Нити

День выдался на редкость ярким. Солнечные лучи отражались от сугробов, заставляли их блестеть, больно били в глаза россыпью маленьких сверкающих огоньков. В таких условиях увидеть нити сложно, но майор торопил.

Нить бурого цвета, ломаная и кривая, словно ржавая проволока, вывела их в глухой поселок. Это сыграло на руку. В городе Аркадию порой приходилось часами стоять на одном месте, что бы рассмотреть разноцветную паутину. В маленьких населенных пунктах работать было не в пример легче. По иронии судьбы преступники всегда стремились залезть в самую дальнюю безлюдную глушь. Если бы ещё солнце заменить луной, но майор торопил.

Тонким пальцем с обгрызенным ногтем Аркадий указал на заснеженный одноэтажный дом за покосившимся забором.

– Там.

Группа захвата рассредоточилась – дальше уже их работа.

На плечо легла рука майора.

– Спасибо. В очередной раз.

– Рад, что оказался полезен, – Аркадий прикрыл ладонью глаза.

– Что-то не так?

– Слишком ярко для меня.

– Ааа…, – протянул следователь и закурил. – Знаешь, ты все-таки подумай над моим предложением. Твой талант для нас просто находка. Ещё бы в суде твои показания признавали.

– С этим душегубом у вас проблем быть не должно.

– Надеюсь. Я о чем говорил-то.

– Нет, спасибо.

– Да брось. Зарплата хорошая, долго ты ещё будешь так перебиваться? Сегодня есть заказ, завтра нет. А у нас хотя бы всё регулярно.

– Вы мне и платите регулярно.

– Это становится всё сложнее. В этот раз твои услуги проведут по статье «новогодний корпоратив».

Аркадий улыбнулся.

– Забавно.

– Ты подумай ещё.

– Угу, – буркнул Аркадий и поднял воротник пальто. – Я в машину, погреться.

***

По вечерам если не было работы, Аркадий обычно сидел на балконе и смотрел в окно. Вид на ночной город сам по себе был прекрасен. Но он видел ещё и то, чего не видели другие. Тысячи разноцветных линий, ярких и бледных, мерцающих как звезды и светящихся как неоновые вывески ресторанов. Все они создавали невероятные узоры, паутину, которая укрывала город словно диковинный плед. А люди внизу ходили и ещё больше запутывали этот живой узор.

Зазвонил сотовый. Незнакомый номер – потенциальный клиент.

– Слушаю.

– Здравствуйте… Добрый вечер. – Неуверенный женский голос перемежался всхлипываниями. –Извините, что звоню так поздно. Мне вас посоветовали…

Незнакомка замялась, пытаясь подобрать слова.

–Да, я ищу людей. – Помог ей Аркадий. – И обычно нахожу. Вернее всегда нахожу.

– Всегда?

– Всегда. Правда, не всегда эти люди бывают живы. – Сказав это, он осознал свою оплошность. Девушка держалась из последних сил.

– Что у вас случилось? Кто пропал?

– Моя дочь. Ей всего семь.

Девушка заплакала.

***

Через пол часа Аркадий уже парковал свою машину около невзрачной пятиэтажки в спальном районе. На крыльце с ноги на ногу переминалась невысокая девушка.

– Наталья?

–Да, это я. – Девушка засеменила ему на встречу. – Здравствуйте ещё раз.

Аркадий кивнул. Из подъезда тянулся не такой уж и большой пучок. Почти всё бледное и тонкое – много стариков. Но одна нить явно выделялась. Она была золотой, очень редкий цвет. Аркадий попытался припомнить, когда он последний раз видел такую. А видел ли вообще?

– Сегодня утром вы отвели её в школу? Показывайте какой дорогой.

Аркадий не сомневался, что золотая нить – то что нужно. И когда они дошли до школы укрепился в своей догадке. Нити детей всегда толще и ярче чем у взрослых, а эта к тому же была единственной что вела от дома до школьных ворот.

Теперь Аркадий знал дорогу. Оставалось лишь надеяться, что с ребенком ничего не случилось.

– А почему у девочки нет телефона?

Наташа виновато улыбнулась.

– Финансовые трудности. Хотели купить к первому сентября, но… – Девушка быстро опомнилась. – Но вы не беспокойтесь. Я заплачу вам любые деньги. Всё отдам, только найдите…

– Ладно, ладно, давайте сначала дело сделаем. Кстати, не волнуйтесь. По всей видимости, её не похитили. Отсюда она ушла одна. Идемте, нам туда.

