@ndron-©

Радуга всемирной графомании

Автор:
Глеб Головин
Радуга всемирной графомании
Работа №123
  • Опубликовано на Дзен

Каждый охотник желает знать, где сидит фазан.

□□□□□□□

– Заходите! – приказал мне высокий мужчина с пышными усами и бакенбардами. Он был одет в строгий черный костюм.

Я вошел в яркую белую комнату. На потолке монотонно гудели люминесцентные лампы, чей свет отражался на полированном полу. Я сел за белый блестящий стол, стоявший в середине комнаты. Мужчина проводил меня безразличным взглядом и сел напротив.

– Сигару не желаете? – деликатно спросил он.

– Пожалуй, не откажусь.

Он аккуратно достал золотой портсигар из кармана пиджака и протянул мне сигару.

– Благодарю, – сказал я.

– Если позволите, я начну. Хотя прежде, разрешите задать вопрос. Вы читали Пинчона?

– Нет, конечно.

– Просто вы…

– Я прекрасно понимаю, к чему вы клоните, – перебил я. – Тут нет ничего зазорного. Пинчон – тот писатель, о котором все слышали, но никто не читал.

– Это вы верно подметили, – рассмеялся мой собеседник. – Но проблема-то, сами понимаете, кроется не в этом…

□□□□□□□

Несколько десятков парсеков отделяло членов экипажа космического корабля «Ной» от Земли. Преодолеть столь огромное расстояние «Ной» сумел всего за семь лет, благодаря кротовым норам и сверхмощному двигателю, позволяющему развить скорость более девяносто девяти процентов скорости света. Правда, если для экипажа путешествие длилось только семь лет, то на Земле прошел почти век. Многим было тяжело смириться с мыслью, что все, кого они знали на Земле, уже умерли, но только не Ричарду Бингему, командиру «Ноя». Ничего не держало его дома, близких у него не осталось, поэтому, получив предложение возглавить экспедицию, он ни секунды не колебался.

Пока остальные члены экипажа мирно спали в капсулах гибернации, он каждые полгода вставал, чтобы проверить исправность всех модулей и удостовериться в отсутствии отклонений от маршрута. Прежде чем вернуться обратно в капсулу, он мог подолгу бродить по кораблю, наслаждаясь одиночеством.

В очередной раз убедившись, что все в порядке, он снова не спешил возвращаться. Вдруг его идиллию прервал странный шорох в бытовом отсеке. Там Ричард обнаружил мужчину в светлой, отливавшей серебристым блеском одежде. Он был так бледен и раздражен, что Ричард даже не сразу признал в нем бортинженера Чичерина.

– Ах, это вы! – с облегчением вздохнул Ричард. – Видимо, капсула гибернации дала сбой. Мы прилетим только через два года.

– Я ищу дверь!

– Что, простите?

– Я ищу дверь! Понимаешь?

– С вами все в порядке?

Я ищу дверь!

«Черт возьми! Бедняга! У него нервное расстройство. Наверное, последствие преждевременного прерывания гибернации», – подумал Ричард.

Мистер Чичерин, вы успокойтесь только, все хорошо. Я вам помогу.

– Чем ты мне поможешь, скотина? Я ищу дверь!

– Мистер Чичерин, о чем вы? Вы астронавт, помните это? Мы сейчас на космическом корабле. Какая еще дверь?

– Дверь, понимаешь? Проход, расщелина?

– Мистер Чичерин, вы немного не в себе. Позвольте вам помочь.

– Я ищу дверь! – Чичерин в бешенстве набросился на Ричарда, схватив его за горло.

– Хорошо, хорошо! Вы не нервничаете только. Я покажу вам дверь. Договорились? Следуете за мной!

– Врешь, ублюдок! Ты сейчас хочешь отвести меня к остальным в спальный отсек и запихнуть обратно в капсулу гибернации! Думаешь, ты здесь самый умный? Неужели все вы не устали от постоянного обмана, лицемерия, от этой жизни в фальшивых декорациях? Неужели вам так нравится быть иллюзией чьего-то больного воображения? Лично мне нет, поэтому я ищу дверь, понимаешь?

– Нет, я не понимаю.

□□□□□□□

В залитые светом окна глядело смеющееся летнее солнце. Его косые лучи все глубже и глубже проникали в Катин дом. Пробравшись сквозь тонкие шторы, они скользнули по полу и поднялись на кровать, обливая мягким светом Катино загорелое лицо, ее грязные растрепанные волосы, смуглую шею, покатые плечи и обвисшую грудь.

Проснувшись от яркого света, Катя, едва открыв глаза, почувствовала невыносимую боль, голова раскалывалась на части. Отборно выругавшись, она стала рыскать по полу в надежде найти бутылку водки. У кровати валялось много бутылок, но все они, увы, были пустые. Вдруг раздался стук в дверь.

– Черт возьми! Это еще кто! – снова выругалась Катя.

Поначалу она не спешила открывать, но незваный гость оказался настойчив.

На крыльце стоял незнакомый мужчина, достаточно молодой и ухоженный, но очень бледный. Во рту у него была лампочка. Он был одет в довольно странный темно-синий костюм, очень отдаленно напоминающий то ли одежду рабочих, то ли полицейскую униформу; с правого плеча свисала маленькая коричневая сумка. Вынув лампочку изо рта, он начал активно размахивать руками, выкрикивая что-то на непонятном языке.

«Боже мой, иностранец! Никогда бы не подумала, что увижу живого иностранца в нашей деревне! Охмурить бы его, чтобы к себе забрал! Жаль, ни слова не знаю по-ихнему!», – подумала Катя.

Он достал из кармана два небольших металлических диска, один приложил к голове, а другой протянул Кате. Она стояла неподвижно, удивленно вытаращив глаза. Тогда он сделал вид, что прикладывает диск к голове, и снова протянул его Кате, но она лишь испуганно хлопала глазами. Незнакомец повторил эти действия еще несколько раз.

Что вам нужно? – робко спросила Катя.

Странный мужчина досадно вздохнул, широко разведя руками, и пробурчал еще что-то на своем, а затем схватил Катю и прижал диск к ее виску.

Извините! Извините! Я не хотел доставить вам неудобство, это устройство необходимо нам для общения, – пояснил таинственный незнакомец и засунул лампочку в рот.

– Вы иностранец?

– Ну, не совсем, – рассмеялся незнакомец (каждый раз, когда говорил, он вытаскивал лампочку изо рта, а затем возвращал обратно). – В общем, да, иностранец.

– Надо же какие хитрые устройства изобрели, приложил к голове фиговину, и все языки понятны! Чудеса!

– Ага-ага, вашей цивилизации до изобретения универсальных переводчиков, как магуланцам до Андромеды, – в сторону сказал незнакомец. – Да уж, вы правы! Удивительно, до чего дошел прогресс!

