Реальность

«Будьте осторожны со

своими желаниями – они

имеют свойство сбываться.»

М. А. Булгаков. «Мастер и Маргарита»

Они сидели на высоком берегу у излучины реки. Тёплый летний день улыбался им обоим, а ласковое солнце отражалось в дрожащей воде речной стремнины. По-простому, уперев руки за спиной и выпрямив босые ноги на мягкой зелёной траве, пожилой седой человек вёл неспешное повествование о своей минувшей жизни. Волнообразно уходя вдаль, покрывая холмы и невысокие горы, тонула, дрожа в толще тёплого воздуха, тайга на том берегу. Широкая сибирская река неспешно несла свои воды мимо него и его внука.

Несмотря на свои шубутные четырнадцать лет Петька слушал деда внимательно, изредка задавая вопросы и уточняя детали. Он никогда до этого не видел деда и не знал о нём. Это была их первая встреча. Ему было непривычно называть дедушкой этого старого человека, появившегося в жизни паренька буквально вчера. Петька всю свою жизнь считал дедом по отцу другого. Тот другой дед всячески баловал его с младенчества, учил его рыбачить, даже в тайне от отца и матери научил делать рогатки и распугивать ворон с огорода. Тот другой дед помогал внуку по математике, когда бывало не получалось, ведь он был когда-то учителем этой дисциплины в школе. К тому другому деду Петька приезжал каждое лето в гости в далёкое сибирское село.

Вчера вечером с Петькой связался отец и сообщил, что к нему в Сибирь приедет его настоящий дед.

– Петя, – сказал папа, – завтра к вам приедет один человек. Не удивляйся, это мой настоящий биологический отец, о котором я сам узнал неделю назад от мамы, от твоей бабушки.

– Значит, – недоумённо ответил Петька, – он мой дед? Тогда дедушка Валя, не мой настоящий дедушка?

– Нет, Петя, дедушка Валя как был твоим дедом, так и остаётся им. Да, оказывается он мой отчим, но это ничего не меняет, для меня он самый настоящий отец. Он меня воспитал и взрастил. Он любит тебя своего внука и то, что он не твой родной по крови дед, повторюсь, никак не влияет на ваши отношения. Ведь так, сын?

– Я тебя понял, папа, теперь у меня будет ещё один дед. А какой он?

– Он интересный и необычный человек, хоть и очень пожилой. Он просто очень долго отсутствовал на планете Земля и сильно постарел за время полёта.

– Так он космопроходец! – воскликнул Петька, – вот здорово!

– Да, он из числа тех самых космопроходцев, что много лет назад отправились к Альфа Центавра.

– Я смотрел новости, я видел, что на Землю неделю назад вернулся только один человек, – восторгу мальчишки не было предела, – так это мой дед! Мы же в школе изучали эту историю. Погоди, получается, что он улетел в том же году, когда ты родился. Так ты его никогда не видел? Я вот только забыл его имя…

– Василий Николаевич.

– Точно! Значит, я внук такой знаменитости! Вот пацаны удивятся…

– Э-э, парень, – голос отца стал строгим, – не задирай нос, молодой человек, не ты бороздил межзвёздное пространство и не ты потерял всех своих товарищей в чужом неизведанном мире. Так что с уважением и почтением. Понял меня?

– Да, понял, – пыл паренька поостыл.

– И нечего трепаться своим пацанам! Сначала познакомься с Василием Николаевичем, поговори с ним, послушай. Потом уже будешь хвастаться, если сочтёшь нужным.

– А что, с ним как-то не так?

– Да, всё так, просто пообщайся с ним.

– А как мне к нему обращаться?

– Ты уже большой парень, вот сам вместе с ним и реши. Вспомни, как я тебя воспитывал. Ну, всё, пока. Привет бабушке и дедушке Вале.

– Пока, папа!

***

Утром следующего дня, когда солнце только оторвалось от остроконечного покрывала тайги, на пороге дома появился человек. Он был знаком всем жителям Земли из новостей, как единственный вернувшийся из эпохальной экспедиции к ближайшей звезде. Вышедшие встречать его Петька, дед Валя и бабушка Оля были несколько удивлены контрастом в облике гостя. В новостях это был бравый космопроходец, герой, нашедший у соседки Солнца пригодную для человека планету. Именно благодаря ему появилась возможность осуществить мечту многих учёных и фантастов о заселении людьми других планет. Сейчас же облик гостя был иным, перед хозяевами дома, выстроенного в старинном стиле, стоял глубокий старик, слегка сгорбленный, полностью седой, с очень печальным взором. Он с грустью смотрел прямо в глаза бабушке Оле. Петька заметил этот взгляд и посмотрел на деда Валю. Тот взял внука за плечо.

– Здравствуйте!

Голос гостя звучал глухо и неуверенно, он явно сильно волновался, не отрываясь от глаз своей бывшей любви, своей Оли.

– Здравствуйте, – сказали негромко почти хором хозяева дома, а дед Валя добавил, – проходите в дом, Василий Николаевич.

