Моя цена

Автор:
Space Compass
Моя цена
Работа №151
  • Опубликовано на Дзен

Странные, тонкие, хрупкие металлические конструкции раскачиваются на ветру. Я не хотела быть здесь, но там, где была прежде, хотела быть ещё меньше, иначе как объяснить, что я всё-таки на самом верху? Память пытается помочь мне, вытеснить образы существа, что долго преследовало меня по парку и улицам города, а потом загнало сюда, на свалку больших машин. Пока я бежала, пространство передо мной менялось каждую секунду и, наконец, образовало это нагромождение старой техники, уходящее высоко вверх. Поднимаясь, я совсем не думала, что почувствую, оказавшись на самом верху.

Ветер нашёптывает предупреждения, мне страшно, но вместе с тем мне даже нравится смотреть по сторонам с такой высоты — всегда есть, на что посмотреть в этом месте. Почему оно кажется знакомым? В моем городе точно нет этой свалки и странной башни, выросшей до самых облаков. Вот только то, на чём я стою, слишком уж ненадёжная опора и долго любоваться видами не удаётся. В один момент я теряю равновесие и падаю, успевая только ухватиться руками за холодные балки, смотрю вниз и уже знаю, чем закончится этот сон. Он снится мне так часто, но я вспоминаю, что будет в конце только в этот момент.

Я слишком слаба, чтобы долго висеть в таком положении, я чувствую, как руки наливаются тяжестью и во рту появляется солёный привкус металла. Хуже него только липкий страх, поселившийся в животе. Почему-то от понимания, что я всего лишь во сне, не становится легче. Да и что значит «всего лишь», где проходит условная граница важности? Разве можно считать ненастоящим, что так остро чувствуется? Боль, страх, усталость. Да хватит уже, легче отпустить.

И я падаю вниз. Падаю долго и чувствую, как наяву... Каждый раз, хотя этих падений были тысячи, я боюсь удара о землю, вся сжимаюсь перед ним. Не верю, что его не будет, жду подвоха, готовлюсь... Но вместо удара просто просыпаюсь.

***

От быстрого движения тёмных туч за окном слегка укачивало, будто с похмелья, кофе обжигал губы, едва касаясь вкусовых рецепторов, с трудом проваливался в пищевод вслед за румяным тостом. Хотелось спать. Девушка с кругами под глазами сидела за небольшим кухонным столом, подперев ладонью голову, и равнодушно смотрела в одну точку. Первые месяцы зимы пронеслись с сумасшедшей скоростью, оставив непонимание и усталость, февраль же, как всегда, тянулся вязко и мучительно.

– Я хочу научиться. Придумать что-нибудь, наконец, – девушка решительно отодвинула пустую чашку. – Санитары, перевозящие куски человеческих тел в обычном пассажирском лифте, который, конечно же, застревает, когда в нём оказываюсь я. Зомби-пришельцы на космическом корабле, не убиваемые из обычного пистолета. Или просто всё, что оказывается в моих руках, тут же становится бесполезным? Да, пожалуй, так и есть. Замок на двери, которую я пытаюсь открыть, никогда не поддается с первого раза или оказывается сломанным. А потом уже поздно. Не успеваю убежать, не могу нормально спрятаться. Что там ещё было? А, ну как всегда, монстр из ванной в старом доме. Сон внутри сна, когда кажется, что я уже проснулась, но весь кошмар только начинается, а потом исчезает воздух и нечем дышать, и не пошевелить ни одной мышцей, не крикнуть о помощи…. И это только за последнюю неделю. Надоело.

– Я так понял, ты никогда не пытаешься драться? – парень, задавший вопрос, выглядел куда бодрее. Он уже полностью собрался на работу, пережевал и выплюнул экзистенциальный кризис очередного утра, надел маску показной уверенности. Впрочем, может и не показной. Иногда Эйлин видела в нём идеальный образец человека приспособленного к настоящей жизни, с готовностью эволюционировавшего, прокачавшего свои мозг и тело под потребности современного мира и теперь с достоинством берущего плоды своих инвестиций.

– В сценарии этого как-то не предусмотрено. Только мои жалкие и безуспешные попытки сбежать.

– Сценарий…. Это же твой сон. Попробуй вспомнить об этом и взять ситуацию под контроль.

– Издеваешься! Взять под контроль – это уже осознанные сновидения. Эзотерика всякая…. Даже если, допустим, я поверю в такую возможность, люди годами учатся управлять снам и не у всех получается.