– Вы откуда? Из какой страны, в смысле?

– Слушайте, мне очень нужна ваша помощь?

– Вы попали в беду?

– Да, можно и так сказать, но… но вы можете мне помочь. Скажите, скажите, пожалуйста, вы не знаете, где проживает Карлов Геннадий Сергеевич?

– Карлов? – задумалась Катя. – Что-то не слыхала о таком.

– Не слышали? Точно? – взмолился незнакомец, лицо его сделалось еще более бледным и даже жалким. – Вспомните, пожалуйста!

Не… не слыхала, точно.

– Это Липецкая область, село Лаптево?

– Да, а что?

– Черт! Черт! – закричал незнакомец. – Только не это! Только не это!

– Что-то случилось? – Катя положила руку незнакомцу на плечо.

– Это конец! Я пропал! Это же чертова вселенная класса А, тут ведь ни хрена нет! Даже если эти меня не найдут, я просто не выберусь отсюда никогда! Никогда, понимаете? А что я спрашиваю, вы ведь ни слова не поняли?

– Не печальтесь, прошу вас! Заходите ко мне, я утешу вас, чем смогу.

Нет, нет, нет!

– Заходите, что вы! настаивала Катя. – Выпить бы вам, конечно, надо. Выпить! Ай, черт, водки, как назло, нет! О! – вдруг в горе хлама в прихожей Катя заметила сиротливо лежащую бутылку водки. – Нашлась! Нашлась родимая! – от радости она аж подпрыгнула.

Кате очень приглянулся иностранец. Галантный, учтивый, даже ни одного бранного слова из него до сих пор не выскочило. Истинный джентльмен. Странный он только, конечно, но ничего. Это все этот, западный менталитет.

Понимаешь, – разговорился незнакомец после двух рюмок водки, – Карлов – моя последняя надежда, это самый умный человек во Вселенной. Не в этой, замечу, в принципе! Мой транспортатор сломался, я здесь застрял, только он в этой отсталой реальности может мне помочь, понимаешь? Только он! Во всех реальностях, про которые я знаю, если он существовал, то жил здесь. Но его может не существовать, понимаешь! Тогда мне конец!

– Ты такой смешной, – рассмеялась Катя. – Мой муж, царствие ему небесное, тоже, когда выпивал, про параллельные миры все рассказывал.

А что с ним случилось?

– Да он, дурья голова, сивухи напился однажды да под трактор попал.

Мои соболезнования.

– Да ничего.

Вдруг Катя резко сняла с собеседника штаны и, достав оттуда маленького дружка, с усердием принялась за дело. Но любовные утехи длились недолго. В дверь снова постучали.

– Кто это еще? – заорала Катя.

– Не останавливайся! Прошу!

– Катя! Открывай, черт возьми! – послышался голос с улицы.

Черт! Это Нюра! Надо открыть!

В комнату вошла невысокая черноволосая бабенка с довольно большой грудью. Ей было уже за тридцать, но выглядела она моложе, несмотря на отсутствие макияжа и долгие годы тяжелого труда. Ни палящее солнце, ни в суровые морозы не навредили чистоте ее лица. Если бы не выбитый мужем зуб, Нюру даже можно было назвать красавицей.

– Ты совсем из ума выжила! – набросилась она на Катю. – Ты почему опять на работу не вышла, коровы не доенные стоят! Сколько бухать-то можно. И, вижу, очередного хахаля нашла?

– Он – иностранец! гордо заявила Катя. – А как звать и откуда не говорил.

– Иностранец? – воодушевилась Нюра и принялась тщательно рассматривать Катиного гостя.

Прошу прощения, забыл представиться… Вообще, у меня нет имени, но здесь меня называют Алексеем.

Чего? Я ни черта не поняла, что он сказал! – воскликнула Нюра.

– Ой, дико извиняюсь. На! – Алексей протянул Кате металлический диск. – Скажи ей, чтоб надела.

– А ты вот это одень-ка. Экая диковинка! Представляешь, одеваешь ее, и все языки тебе понятны становятся!

Извините, – обратился Алексей к Нюре. – Вы не знаете, не проживает в вашей деревне Карлов Геннадий Семенович?

Карлов… – задумалась Нюра. – А у Семеныча нашего не Карлов ли фамилия?

– А мне по чем знать, – ответила Катя. – Семеныч и есть Семеныч.

– Карлов, Карлов! Точно! Кажись знаю.

– Умоляю, отведите меня к нему! Вы можете?

– А почему нет. Идемте.

Спасибо, спасибо вам огромное!

Алексей и Нюра направились к выходу.

– Подожди, а как же я, Алешенька, а я? – спохватилась Катя.

Спасибо за теплый прием. До свидания.

– Алешенька! – в отчаяние закричала Катя.

– Заткнись, овца! Он теперь мой, ясно?

– Девочки, прошу вас, не ссоритесь из-за меня.

Стой, Алешенька, стой!

Они ушли. Катя еще долго кричала им вслед, а потом бросилась на кровать и горько заплакала.

– А вы правда иностранец, да? – расспрашивала Нюра нового знакомого.

– Да.

– А из какой вы страны? Из Франции? Нет, вы слишком светлый. Вы из Швеции, наверное, да?

– Какая вам разница?

– Ну скажите! Вам трудно, что ли?

– Я с Абандура.

– Абандур? Не слыхала о такой стране. Это вообще в Европе?

Да, в Европе.

– А зачем вы все время носите лампочку?

– Слушайте, хватит меня допрашивать! Мы пришли? Это его дом?

– Не совсем, – загадочно улыбнулась Нюра. – Опосля тебя отведу!

Она прыгнула на сеновал и сорвала с себя одежду, оголив пышную грудь.

– Возьми меня, – пошептала она.

Алексей вновь не удержался от соблазна. Но на сей раз он совершил роковую ошибку. И ошибка была вовсе не в том, что он не смог устоять перед красивым женским телом. Когда он решил окунуться в густые заросли Нюры, сделав ее куннилингус и подарив первый за десять лет оргазм, он, конечно, вытащил лампочку изо рта. Всего десять минут ведь, что может случиться? Так он думал. В этом и заключалась ошибка.

Когда Алексей закончил, он снова вернул лампочку в рот, и она загорелась. Он сразу бросился бежать, но было слишком поздно. У ворот уже стояли двое мужчин: лысый двухметровый великан и карлик в красном костюме. Последний метким выстрелом в голову не оставил Алексею шансов. Нюра завизжала от ужаса и кинулась бежать.

Догони ее, – строго сказал великан. – Можешь не убивать, она безмозглая доярка, просто сотри ей память. А этого я обыщу.

– Тедуб оналедс.

Осторожно осмотрев труп, лысый великан наклонился и опустил руку в маленькую коричневую сумку, вынув оттуда лампочку и конверт.

