Анна Неделина №2

Нулевая энтропия

Автор:
Илья Вязников
Нулевая энтропия
Работа №119
  • Опубликовано на Дзен

1.

Дождь барабанил по стеклу. Сумерки сгущались. Я и Умов сидели за столом друг напротив друга. Свет не включали. В доме напротив так же темнели все окна. У Умова в его трёх пустых комнатах стоял старенький генератор, сейчас выключенный, остальные ждали подачи электричества, которое ожидалось по графику примерно через час.

- Ты хочешь сказать я зря приехал?!

Умов кивнул. Его стальные глаза смотрели на улицу.

- Саша, ты хоть представляешь, чего мне это стоило? Сколько я перенёс. А другие?

- Мне очень жаль, - пожал плечами собеседник.

Он взглянул на меня. Губы плотно сжаты.

- Мы тоже рискуем. Пока ты здесь, все под ударом.

Я нервно дёрнулся.

- С чего ты взял, а? Ориентировка на меня пришла или что?

- Просто знаю. Пока ты ехал, многое поменялось. Сейчас мы все в большой опасности. Нельзя подставлять людей.

- Люди уже подставились.

- Да, но не мои.

Я потёр усталые глаза. Ничего не понимаю. Столько усилий, столько времени потрачено, чтобы сюда прибыть. И зачем? Вот ради этого глупого пустого разговора?

- Мои документы железные. Вопросов ни у кого не возникло. Ни здесь, ни по пути.

- Одно это настораживает, - парировал Умов. Чего же он добивается?

Умов достал из нагрудного кармана рубашки папиросу, сунул в рот и поджёг, затянулся. И ему и мне опротивел наш диалог. Внизу по дороге проехала бронемашина. Сбоку на дверях красовались три белых лепестка.

- За мной, наверное, едут, - наконец устало произнёс я.

- Возможно,…хотя нас должны предупредить.

Я снова нервно закачал головой.

- Нет, нет, нет. Я не понимаю. Не могли они догадаться. Никто не мог им меня слить. Не возможно это.

Умов не ответил. Стало душно, и я открыл форточку. Повеяло свежим воздухом. И вместе с тем неустройством и растерянностью. Что близко, по-моему, по своей природе со страхом.

- Саша, почему ты против чтобы я остался?

Он взглянул на меня долгим тяжёлым взглядом. Черты лица терялись в тени, но я понял, что оно напряжено.

- Я уже говорил. Твоё присутствие опасно и для тебя самого, и для моих людей. Ты выбрал не то время, чтобы появиться в городе, - холодно сказал он.

- Я ничего не выбирал! Меня отправили, как всё было готово.

- Видимо, не всё.

- Чёрт побери!.. Прости, - сказал я уже тише. – Если бы ты знал, что я видел по пути сюда.… И так глупо осознавать, что всё напрасно.

- Бывает, - немного мягче отозвался Саша.

- Как же Центр?

- У меня нет возможности связаться сейчас. Режим радиоперехвата усилился, так что…

- Без новых директорских документов мне не вернуться.

- Придумаем что-нибудь.

Мы проговорили ещё с полчаса. Последние два дня я почти не спал. Не столько от страха, сколько от возбуждения. Поэтому теперь, пусть и с чугунной головой, уснул быстро. Вставать придётся через пять часов. И снова в путь. Кто знает, возможно, столь же бессмысленный.

Пять часов обернулись лишь тремя. Полиция наведалась на третий этаж, как раз под Сашиной квартирой. Были слышны ругань, плачь, крики, радиопереговоры. Полицейские в прозрачных дождевиках поверх сине-чёрной формы громко расхаживали по лестнице, заняв каждое окно в подъезде. Я глянул в глазок входной двери, увидел двоих на лестничной площадке. Умов вскоре оттащил меня и сам устроился у глазка.

- Увели соседей снизу. Всех пятерых, - сказал он, когда шаги в основном утихли.

- За что?

- Завтра постараюсь выяснить. Неплохие люди, хоть и глупые. Я их однажды залил.

- И что?

- Ничего. Говорю же неплохие.

Вскоре движение стихло окончательно. Мне удалось прикорнуть, прокрутив в голове натуральные числа вместо колыбельной. Час пролетел словно мгновение. Мой средних размеров рюкзак так и стоял не разложенным в прихожей. В полудрёме я споткнулся об него, чуть не растянувшись на линолеуме. Хорошо, что устоял. В доме страшно тонкие стены. Умов хоть и спал меньше, но выглядел бодрее. На кухне он стряпал тонкие бутерброды.

Я зашёл в одну из пустующих комнат. Окна запотели. Полусгнившие обои свисали со стен. Когда-то здесь была жизнь, когда-то какая-нибудь семья собиралась в этой комнате, проводя время вместе. А может, и нет. Не стоит идеализировать прошлую жизнь, напомнил я сам себе. Сейчас тоже есть семьи, они так же собираются…потом приезжает машина, патрули, аресты среди ночи. Нет! Всё. Пора взглянуть как дело с завтраком.

- Эст проведёт тебя до порта, там мы имеем небольшую базу. Сможешь там передохнуть, - говорил Умов, посматривая на улицу, пока я ел. – Там же активируешь пропуск, вот держи. На катере тебя перевезут через залив, а там недалеко станция.

- Не далеко? Знаю я.

- Километров пять по путям на восток. Если расписание не поменялось, поезд будет в десять утра. Там не сложно на него запрыгнуть.

- Насколько пропуск?

- Пять дней. На станции претензий возникнуть не должно. Не беспокойся, в порту тебе всё расскажут.

- Много там народу?

- Достаточно.

Проглотив последний ломтик хлеба с маслом, я уставился на Умова. Тот тоже повернулся ко мне лицом. Глаза терялись в глубоких глазницах. Возможно, он ещё передумает?

- Саш…

- Ах да, возьми свою карту, - он вытащил из брюк карту памяти внутри пластикового чехла.

- Ты всё скопировал?

- Да, - кивнул он.

Интересно, где он прячет компьютер.

- Расчёты вариабельности поражения установки проводил я сам, могу ручаться за эти модели, - сказал я, пряча карту в ботинок. Подошва немного отходила на пятке, там и был устроен небольшой тайник. Поначалу ходить было жутко неудобно.

- Надеюсь, они верны, - глухо отозвался Умов. Теперь я заметил, как он вымотан. Нервно и психологически. Его постоянные взгляды в окно и на часы, короткая стрельба глаз в сторону обитой металлом входной двери. Случись что, сколько бы форы дал массивный засов на ней?

- Далеко до этого порта?

- Ты и Эст пройдёте дня за полтора, лесом естественно. Но главное сейчас это выбраться из Полигона, минуя барьер.

- Значит, придётся побегать, - выдохнул я.

- Однозначно.