– Не знаю, по-моему, ничего сложного. Мне не снится ничего, что я не хотел бы видеть. А если начинается что-то неприятное, я решаю эту проблему. Как-то глупо прятаться от монстра, если знаешь, что будет дальше – он же тебя находит каждый раз.

– Как это похоже на тебя. Всё под контролем, даже сны, и все проблемы легко можно решить.

– И к чему этот осуждающий тон? Сама сказала, что хочешь что-то менять. Может, тебе научиться драться? Ну, в смысле, по-настоящему научиться, в реальности? Если это станет для тебя чем-то автоматическим, ты и во сне начнёшь вспоминать. Надеюсь только, с кровати меня скидывать не будешь…

Так идея, зародившаяся в сознании одного человека, облачилась в форму слов, что старались бережно донести её суть до другого, не исказив и не испортив. Претерпев лишь незначительные потери, она достигла своей цели. Эйлин с надеждой уцепилась за подаренную мысль, бережно взращивая её в своей душе. Со временем мысль превратилась в план.

***

Ледяной воздух встречает сопротивление падающего тела, приходится напоминать себе, что это вовсе не падение, а полёт, самый настоящий. Голые ноги уже покрылись мурашками, лёгкая ткань, следуя за порывами ветра, щекочет мою бледную кожу. Небо безупречно синее, таким синим оно бывает только осенью, когда на ветвях алеют грозди рябины и перелетные птицы отправляются в путь.

Сегодня тот день, когда я наконец-то сделала выбор, чувство опасности и вместе с ним радости переполняют моё сердце и пульс зашкаливает. Приходится контролировать свои эмоции, чтобы удержаться над землей, при этом, не поднимаясь слишком высоко – если дать волю чувствам, можно и в высокие слои атмосферы улететь, а вернуться оттуда будет ох, как не просто...

Аккуратно опускаюсь чуть ближе к земле, едва задев мизинцем крону высокого дуба, чёрт, как же это сложно – держать баланс, не отвлекаться, идеально понимать и чувствовать своё тело.

Оказавшись близко к земле, я снова слышу голоса родителей, отчаянно предостерегающих меня и зовущих назад, домой.

— Ээээйлиииин! Ты не знаешь... платить... поздно...

Я слышу только обрывки слов, но и так отлично знаю, что они хотят сказать. За всё нужно платить. Спасибо, я помню. Этому нас учат с детства.

Проглотив раздражение и стараясь больше не отвлекаться на непрошеные чувства, я отпускаю напряжение и позволяю воздуху снова поднять меня немного вверх. Выше, выше, выше... А теперь лететь прочь отсюда, от всеми забытой деревни неудачников, через поля и холмы, и дальше к высоким шпилям города магов, где вечно идёт борьба за власть и возможности.

Непослушные волосы выбиваются из косичек и частично загораживают обзор, поправить их руками я не могу – потеряю равновесие, остаётся только расслабиться, успокоиться, глубоко дышать. Конечно, мне страшно. В деревнях вроде нашей о магии говорят шёпотом, с неодобрительным и чуть испуганным лицом. Полностью скрыть информацию от детей невозможно, ведь у всех в той или иной степени присутствуют способности: кто-то может превращать грязноватую тёплую воду из речки в пузырящийся кислородом напиток с освежающим вкусом, кто-то болтает с птицами и даже уговаривает их выполнить за себя мелкие поручения. Но самым крутым и редким всегда считалось явиться к кому-то из знакомых во сне и управлять этим сном по своему желанию.

И так продолжается до семнадцати лет, потом приходится выбирать. Из города магов прилетают смотрители и забирают подростков, которые готовы уйти к ним на обучение и службу, заплатить неизвестную цену за возможность пользоваться магией и жить в высоких, прекрасных башнях. Так говорят. Ведь никто никогда не возвращался.

Большинство детей, под влиянием старших поколений, конечно, выбирают остаться в деревне, жить простой, но свободной жизнью, никому и ничем не быть обязанными, не платить никакой страшной цены, но магией не пользоваться больше ни-ко-гда. Смотрители наблюдают. И тех, кто правило нарушает, забирают к себе и заставляют платить. Так или иначе. Поэтому взрослых магов в деревнях нет.