Рукой, лежащей на плече внука, Валентин развернул Петьку и зашёл с ним в дом.

– Здравствуй,... Оленька, – услышал Петька за спиной глухой голос космопроходца.

– Ну, здравствуй, Вася, – несвойственно тихо отозвалась бабушка Оля, – жизнь прошла, и вот ты появился. Заходи, коли пришёл.

Петька краем глаза заметил, как внезапно погрустнела бабушка, а дед Валя чуть нахмурился. Василий Николаевич зашёл в дом словно стесняясь самого себя, неловко потупив взгляд в пол, как нашкодивший мальчишка. Он изучающе поглядывал на Петьку, а тот, в свою очередь, стараясь скрыть любопытство, поглядывал на этого необычного, единственного в своём роде землянина.

За завтраком все четверо почти не разговаривали. Лишь дежурные слова вежливости, в которых Петька улавливал сильное напряжение. Своим ещё юным умом он понимал, что когда-то между его бабушкой и гостем были чувства, результатом которых стал его папа. Их сын появился на свет буквально за два месяца до отлёта той эпохальной экспедиции.

Вся эта история про деда Васю была парнишке неизвестна до вечернего сообщения отца. После этого бабушка и дедушка поведали внуку о его биологическом деде. Оказывается бабушка и дед Вася в юности любили друг друга. Бабушке не было тогда и двадцати лет, она очень не хотела, чтобы её любимый отправлялся в неизведанные дали. Это означало бы расставание почти на всю жизнь.

Случилось так, что бабушка Оля забеременела, но боялась признаться в этом Васе. Она опасалась, что её возлюбленный воспримет это обстоятельство как попытку заставить его отказаться от полёта. Она скрывала своё деликатное положение, пока скрывать уже было невозможно. Вот тогда и произошёл их бурный разрыв. Вася, бросив сгоряча нечто вроде: «это ты нарочно так, знать тебя больше не знаю после этого», с головой ушёл в подготовку к полёту, а Оля с нервным срывом попала в больницу, едва не потеряв ребёнка. Космопроходец даже не узнал о рождении сына, улетев к Альфа Центавра. Бабушка Оля так и не простила его.

Мальчишка плохо спал этой ночью, он размышлял над услышанным и до полночи читал источники об экспедиции к ближайшей звезде. Теперь он знал почти всю официальную информацию об этом. Бабушка сторонилась гостя и неохотно разговаривала с ним. Дед Валя после завтрака сказал, что им с бабушкой надо отъехать по неотложному делу, не уточнив по какому. Парень догадался, что космопроходец приехал именно к нему и именно с ним ему предстоит общаться. Бабушка с дедушкой уехали, а дед Вася всё ещё сидя за столом неожиданно предложил:

– Петя, может пойдем погуляем? Погода хорошая. Знаешь какое-нибудь живописное место?

– Знаю, – Петька даже вздрогнул, но постарался не показать волнения, добавив, – у излучины реки очень красиво. Давайте туда пойдем, Василий Николаевич.

– Хорошо, – гость медленно поднялся из-за стола с усилием упираясь в столешницу, чуть покряхтывая, – только, пожалуйста, давай договоримся с тобой, что я дедушка Вася или дед Вася и на ты. Лады?

– Лады, – Петька сделал паузу и робко произнёс, – пойдем на речку, дед Вася.

– Ну, вот и молодец! Не тушуйся, я обычный человек.

Они медленно брели к берегу реки. Петька нёс в руках корзину с продуктами для пикника, заранее приготовленную бабушкой. Дед Вася тяжело передвигая ноги, натуженно сопел и первое время молчал.

– Петя, – вдруг произнёс дед Вася, – ты можешь подумать, что зря я приехал и зря стал бередить прошлое, да и тебя ещё втянул...

– Нет, – тихо отозвался парень, – я не о чём таком не подумал, наоборот, мне интересно расспросить вас...

На последнем слове старик неожиданно озорно и лукаво посмотрел на парнишку.

– Ой, – Петька чуть покраснел, – я ещё не привык... Мне интересно расспросить тебя про твоё путешествие, про то, что мало кто знает. Расскажешь?

– Разумеется, внучек! Только для начала расскажи, что ты знаешь обо мне.

Петька кратко пересказал вечерние разговоры с отцом и с бабушкой и с дедушкой.

***

– Ты, наверное, знаешь, с чего всё началось. Ещё в начале двадцать первого века шли большие споры в среде астрономов есть ли планеты у ближайшей звёздной системы или нет. Планеты то открывали, то «закрывали», достоверно не имея данных. Лишь когда почти в середине века люди смогли получить управляемый термоядерный синтез, человечество получило фактически неограниченный источник энергии. Вот тогда-то и вспомнили про идеи межзвёздных полётов, предложенные ещё знаменитым учёным Стивеном Хокингом. Учёные построили огромный лазер с гигантской световой энергией и разместили его на Луне. Затем запустили в сторону Альфа Центавра сотни тысяч наноспутников на световом парусе. Под действием света лазера с Луны этот искусственный рой разогнался до половины скорости света.

