Давай попей чай, матушка.

Не смущая пожилую женщину, она просмотрела все датчики, особо зеницу ока, сделала пометки в журнале. Бабушка медленно пила чай, наслаждаясь каждым глоточком.

- Да ты пей, я еще налью. Ты когда ела? Молчишь. Понятно.

- У меня есть еда, в корзинке. Для меня и Коти.

- Котя, котя. Почему Котя?

- Мужа моего звали Константин, а я называла Котя. Когда мужа не стало, я котенка на улице подобрала и назвала его Котя.

- А кроме Коти есть еще близкие?

- Дочка. Вот от нее и едем с ним.

- Поссорились что ли, или выгнала? – напрямую спросила Милида.

- Нет. Мы домой едем, к себе.

- Не хитри, бабуля. Давай как на духу, все рассказывай. Я тебе доверилась, в купе секретное впустила, а ты не доверяешь мне. Не для сплетен спрашиваю, вижу - помощь нужна.

- Спасибо тебе, добрая душа. Только не хочу я плакаться. У вас своих забот полный рот. А у меня плохое теперь все позади, я теперь счастливая. Приеду, в храм схожу, помолюсь за вас.

- Ой, ли. Плохое позади. Считай, что твой рассказ стоимость проезда. От меня не отвертишься, - схитрила Милида, выдавая себя за нахалку.

- Да зачем тебе детонька, чужие дрязги слушать.

- А я любитель в чужих тайнах покопаться. Чем мне еще здесь интересным заняться.

- Ко мне по весне дочка приехала, к себе жить позвала. Мы с Котей не согласились. Наточка, дочка, хотела нашу квартиру продать, чтобы в Озерске купить для моего внука. А у нее семья и так большая: дочка, сын, муж, свекр, еще и я. Подумала и отказалась, не привыкла я к большой семье, и Коте места там нет. Вот Наташа и решила, что кот во всем виноват, да еще к соседке приревновала. Дарья Павловна моложе меня лет на восемь, но болячек много, добрая как вы, помогает нам. Ната говорит, что она на квартиру нашу с Котей зарится. А я знаю, мы с Дашей говорили на счет квартиры то, не нужна она ей. Нет, конечно, так - то никто не откажется от лишних денег. Даша сказала, если я на нее сделаю дарственную, то дочь после моей смерти может злость носить на сердце, а это неправильно. А вот если что, Котю она к себе возьмёт.

- Дочь то вам помогает хоть: там деньжатами, продуктами.

- Овощи, картошку со своего огорода. Да денег мне и со своей пенсии хватает.

- В чем же загвоздка?

- Вот я и говорю, обиделась дочка. Нет, она хорошая, просто жизнь сейчас трудная, быстрая какая то. Решила Ната кота у меня забрать в тайне и продать. Ключи были у нее. Пришла я домой с магазина, а его нет. Даша тоже на тот момент уехала погостить к детям.

- Я к дочке, прошу, скажи, куда Котю дела. А она и сама уже не рада, что наделала, говорит, отдала по дороге каким - то дачникам на машине. Три дня я по поселкам ходила, выспрашивала каждого встречного, вдруг что знают или видели. Представляете, нашла, только новая хозяйка денег за него запросила. Все, что было отдала. Добрые люди до станции подбросили, и тут бог помог, вас послал. Счастливая я.

- Счастливая, это хорошо, не каждый так про себя скажет. Тебя как звать величать матушка?

- Дора Васильевна.

- Ты, Дора Васильевна пей чаек-то, не стесняйся. Вот конфетки, печенюшки. Я - то гляну, как там народ, да твой Котя.

Милида пошла по вагону, по движению подходила к тому, кто не благоустроился еще на ночь, что то шептала на ушко и двигалась по направлению к последнему купе. Котя замечательно растянулся на полке вместе с Аришкой, у которой начинались слипаться глаза, но девочка боролась со сном и оберегала самое дорогое на данный момент – пушистое лохматое сокровище. Светлана сидела рядом и честно исполняла данное обещание присмотреть за непрошенным в вагоне «зайцем».