Наталья зажала рот рукой, чтобы не заплакать, но на этот раз от внезапно нахлынувшей надежды.

Аркадий чеканил широкий шаг. Нить девочки светилась, уверенно выигрывая у фонарных столбов и не зашторенных окон. Теперь их дорога пролегала через заваленные снегом дворы, мимо панельных пятиэтажек.

– А как… Как вы это делаете? – Наталья семенила рядом, стараясь не отставать.

– Ищу людей?

– Ну да. Как вы определили, куда она пошла и что она была одна?

«Ох, если бы мне давали сто рублей за каждый такой вопрос…» – подумал Аркадий. Когда он в первый раз помог полиции, в буквальном смысле слова, распутать одно дельце, его обступила толпа людей в форме, с просьбой поделиться секретом. Чем больше Аркадийрассказывал, тем быстрее редела толпа. Кто-то насмехался, кто-то предлагал поучаствовать в шоу экстрасенсов.

Но несколько людей, в том числе и его теперешний товарищ – майор, если не в полной мере, то хотя бы частично поверили его историям о разноцветных веревочках, и с тех пор не брезговали помощью Аркадия, чтобы распутать очередной висяк. Вот и сейчас он видел в глазах девушки всё ту же смесь скептицизма с любопытством, приправленную готовностью поверить во что угодно, лишь бы девочка нашлась живой и невредимой.

Миловидная брюнетка. Мешки под глазами. Выходя из дома, она не накрасилась. Не тот случай. Волосы на голове собраны в подобие птичьего гнезда. Тонкие пальцы, сухая, потрескавшаяся от мороза кожа. Обручального кольца нет. Вообще нет никаких украшений. Но черты лица милые. При хорошем освещении и не в этом ужасном мешковатом пальто она вполне могла бы произвести эффектное впечатление на мужчину. Даже на такого закоренелого холостяка как Аркадий.

– За каждым человеком тянется, что-то вроде веревки. Я называю их нитями. Они бывают разного цвета. Вот ваша,например, очень бледная, это говорит о низком запасе жизненной силы. Извините, если я использую какие-то шарлатанские слова. Это не наука и терминологию я придумываю сам. Проще говоря, вы устали, устаете и продолжаете уставать.

Девушка слегка смутилась.

– Наверно, это можно сказать, просто посмотрев на меня.

– Да, пожалуй, вы правы. – Не стал врать Аркадий.

– А откуда эти нити выходят?

– Из пупка, – Аркадий улыбнулся, и девушка последовала его примеру.

– Что, вот прямо из пупка? Я сейчас иду, а у меня из пупка что-то торчит?

– Ну да. Вот здесь. – И он коснулся рукой пуговицы пальто.

– Забавно. И так у каждого человека?

– Да. Нить тянется за каждым и медленно тает, так что можно проследить путь. Иногда она держится день, а иногда и неделю. Не знаю, от чего это зависит. Разница только в цвете и яркости. Но я ещё сам не понимаю всех деталей. Моих скудных наблюдений хватило лишь, что бы выявить кое-какие закономерности. У плохих людей нити темные, у хороших светлые. Вернее нет, не так. Нить может менять свой цвет на всем протяжении. Ведь плохих и хороших людей не бывает. Бывают ситуации, в которых люди ведут себя так или иначе.

– Не понимаю.

– Ну, например, один раз я видел сцену ссоры людей. Точнее говоря, самих людей я не видел, я видел их нити в пустой комнате. Оба пришли домой в доброжелательном настроении, их нити были теплого оранжевого цвета. А потом, что-то случилось и одна нить начала краснеть, накаляться как металлический тэн. Вторая наоборот побледнела. Через какое-то время, а для нити время – это расстояние, если конечно человек не стоит на одном месте. Так вот, потом красная стала бардовой. Бардовый это самый опасный цвет. А потом случилось непоправимое и одна нить оборвалась.

– Оборвалась?

– Да. Человек умер. Его путь прервался. По крайней мере, я это так трактую.

– А нить моей дочери не оборвется?

– Не знаю, надеюсь, что нет. У вас очень самостоятельная дочь, по всей видимости.

Краски на лице девушки постепенно оживали.

– Она у меня молодец. Я её очень люблю.

– Кстати ваша нить хоть и бледная, зато толстая.

– Что? – Девушка смутилась. – Что это значит?

– Толстая – это хорошо. К старости нить истончается. Поэтому я сделал вывод, что чем толще нить, тем дольше будет жить её обладатель. У вас в запасе примерно лет восемьдесят.