- Хм, а я-то уж боялся, не придётся.

***

Подъезд мы покинули полпятого утра, пройдя по наружной пожарной лестнице, выход на которую был из соседней выгоревшей квартиры. Дом либо спал, либо делал вид. Мокрые стальные ступени, вывели к торцу длинного Сашиного дома. Небо неустанно розовело. Было уже светло. Двор преодолели быстрым шагом вдоль недавно покрашенной стены. На улицу выходить не следовало. Из одного из окон вещало радио – утренняя познавательная пропаганда. Люди собирались на работу. В переулке за двором оказалась толпа работяг. Они быстрым шагом удалялись прочь. Но Умов всё же решил их обойти. Пришлось идти через неоконченную давным-давно стройку. Строители уже возвели шестой этаж, когда их настигла война. Последняя, как теперь пишут в учебниках. Сейчас здесь гулял лишь ветер и, вероятно, дети, если они жили в округе. Я их не видел. Надо было спросить у Умова.

Показалась знакомая башенка с дырами от снарядов. Я её уже видел, когда Саша вёл меня к себе. С парадной стороны на башне висело длинное чёрное полотнище, по центру которого было три лепестка, заключённых в окружность. Просигналила патрульная машина, мы остановились на минуту. Потом пошли снова. Умов старался держаться непринуждённо, руки в карманах куртки, взгляд якобы под ноги. Я старался ему подражать.

Солнце осветило верхние этажи огненным оранжевым, таким завораживающим и пугающим одновременно. Поворот, улица, переход, вновь поворот, узкий проулок. Умов шёл неясным мне путём, но шёл целенаправленно, проверенным и отработанным скорей всего на все случаи жизни маршрутом. Когда мы проходили мимо наполовину заброшенной ткацкой фабрики, над головами пронёсся вороной вертолёт. Работницы, стоявшие у проходной, встревожено замотали головами. Из той толпы женщин я приметил, как теперь перемешались нации. Народы переселялись, насильно разделялись и объединялись, исходя из незримой цели или непонятной выгоды Директории. Особенно трудно было в первые годы, когда происходила адаптация не только к новым условиям жизни, где теперь не мы были хозяевами своих жизней, но и к друг дружке тоже, к другим людям внезапно ставшими твоими соседями. Всё же, мне кажется, постепенно люди неумолимо сливаются во что-то общее. Впрочем, не всегда и не везде.

Снова патруль. Военизированные полицейские проверяли документы у двух молодых людей в затёртых рабочих робах. Они встали очень неудобно. Прямо за ними находился длиннющий забор, а в нём нужная дырка. Пришлось вновь обходить.

Слева вырос высокий двенадцатиэтажный дом, на уровне шестого монтировали гигантский экран. За ним следовало здание без стёкол. Умов направился туда. Зайдя в просторный холл, он наконец-то заговорил.

- Осталось не долго. Просто не хочу, чтобы ты думал, будто я веду тебя не понятно куда.

Я лишь кивнул, карта в голове давно спуталась. Прошли по широкому коридору, я заглянул в разорённые временем кабинеты. На стене висела большая фотография в треснутой рамке первого состава Административного совета сразу после перемирия. Только что назначенные директора сидели за длинным столом, словно апостолы на картинной тайной вечери, с постными лицами. Значит, заключил я, здесь располагалась какая-нибудь правительственная организация. Пока её не выселили.

Через проломленную стену вышли на улицу. Очередной двор. Этот район города казался более-менее сохранившимся. Даже извечные пятиэтажки выглядели прилично. Затем была пустующая площадь. На другой стороне на флагштоках развивались чёрные знамёна города, под ними расположился ряд броневиков. Умов, не взглянув на них ни разу, нагло прошёл по краю площади и юркнул под арку красивого старинного красно-коричневого дома. В конце прохода оказалась закрытая решётка, однако у проводника оказался ключ.

- Теперь давай побыстрей, - шепнул он.

Пролетев двор, мы вышли на небольшую тихую улочку. Я сразу приметил камеры в дальнем конце. Они периодически встречались нам по пути, но теперь вместо того, чтобы пройти как можно дальше, мы направились прямиком в их поле зрения. Я почувствовал как страх сжимает сердце, крадётся, пробираясь к горлу. Камеры следили за поворотом на перпендикулярную улицу.

Не поднимая голов, мы оставили систему слежения позади. Дальше аллея, поросшая молодняком. Там нам попались встревоженные горожане, что-то бурно обсуждавшие на нескольких языках, однако, не обратившие на нас внимания. Шумела вода. Узкую реку за аллеей перекрывала плотина. По пологому берегу мы спустились к воде и взобрались по ступенькам на плотину. С той стороны, что мы пришли, возвышалась историческая набережная, залитая солнцем, на противоположном берегу находилась в основном серая промзона. Только вдали виднелись цеха из красного кирпича, наверное, девятнадцатого века.

- Так-так, а вот и Эст, - сказал Умов.

На плотину запрыгнула спортивного телосложения женщина тридцати лет. На ногах походная обувь и свободные бежевые брюки с карманами, поверх небрежной футболки лёгкая куртка. Её прямой взгляд упёрся в высохшее лицо Умова, на веснушчатом лице появилась лёгкая улыбка.

- Привет, Умов. Вы опаздываете.

- Здравствуй. Да, ни на много. Как добралась? Без проблем?

- Всё норм, - ответила Эст.

- Хорошо, - Саша спешил. – Итак, Эст, вот человек о котором я тебе говорил вчера.

- Понятно.

Я поприветствовал проводницу кивком.

- Ты всё поняла?

- Да, да.

- Возьми письмо, передашь нашим.

Он отдал Эст тонкий конверт. Надёжнее способа охранить информацию от утечки до сих пор не придумали. В случае опасности стоило лишь воспользоваться зажигалкой и сведения навсегда останутся в тайне.

Я и Умов пожали руки, простились в двух словах и разошлись в разные стороны. Всё же я не мог понять, почему он гонит меня. Это не логично, я бы многократно усилил собой местную организацию с научной точки зрения. Столько накопленных для анализа данных могло пройти через меня!

Долгое время мы шли вдоль реки мимо заборов, пока Эст не остановилась.

- Дальше блокпост. Надо бы обойти. Как думаешь?

- Вам решать, - отозвался я.

- Ладно, - протянула она, тряхнула рыжим хвостиком и сиганула в узкое пространство между заборами. Мне пришлось последовать за ней.

Проход то сужался, то расширялся. Рюкзак постоянно мешался, пришлось взять его в руки. У одного из цехов, казалось бы, заброшенного завода, зазвучала непонятная речь и звуки циркулярной пилы. Эст долго прислушивалась, потом двинулась дальше. Вскоре мы вышли к бетонному каналу по дну, которого бежал ручеёк. Она решительно прыгнула туда, создав множество брызг. Я спустился осторожней. Она весело глянула на меня.