- Николай Ильич, мы тут кто может, собираем еду для бабушки с котом, желательно нескоропортящееся. С Вас, если есть прочный пакет и ненужная авоська, – обратилась без обиняков к мужчине Милида.

- Да вы прямо ясновидящая. Сижу, думаю, что у этой женщины, наверное, припасов никаких нет, как же она жить будет. А авоська всегда с собой, бабушка Аришка в дорогу дала, говорит пригодиться, а вон как получилось. У нас еще шоколад есть, Аришке много нельзя, а надарили на месяц вперед. Пусть женщина побалуется с чайком дома. А для котика ничего нет.

- У меня есть, - проговорила Света, - Мама с собой домашнюю тушёнку в общагу дала, а я и мои подружки не любим ее. Можно я ее бабушке отдам, если с кашей сварить, то кота покормить можно.

- Сгодиться, ну родимые, давай доброе дело сделаем. - Милида взяла у Николая Ильича авоську, положила две закатанные банки с мясом от Светы, туда же поспешили добавить пассажиры всякую домашнюю снедь. В аккурат нашелся маленький подарочный пакет, в который полетели деньги: десятки, сторублевки, полсотенные. Равнодушных в вагоне не оказалось.

Милида снова обратилась за помощью к Кириллу.

- Олимпиец, выручай. Сейчас Касиновск будет. Стоянка двадцать минут. Очень прошу, помоги бабушку в такси посадить с вещами, а я позабочусь о том, что доставили к подъезду без хлопот. Знакомый таксует здесь, сейчас позвоню, объясню суть дела. Ты только вещи и кота донеси до машины, номер скажу. Оплату не нужно делать, свой чел, с понятием. Вокзал небольшой, мы на первый путь приходим. Обогнешь здание, в такси посадишь, чтобы бабуля не упорствовала, и назад. Все успеешь сделать, если что я сигнал машинисту дам – «проблема», но не больше двух минут сверху положенного.

Зимин молча кивнул головой, понимая, что выбора у него нет. Одна надежда на удачу. Поезд медленно подошел к первому перрону. Милида открыла дверь вагона, помогла спуститься Доре Васильевне. Не обращая внимания на сетования женщины, типа она доберется сама, потихоньку, вручила Зимину раздувшуюся авоську, пакет с деньгами и кота. Зимин быстрым шагам двинулся заданным Милидой маршрутом, поглядывая на еле успевающую за ним Дору Васильевну. Купе мужественно переживало за обоих и выглядывало в окна. Николай Ильич с внучкой с разрешения Милиды вышли на перрон.

Вдруг поезд стукнул колесами и поехал, Аришка испугано закричала.

- Ну что ты малышка, поезд без нас не уедет, он проверяет все ли в порядке, чтобы до Москве добежать без происшествий. Смотри, сейчас он проедет вперед, а через десять минут назад. Затем мы с тобой зайдем в вагон и поедем.

- А как же высокий дядя Кирилл? – все еще испуганные глаза смотрели на проводницу.

- И он обязательно с нами уедет. Все будет хорошо. А Котька тебя будет вспоминать, и мурлыкать песенку о тебе. Ты будешь далеко, а кот мур мур, помню Аришка тебя, помню.

Время казалось не идет, а бежит. Вагоны прошли вперед на два метра, вернулись назад, и почти истекли двадцать минут, как появилась высокая бегущая фигура. Кирилл подхватил девочку на руки, закружил. Аришка радостно завизжала на весь перрон, было понятно: все прошло удачно. Курящие мужчины и отдыхающие взрослые поднялись в вагон, поезд тронулся и поехал в обратную сторону. Первая хватилась Аришка.

- А мы домой к бабушке едем? – обрадовалась девочка.