Человечество очень надеялось найти планетную систему, о которой велись споры, но подспудно просто жаждало обнаружить пригодный для жизни иной мир. Мы ждали чуть больше двадцати лет, постоянно отслеживая сигналы от роя посланцев. Люди с трепетом и с таким юношеским вожделением вслушивались в сообщения от роя, что эти события становились главными на Земле. Все массово бросали свои дела и с жадностью слушали, смотрели, читали эти сообщения. Затем, рой замолчал, просто не хватало мощности передатчиков.

И вот однажды мы дождались! Потеряв в пути бОльшую часть наноспутников, рой обогнул тройную соседку Солнца и направился в обратный путь. До Земли долетели всего двадцать три спутника. Представляешь! Этих крошек отловили и извлекли информацию из их памяти.

– Да, – вставил Петя, – я знаю, мы изучали это в школе. Спутники обнаружили у компонента А звезды Альфа Центавра несколько планет, в том числе планету с водой, сушей и кислородом.

– Совершенно верно, Петя. Что творилось на Земле, сложно описать. Я тогда как раз был в твоём возрасте. Это был всемирный праздник! Именно тогда, когда пошли разговоры о снаряжении экспедиции к ближайшей звезде, я твёрдо решил принять в ней участие. Во что бы то ни стало! Я упорно добивался шаг за шагом поставленной цели. Пройдя десятки строгих отборов, я был зачислен в основной отряд. За время полёта роя наноспутников, учёные усовершенствовали технологии и создали пилотируемый корабль, способный доставить людей до ближайшей звезды в сравнительно короткий срок.

В этот ответственный момент жизни я встретил твою бабушку, и меня угораздило влюбиться в неё. Это не нарочно. Эти чувства выше нас, они сильнее разума. Но когда я осознал, что из-за чувства к девушке я могу лишиться своей мечты, мой разум взял верх. Какой же я был идиот! Я знаю, что очень виноват перед ней. Я кляну себя за то, что бросил её беременной и не остался с ней на Земле. Сейчас бы я не сделал этого ни за что! Но что было, того не вернёшь. Я был молод, горяч и не думал о других. Вот и поплатился за это одиночеством и быстрым старением. Пожалуйста, Петя, не жертвуй своим счастьем во имя эфемерных целей! Это того не стоит! Счастье человечества слагается из личного счастья каждого человека, а не наоборот!

Если знаешь, в состав экспедиции вошли десять человек, пять девушек и пять парней одного возраста. Но ты не знаешь, что у нас была вторая запасная миссия, эдакий план Б. Нас намеренно отправили парами, тщательно совмещая и подбирая психологически и физиологически. Перед самой отправкой нам не запрещали общаться, даже близко в личном плане. Я ещё переживал разрыв с твоей бабушкой, но мне уже нравилась одна девушка тоже по имени Оля. Запасная миссия заключалась в том, что если мы обнаружим планету, пригодную для жизни, то должны основать на ней колонию людей и стать первыми поселенцами в иных мирах.

Технологии светового паруса в сочетании с фотонным двигателем разогнали наш корабль до трёх четвертей скорости света, а весь экипаж пока был в состоянии гибернации. Учёные уверили нас, что в этом состоянии человеческий организм сохраниться лучше, плюс релятивистский эффект времени. Знаешь о нём? В земном летоисчислении мы добирались до звезды больше восьми лет, а по внутренним часам корабля прошло только шесть.

– Вот, дед, мы пришли. Нравиться тут?

– О-о, да! Вид великолепный! Но знаешь, что поразительно, это место очень напоминает мне ту планету. Только вместо реки там широкий изогнутый каньон, как раз похожей формы, а дальше невысокие холмистые горы. Два солнца, одно, как наше, второе значительно меньше, но тоже ярко светит. Ты представляешь, идёшь и отбрасываешь две тени, одна ярче, а другая тусклее. Красный карлик лишь видно сквозь атмосферу. Что-то я отвлёкся, давай сядем прямо здесь на траву. У-ух, устал я что-то, внучек! Сниму-ка я ботинки, да пройдусь по травке босяком... Чудесно! Теперь посидеть, устал я, пока мы шли.

Мы все спали в своих капсулах, а корабль разгонялся семь месяцев, и несколько лет летел в межзвёздной пустоте на невообразимой скорости. В конце фазы торможения нас вывели из долгого сна. Однако произошло непредвиденное, релятивистский эффект в сочетании с гибернацией сотворил немыслимое. Мы проснулись в возрасте двадцати восьми лет, но по биологическим часам нам было больше сорока, хотя, нам утверждали, что мы будем прежними двадцати двух летними. Более того мы все стали бесплодными, это подтвердило сканирование наших организмов.

Твой отец и ты, Петя, единственные потомки космопроходцев. Это одна из веских причин моего возвращения на Землю. Я должен был, просто обязан в конце жизни увидеть воплощение своей плоти и крови.