- Что у тебя за странное имя такое? – спросил я, устав от молчания и мокрых ног.

- Хах, ну да. Меня вообще-то Эстелла зовут, но это имя не для этого мира. Как считаешь?

- Да, наверное.

- У тебя имя есть? – спросила Эст позже.

Я представился.

- Давно знаешь Алекса? – поинтересовалась она.

- Несколько лет назад пересекались. Мы работали вместе.…Нет не так, мы работали на одного человека, - уклончиво рассказал я.

К тому времени канал окончился. Он впадал в реку, делавшую крюк вокруг промзоны. Здесь она разливалась, так как неподалёку сливалась с ещё одной рекой. Когда-то у них были названия, сейчас ничего.

- Переберёмся через воду и передохнём. Я немного устала в здешней жиже.

- Угу.

Моста поблизости видно не было, зато над рекой шло две трубы, обитые обтрёпанной теплоизоляцией. По лестнице наверх, потом балансируя, на тот берег. На трети пути нас накрыли.

Дрон на четырёх винтах вылетел из-под труб, уставившись на нас красным глазом. Лазерный прицел скользнул по Эст, следом переметнулся на меня. Тут же моя проводница выхватила пистолет, сделав три прицельных выстрела. Видимо пуля попала в камеру, так как ответный огонь робот произвёл мимо.

- Побежали! – крикнула Эст. – Давай!

Стараясь не смотреть вниз, а только на удалявшуюся спину напарницы, я пробежал по одной из труб, упав уже на другой стороне. Дрон стрелял стабильно мазал.

- Спускайся, скорей, - Эст толкнула меня к лестнице, прикрывая сзади.

Оказавшись на земле, мы ринулись к домам под вой тревоги, постепенно расширявшей свой диапазон. Выл не только дрон, а также стационарные мегафоны на столбах. Эст пальнула в ближайший, тот запылал и заглох. Подбежав к пятиэтажкам, она заметила в дальнем конце улицы грозного вида чёрный броневик. Верхний люк откинулся, высунулся солдат с автоматом наперевес. Короткие очереди огласили квартал. Мы дёрнулись во двор мимо потрескавшейся статуи дамы с веслом, её голова разлетелась на мелкие осколки от случайной пули. Несколько солдат выбрались из броневика, ринувшись нам наперерез. Эст внезапно остановилась на углу.

- Ты стрелять умеешь? – спросила она, без желания протягивая мне маленький шестизарядный револьвер.

- Средне, - признался я.

- Тогда учись на ходу. Патроны только те, что в барабане.

Двор оказался пуст. Мы пустились вдоль края, прикрываясь подпиленными деревьями. Солдаты спустя пару секунд появились на противоположной стороне. Пули засвистели над головой. Не целясь, я сделал выстрел в сторону противника. Бежавшая впереди Эст дёрнулась, зажав левую руку. Куртку разорвало выше локтя. Не сбавляя темпа, мы преодолели двор, укрывшись за деревянным сараем. Эст глубоко дышала, глаза бегали.

- Кажется, я в кого-то из них попала, - сказала она, улыбнувшись.

- Не знаю.

Заработали вертолётные винты. Снова бег, сзади то и дело показывались солдаты либо дроны. Спустились в низину по ржавой лестнице, дальше гудела железная дорога. Чтобы до неё добраться, необходимо ещё преодолеть лабиринт гаражей. Автомобилей давно ни у кого нет, их стойбища остались.

Послышался протяжный свист. Я не успел сообразить что это, как бомба упала в десятке метров. Палили из миномётов. Ну и шумиха, что даже не верится.

- Не далеко отсюда пост, видимо, оттуда и стреляют, гады. Итак, слушай, я их отвлеку, а ты должен найти гараж 422. Это направо, потом повернёшь, на втором повороте. Понял, нет?

- Да, - кивнул я.

Её рукав уже сильно был испачкан кровью.

- Хорошо. Скажешь дяде дельта эс равно дельку ку делить на тэ большое. Пароль-формула.

- Делить на тэ?! – второй снаряд взорвался неподалёку, разнеся гараж.

- Да, большое. И вот ещё, - она брызнула мне что-то на брюки. – Помогает от собак. Удачно добраться, 422-ой, запомни!

Она взлетела по ступенькам и скрылась. Я остался в одиночестве, правда, мнимом. Полиция идёт по пятам. Нужно скорее сматываться. Направо и вперёд. Показался узкий проход. Это и есть первый поворот? Не понятно. Автоматная очередь прорезала воздух. Миномет, сделав ещё несколько выстрелов стих. Зато меня преследовало жужжание винтов дронов. Поворота долго не было, я не решился сходу его пробежать, осторожно взглянул сначала из-за угла. Ничего – только стройные ряды ворот с номерами. Кое-где номера стёрлись, это пугало. А вдруг это уже второй поворот?! Пройду дальше всё-таки.

Стараясь передвигаться бесшумно, но быстро я доковылял до следующего поворота. Болели руки, ноги ныли от усталости. Мне под ноги попался здоровенный кирпич, я упал на руки. Мелкий гравий порезал ладони. Однако всё это ерунда. Главное выжить.

В параллельном ряду первый попавшийся гараж имел номер 416. Чётная сторона, то, что нужно. Заветные ворота всего в двух боксах отсюда. Вот и они, белые цифры на светло-зелёных створках. Дверь поддалась с трудом, к счастью без скрипа. Лишний шум был ни к чему. Звуки сирены, перестрелки ушли прочь, вокруг царила темнота. Затхлый воздух наполнял помещение. Свет сюда не проникал, дверь наружу словно присасывалась, не создавая щелей.

В темноте замигал красный огонёк, над ним загорелся ещё один. Я быстро назвал пароль в виде формулы.

- Я шёл вместе с Эст.

Послышались помехи.

- Сейчас открою, - сказал мужской голос сквозь шум.

С минуту всё также было темно, потом вдруг зажёгся очень яркий свет. Не успели глаза попривыкнуть, как открылся проход в центре пола. Из смотровой ямы показалась поседевшая морщинистая голова.

- Прыгай, давай, что стоишь.

Надо мной лаз сразу закрылся. Седой кареглазый пожилой человек прошёл через дыру в бетонном фундаменте; длинный земляной туннель начинался под гаражом и, петляя, шёл куда-то далеко. Сбоку то и дело показывались ответвления. Старик молчал, пока мы не добрались до его дома.

Здесь возможно было жить. Высокий потолок, яркий свет, более свежий воздух. Бетонный пол и стены покрывали ковры, в углу стояла простецкая кровать, рядом стол, на котором громоздился видавший виды передатчик, два табурета… Оставшееся место, большую часть каморки, занимали ящики, бутылки, зачехлённое оружие.