– Интересно, интересно, – размышлял он вслух, распечатывая конверт. – Письмо!

«Дорогая моя!

Возможно, это мое последнее письмо. Конечно, я всегда был полон оптимизма и верил в лучшее, но я чувствую, мой конец близок. Прости! Конечно, я обещаю, я клянусь, что пока бьется мое сердце, пока не погасла еще искра надежды, я буду бороться во имя нашей общей идеи, но я боюсь. Боюсь не за себя, я готов вытерпеть самые страшные пытки, я готов снова взглянуть смерти в глаза, я боюсь за тебя. О невинное создание, за что же тебе эти страдания? Ты не повинна ни в одном моем преступлении, но они все равно придут за тобой. Да, пускай я погибну, я заслужил, но ты, ты должна жить! Ты обязана спастись! Мой бесценный самородок, мой лучик света в темной пещере! Я никогда не брошу тебя, я не позволю, чтобы ты умерла снова!

А знаешь, профессор Карлов был прав: нет никакой человеческой сущности. Один и тот же человек в одной реальности может быть совершенно не похожим на себя в другой. Все определяет воспитание и случай. Нет, нет, не прими же это за оскорбление, наоборот, ты лучше нее. Ты смелее, самоотверженнее. Ты знала на какой риск идешь, знала, чем все могло закончиться, но все равно пошла за мной, столько для меня сделала, не взирая на грозившую смертельную опасность, за что я тебе бесконечно благодарен. Может, будь именно ты со мной тогда, мы бы выиграли в той войне. Да что ж я о себе пишу, даже сейчас, в минуту страшного бедствия, думаю только о себе. Прости, я разрушил твою жизнь, две твои жизни. Мерзавец, я недостоин тебя! Никогда, никогда я не мог до тебя возвыситься. Я мог лишь недоступно созерцать тебя в беспредельной любви своей.

О, если б можно было бы повернуть время вспять! Но даже Карлов на это способен! Как бы хотелось все забыть, все бросить и быть с тобой. Как бы я мечтал снова увидеть твой ясный взгляд, почувствовать прикосновение твоего тела! Та наша встреча, наша единственная встреча, в том летнем домике у озера, тот поцелуй, помнишь? Это лучший момент моей бездарной жизни. Эти бесконечные войны, бессмысленный погони непонятно за чем, а то, что мне нужно, было так близко! Как я был слеп!

Я, как обещал, отправил подарок, надеюсь, он тебе поможет. Я верю, что ты спасешься и начнешь новую счастливую жизнь. Со мной или без меня. Мне достаточно, что ты не забудешь меня, ты сказала мне в том домике у озера – я верю, и отныне вся моя жизнь в этих словах.

Твой Хуан Альварес».

□□□□□□□

– Скажи, красиво здесь, в Нескучном саду, сказал Дима, – особенно летом. По мне так это лучшее место в Москве.

– И здесь действительно не скучно, – весело ответила Маша, погладив Диму по плечу. – Хотя с тобой невозможно соскучиться!

– Слушай, хочешь еще шутку? Предупреждаю: несмешную.

– Давай!

– Чем отличаются Маяковский, Хемингуэй и Курт Кобейн?

– Ну?

– Калибром.

– Не, – рассмеялась Маша. – Совсем не смешно. Это реально очень плохо.

– Что же ты смеешься тогда?

– Это потому, что я пьяная, все алкашка твоя. Но виски с колой – полное дерьмо! Я водку хочу, сука.

– Ну, пойдем купим, если ты так хочешь. Хотя водка мне не нравится.

– А шутка твоя – баянище лютый! Ее, наверное, придумали, когда по Земле динозавры ходили.

– Я же сказал, что она несмешная.

– Да ладно, забей, я же прикалываюсь. Мне эту шутку просто мой парень рассказал недавно, хотя, по-моему, я ее еще года три назад где-то слышала.

Вдруг Дима остановился, весь побледнел, задрожал, и лицо его искривилось, изменившись до неузнаваемости.

Бывший? Бывший парень? – боязливо спросил он.

– Почему? Нет. Ты же…

– Нах@я?! Скажи мне, нах@я?

– Ты чего?

– Просто ответь мне! Нах@я ты пошла со мной на свидание?

– Я… я думала… это просто дружеская встреча.

– Не п@зди мне, ты прекрасно знала, что я не равнодушен к тебе. Не прикидывайся дурочкой! Даже слепой бы это заметил!

– Я, наверное, пойду.

Нет, бл@дь, никуда ты не пойдешь! – Дима крепко сжал Машину руку.

– Отпусти меня немедленно! Я буду кричать!

– Не-е-ет! Ты сначала ответишь мне, нах@я ты пошла со мной на свидание, а потом я тебе отпущу. Я вот просто не понимаю, не понимаю, бл@дь! Ну не нравится тебе человек, так не иди с ним на свидание. Я ведь не заставлял тебя соглашаться! И на отказ не стал бы обижаться. Ладно, допустим, ты боишься в лицо отказать, ну скажи тогда, что времени у тебя нет. Нах@я устраивать этот @банный цирк? Пойми, мне просто интересно знать ход твоих мыслей. О чем ты думала? Что это: эгоизм или циничная насмешка?

Молчание.

– Хватит невинно хлопать глазками! Отвечай!

Молчание.

– Ну?

– Я не знаю, – тяжело вздохнула Маша. – Ни о чем я не думала. Мне просто было весело с тобой… Прости, я не хотела сделать тебе больно.

Ясно. Ладно, все. У@бывай!

Дима отпустил Машу и сел на ближайшую лавку, закрыв лицо руками. Маша продолжила неподвижно стоять посреди тротуара, виновато поглядывая на Диму. Наконец, набравшись решимости, она подошла к нему.

– Я пошутила насчет парня.

– Врешь!

– Нет, правда. Я хотела тебе сказать, но жутко растерялась, когда ты набросился на меня. Прости.

– А для чего ты это сделала-то?

– Да не знаю, само вылетело. Подшутить, наверное, хотела. – Маша села на лавку, положив голову Диме на грудь. – Прости.

– Ты прости, я нагрубил тебе. Я не имел права срываться.

– Да нет, ничего. Я никак не ожидала от тебя такой реакции. Мне казалась, что ты сдержанный, даже холодный… Ты мне нравишься, честно, сейчас я точно это поняла.

– Ты правда пошутила насчет парня?

– Правда… Знаешь, я сейчас немного не в себе, мне… Меня бросил отец.

– Ты же говорила, вроде даже сегодня, что твои родители развелись много лет назад?

Не в том смысле, – горько улыбнулась Маша. – Он улетел. В космос. Теперь он вернется лет через пятьсот, и я его больше никогда не увижу и не услышу. Представляешь, он мне даже ничего не сказал. Я только по телеку узнала, что он собирается лететь. Я ему позвонила сразу, а он сказал мне типа я уже взрослая, и он мне не нужен.