В этом году нам с Джоном исполнилось семнадцать. Мои способности никогда не были особо выдающимися, все, что я раньше умела – взглянув на траву или цветок, определить, какой отвар из них можно приготовить, да от какой болезни применить, и последний год я не особо скучала по магии. Другое дело он... Он всегда был хорош. В лесу его все звери знали, бежали за ним, стоило ему позвать. Он умел даже смотреть их глазами, оставляя ненадолго своё тело, но это был большой секрет. Наш секрет.

Почти год, выбрав остаться, он мучился, пытался привыкнуть, научиться жить как все, да так и не смог. Решился-таки сбежать, попробовать свои силы. И я за ним. Конечно, я за ним... Говорят, полёт – одна из разновидностей настоящей, высокой магии, не той, что дети в деревнях балуются, а доступной лишь сильным магам в их далёких башнях. И в то же время, это так просто, если ты влюблён. Любовь поднимает в воздух безо всяких усилий, нужно только чуть сосредоточиться на балансе. Я уже делала это раньше, летала на свидания к Джону. И сейчас не сомневаюсь, что всё получится, ведь я так хочу быть рядом с ним, услышать звонкий и летний звук его голоса, увидеть хоть на секунду, краешком глаза в толпе.

Родители переживают за меня, это ясно. Я ведь совсем не умею сражаться, а говорят, маги в городе в основном этим и занимаются. Учатся, совершенствуют боевые навыки, соревнуются друг с другом…. Без борьбы в их мире никак. Но я что-нибудь придумаю, и Джон поможет!

Так незаметно я пролетела весь день и всю ночь, не думая об усталости, не желая есть и спать. И новым утром, что покрыло изморозью траву, проплывающую разноцветным ковром подо мной, я приближаюсь к городу. Пролетаю над низкими крышами простых домов, покрытых красноватой черепицей и птицами, что кричат мне что-то на своём непонятном языке, и опускаюсь на главную площадь, окруженную восемью высокими башнями. Меня уже ждут.

Семь магов стоят, образовав полукруг, и смотрят на меня удивленно, заинтересованно, немного с завистью, как мне кажется. И только на лице той, что стоит в центре, неприкрыто ликует торжество.

– Сама прилетела, какая молодец. Давно таких не было... Молодых, влюблённых дурочек.

Я замёрзла в легком платье, пятки чувствуют недружелюбную, каменную твёрдость площади, мне и без того неуютно стоять здесь под колкими взглядами магов, но от слов женщины я вспыхиваю от стыда. Как же так...

– Взять её! – приказывает женщина с довольным лицом, – Используя её силу, мы сможем научить летать даже наименее способных. Из рук нескольких магов в круге ко мне устремляются колючие плети побегов и сжимают моё тело, ноги подкашиваются, и я успеваю лишь крикнуть:

– Где Джон? Что будет с ним? Он же здесь, я знаю...

Женщина-маг подходит ко мне совсем близко и заглядывает в глаза с улыбкой:

– Не переживай, у него всё будет прекрасно. Он привёл к нам тебя – тем самым свою цену заплатил.

***

Всё то же серое небо виднелось за окном, ветер раскачивал голые деревья. Март пришёл, но не принёс долгожданной амнистии, индульгенции, ремиссии. Выходной обещал сомнительные радости безделья, что на фоне утомительной гонки будних дней казался спасением, но только на первый взгляд. Пустота требовала наполнения и, за неимением других вариантов, в ожидании настоящей весны, лишь погружала в пучину тягостных раздумий. Эйлин опустила ноги на мягкий прикроватный коврик, но не нашла в нём необходимой опоры, плечи затряслись от беззвучных рыданий.

– Не выспалась? – спокойно спросил Джон, рассматривая белый потолок. С недавних пор он перестал любить воскресенья, неизменно начинавшиеся с беспричинных слёз девушки. Живот предательски бурчал, ожидая положенного по времени завтрака.

– Мне такой реалистичный сон приснился. Опять. Целый мир, продуманный до мелочей…. И ты там был, – тихо сказала Эйлин, справившись с дыханием.

Молодой человек уже направлялся в сторону кухни, но замер на пороге, ожидая продолжения, любопытство на секунду победило голод. Впрочем, рассказ мог и затянуться, а у него на сегодня были запланированы дела.

– Вечером спокойно расскажешь, ладно? Если будешь ещё помнить.