- А где сама Эст? – спросил он, наконец.

- Сказала, что отвлечёт патрульных.

- Понятно. Ну, присаживайся, что стоишь, - он пододвинул ко мне табурет, сам уселся на другой. – Ты гость Алекса?

- Да, я приехал к нему. Но он отослал меня прочь, - я скинул рюкзак и протянул ноги.

- Хм, что же, ему видней.

Повисло молчание. Пришлось мне его нарушить назвавшись.

- Зови меня Дядей, все так зовут, - улыбнулся белоснежными зубами старик. – Есть хочешь?

После изнурительной прогулки через весь город от пищи не отказываются.

- У меня нормальная еда, а не то, что выдают в продпакетах. Никогда не ешь эту отраву. Если только с голоду не помираешь. Видал такое?

- Конечно…

Пока я вкушал запасы консервов Дяди, он не торопясь говорил.

- Уже несколько месяцев не выходил наружу. Да, что смотришь. Признаюсь тебе и не хочу. Нет там ничего. Ничего не осталось. А у меня, а? А? Видишь сколько всего. Рано или поздно в дело пустим. Только свисните, тут же сметём.

- Угу, угу.

- Вот ты спросишь – «Неужели тебе, Дядя, не хочется небо увидеть, воздухом подышать чистым?». Не хочу! Вот так, да. Что мне небо раз там всякая гадость летает и следит, следит, постоянно же следит. Знаешь, они таких штук понаделали. По виду комар, по форме комар, по размеру комар, а начинка неживая. Летает и шпионит. Ничего, у меня против них средство есть, - Дядя указал на металлический цилиндр, подвешенный под потолком.

У Умова в доме тоже такой есть. Наши называют его фумитоксом. Любая следящая техника, будто ничего не видит. Если «комара» специально не направить, он не залетит в зону действия прибора. Когда же такое случается прибор, подаёт сигнал, и все разговоры затихают.

- А воздух, что мне воздух. Здесь мне он кажется и теплее, и уютней, а может и чище даже. Многое, что рассказывали. Но самое плохое, что в тамошнем воздухе так это ощущение кнута. Он довлеет над всеми. Чувство палки, не свободы. Такой противный и гнилой. Ничего не скажешь, никуда не посмотришь. Здесь же не так. Здесь я свободен и свободны все кто ко мне приходят. Могу говорить, что хочу, где хочу, когда хочу, - загибал мозолистые пальцы Дядя. – Пусть даже сам с собой. Зато каждое слово моё, собственное.

Старик долго ни с кем не разговаривал, подумал я. Иногда он спрашивал меня, получив ответ, продолжал свой рассказ вне зависимости от услышанного. Спустя полчаса речь оборвал звуковой сигнал. Дядя взглянул на мониторы, привинченные к стене.

- Эст, молодец девочка, - улыбнулся он и ушёл.

Они появились спустя минут десять. Её брюки были в песке, окровавленный платок перетянул раненую руку.

- Нашёл всё-таки! – воскликнула она, увидев меня.

- Как видишь. Как рука?

- Ничего, сейчас Дядечка поколдует и вообще всё отлично будет. Правда, же?

- Посмотрим, посмотрим, - отвечал Дядя. – Садись сюда. Так, где-то здесь у меня были ножницы.

- Вот уж нет! – возмутилась Эст. Её лицо поразила гримаса боли, но куртку она сняла.

Старик осмотрел рваную царапину, подумал немного. Когда он стал накаливать иголку, я отвернулся.

- Почему не смотришь, мой хороший? – весело спросила Эст.

Я промолчал.

- Ну и шуму вы наделали. Они даже сняли частично посты с железнодорожного моста, чтобы вас перехватить, - говорил старик, орудуя иглой с нитью.

- Удивились,…наверное, когда мы…растворились. Ай!

- Извини, голубка. Как же тебя угораздило попасться?

Эст рассказа про дрона, про погоню.

- Тебе следовала сразу идти ко мне!

- Зачем подставлять угрозе твой штаб…

- Эст, хорошая моя, ты же знаешь, все ходы заминированы. Пока они ползут, мы раз сто сумеем выбраться.

- И потеряем такое отличное место, - отозвался я.

- Правильно! – поддержала Эст. – Так что не бурчи, Дядечка.

Вскоре с раной было покончено. Руку опоясал бинт, скрыв страшные стяжки. Эст поведала, как скрылась от полицейских. Когда она увела за собой погоню, то оказалась немного в безвыходной ситуации. Патрульные окружили дом, где она спряталась, и если бы его жители не помогли, то наверняка бы нашли. По крышам ей удалось вернуться обратно.

Долгое время мы втроём слушали перехваченные переговоры. Полицейские упорно прочёсывали ближайшие кварталы. Чуть ли не каждый дом. Двух человек арестовали как свидетелей. Трое постовых ранено, один тяжело в шею.

Неужели мой единственный выстрел?

Постепенно гул начал спадать. Оцепление хоть и не сняли, но проверки прекратились. Тем более пришли сведения о стрельбе в приморском районе.

- Молодой человек, - старик оторвал меня от передатчика.

- Да?

- Вы интересуетесь экологией, нет?

- О, Боже, Дядя, лучше не надо, - закатила глаза Эст, добавив мне. – Кивай и улыбайся.

- Я изучал её, когда учился.

- Значит, ты меня поймёшь, - оскалился Дядя. Из-за спины он достал толстый талмуд под названием «Экологические изменения Земли: обратимые и безвозвратные». – Прошу прочитай, ради меня.

Делать особо было нечего, обычно я проговариваю про себя числовые последовательности, чтобы привести разум и дух в боеспособное состояние и убить время, это мне уже сильно надоело, поэтому я с интересом пролистал дядину книгу. Необходимо было ждать ещё три часа. Первоначально я предположил, что мы выдвинемся ночью, но Эст сказала, что раньше.

- Покинуть город можно двумя путями, красавчик, - говорила она. – Первый – это забираешься в поезд, и он тебя провозит через парализующее поле. Проблема в том, что вагоны выборочно досматриваются при выезде. Тут уж как повезёт. Многим не повезло. Тем более говорят, что сейчас на постах поставили биосканеры. Опасно, одним словом.

- А второй способ?

- Сейчас расскажу, ты куда-то торопишься? Ровно в 16.12-ть систему будут калибровать. Мощность упадёт, радиус поля естественно уменьшиться. Но и тогда они друг друга перекрывают…, кроме одного места. Через него мы и проберёмся.

- Сколько занимает эта калибровка?

- Три минуты. Нам придётся поработать руками и ногами, чтобы успеть, а иначе – лежим, отдыхаем в грязи двадцать четыре часа.

Перспектива не из самых приятных.