– Невероятно, ты дочка того самого космонавта Чичерина? Поверить не могу!

– Я не люблю это афишировать.

– А для чего, я так и не понял, нужна эта экспедиция. Не знаешь?

– Бороздить космические просторы… да не важно. Я знаю не больше твоего. В любом случае у моего отца другая цель.

– Другая? Какая?

– Зачем ты спрашиваешь, если прекрасно знаешь ответ? У него та же цель, что у тебя, что у меня, что у всех здесь. Он ищет дверь.

Вдруг Дима почувствовал, как нож медленно проникает в его плоть.

– Я никогда не буду твоей, – прошептала Маша.

Это были последние слова, которые Дима услышал.

□□□□□□□

– Здравствуйте! Это прямой эфир из студии Осгилиата, я Бэзил Дак. У нас в гостях наш постоянный эксперт достопочтенный Лорд Эвеллион.

– Всем привет! – поздоровался эльф.

– А также Ларек Некертс и Чик Польц.

– Добрый вечер, – поприветствовал телезрителей Ларек Некертс.

– Сегодня нам довелось стать свидетелями невероятного, умопомрачительного, не знаю, какие еще эпитеты подобрать, матча 1/4 финала кубка Средиземья по футболу, в котором сборная орков сенсационно нанесла разгромное поражение эльфам! Что же, предлагаю обсудить этот потрясающий по драматургии матч, очень интересный с тактической точки зрения, но и противоречивый, потому что, анализируя его, кто-то скажет, что это был мастер класс оборонительного футбола от орков, а кто-то ответит, что эльфы выносили орков на протяжении всей игры, и лишь стечение обстоятельств и грубейшая ошибка вратаря Нила-Галада не позволили эльфам довести матч до победы.

– Я выскажу свою точку зрения, – начал лорд Эвеллион. – У каждой команды был свой план на игру, и они не отходили от своих принципов, которые всегда используют. Но при счете 1-1 на 81-ой минуте был назначен, мягко говоря, спорный пенальти, который решил исход игры.

– Позволю не согласиться, – вмешался Ларек Некертс. – Орки показали, что главное в футболе – терпение. Да, можно сказать антифутбол, ошибка вратаря, судьи, но они ждали своего шанса – и они его дождались. У эльфов было время отыграться, но не было терпения, они отказались от своего футбола и пропустили еще два.

– Тёчс ан олбат. Адгок андо аднамок тиморг юугурд, огечен тянип ан йедус, – сказал Чик Польц.

– Что ж, эльфы впервые покидают турнир без медалей, а орки впервые в истории выходят в полуфинал, где сразятся с победителем пары Хоббиты – Джедаи, – сказал Бэзил Дак. – Чик, каков ваш прогноз?

– Я юамуд, отч Иадежд тядебоп.

Господи! – воскликнул лорд Эвеллион. – Вот как, объясните, как Федерация футбола Средиземья только додумалась, только в мыслях могла допустить, пригласить на турнир Джедаев? Какое, черт возьми, они имеют отношение к Средиземью? Они свой чемпионат провести не могут, что ли? У них Вселенная побольше нашей будет, но нет ведь! Нужно больше команд, больше матчей! Надо пригласить штурмовиков, которые даже, мать его, гномам проигрывают 0-8. Футбол превратился в гламурное шоу для выкачивания денег. Вот убрали Хрендальфа Платтера, станет лучше, говорили они. И что? Коррупция процветает, зато дебильных турниров стало больше. Больше матчей, больше денег! И зрители ведь смотрят, плюются, но смотрят! VAR ввели, чтобы судьи ошибаться перестали. И что? Этот здоровенный орк Гондок падает в штрафной от любого дуновения ветерка. Весь стадион видит – симуляция. А судья с VAR ставит пенальти!

Лорд Эвеллион, – вмешался Бэзил Дак, – успокойтесь. Я понимаю, вам обидно, что эльфы проиграли, но…

– Да мне плевать! Орки, джедаи, футбол. Только умалишенный мог додуматься сделать подобный кроссовер. Мне порою кажется, что я нахожусь в какой-то психиатрической клинике? Вы понимаете, это – издевательство над зрителем, над здравым смыслом! То, что сейчас происходит, – издевательство! Какой в этом смысл? Где смысл?

– Йогород гурд, ен ищи в мотэ лсымс! От, отч я юровог модаз дерепан – отэ яатсуп тсонзоицнетерп. Окьлот в йондо йеом езарф тсе лсымс.

– А у нас на связи наш специальный корреспондент Черный Дракон, – торжественно представил коллегу Бэзил Дак, – на протяжении всего матча летавший над стадионом и тщательно изучивший все тактические перестроения команд. Черный Дракон, как бы вы оценили содержание игры той и другой команды?

– Всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится.

– Полагаю от вашего внимательного взгляда не ускользнула истинная причина поражения эльфов. Много об этом говорится, но я не могу избавиться от ощущения, что оркам просто повезло.

– Не собирайте себе сокровищ на земле… но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше.

– Не хочу уводить разговор в сторону, но слышно много вопросов по поводу судейства.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять.

– Нам пора, Чик, – сказал Ларек Некертс, почесав лысую голову. – Засекли одно из почтальонов. Скидываю координаты.

– Я ущи рвед.

– Не ты один, дорогой Чик.

□□□□□□□

Письмо №1

Если тебя зовут Мария Чичерина, то умоляю, дочитай это письмо до конца. Если нет – выбрось в мусорное ведро и забудь о нем навсегда.

Ты, конечно, спросишь, кто я такой и для чего я пишу тебе. Я отвечу, но уверен, мой ответ ты сочтешь бредом сумасшедшего, но прошу, умоляю, дочитай до конца! Меня зовут Хуан Альварес, ты меня не знаешь, однако я тебя знаю лучше кого бы ни было. Другую тебя. Один очень хороший человек, чье имя он запретил называть в этом письме, говорит, что нет такого научного понятия, как человеческая сущность. Человек в одной реальности может сильно отличаться от себя в другой. Он самый умный человек во Вселенной и никогда не ошибается, но, может, этот тот единственный случай, когда он оказался не прав. Я верю в человеческую сущность! Если я добился твоей любви в одной реальности, то я смогу это сделать в другой.

