Мать городов

Ветер трепал волосы, а когда особенно крепчал, то выжимал бисеринки слёз; солнце почти не согревало, но светило ярко, словно синтетическое, и смотреть на него подолгу было совершенно невозможно. Илья стоял, облокотившись о перила, и думал. Никто в Городе не мог помнить как это – смотреть на небо сквозь кроны деревьев или встречать восход, сидя на холме среди разнотравья, но он так долго и упорно изучал старые фотографии и видеозаписи и представлял всё настолько живо, что сам почти верил в реальность своих видений. Илья был болен идеей вновь открыть для людей жизнь на поверхности, там внизу под смогом грязного серо-желтого цвета. Эта мечта не давала покоя, отнимала сон. В информатории, среди доступных всем данных, говорилось, что конец пришёл не сразу. Агония цивилизации растянулась на годы, дав возможность построить Город и поднять его над смертоносным туманом, оставить пораженную проказой наномашин твердь и выжить в техногенном оазисе, навечно приговоренном парить над когда-то живым миром. Теперь внизу радиоактивная пустыня, по которой ветер гонит пыль из микромашин превращающих всё живое в песок. Выжившие были только потому, что порождения высоких технологий не могли самостоятельно летать так высоко.

Ветер усиливался, скоро находиться снаружи станет опасно, а Город закроется в герметичный кокон, и вспыхнет вуаль плазмы – защита от одиночных наномашин, случайно поднявшихся с потоками воздуха. Молодой техник собрался покинуть одну из многих площадок среди ажурных ферм на поверхности внешней обшивки, но краем глаза заметил движение немного выше и в стороне от того места, где находился.

- Эй! До герметизации несколько минут! – Илья кричал на бегу, надрывая лёгкие, гул ветра едва позволял слышать самого себя, но его голос передавался на открытой экстренной частоте и все в радиусе пятисот метров прекрасно всё слышали. Он ожидал встретить аварийного техника, спешно устраняющего поломку, но там уже никого не было, только ближайший шлюз шипел и моргал индикаторами – кто-то был внутри и не подождал его. Как только загорелся разрешающий сигнал и открылась диафрагма, Илья вбежал внутрь и хлопнул ладонью по большой кнопке, начав процедуру перехода; посмотрев на панель он побледнел: до включения защиты оставалось три секунды. Три секунды разделяли вспотевшее тело от смерти в огне. Город закрылся, все наружные конструкции свернулись, остались лишь плазмогенераторы сжигающие сам воздух.

- Теперь город издалека похож на солнце, - в коридоре, ведущем внутрь, стояла девушка. Самая обычная, в рабочем комбинезоне, с ладной стандартной фигуркой, которой наделялись все, чьи родители не заплатили за индивидуальность. Но стоило Илье встретиться с её взглядом, как его охватила оторопь. Впервые он встретил человека с глазами равнодушными ко всему и в то же время глубокими, полными запредельной мудрости.

- Я мог погибнуть! – едва шевеля пересохшими от частого, неровного дыхания губами, просипел он. Девушка смотрела сквозь него, совершенно никак не реагируя на слова.

- Я мог там сдохнуть! Ты понимаешь?! Почему ты не подождала меня, чтоб вместе войти?! – Илья злился, сжимая кулаки, его трясло, запоздалый ужас покрыл тело противной испариной. Девушка бросила на него взгляд и усмехнулась, а потом пошла дальше по коридору. Обиженный техник никак не ожидал такого и машинально достал свой коммуникатор. Запустив поиск, он с удивлением прочитал несколько скупых строк:

Людмила Светлова

Свободная

статус: всеобщий доступ (дан при рождении)

возраст: 32 (код рождения: E1hGYiry455)

- Ну что ж, - пробормотал Илья, - Теперь ты так запросто везде не погуляешь, - и запустил блокировку ее ключа, сопроводив своё требование рапортом о неправомерных действиях, чуть его не убивших. Мгновенно на дисплее зардел прямоугольник отказа без пояснений. «Ну и чёрт с ней! - окончательно перейдя от шока и страха к мелочной злобе, подумал Илья, - Сама нарвётся когда-нибудь».

Он вышел из зоны технического обслуживания уже в конце рабочего дня и прямиком направился в информаторий, где хотел провести остаток вечера в поисках новых знаний о прошлом, а Людмилу решил больше никогда не вспоминать.