– Не надо, не врите.

– Я же примерно. Хорошо, семьдесят пять как минимум.

– Но ведь нить может оборваться?

– В любой момент. Но это не естественная смерть, а насильственная.

– Здесь моя дочь шла всё ещё одна?

Аркадий кивнул. Только он хотел рассказать о необыкновенной нити ребенка, как зазвонил сотовый Натальи.

– У нас ваша дочь. – Прозвучало в трубке.

***

Аркадий нажал на кнопку дверного звонка. Обитая дерматином дверь медленно открылась. На пороге стояла девушка. Наталья словно смотрела в зеркало, которое показывало её в самый трудный день самого трудного года. Те же круги под глазами, та же усталость сквозила во всех движениях и фразах девушки, а ещё тоска и глубокая печаль, которую она пыталась скрыть за вежливой улыбкой. За её плечами появился муж, напряженный и напуганный. Что-то Аркадий прочитал на их лицах, что-то разгадал по бледным шершавым нитям, лишенным всякого лоска.

В квартире была еще одна нить, тонкая как волос и почти прозрачная, так что Аркадий не сразу её заметил.

– Она пришла к нам вечером. Просто пришла и сказала, что хочет поиграть с нашим сыном. И она отказывалась говорить, откуда она и кто её родители. А пять минут назад продиктовала ваш номер и попросила позвонить.

– Где Вика? – голос Наташи дрожал.

– В комнате, с нашим сыном.

Белокожая девочка с широкими глазами, прикусив губу, увлеченно расставляла игрушечные машинки на полу. Ей помогал мальчик, по виду её ровесник, но с серьезным взглядом взрослого человека. Он был одет в пижаму, а голову венчала модная кепка с забавным рисунком. Аркадий догадался, что волос под ней не осталось.

– Мама, привет, – улыбка девчушки обезоруживала с первого взгляда, – прости, что ушла, мне было очень надо.

Наташа упала на колени рядом с дочерью и сгребла в свои объятия.

– Почему… почему не сказала… мне не сказала ничего?

– Прости, мне надо было успеть.

– Куда успеть?

– Успеть поиграть с Артемом. Знакомься мама, это Артем, помнишь Артема?

Наташа перевела опухшие глаза на мальчика, который сжав губы в тонкую полоску, внимательно наблюдал за воссоединением семьи. Наташе он был не знаком.

– Нет, не помню. Вы в школе познакомились?

– Нет, мама, Артем не ходит в школу. Мы познакомились сегодня, здесь. Я его видела по телевизору. И ты тоже видела, помнишь?

Наташа силилась вспомнить хоть что-нибудь, но все мысли девушки отплясывали бессвязный танец.

– Нет, извини, не помню.

– Ну как же. Показывали в новостях. Артему нужно лечение, очень дорогое.

Выпуск новостей девушка не помнила, да это было и не важно. Девушка вдруг осознала, что за семья перед ней и какое у них горе. Эта мысль встряхнула хрупкую брюнетку, она широко раскрыла рот, но не знала, что сказать. В поисках поддержки она посмотрела на Аркадия, который стоял как восковая фигура, уставившись в одну точку. Лицо неординарного человека было задумчивым и удивленным. Наташа перевела взгляд на хозяев квартиры. Муж и жена стояли в дверном проходе, сразу за Аркадием. Мужчина обнимал девушку за плечи. Неловкую паузу прервал звонкий, как колокольчик голос Вики:

– А можно Артем придет к нам в гости? Когда поправится.

Мать мальчика улыбнулась, но эта улыбка была горькой как полынь. Муж принялся усердно растирать плечи супруги и что-то шептать ей на ухо. Наташа поняла, выздоровление – недосягаемая планка.

– Конечно можно, дорогая. Артем может приходить к нам в гости, когда захочет.

– Это хорошо. – Девчушка вскочила на ноги. – Потому что он скоро поправится. Мне понравилось с тобой играть. – Объявила она своему новому другу.

– И мне понравилось, – признался мальчик. Голос его прозвучал ответственно, словно он давал обещание.

Неожиданно для всех Аркадий присел на корточки и стал внимательно рассматривать пустое место между детьми, делая неуверенные движения пальцами рук, словно пытаясь зацепить что-то невидимое. Эти манипуляции произвели на всех странное впечатление. Маленькая Вика вдруг напряглась и смерила незнакомого ей мужчину суровым взглядом, хотя до этого вообще не обращала на него внимания.