«Если будешь помнить… как же», подумала Эйлин. Красочные и детально прорисованные сны всегда были её отличительной особенностью. Суперспособностью, как называл её Джон. Только весьма бесполезной, на вкус самой девушки. Она хранила в голове сотни сюжетов, увиденных однажды, но выбирать из них желаемые не могла. Не могла и влиять на дальнейшее развитие событий внутри сна, хотя сценарии и декорации часто повторялись. Обычно она просто тонула в своей беспомощности, в очередной раз оказываясь перед лицом опасностей, которым не могла противостоять.

Люди, которым сны вовсе не снятся, завидуют чужому воображению, но просто не представляют, насколько неприятно вечно играть в прятки со своими страхами. Когда граница между реальным и придуманным размывается, чувство опасности и неуверенность в себе становятся постоянным фоном для всей жизни.

***

Я чувствую холод и боль во всем теле, будто бы упала с кровати зимней ночью. Но почему нет ковра и пол такой холодный? Провожу по нему рукой и понимаю, что это камень. Открываю глаза и щурюсь от солнца, чьи лучи пробиваются через стеклянный купол высоко надо мной. Помещение, в котором я очнулась, полностью пустое, узкое, но вытянутое вверх – до купола метров пять минимум.

Вот как, значит, теперь я их пленница. Очень умно с их стороны, оставить меня наедине со своими мыслями – хуже любой пытки сейчас. Время тянется невыносимо медленно, в ожидании какого-нибудь развития событий я успеваю подумать о многих мрачных вариантах будущего и поставить оценки всей никчемности своей прежней жизни. Наконец, страх и жалость к себе постепенно отступают, и я начинаю чувствовать злость на магов, что бросили меня здесь, угостив лишь туманными угрозами использовать мою силу. Злюсь на всё это несправедливое устройство мира, которым они правят и на то, что люди в моей деревне веками жили без борьбы, в то время как здесь слабым не место. В то же время я не имею никакого права их осуждать: ещё недавно я сама беспечно гуляла, собирая разные травы, и думала, что всё это меня мало касается, что мы с Джоном будем просто счастливы, живя обычной жизнью.

Смешанные чувства закручиваются в области груди и живота подобно потокам ветра, становясь то сильнее, то слабее от моих выдохов и вдохов. Я пытаюсь успокоиться, потому что боль от предательства ощущается вполне реальной обжигающей тяжестью внизу живота. Чередую глубокие сильные вдохи и выдохи с паузами между ними. Маги оставили меня здесь без внимания не просто так. Они хотят, чтобы я сама выбралась, применив свои силы, хотят меня проверить. Злость, разочарование и ненависть не подходят для полёта, поэтому я трачу так много времени, чтобы успокоиться. Ни следа от той эйфории, что несла меня в город, не осталось. Но у меня по-прежнему есть светлые воспоминания, этого должно хватить.

Осторожно прикасаюсь к образам из прошлого, нежно перебираю их и складываю вместе. Мы с Джоном заблудились в лесу, ушли слишком далеко, увлеченные беседой и играми. Как же давно это было, тогда я ещё ничего не умела, а он уже слышал голоса птиц и маленьких лесных зверей. Ему не составило труда с их помощью вывести нас обратно, но я всё равно успела испугаться. И на фоне того тёмного леса и детского страха я ощутила безграничное доверие к нему. Понимание, что мы на одной стороне. Именно в тот день я увидела, что он не просто мальчик, в которого я влюблена, а некто очень близкий мне, как будто мы были связаны и в прошлых жизнях. Тот, кто всегда сможет меня спасти.

Мои ноги отрываются от холодного пола, и я легко поднимаюсь вверх. На несколько секунд чувство той близости затапливает меня, и я мгновенно достигаю купола, потом это чувство сменяет боль потери, но это уже неважно, я сделала, что от меня ждали. В тот же момент, когда я касаюсь стекла, внизу открывается дверь и в комнату входят двое магов, мужчина и девушка.

Молча и плавно я спускаюсь вниз, так же, без слов, мы втроём выходим в коридор. Девушка идёт вперед, задавая направление, мужчина замыкает наш строй. Я успеваю рассмотреть серые стены, полностью лишенные запоминающихся деталей, прежде чем мы доходим до большого круглого зала, столь же пустого.

– Дерись, – спокойно говорит мужчина, вставая напротив меня.

– Да-а, этой пока не скажешь, сама и не догадается, что делать, – презрительно вторит ему девушка. – Она даже не попыталась сбежать, даже не дёрнулась, видел? Просто жалкая кукла.