С девушками случилась жуткая истерика. Гнетущая психологическая обстановка воцарилась на корабле, пока мы облетали звёздную систему, завершая торможение. Мы ходили понурые, раздражались по любому незначительному поводу. Несколько раз доходило до драк между парнями. Связываться с Землёй было бессмысленно, ведь ответа ждать более восьми лет.

До планеты оставался месяц лёта, когда случилось непоправимое. Среди нас были две, уже сформировавшиеся пары Женя с Катей и Коля с Машей. После пробуждения и осознания нашей неполноценности они жили обособленно и почти не контактировали с остальным экипажем. И вот однажды на корабле раздался сигнал несанкционированного выхода в открытый космос. Мы все бросились к шлюзу, но было поздно. Четыре фигуры в скафандрах уже удалялись от корабля. Мы видели их в иллюминатор. Это было страшное зрелище! Поверь мне, Петя! Ребята собрались в кружок и одновременно потянулись руками к замкам своих шлемов. В следующее мгновение четыре шлема отлетели, оставив быстро рассеявшееся облачко воздуха. Четыре моментально замёрзших тела с поднятыми к шее руками, хаотично вращаясь, удалялись от корабля. Ребята не выдержали свалившихся на нас на всех испытаний и совершили акт группового самоубийства.

Этот кошмар привёл к ещё большему разладу в команде, особенно когда обнаружили отосланное на Землю предсмертное послание ребят. В нём говорилось о том, что земляне не могут, не должны, не имеют права покидать свой дом и искать иные мира для расселения. Это позволит человечеству безнаказанно гадить в собственном доме, не заботясь о последствиях. «Мы возомнили себя хозяевами Вселенной, – говорили погибшие, – но у нас самих огромный и прекрасный дом. Зачем нам ещё? Всяк сверчок знай свой шесток - гласит народная мудрость. Наша команда стала первой жертвой неуёмного желания людей поисков иного пристанища. Мы четверо добровольно покончим с нашими мучениями, а остальная команда уже обречена. Никто из нас не вернётся на Землю!»

Когда прошёл первый шквал эмоций от произошедших с нами изменений и гибелью ребят, мы постарались взять себя в руки и продолжить миссию. Основной план по исследованию обнаруженной роем планеты никто не отменял. Мы продолжили работу. Однако команды как таковой уже не было. Мы потихоньку начали ненавидеть друг друга. Былые симпатии улетучились, бесплодие сделало нас грубыми, в нас пробудились самые гадкие черты характера. Мы сначала мысленно, а затем почти открыто желали друг другу смерти в адских муках. Это было словно массовое помешательство.

Тем не менее, корабль, управляемый искусственным интеллектом, вышел на орбиту планеты. Вскоре мы немного пришли в себя, когда обнаружили, что этот мир очень похож на земной. Это было невероятно! Голубая планета с белыми вихрями облаков, огромными океанами и бескрайними материками. Мы увидели растительность, правда, несколько иную, но планета имела биологическую жизнь. В оставшуюся команду великолепие вида нового мира вселило оптимизм. Мы прекратили распри и сосредоточились на работе. Поразительно, но мы все единодушно выбрали место посадки недалеко от берега океана в долине у подножья гор.

Собрав необходимый инструмент, оборудование, приборы, съестные запасы и семена для посадки, мы перешли в посадочный модуль и отправились к планете. Корабль остался на орбите, накручивая витки вокруг планеты. Он должен был транслировать на Землю все наши действия и открытия. В этом и состояла основная миссия.

Первое время мы жили в модуле, но затем выстроили небольшой дом из привезённого материала. Дышалось хорошо, даже легче, чем на Земле. Гравитация почти такая же, но было непривычно фактически без ночей. Близясь к закату, одно солнце завершало свой дневной путь, а на востоке всходило второе солнце поменьше. Когда заходило и оно, то уже занималась заря от большого светила.

Мы высадили в местную почву семена и стали ждать. Пока ожидали урожай, мы поуспокоились и в принципе, жили вполне нормально. Поняв, что почва плодородна и можно запросто выращивать земные культуры, мы вдруг опять все рассорились. Команда разделилась, одни говорили, что надо улетать на Землю и, попытаться не входя в гибернацию, прибыть на Землю, где нас излечат. Другие утверждали, что на это не хватит провианта. Надо пожить здесь и вырастить побольше еды, чтобы попытаться выжить на обратном пути. Ведь в отсутствии разгонного лазера, фотонный двигатель мог бы разогнать корабль лишь до четверти скорости света. А это двадцать лет на обратный путь. Расчеты показали, что нам надо пробыть на планете не менее десяти лет, чтобы запастись едой на обратный путь. Однако система жизнеобеспечения корабля может не справиться с шестью душами за такое долгое время, и тогда все погибнут. Искусственный интеллект корабля показал нам, что безопасно может добраться до Земли без гибернации только один. Это он зря нам сказал. Представляешь, Петя!

Мы стали опасаться, что каждый из нас при первой же возможности запрыгнет в модуль и улетит на корабль, а там на Землю. Командир корабля Константин приказал входить и выходить из посадочного модуля только всем одновременно, но мы никому не доверяли, даже сами себе. Следовало отправить модуль на корабль пустым и выращивать урожай, накапливая запасы. Так и решено было. Мы вынесли из модуля все необходимые вещи и оборудование, подозрительно следя за каждым шагом, за каждым движением другого.