В моей реальности я самый разыскиваемый человек на Земле. Я лишился всего: дома, друзей, родных, но главное – я лишился тебя. В моей реальности ты умерла. Я сам был приговорен к смерти, но очень хороший человек спас меня от верной гибели. Он категорически против того, чтобы я отправлял тебе это письмо. Говорит, что это бессмысленно и очень рискованно – он совершенно прав! В этом бесконечном многообразии вселенных, где любое, порою самое незначительное событие, может привести к непредсказуемым последствиям, мы не в состоянии даже точно определить вселенные, где ты существуешь. У нас есть лишь жалкая возможность, тщательно изучив координаты, приблизительно понять, насколько та реальность похожа на нашу. Но я не могу без тебя! Я скиталец без рода и племени, одиночество каждоминутно терзает меня. Лучше героически погибнуть, чем существовать без тебя. Я отправил в сто реальностей сто писем – больше он не разрешил – по адресу г. Москва, Проспект мира, д.7, кв.9, там ты жила в моей вселенной. Живешь ты там теперь и рождалась ли ты вообще хотя бы в одной их этих реальностей? Может, все письма так и уйдут в пустоту. Не говоря о том, насколько ничтожен шанс того, что ты дочитаешь письмо до конца, а после не выбросишь его с ехидной ухмылкой, покручивая пальцем у виска. Но если есть хотя бы иллюзорная возможность связаться с тобой, я буду за нее цепляться! Да поможет мне в этом великая сила любви!

Я не призываю тебя мне верить, знаю, что это бессмысленно. Я прошу самого малого: ответь мне. Просто напиши мне хоть что-нибудь, напиши, какой я придурок и все. Ведь тебе не составит труда нацарапать две строчки. Поверь, даже такая ничтожная фразочка, написанная твоей рукой сделает меня счастливейшим из людей. За письмом придет один наш доверенный человек, 27 апреля 2046 года ровно в 15-00 он позвонит в дверь, чтобы его забрать. Если ты не откроешь, он уйдет и никогда не вернется. Если вдруг ты просто боишься ему открывать, оставь письмо под дверью. Чтобы не случилось, мои чувства к тебя не угаснут до самой моей погибели. Прости за доставленные неудобства.

Твой искренний друг Хуан Альварес.

Письмо №2

О, как я был счастлив, безмерно счастлив, получив от тебя это письмо! Я – Дон Кихот, наконец-то признавшийся в своих чувствах Дульсинеи! И теперь я, полный благородных порывов, готов сражаться за общевселеннскую Свободу, воспевая твое прекрасное имя в своих подвигах!

О, как я счастлив! Ты не представляешь, как я счастлив! Я просил написать тебя всего пару строчек, а ты написала мне целый трактат! Конечно, пусть ты не поверила мне, но я и не смел надеяться на это. «Ко мне еще никто так оригинально не пытался подкатить». Читая эти строки, я понял, что именно ты, и только ты могла так написать. Это действительно ты! В письме ты выразила желание встретиться. Не представляешь, как жажду я нашей встречи, но боюсь, боюсь сейчас это слишком опасно. Но в скором времени, клянусь, мы обязательно встретимся. Я обсужу с профессором Карловым (это тот самый очень хороший человек) возможность нашей встречи и возможность отправить какое-нибудь доказательство в подтверждении того, что мои слова есть чистейшая правда. Он, конечно, будет категорически против, но я буду умолять!

Твой Хуан Альварес.

P.S. Чуть не забыл, наш почтальон зайдет к тебе 3 мая. В дальнейшем ты указывай в письме, когда тебе будет удобно отправлять ответ.

Письмо №4

Дорогая Маша!

Как я был счастлив получить от тебя письмо! Все эти дни я томился в мучительном ожидании. Но вот долгожданное письмо у меня в руках! Не медля ни секунды, я сел писать ответ.

Ты не представляешь, как я был обрадован тем, что хоть в одной реальности нет проклятого Советского Союза! О, моя загубленная юность! Сколько лет я посвятил священной войне, сражаясь за независимость Испании! И все впустую! Ты не представляешь в какой прекрасной реальности ты живешь! В реальности, где не идет бесконечная война, где не надо жить в постоянном страхе за свою жизнь и за жизнь своих близких, в реальности, где каждый день снаряды не взрываются у твоего дома, где люди не знают, что такое голод и разруха, в реальности, где нет кровавого советского режима!

Расскажи еще что-нибудь из истории твоего мира. Мне очень интересно узнать, как у вас все сложилось. По отрывочным сведениям из твоего письма, я сделал вывод, что Вторая мировая завершилась у вас как-то иначе. Правда, так я и не понял, СССР выиграл или проиграл? В моем мире война окончилось победой СССР, после того как сначала 11 марта 1945 они сбросили ядерную бомбу на Берлин, а затем 5 апреля – на Вашингтон и Нью-Йорк.

В дальнейшем СССР продолжил экспансию на запад, распространив свою диктатуру на всем северном полушарии. Относительную независимых сохранили лишь Великобритания и Китай, но были они очень слабы и не способны конкурировать с Советским Союзом. Все остальные страны либо стали частью СССР, либо превратились в марионеточные государства. Началось время кровавых репрессий: зачатки сопротивления резались на корню, со всеми недовольными жестоко расправлялись. Долгие годы весь мир жил в постоянном страхе. Однако бездарная политика последних советских диктаторов в конце концов привела к экономическому краху и массовому голоду. По всей западной Европе стали вспыхивать восстания, которые проклятый Советский Союз уже не в состоянии был подавить. Германия и Италия заново обрели независимость.

В шестнадцать лет я бросил школу, добровольно присоединившись к войскам народного ополчения. Верой и правдой я воевал за свободу родной Испании. В двадцать лет я возглавил отряд сопротивления. Возможно, тебе будет интересно, какую ты играла роль в моей жизни? О, mi pequeña flor, самую-самую главную! Мы тоже познакомились через письма. Мы начали переписываться, когда мне было тринадцать, а тебе девять. Я не горел желанием общаться, но это была госпрограмма Советского Союза. Несмотря на маленький возраст, уже тогда я питал искреннюю ненависть к русским. Мой отец, затравленный гнусным КГБ, был ярым националистом, и он привил эти взгляды и мне. Эти ложные взгляды! Благодаря тебе, именно благодаря тебе я понял, что в любой нации среди гнусных отвратительных людей бывают люди чистые и светлые. Читая твои первые письма, наполненные тем неподдельным детским восторгом и искренней верой в светлое будущее, но в тоже время написанные не по годам зрело, я не мог сдержать слез. Ты была дочкой генерала Чичерина, того самого, что впоследствии будет воевать против нас, но ты не разделяла его взглядов, ты его ненавидела. Я влюбился в тебя, влюбился, даже никогда не видев вживую.

Впервые встретитесь мы, когда мне было шестнадцать, как раз перед моим отъездом на войну я приехал к тебе в Москву. Мы так счастливо провели вместе эти три дня. Я спросил тогда, стоит ли мне идти воевать. Я думал, ты начнешь отговаривать меня, а знаешь, что ты мне ответила? «Может, именно тебе суждено стать флагманом человечества на пути к подлинной свободе, равенству и всеобщему счастью». Тебе только исполнилось тринадцать.