Мне плевать на этих двоих, их слова не вызывают обиды. Кто они такие? Просто шестёрки той женщины, что обращалась ко мне на площади, второстепенные герои. Но вот непрошеная мысль, что в истории становления Джона как мага, и я – всего лишь малозначимый персонаж, девочка, любовь которой он использовал для своих целей, ложится тяжёлым булыжником на выстроенную башенку других таких мыслей-камней. Не в силах больше удерживать в себе эту тяжесть, я закрываю глаза и дотягиваюсь до одного из кирпичиков, удивительным образом, он материализуется в моей руке, и уже через секунду я швыряю им в лицо не ожидавшей внезапного нападения девушки.

Да, первый удар был лёгким, противники удивлены, но тут же приходят в себя. Они хорошо подготовлены к бою, видно, что действуют почти автоматически, доставая из памяти свои коронные приёмы. От направленной на меня волны презрения, смешанной с чувством превосходства, я падаю на пол и несколько секунд не могу пошевелиться. Маги действуют слаженно и сообща, мужчина управляет воздухом в помещении, делая его то обжигающе горячим, то ледяным, слишком влажным и плотным, забирая у меня возможность регулировать длину вдохов и выдохов. Все силы уходят на контроль дыхания, не оставляя времени ни защищаться, ни нападать.

Тем временем девушка, пользуясь моим замешательством, безнаказанно атакует. То, что вышло у меня совершенно случайно, является привычной для неё техникой боя. У неё нет видимого оружия, и она ничего не создает из энергии окружающего пространства, но я чувствую, как она грубо проникает в мои мысли, и не могу защититься. Всё разочарование от пребывания в этом городе, вся усталость и ощущение ненужности, потерянности, превращаются в настоящую, физическую боль. Будто кто-то ржавыми ножницами царапает и режет моё тело изнутри. Давление повышается, меня кидает из жара в холод, и становится невозможным даже встать с пола. Сердце так сильно давит на грудную клетку, что, кажется, ещё чуть-чуть и разорвёт её напрочь.

Девушка – сильный боевой телепат и в тот момент, когда боль начинает казаться мне совсем невыносимой, она добирается до ещё более глубокого уровня. Там, в самом центре бури разрушительных эмоций, прячется нечто неконтролируемое и до невозможности страшное. Как называется то чувство? Будто раз за разом я встаю на носочки, чтобы дотянутся до верхней полки, это жизненно важно, но все попытки обречены на провал. Я об этом знаю, и знание сводит с ума, спасает только глупая амнезия – упав на самое дно, я снова продолжаю мучительно тянуться, будто забыв, что достигнуть цели просто невозможно. В миг, когда кончики пальцев почти касаются её, табуретку выбивают из-под ног. Я не схожу с ума, только потому, что сознание доверху набито другими мыслями и переживаниями, как ребёнок с расстройством внимания я легко отвлекаюсь на другие.

Невидимые щупальца, которыми соперница захватила мою голову, почти захватывают это чувство, и меня накрывает паника от мысли, что будет, если вытащить его наружу, поставить в самый центр моего мироздания...

– Полегче с ней, – слышится властный голос со стороны двери. – София, выйди. Достаточно одного противника для первого раза.

Снова она, главный маг с площади. Невысокая, элегантная, очень уверенная в себе. Легко движется, но даже просто стоя, будто наполняет своим присутствием всё помещение. Мне дают всего секундную передышку, но я, наконец, получаю возможность сделать ответный выпад. Оказывается, не так сложно подчинить себе эмоции, которые только что истязали меня, и направить вовне, придав импульс в виде жажды мщения.

Я начинаю со злости, с ней работать проще всего. Это очень весомое чувство, которое легко вытащить на поверхность из внутреннего мира. Стоит протянуть к ней мысленно руку и вот она, тут как тут. Да как они посмели лезть в мою голову, смеяться над моими страхами? Пылающую ниточку этой ярости я переплетаю с такой же горячей болью. Она сидела во мне тугим комком, пульсирующей точкой, не дающей покоя ни на миг, теперь же она делает моё оружие подвижным и живым.