Перед самым стартом модуля Костя сказал, что забыл какой-то важный инструмент или что-то в этом роде, я уже не припомню. Помню, как Костя двинулся было к входу в модуль, а Витя молниеносно схватил топор и, прежде, чем мы все сообразили, что тот задумал, вонзил широкое лезвие в уходящую спину командира. Костя сдавленно крича, рухнул в проход модуля ничком и захрипел. Девушки завизжали, а я и Рома застыли в оцепенении от увиденного. Витя с окровавленным топором бросился к трупу Кости и забрал коммуникатор связи с кораблём.

– Слушай, дед, – немного напуганным голосом сказал Петька, – жуть какая-то! А в новостях передавали, что команда погибла от какой-то болезни, а у тебя, мол, оказался врождённый иммунитет к ней. А оказывается там было такое...

– Так кто тебе правду скажет. Зачем марать образ героя и портить впечатление от великого открытия. Величие человеческого разума и науки обязано быть незыблемым и незапятнанным.

– А что было дальше? – неподдельно заинтересовано спросил внук.

– Давай-ка, Петя, попьём чего-нибудь. Во, как солнышко печёт, жарко...

– Сейчас посмотрим, что тут бабушка приготовила...

– Спасибо, Петя, а то в горле пересохло... Вкусно..., а я помню этот морс, Оля меня частенько им угощала, пока мы были вместе. Она научилась варить его от своей бабушки. Эх-х, дурак я дурак...

Что было дальше я плохо помню, все события, как в тумане. Выйдя из оцепенения, я бросился на Витю. Подоспели Рома и девушки. Началась заваруха, крики, ругательства. Я помню, что модуль поднялся в небо, а мне дали по голове, пока я на него глянул. Потом вспоминаю, как оказался в глухом лесу, тяжело дыша после быстрого изнурительного бега. В руках у меня был тот самый роковой топор и невесть откуда взявшийся коммуникатор связи с кораблём. Видимо, мне удалось его схватить и дать дёру оттуда. Голова гудела, а на затылке была шишка. По коммуникатору я выяснил, что пустой модуль возвратился на корабль. На этой планете осталось теперь пять человек. Попытки вызвать ребят по радио не привели ни к чему. Внезапно я обрадовался этому, потому что подспудно именно этого и хотел. Мне ещё до приземления представлялось, что я один на этой планете, и эта безумная эгоистичная мысль меня особенно грела. Я всячески гнал её от себя, но она упорно лезла мне в голову, рисуя картины блаженного пребывания в новом мире.

Я брёл по инопланетному лесу куда глаза глядят, ничего не опасаясь. Это было странно, в чужом мире могли подстерегать самые неожиданные неприятности, но меня это не пугало. Лес мне что-то напоминал, словно это была смесь всех известных мне растений и производных от них. Правда, и весь внешний вид планеты был поразительно похож на Землю, поэтому остальное уже не могло так удивлять. У меня вообще появилась гипотеза, что у каждой звезды есть планета похожая на Землю, тем более, у звёзд одного класса.

Пару часов я шёл сквозь лес и проголодался. Мне надоело продираться сквозь эту чащу, и буквально через несколько минут я вышел на простор, где были луга и росли необычные деревья с какими-то плодами. Я осторожно сорвал один их них и, разломив плод, лизнул. Вкус меня потряс, это была смесь клубники, ананаса, банана или ещё каких-то напоминающих мне земных фруктов. Я не стал сразу его есть, а решил прислушаться к своему организму. Мало ли это отрава. Тут я подумал, что неплохо бы попить воды, заодно узнать, какая она здесь. Посмотрев по сторонам, я приметил низинку, в которой нашёл ручеёк. Вода на вкус была приятная и, сделав пару робких глотков, после паузы я напился от души.

Прошло несколько земных суток. Я спал под деревьями, пока светило солнце поменьше. Ел фрукты с деревьев, при этом почувствовав прилив сил. Я уже перестал вызывать ребят по радио и почти не печалился этому.

Обходя гигантские просторы долины, прилегающих к ней гор, без опаски купаясь в реках, я проникался к этому новому миру необычным чувством. Я будто попал на Землю в эпоху до людей. Природа девственная и прекрасная. Разные незнакомые птицы, насекомые, полное отсутствие зверей. Может звери от меня убегали? Меня чуть страшила мысль о встрече с инопланетной фауной.

Так прошёл земной месяц, затем другой. Я продолжал жить на этой планете, как первобытный человек, занимаясь собирательством и не особо нуждаясь. Нас всех учили выживать без благ развитой цивилизации, но там это было просто.