- Нет, Ариша, наш вагон был первый, а теперь последний, но едем мы не домой, в Москву под другим углом движения, - Кирилл при помощи рук пытался показать девочке как двигался и будет дальше идти поезд, - а тебе спать пора, приключения закончились. Утром проснешься уже в городе.

Увы, Кирилл, как часто мы ошибаемся, планируя на пять минут вперед, когда уже все расписано на годы без нас.

- Я не хочу быть последней, я хочу быть первой, - безапелляционно зароптала девочка.

- Обещаю, ты будешь первой, выходить из вагона на перрон Москвы,- заверила ее Милида, попросив Кирилла задержаться, а остальных пассажиров приготовить ко сну.

- Как бабуля, сопротивлялась? – поинтересовалась у Зимина проводница, - Таксиста Андрея не испугалась?

- Пыталась доказать, что они с котом пешком дойдут до своего дома. Только Андрей когда сказал, что вы с него, если что, не только шкуру спустите, но машину на винтики разберете, если он ее - бабушку не довезет до дома, согласилась. Авоську и кота Андрей до квартиры донесет. Деньги я Доре Ивановне дал и сказал, чтобы не обижала вас. Других аргументов против вас у нее не нашлось.

- Вот и ладненько. Давай отдыхать, у нас шесть часов осталось на отдых то.

Действие пятое. Поезд не корабль, но в воде не тонет.

К полуночи наступила тишина, полностью завладев безмятежным вагоном. Милида дремала, положив голову на руки. Сквозь сон ей чудилось море, шум прибоя, всплеск волн о камни берега.

- Женщина, проснитесь, да проснитесь же. У нас тут такое. Твориться, тормошила за плечо проводницу одна из пассажирок.

- Ну, что еще, полчаса поспать не дадите, - пробурчала Милида.

- А вы выйдите и посмотрите.

Сонная Милида резко отстранила даму и шагнула из купе. Ужас снова прошел от макушки крупной дрожью до пятки, которая оказалась погруженной в воду. Вода с шумными волнами билась о стенки вагона, перекатывалась по нему в ту сторону, куда шел крен от бегущего поезда. Легкая летняя обувь, как кораблики, плавала по направлению волн, уплывая от своих хозяев.

- Ну, ё моё, белена тебе в компот. Тихо не ори, всех разбудишь, такое начнется.

- Че начнется, уже началось, потоп, не видишь что ли. Сейчас все вещи намокнут, спасать надо, - рычала дама пассажирка.

- Правильно, спасать, а не орать, - и Милида подняв сиденье, достала какие разъёмные ключи, быстро шагнула в водную стихию и, стараясь не упасть, поспешила к туалету. Перекрыв бьющую струю воды из вентиля соединяющей трубы малого и большого бака, проводница тихонько стала будить Зимина. Мужчина открыл глаза, одновременно просыпаясь и пытаясь понять приказывающие жесты Милиды.

- Выручать, родимый. Тихо, ноги не упускай на пол пока. Сними носки, здесь вода. Так, аккуратно. Пойдем, поможешь, люк напольный приоткрыть, боюсь я одна не справлюсь.

Проводница еще раз вернулась в купе и принесла отвертку и стамеску. Сквозь десятисантиметровую плюхающуюся толщу воды они приоткрыли люк, и вода с облечением вырвалась из плена, узкого для нее вагона. Забурлила легким водоворотом у прорези люка, мелодичным журчанием прощаясь со спавшими в неведении пассажирами. Милида собирала тряпкой накрученной на щетку остатки воды, подгоняя их к люку. Кирилл закрыл «окно в свободу», а проводница аккуратно стала расставлять обувь по местам, протирая ее сухим тряпьем.

- А как вы определяете, чья это обувь? – поинтересовался Зимин.

- У проводника должна быть фотографическая память на лица, одежду, багаж и даже обувь. В дороге всяко бывает. Чтобы все пересказать, до Камчатки с тобой можно доехать и назад вернуться, и то если так «весело» будет - не успеть все приключения передать.