Я никогда не прощу Джону предательства. Волну слёз и жалости к себе позволяет подавить только ледяная анестезия ненависти. Она уравновешивает огненное копье, помогает контролировать и держать баланс. Чувство собственного достоинства и цельности картины, в центре которой стою я, а не зависимость от кого-то, заставляют встать на ноги и выпрямиться. Наконец я нанизываю поверх всей конструкции своего оружия ощущение несправедливости, бесконечный вопрос почему, от которого сжимаются кулаки, и он придаёт направление моему удару, что, становясь вполне реальным, повергает противника наземь. Удар оказывается настолько мощным, что маг теряет сознание, а женщина почему-то смотрит на меня с довольной улыбкой.

– Неплохо. Те, кто черпают магию изнутри себя, всегда имеют преимущество. Внешняя среда непостоянна и привередлива, ты должна многим платить, беря взаймы её ресурсы. Но мало кто рискует обратить взгляд вовнутрь. Ты не боишься. Поработать бы ещё над контролем... Смотри.

Я чувствую лёгкий толчок, противоположность грубому вмешательству в разум той девушки-телепата, будто кто-то ненавязчиво перенёс некую точку опоры, меняя моё восприятие. Прикосновение из другого измерения к моему трёхмерному миру затапливает его красками и звуками.

Сперва всё пространство вокруг окрашивается в багряный цвет ужаса, он пахнет сырым чердаком в дождливый день, и от страха я не могу пошевелиться, как в самых худших снах... Что-то мне подсказывает, что она не даст мне воспользоваться лёгким выходом, в густом мареве этого красного воздуха я обречена буду вечно слушать частые удары своего сердца, сплетенные со скрежетом по полу цепей...

У пришедшего ему на смену тускло голубого оттенка пыльный запах тоски. Кулаки сами разжимаются и руки безвольно падают вдоль тела. И как я только могла подумать, что смогу драться? Ради чего? Одиночество проплывает мимо в виде потрёпанного плюшевого зайца, бесполезного и ненужного, как я.

Раскаты грома бьют по ушам и озаряют холодное пространство малиновыми вспышками. Я помню запахи всех своих прошлых поражений, даже тех, что просто не могли произойти в моей простой маленькой жизни в деревне. Я всегда была слабее всех. Откуда у меня те воспоминания и столько боли в них? Но даже если они из другой жизни, почему так хочется плакать?

Я плачу, и подхватывая потоки слёз, на меня обрушиваются волны противных на вкус сожалений. Они поют мне песни осуждения мерзкими голосами сирен, так хочется закрыть уши, не слышать и не видеть брызги ошибок и глупейших, постыднейших решений...

Буря переливается десятками глубоких, насыщенных цветов, среди них, если очень постараться, можно уловить и различить шоколадный вкус вознаграждения, свежий летний запах удачи и ритмичные удары в барабан свободы. Я всего лишь маленький кораблик в этих волнах, но я тону, танцуя. И среди всего это хаоса, уже практически захлебнувшись в бурном потоке, я неожиданно успеваю подумать: "как же красиво..."

Женщина протягивает мне руку, вытаскивая на поверхность шторма, и улыбается, конечно же, зная, о чём я думаю.

– Это синестезия. Очень эффектно, не правда ли? Я тоже управляю чувствами, но более изящно. Хочешь, научу?

***

– Эйлин? Слава Господу, ты очнулась…

Девушка услышала тревожный голос над собой и открыла глаза.

– Ты упала и ударилась головой. Совсем не сильно, но на несколько секунд потеряла сознание. Вызвать врача или, может, проводить тебя домой?

Эйлин посмотрела вверх, за испуганным лицом тренера виднелся стеклянный купол зала. А за ним пасмурное апрельское небо.

– Я в порядке, – сказала она, поднимаясь. – Со мной такое бывает. Давайте продолжим, пожалуйста.

Это была ложь, она ни разу в жизни ещё не падала в обморок, но предпочла подумать об этом позже, в спокойном уединении дома. Во взгляде тренера явно читалось сомнение и муки выбора: страшно, когда ученик от легкого удара выключается, но частных занятий у него не так много и терять их не хотелось.

– Хорошо. Может, стоит повторить метод самостраховки при падении назад?

Тренер показал технику уширо укеми дзю, девушка повторила за ним немного неуверенно, но в целом правильно. С этого начались их занятия месяц назад, и она уже достигла некоторых заметных результатов, тренируясь трижды в неделю. Далее последовал более сложный прием с прыжком, и Эйлин обрадовалась, что и его, наконец, удалось выполнить. Искусству падения в джиу-джитсу уделяется много внимания, и сейчас девушка особенно отчётливо понимала, почему так важно падать аккуратно.