Однако я приметил одну особенность, которую не мог никак объяснить. Всякий раз, как я хотел пить или есть, я обязательно находил еду и питьё. Если мне хотелось спать, то я непременно скоро находил весьма хорошее место для сна. Потихонечку мне становилось скучно. Корабль по-прежнему пустым летал на орбите, а от ребят не было ни слуха, ни духа. Неожиданно во сне мне привидилась Оля, не твоя бабушка, Петя, а другая, член экипажа. Она мне нравилась, но после всех событий сильно постарела, впрочем, как и все мы, стала грубой и непривлекательной. Теперь же я вспоминал её улыбку, забыв про обидные слова, сказанные ею в мой адрес. Я сам был не ангел и так же наговорил ей всякой гадости, о чём сейчас очень сожалел.

Проснувшись, я улыбнулся своему сну и решил возвратиться на место приземления посадочного модуля. Я шёл полдня по долине в сторону того глухого леса, как вдруг вдалеке на том берегу очередной речки увидел фигуру человека. Немного испугавшись, я пригнулся и прикрылся кустами, но человек меня заметил и замахал мне руками, что-то крича. Я вслушался и узнал голос Оли. Перебравшись через речку, я увидел перед собой немного напуганную, но улыбающуюся Олю. Она словно помолодела, явно отдохнув за это время от всех диких событий. Свежий воздух, вода, чистая еда сделали своё дело, и передо мной стояла хорошенькая женщина немного старше своего возраста, но очень привлекательная.

От Оли я узнал, что она также практически не помнит события после убийства Кости, но помнит, что убежала сломя голову, обронив свой коммуникатор. Жила она в лесу и питалась ягодами, разными найденным вкусными кореньями. Я попросил прощения за своё прежнее поведение и выразил надежду, что она сможет меня простить. Она меня пожурила, но также попросила прощения. Мы обнялись, и я почувствовал, что хочу её поцеловать. Она не сопротивлялась. Это было начало наших отношений в этом чужом мире.

Мы оба осторожно направились в месту нашей первой стоянки. Там мы нашли только полуразложившийся труп Кости. Мы его похоронили и стали думать, как найти остальных. Найдя утерянный коммуникатор Оли, мы смогли общаться на расстоянии. Мы стали жить в выстроенном доме, питаясь выращенными культурами, собирая в соседней долине фрукты и ягоды в лесу.

Так прошёл земной год. Мы с Олей были абсолютно счастливы и жили как супруги. Она принимала меня таким, какой я есть, а я не видел в ней ничего такого, что меня бы раздражало. Я действительно её полюбил. Мы решили вообще не возвращаться на Землю, хоть и не могли произвести потомство.

Спустя ещё год мы нашли останки двух других девушек. Судя по всему, они жестоко подрались, нанеся друг дружке смертельные раны. Немного позже мы с Олей нашли Рому, точнее то, что от него осталось. Он упал с утёса и сломал себе шею. Виктора мы так и не нашли. Решив, что он тоже погиб, мы продолжили свою счастливую жизнь.

Жилось нам легко, на планете было всё. Мы развили нашу интуицию до такой степени, что безошибочно определяли места, где была вода и еда. Много путешествуя по окрестностям на несколько дней пути, мы достаточно просто научились ловить съедобных птиц и находить питательные яйца пернатых.

За горами с противоположной океану стороне начиналась бескрайняя холмистая местность, нечто вроде пустыни красновато-бежевого цвета. Там был каньон, по форме напоминающий вот эту реку, Петя. Мы с Олей иногда любили вот так же, как мы сейчас с тобой, внучек, сидеть и смотреть вдаль на волнообразные холмы, уходящие за горизонт. Мы отбрасывали по две тени, потемнее и посветлее от двух солнц, а над нами сквозь небо светил красный карлик, еле угадываясь в высокой лазури атмосферы.

Как-то нам очень захотелось молока, свежего молока и всяких молочных продуктов. Через пару дней мы наткнулись в горах на стадо милых и вовсе не пугливых травоядных существ, похожих на овец, коз и коров одновременно. Мы пригнали несколько особей к своему дому и стали их разводить. Вкуснейшее молоко было нам наградой. Хранить молоко было негде, и требовалось изготовить нечто вроде глиняной посуды, если похожий минерал на планете есть. Я решил попробовать копать и почти сразу наткнулся на материал с нужными свойствами. Мы наделали много глиняной посуды и обожгли её в печи, которую с помощью этой же глины и сделали. Мне было безумно жалко резать для еды этих милых копытных, но мясо мы не ели уже очень давно. Потихоньку я привык к этому неприятному, но необходимому действию.

Прошло долгих восемь лет нашей с Олей счастливой жизни, я стал забывать Землю и не мыслил уже другой цивилизованной жизни. Одежды наши давно изорвались, и мы жили, как Адам и Ева в эдемском саду, ни в чём не нуждаясь. Меня даже нисколько не удивило, что за это время положение планеты не изменилось никак. Два светила так и бегали по небосклону друг за другом, не давая ночи ни минуты. Я пришёл к выводу, что эта планета находится в одной равновесной точке пространства между тремя звёздами системы Альфа Центавра. Планета лишь вращалась вокруг своей оси примерно со скоростью Земли. Такое положение космического тела несколько противоречило законам небесной механики, ведь такая точка пространства должна была быть неустойчивой, но планета каким-то образом оставалась на месте. Ты, Петя, наверное, это ещё в школе не изучал, ну и не забивай себе голову. Мы с Олей не смогли установить причины такого поведения планеты, да, честно говоря, и не очень-то хотели.