- Подъём! – воскликнула Эст за полтора часа до калибровки поля. Я был рад оставить труд Дяди на главе про мутантов и немного пошевелиться. Тело отдохнуло от утренней погони, появились силы.

Сборы отвлекли от предвкушения опасностей пути. Руки делают, голова отдыхает. Быстро собравшись, мы ведомые Дядей забрались в ещё один туннель. Довольно длинный.

- Поезд, не бойтесь, - сказал старик, когда земля над головой заходила ходуном и стала осыпаться.

Выход из туннеля закрывался стальной створкой, которая открывалась вручную при помощи вентиля. За ней стало во много раз свежее, земляной потолок сменился досками, сквозь которые просачивался свет. Я и Дядя осторожно сняли пару, Эст вытолкала наружу мой рюкзак.

- Пока, Дядя, - кивнула она и забралась выше.

- До свидания, - простился я.

- Берегите себя, ребятки, - сказал старик, прежде чем исчезнуть, когда мы вернули доски назад.

Где-то поблизости двинулся состав. Загудел локомотив. Из пещер мы попали в брошенную будку для железнодорожных знаков. Проводница выглянула за дверной проём, подозвала меня.

- Иди за мной. Пойдём пока вдоль вагонов, уж очень хорошо они стоят.

Два беженца выскользнули под небо, направившись вдоль линии, на которой громоздились разноцветные цистерны. Вечер потихоньку наступал. Небо приобрело характерный предсмертный вид.

Мы шли чрезвычайно тихо, согнувшись почти пополам. Только громогласные переговоры диспетчеров с машинистами будоражили тишину. Минут через десять рельсы разделились, Эст повернула направо, оставив поезд позади. Здесь она уже не пригибалась, я последовал её примеру. Вокруг росли невысокие деревья, стоявшие пока без листьев. Вероятно, мы ушли далеко от основных путей, шум железной дороги доносился рассеянным.

- Кто бежит из города самостоятельно постоянно попадается на посту при выезде. Однако там есть шанс, то есть был раньше. Я слышала, один парень пытался вырыть ход, прям как у Дяди. Он не учёл, что поле действует одинаково, что на поверхности, что и под землёй. Может немного меньше, не знаю, - рассказывала Эст, шагая впереди по шпалам. – Так вот, когда полезли его спасать, то спасателей тоже накрыло. Так и лежали пятнадцать часов до калибровки.

- Хотя бы выжили, - буркнул я. Такие истории не особо поднимают боевой дух.

- Задохнулись, - буднично отозвалась Эст. - С того случая и известно о калибровке.

Спустя некоторое время мы свернули с одинокого пути и прошли слабозаметной тропой через лысые кусты. У меня не выходила из головы эта история. Умереть на пути к свободе, ну уж нет. Наш путь лежал через бетонную трубу, она раскололась, и в неё легко можно было попасть. Поодаль виднелись вершины столбов-излучателей – мерное гудение наполняло беззвучную серую местность. Несколько раз был слышен неблизкий пролёт вертолёта, осматривающего периметр.

- Прошу, - сказала Эст, пропуская меня первым в трубу.

Укоризненно посмотрев на неё, я всё же прыгнул. Ботинки сразу наполнились болотистой водой, а брызги залили мне лицо. Эст спустилась элегантней. В ней была странная грация.

Труба вскоре разделялась. Девушка остановилась.

- Молодой, придётся поползать, - сказала она, указав на небольшую трубу. В неё, конечно, можно протиснуться, но…

- Сюда? – уточнил я.

- Да, дорогой мой. У нас ещё десять минут, но лучше их провести там.

- Я бы так не сказал.

- Скажешь, если не успеем.

Она полезла первой, следом я. Рюкзак пришлось прицепить к ноге. Внутри оказалось не сыро, хоть и грязновато.

- Ещё пару минут, - послышалось из-за походных ботинок перед глазами.

Я старался не думать о времени. Мысли, мысли. Все их надо гнать и сконцентрироваться. Рывок и всё. Рывок и всё. Позади капала вода, пахло землёй. Неожиданно какой-то побочный шум ослаб и пропал. Время пришло.

- Двигай, - шепнула Эст.

И мы поползли. Я слышал лишь своё дыхание. Теснота, темнота и лишь подошвы моей спутницы впереди. Эст ушла немного вперёд, что пугало. Страх подстёгивал – это скорее плюс. Но я не терял её полностью из вида. Голова то и дело ударялась затылком, руки быстро выдохлись, ноги тоже и пылали огнём.

Ещё немного, давай-давай. Три минуты, казалось давно прошли. А труба всё не кончалась. Может поле уже позади?

- Живой?! – спросила Эст.

- Да, - выдохнул я. Ощущения говорили об обратном.

Позли ещё недолго. Труба выходила на дно оврага. Я с силой выпихнул себя наружу, уставившись в небо, испещрённое перьевыми облаками. Всё. Кажется, самое страшное позади.

2.

- Смотри, - Эст указала на деревья.

Сквозь голые ветви виднелись наблюдательные башни, чёрные в поздний вечерний час.

- Здесь был пост, теперь здесь…ничего, в общем-то.

Я кивнул. Прошло уже пять часов, как город остался позади. Звуки дороги ещё долго преследовали нас, но в какой-то момент исчезли.

Лес, словно загнанное в лагеря человечество, ждал пробуждения. Под ногами была почерневшая прошлогодняя листва, на некоторых деревьях появились маленькие почки. Хоть что-то в мире постоянно, впрочем, так ли это вечно. Дядя писал о катастрофе на планете, и я готов его поддержать. Кто знает, возможно, вскоре и этот лес станет жертвой вторжения.

Мы прошли мимо опущенного шлагбаума. Две башни здесь и ещё две в пятидесяти метрах перегораживали широкое шоссе. Во многих местах асфальт развалился, покрылся трещинами, стал съезжать. На самой дороге и на обочинах лежали останки автомобилей.

- Доберёмся до станции К, там переночуем, - сказала Эст, посмотрев ещё раз на ручные часы-компас. – Наши ушли оттуда два месяца назад, надеюсь, что-нибудь оставили.

- Почему ушли?

- Где-то ещё люди оказались нужнее.

Пройдя шоссе, мы вновь углубились в лес. Шли тихо, но не так настороженно как в начале. Казалось, все опасности за спиной. Меж деревьев гулял пронизывающий предночной ветер. Облака заполоняли небо. Неужели опять дождь? Из-за царившей вокруг тишины, я боялся что-либо говорить. Очень странно. Земля то поднималась, то опускалась, ноги норовили споткнуться о корни. Усталость физическая и моральная почти полностью овладели мною. Эст была бодрой, но и её измотал путь. Вероятно, лишь её присутствие толкало меня вперёд.