Илья жил один в маленькой квартире, расположенной в «белом» городе, где обитали инженеры, учёные, «богатые» семьи промышленников, и очень гордился этим. Он помнил точно такую же маленькую каморку где провёл детство, только там почти всё пространство занимали кровати, а у себя дома Илья мог позволить пару шагов от стола до стены. Его родители были простыми рабочими, которые стояли у конвейера за стандартный паёк, за возможность дышать, иметь трёх детей, раз в месяц получать пропуск в центр развлечений в «белом» городе. Он и сам должен был существовать точно так же, но после сдачи обязательных экзаменов ему предложили учиться дальше. С тех пор он больше не видел отца с матерью. Ему было просто противно идти к ним: они его кормили, ухаживали, но только в рамках своей касты. Всё, чего Илья добился, было не благодаря им, а вопреки. Иерархическая система общества позволяла лишь изредка перейти из «рабочего» города в «белый» и только тем, кто мог и хотел понимать, как работают машины, научиться не просто управлять ими, а ремонтировать и улучшать.

У Ильи не было друзей: с рабочими ему было неприятно, ведь он видел в них своё возможное будущее, а люди из «белого» города заводили знакомства с раннего детства и почти не принимали никого в свой круг, когда становились взрослыми. Ему оставалось работать и мечтать, надеяться найти возможность навсегда уничтожить наномашины и возродить жизнь на поверхности планеты. Он знал уже многое, и порой казалось, что решение рядом, не хватает крупицы информации, и Илья продолжал поиск.

В этот день в информатории оказалось безлюдно, можно было занять сразу две консоли и ускорить обработку данных. Илья увлёкся чтением настолько, что не заметил, как за его спиной появилась Людмила. Девушка долго смотрела на экраны, а потом ни с того, ни с сего положила ему руки на плечи и спросила:

- А что ты ищешь? Думаешь, тут написано, как отключить наномашины и обезвредить смог? – она отошла на шаг назад, рассматривая усталое лицо техника, словно грязное пятно на дорогом платье, - Ты настолько глуп, что веришь найти здесь откровение? За тысячу лет исследований никто не решил проблему, а ты вдруг, насмотревшись картинок, сможешь?

Илья не знал, что ей ответить. Она была слишком права. Однако взяв себя в руки, выдавил:

- Но начинать с чего-то надо! Вдруг что-то упущено?

- Идиот… - Людмила села в кресло рядом, положила ногу на ногу и, наклонившись вперёд, спросила. – Ты ведь из рабочих, да? Больше никому не придёт в голову изучать нанитов ТАК.

Илья хотел провалиться сквозь землю – эта девка била по чувствительным местам и, похоже, наслаждалась. В своём мирке наивного одиночества, он просто мечтал, нисколько не заботясь насколько реально осуществить задуманное, насколько правилен его путь к истине. Он нашёл себе занятие, казавшееся полезным, и мог ни о чём больше не думать, продолжая существовать, как его родители, с одним отличием: его мечта казалась значимой, отличной от желания вкусно поесть на праздник или раствориться в разрешённых удовольствиях.

- Брось это. Живи и радуйся. О глобальном уже давно всё решили без тебя, - Людмила как-то похабно улыбнулась и откинулась на спинку кресла, расставив ноги. Её комбинезон был настолько подогнан по фигуре и таким обтягивающим, что всё женское стало чересчур бросаться в глаза. Илья проглотил комок обиды и, с трудом оторвав взгляд от её промежности, спросил:

- Если ты такая умная, то скажи лучше КАК мне изучать нанитов?

- Никак не лучше, - отмахнулась девушка и встала, давая понять , что разговор окончен, и собиралась уйти, но Илья задержал её за руку.

- Кто ты?

- Людмила Светлова. Ты же посмотрел мою карточку ещё у шлюза, - презрительно усмехнулась девушка и освободила свою кисть из слабой вспотевшей ладони, - А ты из рабочих. У тебя нет ни средств, ни знаний, чтоб заниматься всем этим… Тем более в одиночку.

Когда Людмила ушла, Илья установил на консоль вирус, который позволял ему копаться в базах с его коммуникатора. В своей квартире он воспользовался закрытыми техническими протоколами и вошёл в директорию, где хранились данные о жителях Города. Прочитав полное досье Людмилы, техник поначалу ничего не понял: кроме карточки с именем и биометрии там ничего не было. У рабочих бытовала легенда, что среди горожан есть несколько тех, кто строил Город, бессмертных, пресытившихся всем, и теперь живущих как им хочется, скрываясь среди касты «свободных». Эта третья группа состояла из бывших «белых», но стерилизованных, лишившихся многих привилегий взамен на возможность бездельничать. Но в досье Людмилы не было ссылок на ограничения, она могла делать ВСЁ, что хотела.