Как раз в то время пришло сообщение с Земли, в котором были сильная обеспокоенность произошедшими событиями и надежда на информацию о новой планете. Мы совсем забыли сообщить на Землю об этом райском мире, но в тоже время нам не хотелось этого делать. Пусть этот мир будет пренадлежать только нам. Это был расчётливый эгоизм. Мы договорились, что проживём тут всю жизнь и только в конце своего пути отправим сообщение землянам об этом мире. Нас же уже считают погибшими.

Понимаешь, Петя, тогда я и впрямь был уверен, что это рай и думал, что живу с любимой женщиной.

– А что это было не так? – внук удивлённо поднял брови.

– Увы, Петя, оказалось всё иначе. Я приелся такой безмятежной жизнью, мне отчаянно захотелось потрясений, боли. Во мне проснулся какой-то мазохист. Как-то однажды я непроизвольно представил себе, что моя Оля заболела и умерла. Я прогонял от себя эту мысль, как мог, но она назойливо вертелась у меня в голове. Меня это жутко пугало, но также меня подсознательно интересовало, как я здесь смогу или не смогу жить без неё. Эта безумная мысль периодически не давала мне покоя, бередя мои спокойные нервы. Это парадоксально, но мне захотелось страдать, мне хотелось испытать огромное горе и загрустить или вовсе погибнуть там от печали.

Так и произошло, Оля тяжело заболела и через несколько месяцев умерла у меня на руках. Я страшно и безутешно рыдал, даже пытался броситься с утёса на камни и разбиться насмерть, но не смог. Схоронив Олю, через день я заметил изменения в погоде, которых никогда не было прежде. Поднялся ветер, пошёл проливной дождь, стало холодно. Я сидел в доме, топил печь и еле согревался. Тоска, безграничная, всепоглощающая тоска овладела мной. Я несколько дней не ел, спал в полузабытьи.

Потом дождь прекратился, и выглянули оба солнца, высвечивая два светлых пятна на полу моего дома через окна. Я был в таком подавленном состоянии, что сейчас, Петя, уже плохо помню тот момент. Моё воспалённое сознание спуталось, и я стал вспоминать образы с родной Земли. Передо мной всплывали видения из моей прошлой жизни. Мне чудились табуны лошадей, далёкие снежные вершины и города у их подножья, волны океана и паруса на горизонте. Это было настолько правдоподобно и чётко, что я вдруг осознал непреодолимую ностальгию по своему дому, настоящему дому. Вернуться на Землю! Эта мысль теперь принялась заполнять всего меня.

Я вышел из домика и буквально обмер от увиденного. Огромный океан, который всегда был спокоен, бурлил и пенился прибоем, а на горизонте виднелись два паруса. Я протер глаза, но корабли не исчезли. Услышав сзади нарастающий шум, я обернулся, и моё сердце замерло. Невдалеке мимо меня нёсся табун диких мустангов, поднимая клубы пыли.

– Дед, а пыль откуда? – спросил паренёк, – ведь ты сказал, что лил дождь несколько дней.

– А я о чём! Это меня и поразило. Ну, ладно, не видел я до этого зверей, ладно, появились лошади, но пыль-то откуда? Если бы только это, мой взгляд выхватил дальние горы, которые я видел столько лет и привык к ним, но теперь они были выше, на вершинах был снег, а перед ними раскинулся город с высокими зданиями. Я тряхнул головой, но видение не исчезало, и тут до меня стало доходить, что я схожу с ума.

Продолжая смотреть по сторонам, я видел удаляющийся табун, который скрылся за лесом. Паруса на горизонте медленно смещались на юг, а город сверкал стеклом и металлом в свете двух солнц. Однако, всё было настолько натурально, что я усомнился в своём сумасшествии. Я зашёл в дом и запросил через коммуникатор связи у корабля снимок этого места. Через некоторое время рассматривая полученное изображение, я увидел, что город действительно есть. Это было немыслимо!

– Значит, тебе не показалось? – внук был удивлён.

– Нет, это было реальностью! Я направился в этот город и через несколько часов, уставший вошёл в него. Город был пуст, но там были дороги и здания из стекла и бетона. Словно его бросили все жители только что. Было жутковато. Можешь себе представить, Петя, я один в целом городе. Но откуда он? Я потрогал здания, стекла домов, всё было настоящим. Все двери были заперты. Тогда у меня мелькнула шальная мысль, я нашёл камень за ближайшим углом и с силой швырнул его в ближайшее окно. Стекло со звоном разлетелось, разносясь эхом в зловещей тишине квартала. Я взял в руку большой осколок стекла, осмотрел его и бросил на асфальт, глядя на мелкие стеклянные брызги. Ничего меня не удивило, стекло как стекло.