Когда мы вышли на грунтовую дорогу посреди чащи, почти наступила ночь. Пришлось достать фонарики. И всё же здесь было светлее, чем под свисающими ветками. Через несколько минут показалась станция К. Обрубленная радиовышка, её оконечность виднелась в кустах, рядом одноэтажное здание с гаражом. Подойдя ближе, я приметил буквы К над дверью и воротами.

- Не спи, помоги открыть! – скомандовала Эст, указав на гаражные ворота.

Они поддались достаточно легко, не смотря на их ржавый вид. Петли не так давно смазывали. Фонарь осветил помещение – остатки автомастерской. У дальней стены отбрасывали тени старенькие станки, покрытые зелёной краской, по краям стояли столы и шкафчики, заваленные всяким барахлом. По центру стояла старая темно-зелёная лада, дополнительно обшитая листами металла.

- Смотри! Нам повезло. Мэри осталась, - воскликнула Эст.

- Выглядит она не очень, - усомнился я.

- Не бурчи, Мэри не так проста, как кажется. Её просто так не возьмёшь.

- Она хоть заведётся?

- Давай посмотрим.

Эст повернула ключ зажигания. К удивлению автомобиль издал приветливые звуки.

- Я же говорила, она не так проста, - подмигнула водитель.

Я подошёл к слесарному столу, над ним висел выцветший календарь десятилетней давности с полуголой блондинкой в узких шортах. Стол устилали грязные ещё довоенные газеты, в основном бестолковые с набором объявлений.

- Продам котят, - прочитал я.

- Ау? – высунулась из машины Эст.

Под объявлениями зашуршали в моих руках газеты содержательнее. В одной из них с восхищением и толикой опаски рассказывалось о возможном контакте с кем-то таинственным из глубин космоса. Я задержался на расплывчатой фотографии во весь разворот ряда неясных огней над северным небом. Пришедшие.

- Что это у тебя? – Эст выхватила газету. – Надо же, что за древности. Помню, помню, всё так и начиналось, - она резко осеклась и вернула листы мне.

В подвале были обнаружены две канистры с бензином. А значит дальше, мы всё-таки поедем. Но это утром. На ночлег мы устроились в автомобиле. Эст на переднем, я сзади. Договорились, что она подежурит на случай первые три часа, я оставшиеся три. Немного, но всё же лучше, чем брести в потёмках.

- Эст? – мне не спалось.

- Да. Спи лучше.

- Ты часто вот так ходишь? Из города в смысле.

- Приходится иногда. Людям не нравятся кандалы, - её лицо скрывала темнота. Лишь профиль с высоким лбом на фоне лобового окна.

- И сколько за раз выводишь?

- Хм, по-разному. Когда трое, когда пятеро. Люди часто ждут, пока соберётся хотя бы трое. Часто им грозит арест, мы их укрываем.

- Кто-нибудь, ещё выводит людей?

- Спи. Лучше не разговаривай.

- Как так получилось…, - протянул я и закрыл глаза, прислушиваясь к дыханию Эст.

- Слушай, - сказала она, - сколько тебе?

- Ну, я моложе выгляжу, чем на самом деле, - ответил я.

- Ты помнишь жизнь до? Мне вспомнился пожар в церкви. Мы жили напротив. Я была тогда ещё маленькая, помню отец, наш священник и соседи всю ночь пытались сбить пламя, но у них ничего не выходило. Я за отца боялась, мне потом казалось, что это самый страшный день в моей жизни.

Я сел на сиденье и посмотрел в её сторону, протянул руку вперёд, но не посмел дотронуться до её плеча.

- Глупо, правда? Спите, доктор.

В лесу своё слово сказал филин или сова. Первый, по-моему, звук живого существа.

***

Выехали, когда ещё не было шести утра. Стёкол в машине не имелось, окна закрывала решётка, и ветерок приятно обдувал нас, пассажиров. Это бодрило после короткого и нервного сна. За рулём сидела Эст. Ехали мы не слишком быстро, чтобы создавать не слишком много шума. Конец пути приближался. Впрочем, для меня это лишь начало обратной дороги.

- Ну как?! – спросила вдруг Эст.

- Машина-зверь!

- Ага. Зря полковник бросила её!

- А кто это?!

- Так…никто!

Несмотря на небольшую скорость, автомобиль очень трясло. Я боялся, что лёгкий завтрак может меня покинуть. По сторонам витиеватой дороги высились деревья, пару раз мимо мелькнули заросшие поля и заброшенные деревни.

Машину неожиданно подбросило, возникло чувство, что какая-то её часть отвалилась. Мэри не остановилась, продолжая путь по инерции. Эст вцепилась в руль и удержала машину от заноса. Сработали тормоза. Автомобиль сильно замедлился и легко ударился о придорожный столб.

- Что случилось? – спросил я.

- Знать бы, - ответила Эст, отстёгивая ремень. – Ладно, для разнообразия пройдёмся. Пока, Мэри!

Она сочувствующе погладила панель управления без признаков жизни. Двинулись далее по краю грунтовки. Машину спихнули на обочину, чтобы сверху не бросалась в глаза. Вокруг раскинулась воистину опустевшая земля. Ничего живого. Людей давно загнали в города, но где же животные, птицы? Эти места дикие уже много лет и никого.

Перешагнув через одинокую пару рельс, проводница углубилась в лес. Она сказала на севере неподалёку Станция, лучше не рисковать и не приближаться. Часто вокруг постов кружат беспилотники и рыскают роботы-шпионы. Однажды я видел эту машину для преследования и убийства, состоящую из крепких длинных ног и всякого оружия, к счастью она на меня не охотилась.

Через километр показались длинные стройные трубы. Показались разваливающиеся высокие строения. Забора вокруг завода или электростанции давно не было. Эст шла внутрь, напряжённо молчала.

Когда-то давно одна из труб упала во время бомбёжки цеха, проломив стену и крышу. Мы взобрались по расколотым бетонным кольцам внутрь. Высоченный потолок давал гулкое эхо. Цех тянулся далеко, пол бы усеян всевозможным мусором. Эст двигалась тихо, часто оглядываясь на меня. Её взгляд обшаривал лестницы и переходы, прикреплённые к стенам. Дойдя до середины помещения, девушка зачем-то покрутила переключатель рации.

- Кто здесь? – шепнул я.

Она лишь махнула рукой. Покрутив ещё, раздался ответный скрежет. Но никто не ответил. Эст кинулась к источнику звука у противоположной пролому стены. Рядом с металлической лестницей, ведущей в комнату над воротами, лежал мертвец, цепляющийся левой рукой за поручень. К нему вёл кровавый след.

- Тимка! – вскрикнула Эст. Она перевернула тело на спину. Всё уже давно было кончено. Лицо незнакомца забрызгало собственной кровью, шея оказалась разодрана. Два глубоких пореза тянулись с правой стороны до груди. Прочнейший бронежилет разорвало будто тряпичный.