- Вы как будто про таможню говорите, там это просто в обязанностях работников.

- Зря смеёшься, вот сели как то две дамочки в одно купе, у обеих туфли одной формы и одного цвета. Только у обеспеченной брендовские дорогие, а у другой подделка простетская. Поутру шум – гам, типа одна у другой туфли подменила.

- А вы что?

- Что, развела по разным вагонам, и туфли определила у кого чьи. На одной туфле от носки скос маленький был во внутреннюю сторону. Я взяла два бруска пластилина и попросила каждую из дам наступить на свой брусок аккуратно, но основательно. Потом сличила отпечатки от пяток и увидела у кого нажим в сторону. Вот и все.

- Милида, да вы Шерлок Холмс.

- Ты знаешь, каждый считает свою профессию главной. А мы в роде как просто обслуга. Но у обслуживающего персонала есть четкое деление, ты стираешь, ты убираешь, ты переносишь. А у проводников все вместе – киндер сюрприз; игрушка, шоколад и обвертка, и сюрприз бывает вот как сегодня. Одного маловато, так аж целых три. Пора остановиться.

- А сколько вы уже работаете так проводником?

- Двадцать лет без остановки. Затем в перерыв ушла, надоело как то все разом. Я что я еще умею? Ничего. Пошла торговать, только скука съела меня жгучая. Три года промаялась, без стука колес уснуть не могла. Даже на кассету звук записала, чтобы засыпать вовремя. Потихоньку смирилась, а тут с управления Аркадьевска звонок: «срочно нужна проводница, фас - мажорные обстоятельства у них, выручай Милида». Вспыхнула каждая клеточка тела моего, как у влюбленной девчонки, и помчалась я на зов, как на первое свидание.

- А семья, муж?

- Моя семья, все люди. Одних, правда, запоминаешь на всю жизнь, других просто помнишь. Есть серость, но таких мало, хочешь, а не забываешь.

- Много не приятного было?

- Было, конечно было, да, как и у всех. А ты приезжай ко мне в гости. Адрес напишу, у меня знакомых красивых молодых девчонок пол - Аркадьевска. Или есть уже у тебя вторая половинка?

- Четвертинки были, а половинку не нашел, - в ответе прозвучало ехидство.

- Как мудрено, откровенно, но честно. Четвертинка – это как посмотреть, без нее и пирог целый не будет. Может ты слишком требовательный?

- Не знаю. – грустным голосом Кирилл дал знать, что эта тема закрыта даже для близких людей и для Милиды тоже.

- Адрес напишу, в гости жду, а дальше решай сам.

Действие шестое. Исправление проложенного пути.

Милида решила прикорнуть на сиденье около тэна, на случай если вдруг что, и не заметила как погрузилась в глубокий крепкий сон.

- Милида, проснитесь, пожалуйста, - проводницу за плечо трясла Светлана, - ну пожалуйста, мне кажется, мы проспали Ожерелье.

Милида вздрогнула, открыла глаза.

- Повтори, что ты сказала?

- Мне кажется, мы проехали Ожерелье. Посмотрите в окно, там написано «Товарная – Бирюлёво». Поезд стоит, но никто не выходит. И почему то мы опять ехали назад.

- Белену тебе в компот. Москву проспала. Нас в депо отправляют на 35 километр. Родимые!!! Подъем!!! Спокойно, но быстро собираем вещи и на выход, пока платформа под ногами.

В вагоне начался хаос. Кто пытался найти зубную щетку и пойти почистить зубы в туалет, кто то попросил чаю, и только Милида спокойным менторским тоном направляла действия пассажиров нужное русло, помогая быстро собрать личные вещи и покинуть вагон. Бравые соратники проводницы распределили с одного взгляда свои действия. Зимин принимал вещи, багаж и пассажиров на узком невысоком перроне. Николай Ильич управлял общим сбором в вагоне и следил, чтобы никто не забыл вещи. То, что происходило, вызвало бы дикий восторг у представителей спасательных служб: четко, быстро, слажено. За десять минут вагон стал пуст. Последними в пеший путь, указанный Милидой на автобусную развязку, вышли Зимин с рюкзаком за плечами и Аришкой на руках, и Николай Ильич с двумя дорожными сумками. Грустно глядя им в след и понимая, что помочь она им больше ничем не может, Милида задрожала всем телом, опустилась на пол тамбура и уронила голову на руки. Слезы не шли в сухие глаза, ее просто била дрожь, как будто было очень холодно.