Илья дрожащими пальцами стучал по клавиатуре, вычищая все следы взлома, когда в его дверь тихо, но настойчиво постучали.

- Сейчас открою! – крикнул он, не оборачиваясь, заканчивая ввод команд. Техник уже смирился, что это пришли за ним и через пару часов вернут в «рабочий» город за взлом информатория, но когда открыл дверь, на пороге увидел Людмилу, и ему стало ещё страшнее.

- А ты мне нравишься, хоть и глупый, - проворковала девушка, проходя мимо застывшего хозяина квартиры внутрь, - Я даже уснуть не могла, думала о тебе. Наивный, необычный… - с этими словами она достала из сумки две небольшие бутылки и поставила на стол, рядом с клавиатурой.

- Знаешь, что в бутылках? – лицо девушки стало мягким, добрым. Илья наконец справился с собой и закрыл дверь.

- Нет, не знаю…

- В них настоящее вино. Его трудно достать.

Илья не верил своим ушам: алкоголь был запрещён, да и невозможен в Городе в принципе! Однако бутылки с жёлтой жидкостью стояли уже открытые на столе. Людмила сама разлила зелье в добытые среди груды посуды бокалы и протянула один технику:

- Пей! Тебе это сейчас нужно.

- А как же… - хотел запротестовать Илья.

- Не беспокойся о работе и медосмотре. Ты уже всё, что мог, нарушил. Неужели теперь отступишь?

Девушка села на край кровати, продолжая протягивать бокал, Илья взял его и отпил. Вино было вкусным и крепким одновременно, голова закружилась сразу же, а когда всё было выпито, он едва ворочал языком и всё время глупо хихикал. Людмила рассказывала какие-то совершенно непонятные вещи о способах познания, удивительные истории о древних философах. Далеко за полночь она сама выключила свет и сделала то, зачем пришла.

Илья проснулся от гула в голове, руки тряслись, а Люды уже не было, и в его каморке всё снова стало по-прежнему пустым. Он встал, оглядел комнату и заметил прямоугольник ключ-карты на полу. «Видимо она обронила», - подумал он и подобрал, чтобы положить в карман своего, висевшего на стуле комбинезона. На глянцевой поверхности пластика легко читалась надпись:

резервное хранилище данных

сектор 1

2-2-7

Соблазн оказался слишком силён. Илья оделся быстро, как мог, обрызгал водой помятое лицо и выбежал в коридор, даже не закрыв дверь. Благодаря своему доступу техника, он без труда проложил маршрут до нужного места и уже через полчаса стоял перед дверью, скрывавшей ответы.

Илья вставил ключ в щель замка и, дождавшись разрешающего сигнала, толкнул пластиковую переборку. В этой части Города было безлюдно, и он, не опасаясь свидетелей, вошёл внутрь. В небольшом помещении, почти полностью заставленном компьютерными модулями, оставалось места едва для одного человека перед консолью. Илья запустил оболочку и приступил к разбору нагромождения файлов, казавшегося совершенно хаотичным. «Замкнутые циклы производств», «Устройство и контроль изолированных сообществ», «Демографические циклы» - всё это было не то. «Наблюдения за периметром Города» - сердце забилось в бешеном ритме, в папке находились данные о внешнем мире! Казалось, откровение на ладони, но какой бы документ он не открывал, но понять содержимое был не в силах. Таблицы, графики, описания содержали совершенно незнакомые термины, обозначения, даже места, где слова по отдельности были понятны, читались словно записки сумасшедшего. Он смотрел на несколько фотографий густого леса и не мог понять: это было до катастрофы или лес выращен где-то в Городе? Техник опустился на пол и обхватил голову руками, совершенно не зная, что делать дальше.

В коридоре раздались шаги. Илья выглянул наружу и онемел от страха: спиной к нему стояли два офицера безопасности, они переговаривались ещё с кем-то по коммуникатору. «Вентиляция!» - мысль пронзила сознание, подбрасывая тело, заставляя делать хоть что-то, а не сидеть и ждать. Если его поймают сейчас, то вернут в рабочие, а если он доберётся до внешней обшивки, то сможет изменить информацию в системе наблюдения, будто всё утро работал, он уже это делал и ни разу не попался. Он встал ногами на консоль и снял крышку воздуховода, подтянулся в отверстие короба за секунду до того, как в комнату вошли двое боевиков. Илья выключил всю электронику, что была на нём и пополз выбрав направление наугад. Ему повезло: через пару сотен метров он выбрался на поверхность. Дул слабый ветерок, светило солнце, - снаружи всё было безмятежно и немного успокаивало.