И вдруг я испугался, я догадался, что всё это иллюзия, материальная иллюзия. Абсолютно всё! Понимаешь, внучек, вообще всё! И эта природа, и эти горы, и этот город, сладкие фрукты, барашки, мустанги... Я обомлел. Всё, окружающее меня было ненастоящим, но и настоящим одновременно. Даже моя усопшая жена Оля, с которой я прожил душа в душу больше восьми лет, иллюзия, фантом, материальный мираж. А я всё никак не мог понять, почему мы ни разу не поссорились, я всегда чувствовал её настроение, а она мои желания. Я только сейчас понял, что такого быть не могло. Настоящие люди не могут так, невозможно всегда быть всем довольным.

Сломя голову, задыхаясь от бега, я убегал обратно в свой дом, но уже не был уверен, что и он реален. Пока я убегал из города, даже не оборачиваясь, я дал команду кораблю выслать за мной посадочный модуль. Из последних сил, с остановками на передышку я спешил навстречу спасению, навстречу реальности. Вот в небе показался модуль и через несколько минут, я чуть живой улетал с этой дьявольской планеты. Глянув вниз с высоты полёта на домик, где я счастливо прожил столько лет, я закричал от ужаса. Там внизу стояла живая Оля и, улыбаясь, махала мне рукой. Закрыв ладонями лицо, я ждал прибытия на корабль.

– Дед, – спросил, внимательно слушавший внук, – а почему планета дьявольская? По-моему, там очень классно, всё, что захочешь, тебе это и будет. Здорово! Еда, вода, даже подруга жизни. Мне бы так. Как в сказке по-щучьему велению, по-моему хотению...

– Извини, Петя, что перебиваю, но это только на первый взгляд хорошо. Там получалась жизнь однобокая, как бы тебе сказать, слишком приторная и слащавая, не настоящая, искусственная, нереальная. Единственно реальным для меня был мой ребёнок, твой отец. Я не знал тогда мальчик у меня или девочка, но именно стремление увидеть продолжение себя двигало тогда мной.

– А дальше как было? Что на самом деле случилось с твоими товарищами, ты узнал?

– Нет, Петя, я так и не понял, куда девались живые мои товарищи. Теперь я уверен, что те останки ребят, которые мы с фантомной Олей видели, такие же иллюзии, как моя тамошняя жена. По прибытии на корабль я отправил сообщение на Землю и всё рассказал об этом мире. Сказал, что это обман и плод наших желаний. Человечество очень хотело получить второй дом, нате вам, пожалуйста. Я предположил, что эта планета некий иной вид материи, который настраивается на наши мысли и материализует их.

Ох, что-то тяжело мне становиться, Петя, так сидеть, надо поменять позу. Какая-то слабость возникла. Солнце уже вот клонится ближе к вечеру. Давно мы тут сидим. Ух-х... Вот так, обняв руками колени, сидеть будет лучше... Да, так удобнее...

– Дед, папа рассказывал мне, что когда я был маленький, космопроходцы прислали сообщение, в котором говорилось о прекрасном мире, найденном ими. На Земле все воодушевились и стали готовиться осваивать ту планету.

– Да, я летел двадцать лет, но я был в гибернации, иначе я не смог бы прокормиться. Видишь, какой я старый и дряхлый, хоть и старше твоей бабушки всего на пару лет. А она всё ещё красавица... Зачем я улетел тогда? Что я наделал... Здесь была настоящая моя любовь, а там... Что-то мне, Петя, нехорошо... воздуха не хватает...

– Что такое, дед? – голос парнишки стал беспокойным, – давай домой пойдём. Нет, давай я скорую помощь вызову, ведь тебе плохо... ты же провёл в гибернации столько лет и ещё больше постарел...

– Да, нет, внучек, не беспокойся, сейчас... сейчас всё пройдёт... Зачем же я улетел с Земли? ... Иллюзия... Я прожил всего тридцать лет... Что я видел, что познал? Ничего... Моя жизнь была иллюзией... Только Оля, Оленька была настоящей... Ещё мой сын и ты, Петя, вы все моя реальность... Прости меня, Олечка, что бросил тебя с нашим ребёнком, прости, ... прости...

– Дед!!! Дед! Де-ед! Де-е-е-е-д...

***

Последние слова Петьки космопроходец Василий Николаевич уже не услышал. Его сердце остановилось, оборвав жизненный путь. Он так и остался сидеть с полусогнутыми коленями, обняв их руками и положив голову на ноги. Солнце весело светило ему в макушку седой склонённой головы, а ветер чуть развевал редкие седые волосы. Правая его рука безвольно повисла, упав ладонью на зелёную травку.

Постепенно очертания Петьки, сидящего рядом, и корзина с продуктами стали таять в воздухе. Зелёная трава преобразовалась в красновато-бежевый песок. Река медленно превратилась в каньон, тайга – в холмистые горы, уходящие за горизонт, а голубое небо – в чёрную бесконечную тьму космоса. Мертвый космопроходец начал отбрасывать вторую тень, бледнее первой, а над его застывшей фигурой засветился красный карлик тройной звёздной системы Альфа Центавра.