- Лида, Лидушка, что случилось? – голос звенел в воздухе, где для Милиды почти не осталось глотка кислорода.

- Во, еще и призраков стала слышать, - пробурчала проводница, не поднимая головы, - ну вот и все. И работе конец и мне трындец.

Почему то очень запахло лилиями. Чья - то рука опустилась на плечо, нежно коснулась волос, отвела за ухо непокорную прядь. Мужчина опустился на оба колена перед Милидой, и женщина поняла, кто оказался внезапным ее гостем.

- Везунчик, ты как сюда попал? – опустошённым голосом спросила Милида, не поднимая головы.

- С бригадиром договорился и в пятый поднялся, чтобы к тебе прийти Лида, а почему твои пассажиры вышли из вагона?

- Почему, почему. Издеваешься зачем. Первый раз в жизни проспала. Все проспала и работу, и Москву, и пассажиров на товарной высадила, - Милида подняла глаза и взгляну на своего неожиданного гостя, - Димка, я людей подвела, крупно подвела.

- Почему людей подвела? Я тоже не понял, зачем ты их высадила, мы до Москвы еще не доехали. На перегоне стоим, скорые пропускаем.

- Как пропускаем? Мы не в депо сейчас?

- Нет, конечно. Сейчас два скорых пройдут и ваш дополнительный выпустят.

- Бог мой, что я натворила! Людей темным утром по рельсам шагать отправила, Димка ты понимаешь, что я наделала! – Милида вцепилась пальцами за плечи мужчины и завыла, как раненый зверек.

- Лида, Лида успокойся. Сейчас, слышишь? Сейчас все исправим.

- Ничего уже исправить нельзя, ничего, я соня, я размазня! Я дура – чудовище!

- Лида, смотри мне в глаза и медленный вдох, так медленный выдох, - мужчина достал портативную рацию.

- Центральная, алло, центральная говорит Везенцев. Переключайте все машины на меня, кто в радиусе 5 километров от станции Товарная – Бирюлёво, кто дежурит на Булатниково, все выдвигается к автобусным остановкам. Чрезвычайная ситуация, все машины в сторону Булатниково. Нужно срочно взять на посадку пассажиров с поезда и доставить до места назначения, кому куда нужно. Оплату за проезд не брать, я сам расплачусь с ребятами. Если пассажиры будут бояться, нужно говорить «приказ Милиды». Как меня поняли?

- Димка, там один мужик вредный есть с огромными чемоданами, - женщина с надеждой смотрела на своего спасателя, - он не дотащит их до остановок.

- Ребята, кто принял задание, возьмите первого мужика с огромными чемоданами, доставьте в лучшем виде туда, куда скажет. Ублажать все до последнего. Премия за мной.

В ответ в рации слышались различные ответы. «Дим Палыч, сделаем, не волнуйся», «Восемнадцатый через десять минут будет на точке», «Палыч, я мужика нашел с чемоданами, сопротивляется, не дает мне их нести».

- Караншин, это я, Милида. Это свои таксисты, не бойся, надежные ребята, - женщина вцепилась в руки Везунчика, держащего рацию, - Караншин, дорогой, уважь на прощанье, пусть мужчина тебе поможет. И довезет, куда скажешь, бесплатно.