Эст покружилась вокруг тела, и села на рыжие ступеньки совершенно опустошённая.

- Тимка должен был нас встретить здесь, - в полголоса пояснила она.

Я всмотрелся ещё раз в бледно-кровавое мёртвое лицо. Достаточно молод. Было ли ему тридцать? Почему Умов ничего не сказал? Мне. Казалось, что мужественная Эст заплачет, но нет, она глубоко вздохнула, подобрала автомат Тима и направилась к выходу.

- Ты была с ним близка? – осторожно спросил я, идя рядом.

- Мы дружили. Долго, очень долго.

У выхода она остановилась и резко повернулась ко мне.

- Знаешь, Алекс хотел…

Оглушительный свист пронёсся по пустынному цеху, несколько раз отразившись от серых стен. Мы вздёрнули головы. На потолке вниз головой висело огромное странное существо похожее на птицу, точнее, на ястреба и гадюку одновременно. На первый взгляд её длина составляла полтора метра. Когда же монстр раздвинул кожистые крылья обрамлённые перьями, мною овладел ужас. Очередь, пущенная Эст, птицу не задела, она один раз взмахнула крыльями и полетела прямо на нас.

- Ты направо, я налево! – приказала Эст.

Чудище полетело за мной. Быстро перемахнув через гору мусора, я забился под лестничный пролёт. Стальные когти разорвали укрытие словно бумагу. Вот это сила! Оглядевшись, я заметил дверь, ведущую в раздевалки. Юркнул туда. Остатки лестницы разлетелись по всему помещению. Стрельба отвлекла птицу. Тяжело дыша, я оказался меж рядов шкафчиков. Здесь ещё дожидались хозяев оставленный ими хлам. Окна были разбиты, можно выбраться. И бросить Эст? Коридор, выходивший из раздевалки, вёл в тёмную комнату, где стоял газовый котёл. Рядом лежали баллоны с топливом. Боже, пусть они будут целы.

Эст бежала по второму ярусу, делая короткие выстрелы-уколы. Страшная птица с окровавленными когтями пыталась её ими распороть. Но каждый раз девушке удавалось изловчиться – увернуться или спрятаться за трубу или колонну. Монстру надоело играть в кошки-мышки, птица всё ускорялась, не переставая оглушительно свистеть.

Револьверный выстрел потерялся в этом гуле, тогда я начал кричать, размахивая руками. Пришлось отойти довольно далеко от спасительной двери, прежде чем противник обратил на меня внимание.

- Эст! Стреляй по ним! – кричал я на бегу, указывая на вытащенные баллоны.

Цепкие когти почти настигли меня, когда я влетел в раздевалку, а Эст выстрелила по баллонам перед дверью. Огненный вихрь стремительно ворвался в помещение. Обшарпанные стены моментально почернели. Я ощутил жар на спине, скинул куртку и затоптал её. Скорей всего на спине теперь будет неслабый ожог.

Это мелочи.

Провожатая переводила дух у выхода.

- Улетел? – спросил я.

- Ещё бы, классно ты ему крылья подпалил, - усмехнулась Эст. – Не ожидала.

- Твой выстрел всё решил.

- Не я расставляла мышеловку, - она хлопнула меня по плечу. Я скривился от пронзившей боли.

- Так, так. Надо бы прикрыть рану на время.

Рюкзак лежал там, где я его скинул, у разлома в стене. Я достал и накинул лёгкую куртку, поёжившись. Птица-переросток не добилась своей цели, но она выжила. Скорей всего в неё был вживлён передатчик, который раструбил по всей округе про нас.

А Станция врага рядом.

Несмотря на усталость, на ветки, бившие по лицу, на корни, цепляющие за ноги, нам удалось уйти достаточно далеко, когда тревожная сирена расплылась по молчаливому лесу. Эст вновь спреем сбила запах, но нас мог заметить простой дрон.

Выйдя к небольшому ручью, Эст выбросила в него автомат, очень мешавший при беге. В этот ручей впадал другой, совсем маленький. Мы двинулись по нему. Шли прямо по воде, если запах всё же остался, робот-шпион сядет на хвост. Я живо представил, как он бежит на своих длинных негнущихся ногах с острыми концами, поднимая стену брызг.

Где-то в полдень разразился дождь. Поток постепенно набирал обороты, пришлось искать укрытие. Мы уже промокли до нитки, когда показалась дорога и автозаправка с обвалившейся крышей. Лучше уж такая, чем никакой. Внутри оказалось безопасно, когда устроились, Эст впервые обратилась ко мне по имени.

- Да? – отозвался я.

- Ты очень удивишься, если я скажу, что Алекс тебе не доверяет? – предельно серьёзно спросила она.

- Не очень.

Эст смотрела в сторону, на опрокинутые автоматы с колой, её глаза мне были не видны.

- Он приказал мне и Тиму допросить тебя.

Я напрягся.

- Там на заводе мы договорились встретиться, захватить тебя и допросить. С пристрастием, как говорится. Если бы молчал, то мы намеревались отвести тебя в порт и там дожать.

Ловушка.

- Но зачем?

- Доктор Абас на прошлой неделе сообщил, что Центр разгромлен. Я не знаю, существует ли ещё Фронт Калки-Муск или теперь все сами по себе.

Невозможно, там такие люди! Не может быть! Она врёт. Умов врёт. Абас врёт. Нет, нет, нет. Ведь я ещё недавно был там. Куратор Виндзор давал мне напутствия, рассказывал про город, рассказывал про своё прошлое в нём. Если это правда, он и все остальные тоже уже в прошлом.

- Почему Умов поверил Абасу? – мрачно спросил я. У меня не было причин сомневаться в почтенном учёном, в одном из ключевых винтиков механизма Сопротивления, однако всякое могло приключиться.

- Вскоре пришли и другие подтверждения. Это факт, мне жаль.

- И тут заявляюсь я.

- Да.

- Всё было спокойно. Хорошо. Нас всегда предупреждали. Мы всегда уничтожали любые следы. Возможно, ситуация усложнилась и Центр просто залёг на дно, молчит.

- Они не молчат. Но там уже другие люди или не люди вовсе. Пытаются нас одурачить, вызывают на связь, но называют не те слова.

- Нет.…Как?

Хотелось бежать далеко-далеко. Только вперёд, не оглядываясь.

- Значит, мне некуда возвращаться, - подытожил я спустя пару минут.

- Да, - отозвалась девушка, восприняв мои слова за вопрос.

- Здесь меня прикончит Умов.

- Алекс очень переживает за нас всех…Тебе лучше не оставаться. Если бы я могла тебе советовать, то сказала бы попытать счастья в В-1 или И-3, это крупные города, где можно затеряться.

Я лишь кивнул, не имея возможности принимать такие решения сейчас. Она достала из внутреннего кармана белый конверт, надорвала, пробежала глазами и чиркнула зажигалкой.