Наташа, поставив себя на место хозяев дома, быстро оценила ситуацию. Десять минут назад она считала жертвой себя, а сейчас все встало с ног на голову. Её дочь пришла в чужой дом, следом явились они с Аркадием, которого, скорее всего, приняли за отца девочки. А теперь этот отец ведет себя как галлюцинирующий больной. Пора уходить.

– Простите нас. – Наташа взяла дочь за руку и пихнула компаньона ногой.

Аркадий выходил последним. На пороге он обернулся. Его обычно унылое лицо растянулось в добродушной улыбке.

– Девочка права, он скоро поправится. Даже без лечения. Поэтому не забудьте отвести его к ней в гости.

***

После этого вечера Аркадий и Наташа встречались ещё не раз. Между ними завязались теплые дружеские отношения, грозящие в необозримом будущем пошатнуть статус Аркадия, как вечного холостяка.

В одну из таких встреч Наталья вдруг спросила, на что он тогда так уставился?

С того самого момента как Аркадий увидел причудливый клубок детских нитей и ещё через какое-то время осознал, что же все-таки случилось в этой Богом забытой квартире, он мучился вопросом говорить Наташе или нет.

Поддавшись моменту, он рассказал.

– Она подарила ему жизнь.

Девушка не сразу поняла, о чем речь. Артем действительно вопреки всем прогнозам и диагнозам шел на поправку семимильными шагами. И это было настоящее чудо, в первую очередь для родителей мальчика. Та встреча маленьких людей стала новой точкой отсчета в жизни обреченного мальчика.

– Как подарила? Такое возможно?

– Видимо да.

– Но как? Ты хочешь сказать, что моя дочь может исцелять?

Аркадий нахмурился, это было самое сложное.

– Не совсем. Исцелять она не может. Я не хотел, вернее не знал, не мог решить, стоит тебе рассказывать или нет. Ты главное пойми, это решение твоей дочери и ты не должна его оспаривать. Я тебе расскажу, но ты не говори с ней об этом. По крайней мере, пока.

– Ты меня пугаешь.

– Ты должна гордиться своей дочерью.

– Не понимаю.

– Она подарила ему свою жизнь. В буквальном смысле, отдала ему часть своей жизни.

Наташа закрыла рот рукой, чтобы не закричать. Жест ставший для Аркадия уже привычным.

– Ты не волнуйся. Понимаешь, там были их нити. У Вики яркая, толстая, золотая и у Артема, тонкая и бледная как паутинка. И вот в какой-то момент Вика расплела… Не знаю, как выразиться, я видел такое в первый раз и сам был шокирован не меньше твоего сейчас. Короче, Вика отсоединила часть и привязала к нити мальчика. И все прижилось. Я не знаю, ей Богу, как ещё это описать. Её нить проникла, слилась с его и я увидел, что… Что он будет жить. – Закончил Аркадий и выдохнул.

Девушка медленно осознавала каждое сказанное слово.

– Но это значит…

– Да, во всяком случае, это логично. Она проживет меньше.

– На сколько?

– Я же говорил, это не точная наука. Я же не измеряю, эти нити штангенциркулем и не засекаю, насколько они истончаются в год. Что-то мне подсказывает, что это в принципе бессмысленная затея. Здесь слишком много неизвестных переменных.

– Хотя бы примерно.

– Слушай, давай не будем гадать. Я могу сказать тебе точно, что их нити сейчас одинаково толстые и жить им ещё долго. А всё остальное, это уже не важно.

– Но ведь если она это сделала, значит, она тоже видит эти нити. Она, такая как ты.

– Нет, она лучше. Она не просто видит. Она может их касаться. Я всегда думал, что эти следы не материальны, как пучки света, через которые все мы свободно проходим. Но она может влиять на них. Это удивительно.

Ранняя весна подарила это теплое субботнее утро. Аркадий и Наташа сидели на деревянной скамейке, пропитавшейся ночным дождем, и смотрели, как Вика играет на детской площадке. В стороне раздался приветственный возглас Артема – мальчик со всех ног бежал на свидание к подруге. Аркадий с удовольствием отметил, что из-под его шапки уже пробиваются робкие светлые локоны – словно первая трава из-под тающего снега. По узкой асфальтовой дорожке шли Вера и Максим, родители мальчика.

– Ты должна гордиться своей дочерью. – Вновь повторил Аркадий, поставив точку в этой теме, и они встали со скамейки, чтобы поприветствовать новых друзей.