Перемещаясь по кругу приставным шагом, она быстро подстроилась под движения противника, заставила тело расслабиться, округлиться и ответила блокировкой на его удар. Борьба всегда порождала в ней чувство свободы, позволяла поймать потоковое состояния и настоящую радость от пребывания в моменте. Эйлин попробовала сделать захват за ногу, но тренер легко освободился от него изящным толчком с круговым движением, вывел девушку из равновесия и перевернул, объединив болевой прием с броском.

Девушка этого не ожидала и неловко упала, забыв обо всех техниках страховок, но тут же заставила себя подняться на ноги, приготовившись отразить новую атаку.

– Эйлин, у тебя кровь из носа. Иди домой.

***

Пули моих невысказанных злых слов вылетают из невидимого оружия, через раз пробивая стену чужой самоуверенности, щиты показного равнодушия и эмоциональной неуязвимости. Но долго скрываться за защитным полем, сотканным из мысли "у меня не было выбора" у него не получится. Моя решимость, выросшая на прежней слабости и отчаянии, оказалась в разы сильнее, чем я сама могла надеяться. Кто бы мог подумать, что борьба станет и для меня таким источником эйфории и вдохновения.

Мы стоим друг напротив друга в тёмном майском поле, покрытом пожухлой прошлогодней травой, как покрывалом, и этот бой для меня – не что-то серьёзное, а просто очередная тренировка. После выматывающих сражений с Софией, Джон кажется мне совсем слабым противником. Но наставнице хотелось проверить, смогу ли я контролировать чувства, вновь оказавшись рядом с ним. Что ж, смотри. Я победила страх, я убила всех монстров в углах квартиры и в тёмном лесу, я сражалась уже сотни раз в этом мире, подкрепляя навыки тренировками в реальности.

Да, я наконец-то перестала путать реальность и сон.

Я проникаю в сознание его птиц и заставляю их трепетать от ужаса, путать направление и замедляться. Тонкое лезвие презрения проходит там, куда не достают грубые удары обычной обиды, хитросплетенная сеть недоверия ловит зазевавшихся птичек, мне их даже жаль, они ведь не по своей воле дерутся на стороне Джона. Вначале он смог призвать хищников покрупнее, вызвав ненадолго моё замешательство, но после нескольких моих ментальных атак, силы остались только на этих птиц. Надо отдать ему должное, Джон по-прежнему упрям, ни за что не подарит мне победу просто так. Он многое отдал в процессе обучения, постигая сложное магическое ремесло, он весь – воплощение контроля и строгого следования правилам, это его и подводит. Невозможно полностью контролировать энергию внешнего мира, долго держать баланс и отдавать нечто равноценное.

Я легко двигаюсь под музыку, что звучит над нами, распространяя над мрачными полями солёный запах моря на многие километры вокруг места сражения. Мне нравится смотреть, как сплетение информации от разных органов чувств повергает в замешательство других магов. Бой превращается в танец... Так красиво. Я всегда хотела, чтобы было красиво.

Не могу вспомнить, хотела ли я чего-то ещё?

***

Полная луна заглянула в окно просторной спальни, где над кроватью покачивались длинные коричневые пёрышки ловца снов. Вздрогнула и проснулась девушка с большими тёмными глазами. Потоки воздуха из приоткрытой форточки наполнили комнату густым ароматом сирени.

– Джон?

– Да?

– Ты меня любишь?

– Конечно. Опять плохой сон?

– В каком-то смысле…. Я просто не понимаю…. Ладно, неважно. Прости, что разбудила.

***

С высокого холма открывается прекрасный вид на окрестные поля, и я с удовольствием вдыхаю свежий летний воздух. Я всегда мечтала об этом непрерывном ощущении свободы и спокойствия и, наконец, меня больше ничего не тревожит. Красота мира, каждой его мелкой детали, наполняет моё сердце радостью. Постепенно я учусь менять этот мир, легко касаясь его многогранной структуры, вплетая в неё что-то новое. Это первый из множества связанных в пространстве миров, куда меня закинул случайный сон, и он оказался воротами к дальнейшим открытиям. Сейчас мне ещё не хватает собственных сил, чтобы ворота пройти, но это место можно считать отличной тренировочной площадкой. Я познакомилась с удивительными людьми, чьи возможности превосходят самые смелые фантазии о могуществе. Та женщина, Кора, по-прежнему присматривает за мной, но теперь я учусь у ещё более сильных магов.