Уйдя на войну, я по возможности отправлял тебе письма. Однажды ты предложила мне помощь: ты обещала шпионить за отцом. Поначалу я был против, не хотел ввязывать тебя в это, но ты настаивала. Ценность информации, что ты передавала нам, оказалась несоизмерима велика по сравнению с другими нашими источниками. Благодаря тебе, мы выиграли множество сражений. Все шло к тому, что вслед за Германией и Италией мы сбросим рабские оковы. Казалось, СССР вот-вот развалится, дни тоталитарного режима сочтены.

Наши беды начались с того, что тебя разоблачили. К счастью, ты смогла бежать! Все равно казалось, что умирающему Советскому Союзу это не поможет! Казалось, что при поддержке других освободившихся стран, мы добьем раненного зверя! Но наши союзники нас предали! СССР каким-то образом сумел договориться с ними о мире. Алчные ублюдки, они не представляют, что они натворили! Наши обескровленные войска были разбиты. Мы проиграли!

Меня, как главу отряда освободительной армии, заочно приговорили к смертной казни. Но нам, нам с тобой, удалось сбежать в Италию. Эти несколько недель в бегах стали лучшими в моей жизни, потому что я провел их с тобой. В постоянном страхе, без денег и крова над головой, но с тобой.

Война была проиграна! Но думаешь, мы сдались? Мы отсиделись, окрепли, вышли на нужных людей и вернулись, чтобы снова разжечь огонь революции. Мы организовали несколько терактов в Москве и Ленинграде. Нашим триумфом стало успешное покушение на Генерального секретаря ЦК КПСС: мы взорвали тирана вместе со всей его поганой семьей! Но тебя поймали, мне же удалось бежать. Вскоре меня бы тоже непременно настигли. Я был загнан в угол, pero por suerte, я познакомился с профессором Карловым, и он спас меня. Я не буду вдаваться в подробности, как это произошло. Карлов против. Он пока тебе не доверяет, человек он мнительный и очень осторожный. Даже слишком, но в нашем деле это оправдано. В другой раз.

Как я мечтаю вновь увидеть Валенсию цветущей! Снова услышать живую испанскую речь, пройтись по улице, где я вырос, погулять по Эль Кармен, сходить на Месталью. С тобою!

Отправляю письмо и с нетерпением жду ответа!

Твой верный друг Хуан Альварес.

Письмо №9

Дорогая Маша!

Я чувствовал, я верил, я знал, что ты справишься! ¡El amor de mi vida! Прости, что подверг тебя опасности! Но ты знаешь, как нужна мне была твоя помощь!

Пора ввести тебя в курс дела. Я сам многое знаю лишь поверхностно, но все же! Количество вселенных конечно, однако число их настолько огромно, что просто не укладывается в голове. Например, вселенных типа γ (к нему относятся наши вселенные) около 10↑↑↑↑10. Я записал это число в стрелочный нотации Кнута, потому что оно столь велико, что полотна размером в Млечный Путь не хватило бы, чтобы записать его даже в экспоненциальной форме.

Как могла ты заметить, вселенные делят на типы в зависимости от космической географии (назову это так, ибо нет подходящего слова в наших языках) и на классы по степени развитости ее обитателей. Во вселенных класса А живут самые примитивно развитые существа, в С – самые высокоразвитые. Вернее, среди множества цивилизаций есть хотя бы одна высокоразвитая, потому что в каждой вселенной может быть до несколько сотен тысяч планет, где есть жизнь. Люди – не единственные разумные существа наших вселенных, есть множество других организмов как почти идентичных нам, так и совершенно на нас непохожих, как магуланцы – очень странные существа.

Вселенные иных типов обладают другим мироустройством, порою в них действуют другие законы физики. Особым видом являются Веселенные W, которых всего двенадцать. Их населяют Яовы – самые высокоразвитые неуглеродные формы жизни, составляющие межвселеннское правительство, которое якобы следит за мировым порядком, а на деле лишь выкачивает ресурсы из других цивилизации. Жителей вселенных А Яовы считают за безмозглый скот. Пока не появился профессор Карлов, они вообще не обращали на нас внимания. За вселенными В они внимательно наблюдают, но не вмешиваются до тех пор, пока там не начнут изобретать транспортатор – устройство, позволяющее мгновенно перемещаться из одой точки пространства в другую, в том числе между вселенными. Тогда эта вселенная переходит в класс С, они туда приходят, делятся некоторыми своими технологиями и предлагают сотрудничество, а по сути, начинают тормозить научный прогресс и безжалостно эксплуатировать новоявленных «партнеров». Если цивилизация вдруг отказывается от пагубного сотрудничества и решает развиваться самостоятельно, они начинают гуманитарную интервенцию под благовидным предлогом защиты пространственно-временного континуума. Естественно, военная мощь Яовов значительно превосходит военную мощь оппонента, они с легкостью одерживают победу. Выкачав все ресурсы из вселенной С, они просто уничтожают ее под тем же благовидным предлогом.

С профессором Карловым они просчитались. Они не ожидали, что во вселенной класса А может родиться человек, по уму значительно превосходящий всех лучших ученых из вселенных С вместе взятых, превосходящий даже их самих. Они боялись, страшно боялись, что такое существо появится во вселенных класса С, поэтому всячески пресекали развития цивилизаций. Но они просчитались. При их полном попустительстве на Земле вырос и выучился самый величайший из людей, когда-либо рождавшихся. Он в одиночку достиг в науке тех высот, на которые человечеству понадобилось бы еще тысячи, миллионы лет. Но главное, профессор Карлов не один. Существует несколько триллионов вселенных, где есть другие версии Карлова. Может, таких вселенных и больше, но в них Карловы еще не изобрели транспортаторы, потому что, видимо, они не столь умны. Наверное, твоя вселенная именно из таких, или в твоей вселенной и вовсе профессор Карлов никогда не рождался.

Однако межвселеннское правительство узнало про нас, и теперь ведет на нас охоту. Чтобы общими усилиями им противостоять и обезопасить друг друга, был создан Альянс Карловых. Мы с моим профессором Карловым скоро выступим там, мы будем ратовать за идею межвселеннского террора. К сожалению, большинство Карловых против столь радикальных мер, но они нам не указ! Если мы не найдем поддержки там, будем действовать одни! Мы ударим врагу в самое сердце! Эти мрази обращались с нами как с рабами, как с животными! Настало время мести! Яовы падут – и засияет над Миром гордое знамя свободы!

¡Viva la revolución!

Твой Хуан Альварес.

Письмо №11

Дорогая Маша!