- И как тебе на вкус правда? – Людмила ехидно улыбнулась и села на корточки перед ошарашенным техником. Она несколько секунд смотрела ему в глаза, а потом неожиданно рассмеялась:

- Ты даже ничего не понял… - девушка покачала головой и пошла в сторону шлюза. Начав процедуру перехода, она едва заметно вздохнула:

- Мне очень жаль… - прошептали её губы, превращаясь в прямую линию, означающую необходимую решимость.

На площадку из вентиляции на четвереньках выползли безопасники, совершенно без эмоций вскинули оружие и направили на дрожащего Илью.

- Не надо, пожалуйста! – выдавил он срывающимся голосом и пополз к краю платформы. Почему-то он сейчас подумал о лесе на фотографиях в хранилище: «А что, если этот лес растёт внизу, сейчас, вне Города?» Щелчки затворов недвусмысленно намекали на будущее перепуганного до смерти человека, и он решился: «Хотя бы узнаю, есть ли там лес?» - с этой мыслью он перевалился через перила. В ушах засвистел ветер, а смог стал стремительно приближаться, потом грязный туман на мгновение обхватил, сдавил горло и расступился, а Илья увидел под собой бескрайнее зелёное море, на котором тут и там выделялись отдельные гигантские деревья.

***

- Я надеялся на него, сказал Егор, пожимая руку Людмиле.

- А я нет, - ответила девушка на пока ещё не высказанные обвинения, - Он был слишком слабым.

Егор поёжился в удобном кресле, сощурился от табачного дыма, что только что выдохнул и снова затянулся из трубки.

- А ведь ты хочешь построить утопию, идеальное общество, но я не вижу движения вперёд, - он встретился своими уставшими глазами с не менее уставшими её.

- Не так быстро… - сказала девушка, - Ты не хуже меня знаешь, что люди вырождались тысячелетиями. Они с каждым поколением становились слабее, больнее, злее, мелочнее, тупее. Они закрепляли в себе эгоистичный индивидуализм и стяжательство, магическое мышление. Они генетически закрепили в популяции потребительство! Мы чудом не вымерли как вид! В Первом Городе, несмотря на нашу генную инженерию, до сих пор большинство живёт в «рабочем» секторе, инженеров приходиться искусственно "внедрять". Только благодаря внешним усилиям все три города ещё не развалились! Мы до сих пор не можем достичь стабильной численности популяции нормальных людей!

Егор не выдержал, нервно встал, подошёл к окну, взглянул на ухоженный сад, окрашенный в закатные цвета, на реку, бегущую к горизонту, поднял взгляд на небо наполовину скрытое смогом из-за обитателей парящих городов.

- Иногда ты говоришь так, словно нахваталась фашизма от своих подопечных… Зачем ты убила Илью?! Он же мог…

- Но не захотел!!! Его нужно было учить всему, постоянно толкать, а сам он был инертен как кусок гнилого дерева!!! – Людмила кричала, покрываясь пунцовыми пятнами, - Он был лишь чуть лучше других. Егор, вспомни себя. Ты поставил на уши весь город, ты подпольно обучал детей рабочих, ты САМ до всего дошёл. После запущенной твоей группой “революции” мы всё население города, где ты родился, спустили на землю и признали гражданами! Илья даже ни разу не пришёл к родителям. Представь, что бы он мог наворотить отсюда со своим самолюбием? Я его с рождения вела! Я знаю!

- Но в нём что-то было?

- Вот именно «было». Хватит об этом, хорошо?

- А что бы ты сделала, если бы он дал себя схватить, не захотел бы увидеть ценой жизни настоящий лес? Продолжила бы защищать? Ты ведь даже не рассматривала случившееся, как вариант! Совет решил отстранить тебя от оперативной работы в Городах на десять лет… То, что ты мать городов, не имеет значения.

Люда с каменным лицом бесцветным голосом ответила:

- А если бы он вернулся к рабочим, то ты бы не трепал мне нервы сейчас.

Егор поднялся, погладил рукой девушку по напряжённым плечам, прижал к себе на миг и поцеловал по-отечески в макушку. Когда его шаги затихли в коридоре, Люда поглаживая живот едва сдерживая слёзы прошептала:

- И я сделала бы аборт…