Милида стала перечислять всех своих пассажиров по внешним данным и виду их багажа. Дмитрию Павловичу оставалось направлять действия своих таксистов, чтобы те не потеряли никого из виду. Если не эта печальная ситуация, то со стороны было очень смешно наблюдать, как два взрослых человека: мужчина и женщина, стоя на коленях перед друг другом, в освещенном пустом тамбуре вагона, что то говорят, общаются через рацию со всей вселенной.

Первый поднялся с колен мужчина, приподнял свою собеседницу, снова поправил ее непослушные локоны и молча любовался ее лицом.

- Лида. Милая Лида, ты не любила когда я тебя так называл.

- Я назло тебе, сократила твое сюсюканье и назвала себя Милидой.

- И в отместку стала звать меня Везунчиком.

- А если фамилия у тебя Везенцев, значит Везунчик.

- С твоей легкой руки, оно прилипло ко мне.

- Ты обиделся и ушел с железки, сказал, коль Везунчик, то будет везти везде.

- Не поверишь, и впрямь везет, только тебя потерял. Спасибо Анатолию Владимировичу, позвонил и объяснил, как тебя увидеть можно.

- Почему пахнет лилиями?

- Это тебе букет, на столике лежит.

Они стояли и говорили, и им не мешали свисты пролетающих мимо поездов, потрескивание рации и реплики диспетчеров из нее. Мир замер на время для двоих.

Беспощадно звенел и звонил телефон в кармане форменного жилета Милиды. Машинально нажав на кнопку включения, Милида услышала прескверно злой голос бригадира поезда.

- Ковалева, Ковалева, ты, что там творишь. Ты почему людей высадила. Ты, что себе позволяешь, Ковалева?

Милида молча слушала тираду Анатольевич Владимировича. Дмитрий забрал телефон из опущенной в бессилии руки женщины.

- Анатолий Владимирович, с вами Везенцев говорит. Мне нужно было пообщаться с любимым человеком наедине. И я сделал предложение пассажирам, от которого они не смогли отказаться. Мой транспортный парк взял на себя перевозку ваших клиентом до двери дома. Договор заключен с обеих сторон, но, правда, только в устной форме. Возражений и жалоб пока нет.

- Знаю я ваши услуги и договора. Если сегодня хотя бы одна жалоба на начальника поезда или его бригаду придет в управление, я на вас в суд подам встречный иск. Будете мне выплачивать все неустойки разом, и материальные и моральные. За всю железную дорогу отвечать заставлю, умники мне нашлись. Слышите, поговорить им надо, не наговорились пять лет тому назад. Если хоть одно заявление со стороны пассажиров, я вас…

- Не будет ни одного заявления, бригадир, не шуми, - хладнокровно осадил его Дмитрий.

Милида перехватила сотовый вновь к себе.

- Будет. Одно заявление, будет.

- От кого, что еще произошло?

- Много всего произошло, От меня будет заявление, от меня в администрацию управления РЖД. Нельзя так обращаться с людьми, слышите – нельзя!

Поезд как бы в подтверждение слов Милиды стукнул колесами и плавно стал двигаться.

В незакрытую дверь вагона сначала показалась голова, а потом и сам человек. Милида и Дмитрий с удивлением смотрели на запыхавшегося Караншина.

- Я извиняю, свой билетик у вас забыл.

- Какой билетик? – хором спросили мужчина и женщина, глядя на того с кем они расстались и не собирались больше встречаться.

- Ну, билетик, положено забрать при окончании поездки.

- Вот теперь доем до Москвы, там и отдам ваш билет. А чемодан где? – спросила Милида.

- У надежного таксиста, как вы велели, адрес ему свой я дал. Или он ненадежный? – испугался Караншин.

- Надежный, еще какой надежный. Просто уникально, только у нас под честное слово можно отдать багаж и вернуться за клочком бумаги.

- Это не клочок бумаги. Это документ, подтверждающий мою поездку. Вы еще молоды, и не понимаете, что всякая мелочь в жизни важна. И потом вы же сами Милида сказали «Уважать друг друга надо».

Поезд отмерял метроном колес ту – тук, ту – тук. Время, метры, жизнь.