Прости, что так долго не отвечал! О, mi pequeña flor, совсем нет времени! Кратко отвечу на твой вопрос. Для использования транспортатора во вселенных класса С нужно специальное разрешение, мало у кого оно есть. Но оно есть, например, у почтальонов, но им запрещены перемещения во вселенные А. Сейчас контроль особенно ужесточается. Отправлять письма стало очень опасно, наш друг Алексей очень рискует. Если его поймает полиция времени, он надолго отправится в тюрьму. Но не переживай, мы ему хорошо платим, а Карлов придумал способ перемещаться незаметно.

Мне снова нужна твоя помощь. Дело будет не столь опасное, как тогда, но все равно: будь осторожна! Инструкции пришлю в следующем письме.

Мы скоро начнем. Но перед этим, клянусь, мы встретимся.

Я всегда считал, что даже в самую трудную минуту есть место юмору. Поэтому, чтобы ты не грустила, держи шутку. Чем отличаются Маяковский, Хемингуэй и Хосе Аргедас? Ответ на обратной стороне. Целую!

Любящий тебя всем сердцем Хуан Альварес.

□□□□□□□

На голубом, как Элтон Джон, небе светило желтое, как Daily Mail, солнце. Тишина. Только птицы щебетали где-то в вышине, и пчелы жужжали над цветами, да где-то в своем огороде Семеныч с задумчивым и значительным видом качался в гамаке, греясь на солнце.

– Эврика! – вдруг воскликнул Семеныч, подняв указательный палец. Это означало, что его посетила очередная гениальная мысль.

Вскочив с гамака, он пулей помчался в дом. Захватив оттуда несколько железяк, туалетного, как юмор в комедиях Адама Сэндлера, утенка, самогонный аппарат, два тупых, как Бивис и Баттхед, ножа и картофельные очистки, он побежал в сарай, где принялся собирать свое изобретение. Спустя три часа кропотливой работы новое и на сей раз точно гениальное изобретение было готово.

– Фу-ух! – сказал он, вытерев пот с лица.

Преобразователь. Так его назвал Семеныч. Смысл устройство был в том, что если его вставить человеку в задницу, то, когда он будет пукать, вместо характерное треска заиграет Шестая симфония Чайковского, а вместо тошнотворного запаха будет пахнуть ландышем.

Следующие две недели Семеныч потратил на оформление заявки на патент. Закончив, он направил ее в ФИПС. Через четыре месяца пришел ответ.

«По результатам рассмотрения заявки №8014567443/28 Роспатент 30.06.2048 принял решение об отказе в выдаче патента из-за несоответствия предложенного изобретения условиям патентоспособности «промышленная применимость. Предоставленное заявителем описание возможности осуществления изобретения противоречит известным законам природы и представлениям современной науки о таковых, раскрытых в изданиях РАН, изданиях, рецензируемых РАН, изданиях государственно отраслевых специализированных институтов, а также в изданиях, перечень которых публикуется на сайте ВАК».

– Возмутительно! – яростно негодовал Семеныч. – Как они посмели! Я терпел, когда мне отказали с айфоном-жвачкой, я терпел, когда мне отказали с штангенциркулем, не отбрасывающим тени. Я даже вытерпел, с трудом, но вытерпел, когда мне отказали с эскалатором, у которого поручни двигаются синхронно со ступеньками! Но это уже перебор! Я это так не оставлю!

Достав из сарая семиколесный самокат, он полетел на нем в Москву.

Михаил Белов сидел в своем большом, как ЧСВ Вина Дизеля, кабинете за черным, как новая русалочка, столом и вспоминал, как чудесно провел ночь со своим любовником Владом. Затем он достал из ящика маленький, как член Александра Курицына, контейнер с макаронами по-флотски и начал было есть, как вдруг в кабинет ворвался странный мужчина в белом халате и с взъерошенными волосами.

– Вы руководитель Роспатента? – заорал мужчина.

– Да… А вы, собственно, кто? Как вы сюда попали?

Я изобретатель преобразователя! И я требую объяснений, почему вы отказали мне в выдаче патента?

– Простите, я вас не знаю. Выйдите, пожалуйста, или я вызову охрану.

– Я же сказал, кто я! Изобретатель устройства, преобразующего колебания звуков флатуса в Патетическую симфонию Чайковского и…

– А! Я, кажется, знаю, кто вы! Геннадий Семенович, верно?

– Зовите меня просто Семеныч!

– Значит это вы несколько лет терроризируете нас своими бессмысленными изобретениями.

– Они не бессмысленные! Они приносят пользу людям.

– И чем может быть полезен ваш преобразователь?

– Он чрезвычайно полезен! Ведь часто бывает, что ты находишься в приличном обществе, и вдруг захотелось, простите, пернуть. И что делать? Преобразователь решит эту проблему, потому что ваш, простите, пердеж больше не доставит никому дискомфорт, а наоборот, принесет удовольствие! Или мое прошлое изобретение! Песочные часы, уменьшающие количество пиратов. Очень полезная вещь. Пираты грабят, убивают…

Геннадий Семенович, – перебил Михаил.

– Семеныч!

– Хорошо, простите! Семеныч, пиратов давно уже нет!

– Благодаря моему изобретению.

– Их нет давно. Вы ведь взрослый человек! Ну как, посудите, песочные часы могут уменьшить количество пиратов?

– Элементарно. Это простое следствие решений системы дифференциальных уравнений!

Михаил отрицательно покачал головой.

– Вы все не верите? Я докажу! Сейчас!

Вдруг заиграла Шестая симфония Чайковского, и в кабинете запахло ландышем.

– Видите, видите! Преобразователь работает! Я пукнул и…

– Ладно, представим гипотетически, что ваши изобретения работают. Но, как бы помягче выразиться… Неужели вы реально думаете, что ваш преобразователь будет востребован в обществе. В современном мире столько проблем, а вы предлагаете устройство, маскирующее пердеж? Телефон, который можно использовать как жвачку? Вы не задумывались сделать что-нибудь по-настоящему полезное для общества?

– Вы считаете, что все мои изобретения бесполезны?

К сожалению, это так.

– Я мог бы изобрести вечный двигатель, но ваша организация не выдает на это патент.

– Не обязательно изобретать, чтобы приносить пользу. Мой вам совет: найдите себе девушку. – Михаил ласково провел рукой по щеке Семеныча, а потом добавил: – или парня, смотря какие у вас вкусы.

– С раннего детства я старался творить добро. Своими изобретениями я хотел приносить людям радость, делать наш мир чуточку лучше и светлей. Но если они никому не нужны, значит я прожил жизнь зря! Прощайте!

Небо было ясным-ясным и изумительно голубым, как Николай Басков. В доме Семеныча на деревянном, как Кристен Стьюарт, полу валялся стул, вокруг которого были разбросаны инструменты и чертежи. А в петле над стулом тело странного мужчины в белом халате и c взъерошенными волосами совершало гармонические колебания по закону x(t)=0,08cos(2t+π/2).