Поначалу я ограничивалась временем, отведенным на ночные сновидения. Черпала отсюда вдохновение, чтобы и в реальном мире становится понемногу счастливее. Но всё хорошее, что было там, быстро померкло рядом с возможностями, открывающимися передо мной здесь. Я летаю, я мгновенно перемещаюсь из одной точки пространства в другую, я чувствую эмоции других людей без лишних слов и объяснений. В других мирах, где время нелинейно, а завернуто в более сложную структуру, меня ожидает ещё больше приключений. Всё, о чём я когда-либо мечтала, все, что хотела увидеть и почувствовать в прежней жизни, я могу найти или создать здесь.

Вскоре я стала идти на разные хитрости, чтобы проводить во сне как можно больше времени, часто сказывалась больной и могла проспать весь день. Единственным, что заставляло меня просыпаться, была любовь к Джону, желание увидеть его настоящего, того, кто никогда меня не предавал. Но он быстро заметил, что со мной что-то происходит, начал жаловаться, что я изменилось. Будто я больше нравилась ему прежней. Вот уж чего я никогда не смогу понять – как та слабая и бесхарактерная девчонка могла кому-то нравиться? Точно не мне.

Когда передо мной встал выбор, продолжать эти метания, или же перейти границу и навсегда остаться на этой стороне, я недолго колебалась. Теперь я, кажется, поняла, почему всегда опасалась предательства, смутно предчувствовала его всю свою прежнюю жизнь: предателем оказалась я сама. Иногда я думаю, может это и есть та самая плата, которую я должна была отдать за обретение силы в новых мирах? То, о чём предупреждали в деревне, говоря о магии, давным-давно, в одной из жизней. Но тогда... это слишком невысокая цена.

***

Сентябрьский вечер раскинул теплые объятия, приглашая пройтись по уютным аллеям, посидеть на скамейке, вдыхая ароматы пряных листьев, прежде чем отправиться домой. Только аллеи и скамейки на территории больницы пропитаны чувством безысходности, мало кто из посетителей хочет задерживаться здесь чуть дольше необходимого. Навестив близких, все спешат покинуть это место.

Последнее время Джон всё чаще ловил себя на желании оттянуть момент приближения к палате, где уже больше года лежит в коме Эйлин. Иногда он долго сидел на скамейке, не заходя внутрь здания, и несколько раз после этого сразу шёл домой, будто забыв, зачем вообще приходил.

Конечно, он не забывал, просто видел всё меньше смысла в этих визитах. Перестал чувствовать разницу, сидеть рядом с её постелью или где-то ещё. Врачи точно не знают, слышит ли и понимает человек в коме, когда с ним разговаривают. Небольшой процент случаев с позитивной динамикой тонет в мрачной статистике невозвращений. В случае Эйлин её врач уже давно признал, что надежды мало.

Этим вечером Джон пришёл последний раз. Вернее, он и до этого так думал, уже много вечеров подряд, много тяжёлых месяцев, слипшихся в один комок тоски. Хуже всего, что некоторые проблески света вызывали только чувство вины, будто он не имел права веселиться, пока она лежала неподвижно здесь. Психотерапия, наконец, дала результаты, и в этот тёплый вечер Джон был уверен, что сможет попрощаться.

С каждым шагом по пустому коридору больницы эта уверенность понемногу слабела. Дойдя до двери палаты, Джон и вовсе испугался. Он точно знал, что почувствует, увидев её бледное спокойное лицо, не сможет сказать, что больше не придёт. Он протянул руку, чтобы открыть дверь, замер на секунду, а потом развернулся и побежал назад, ломая тишину коридора стуком ботинок. Сентябрьский вечер принял его как старого друга, без тени осуждений.

Другие работы:
+2
20:20
402
12:48 (отредактировано)
Отличный — оригинальный и стильный рассказ, странно, что его обходят вниманием. Синестезия, борьба с психологическими проблемами, философия боевых искусств изящно преплетены с магическим фэнтезийным антуражем. Складывается впечатление, что автор хорошо понимает матчасть, и рассказ был им не просто выдуман, а в каком-то смысле пережит и прочувствован — настолько убедительным он получился. Прекрасный финал — без надуманного оптимизма и воспевания любви, но напротив психологически достоверный и даже мудрый.
Загрузка...
@ndron-©

Достойные внимания