- Пусть я испугалась, что меня схватят, - вымученно улыбнулась Эст, поднеся огонёк очевидно к какому-то указанию.

- Там что-то про меня? – спросил я.

Она не ответила, всматриваясь в пламя, но я всё же её поблагодарил.

***

Сначала мы вышли к морю, потом показался сам порт. Небольшой серый городишка на берегу залива. Окраины давно разрушены, сохранился лишь центр города, примыкающий к волнующемуся морю. Мы зашли в пустынные кварталы с севера. Здесь человека не было слишком долго. Деревья росли посередине улиц, проломив и искрошив асфальт. Их корни пробили фундаменты. Запустение вызвало мысли о судьбе Центра. Меня разрывало поговорить про это, сказать хоть что-то.

Портовые краны стали заметны издалека. Эст не пряталась, опасаясь, что ударят свои. Только начало смеркаться, когда мы оказались у раздвижных ворот на территорию порта. Кто-то высунулся над забором, направив на нас оружие, но сразу исчез. Ворота приоткрылись.

- Эст, рад видеть тебя, - сказал темнокожий боец.

- Привет, Карл. Впустишь?

- Входи.

Он мимолётно взглянул на меня. Видимо, присутствие Эст давало вотум доверия. Ворота сторожило двое. Один остался на посту, Карл решил нас сопроводить.

- Марта заметила вас ещё на подходе, - сказал он.

Эст помахала в сторону застывших гигантских кранов.

- Она теперь дозорный?

- Да, Клапку ранили позавчера, когда у нас была вылазка. Видишь, как обстреляли, - мужчина указал на свежие воронки из-под бомб, разбросанные по площадке. – Идиоты, никак не могут догадаться, где мы и обстреливают весь городишко.

- Что атаковали? – поинтересовалась проводница.

- Сначала их конвой заманили в засаду, хах, ты бы видела! Как мы их размазали. Никакие пришедшие не помогли бы. А потом напали на Станцию, та, что на севере. И отступили сразу.

Я почти завидовал Карлу и остальным. Счастливцы, они ещё не знают, что остались без верховного руководства, считают, что участвуют в чём-то большом, общечеловеческом деле. На меня не обращали внимания, что не плохо. Кто знает, что у них на уме. Эст помогла мне. Но вдруг Умов нарушил радиомолчание? Тем временем мы приблизились к высокому ангару. Перед воротами пустовала собачья будка. Эст заглянула внутрь.

- Ардан! Ардаша! – позвала она.

- Убежал пёс. Во время последнего обстрела. Всегда спокойно переносил, а тут убежал. Не переживай, Эст. Найдётся.

Карл зашёл в маленькую дверцу в правой створке. Эст в последний раз бросила взгляд на будку. Интересно, что её связывало с собакой. Усталость ещё больше отразилась на её лице.

Внутри ангара кипела жизнь. Залатывали дыры в крыше и стенах после обстрела, чистили оружие, в дальнем конце готовили еду. Мимо пробежало двое подростков. Неужели - дети! На полу неподалёку лежали довоенные пехотные миномёты. Молодой мужчина бережно их протирал ветошью. В воздухе стоял запах сварки вперемешку с пищей и машинным маслом. Заправляла всем здесь Полковник – грузная дама средних лет с безжалостным взглядом. Эст поздоровалась и представила меня.

- Что вам от меня надо? – строго спросила Полковник. По спине прошёлся холодок.

- Мне нужно перебраться через залив, - пояснил я.

- Ха! Просто как будто это. Ладно, если Умов приказывает, то, что поделаешь.

- Спасибо, - вмешалась Эст.

- Как я устала от этого молчания! – и она грубо выругалась. – Чувствуешь себя как в клетке, словно в осаде, слепой и глухой. У тебя есть указания из города?

- Нет.

- Я теряю людей. Неужели нет никого, чтобы их заменить?

- Я передам Алексу.

Полковник фыркнула и удалилась, раздавая приказы.

***

Ночь была долгой и я, наконец, выспался. Последние дни почти доконали меня. Впрочем, ничего хорошего не стоило ждать и от последующих. Но всё же я двигаюсь. Добраться до крупного города (Директория их зовёт Полигонами) – моя цель №1.

Катер ждал на причале рядом с уже отремонтированным ангаром. Пропуск Умова оказался, конечно, просроченным, но Эст достала для меня ещё не активированный на четыре дня. Туманная дымка накрыла водную поверхность. Никакой видимости. Это скорее даже плюс.

Я переоделся в чистую походную одежду, взятую со склада, и направился к причалу. По набережной пролетел окрик Полковницы. Эст уже ждала меня. На маленьком катере полулежал водитель.

- Спасибо за всё, Эст. Никогда не забуду то, что ты сделала для меня, - сказал я, взяв её за руку.

- Должен будешь, - улыбнулась она и сжала мою руку.

- Когда обратно?

- Не знаю. Пожалуй, задержусь. Надо бы вернуться к заводу и похоронить Тимку, - грустно пояснила она.

Кто бы этот боец? Как бы всё повернулось, будь он жив? Даже думать об этом страшно. Однако Эст я внутренне посочувствовал, хоронить друзей, что закапывать под землю часть самого себя.

- Береги себя. Спасибо ещё раз.

Хотелось сказать что-то ещё.

- Не подставляйся, молодой.

Мы обнялись, и я прыгнул в катер. Судно качнулось, водитель, кажется, он спал, что-то пробубнил, включил фонарь и встал за штурвал. Заработал двигатель. Вскоре туман поглотил фигуру Эст, стоявшую уверенно расставив ноги, причал и порт вместе с берегом. Впереди сгущалась лишь влажная белая мгла. Думать ни о чём не хотелось, однако переживания безотрывно влезали в мысли, отделаться от них не представлялось никакой возможности. Нужно было что-то решать.

«Разберусь», - подумал я и стал считать по старой привычке, чтобы успокоиться, едва шевеля губами. – Ноль, один, один, два, три, пять, восемь, тринадцать…

+4
00:14
1217
11:58 (отредактировано)
+1
История своим настроением напоминает игры Last of us. Только информации о самом постапокалипсисе по минимуму: какие-то пришлые, какая-то война. Допустим наличие мутантов объясняет, зачем нужно парализующее поле, но чью сирена запустила змеептица на старом заводе? Пришлых?
Рассказ динамичный, читается быстро, но какой-то конкретной картины мира не строит. Главный герой — безымянный путешественник, человек, обладающий какими-то сакральными умениями, но не имеющий никакой возможности их применить.
Это не самостоятельная история. Только её часть.
18:22
Автор, я хочу почитать продолжение. Надеюсь, оно будет. Напишите мне, пожалуйста.
Загрузка...

Достойные внимания