□□□□□□□

– Проблема-то кроется не в этом, – повторил мужчина с пышными усами и бакенбардами. Вы, наверное, считаете ваш рассказ если не гениальным, то, по крайней мере, очень оригинальным и необычным. Вынужден вас разочаровать, странный и бессмысленный сюжет не делает рассказ сколько бы то ни было оригинальным. Вы не уникальны! Я не могу даже сказать, что ваш рассказ какое-то исключительное дерьмо. У вас, судя по всему, маленький читательский опыт, видно по качеству вашего текста, я же прочитал множество книг разной степени паршивости и с уверенностью могу заявить, что ничего примечательного в рассказе нет. Самое обычное дерьмо, ничем не отличающиеся от сотни других рассказов на конкурсе. До цветов, захватывающих Землю, ему еще далеко, а дракону, цитирующему Библию, я предпочту дракона, развевающего золотоватым пеплом по ветру.

– Впрочем, я и не рассчитывал на ваше одобрение, – высокомерно сказал я, стряхнув пепел с сигары. – Мне интересно мнение публики.

– Мат, плохая вычитка. Неужели вы думаете, что люди оценят ваш, с позволения сказать, рассказ? Да они запутаются в бесчисленных персонажах и постоянных сменах локаций и бросят читать, не прочитав и половины!

– Как знать, как знать.

Идиотские зарисовки странных сцен, криво слепленных в единый сюжет, едва ли кому-то понравятся!

– Почему же? Люди же любят фильмы Дэвида Линча?

– Прошу, только не говорите, что вы сравниваете себя с Дэвидом Линчем?

– Определенно, я Дэвид Линч от мира литературы.

– Боже мой! Все хуже, чем я думал! Значит тот карлик – это все-таки отсылка, очередная идиотская отсылка! Она же совсем не к месту! Почему, почему все начинающие авторы так любят пихать отсылки ради отсылки? Я не прав? Ответьте, для чего был нужен карлик?

– Каждый может трактовать мое произведение по-своему, в этом прелесть настоящего искусства.

– Стандартная отговорка. Ладно, с вами все ясно, вы…

– Хорошо, – перебил я, – я дам вам подсказку. Хотя, повторюсь, любая трактовка мое произведения верна, но все же. Вот, значит, радуга. В ней семь цветов, да? Сколько историй здесь? Семь. Семь – число сакральное, имеющие множество значений и аллюзий. Например, смертные грехи? Сколько смертных грехов?

– Подождите, подождите! Причем тут это вообще?

– Как же? В каждой истории один из персонажей олицетворяет в себе смертный грех. Нюра и Катя – блуд, Дима – гнев, почтальон Алексей – алчность, Хуан Альварес – тщеславие, Семеныч – уныние, он ведь разочаровывается в жизни, и так далее.

Ладно, я даже не буду оспаривать эту чушь. Скажите только, кто олицетворят чревоугодие?

– Чревоугодие? Бэзил Дак.

– Это вообще кто? А! Тот ведущий футбольного шоу. Подождите, как связано чревоугодие и этот персонаж?

– Как же? Он жирный! Полагаю, я так увлекся, что забыл упомянуть это, но вот исправляю ошибку. Бэзил Дак – жирный.

– Вы смогли меня удивить! – мой собеседник не выдержал и расхохотался во весь голос. –Это лучшее описание персонажа за всю историю литературы! Вы действительно считаете, что если скажите, что ваш персонаж жирный, то автоматически наделите его грехом чревоугодия? Ладно, черт с вами! Что там еще осталось? Зависть. Ну, кто виновен в зависти?

– Вы.

Я? – недоуменно спросил собеседник.

– Вы завидуете моему таланту.

– Боже упаси! Скажите, вы что, действительно решили включить наш диалог в свое произведение?

– Определенно, мы лишь одна полоска радуги.

– Вы понимаете, как нелепо это будет выглядеть? Пока у вас есть мизерная надежда, что хоть кто-то увидит в вашем бреде смысл. Глупцы довольствуются тем, что видят смысл в каждом слове. Но если вы это сделаете, то, боюсь, даже самый наивный и нетребовательный читатель поймет, что это ваш рассказ – полнейший бред.

– Кто хочет правым быть и языком владеет, тот правым быть всегда сумеет.

– Вы неисправимы!

– Вы можете сколько угодно оскорблять меня и мой рассказ, но я точно знаю, что Пощады не будет, высоко оценит мое творение!

– С чего вдруг?

– А вы разве не видите, что у меня на коленках мурлычет кот?

– Откуда он взялся в пустой комнате?

– Мой рассказ – мои правила.

– Знаете, ни пустые аллюзии, ни необычное повествование, ни даже красивые метафоры не имеют никакого смысла, если все это становится самоцелью. Это значит, что автору нечего сказать. Может, осознав это, вы добьетесь чего-то большего, чем почетное тринадцатое место. Таков ваш результат.

Я сжал кулаки и вышел из комнаты, с трудом сдерживая гнев. Самодовольные ублюдки! Как они посмели критиковать меня? Посмотрим, посмотрим, вы за все мне ответите, уроды! Я вам всем покажу! Через полгода я вернусь, публика будет мне рукоплескать, я буду купаться в лучах славы, а вы, злобные завистники, захлебнетесь в собственной желчи! Я найду эту чертову дверь!

-1
18:25
597
Комментарий удален
Ахахаха! Я чуть со стула не свалилась, после этой фразы.
– Вы можете сколько угодно оскорблять меня и мой рассказ, но я точно знаю, что Пощады не будет, высоко оценит мое творение!

– С чего вдруг?

– А вы разве не видите, что у меня на коленках мурлычет кот?

Лол. Что это было?
08:37
Рефлексия
09:02
-1
Рад, что вам понравилось )
Комментарий удален
09:09
-1
Поживите денек, не думая обо мне, потом два, так все и наладится
09:01
Я вошел в яркую белую комнату


Как она может быть яркой, если она белая?

Я сел за белый блестящий стол,


Как он может быть блестящим, если он белый???

корость более девяносто девяти процентов скорости света


это ж сколько? Неужели 100? wonder

Вдруг Катя резко сняла с собеседника штаны и, достав оттуда маленького дружка, с усердием принялась за дело.


Катюха молодец, побольше бы таких… blush

В комнату вошла невысокая черноволосая бабенка с довольно большой грудью


Таких мы любим.

Когда он решил окунуться в густые заросли Нюры, сделав ее куннилингус и подарив первый за десять лет оргазм, он, конечно, вытащил лампочку изо рта.


Блин, заросли надо брить. Не комильфо… А лампочку мог бы в другое место ей вкрутить…

Михаил отрицательно покачал головой


В России положительно качать не принято.

В целом — шикарно. Ставлю плюс и добавляю в избранные.

Загрузка...
Анна Неделина №3

Достойные внимания