Свой дом

Пять утра. Темень, глаза слипаются. Дворники скользят по лобовому стеклу, размазывая снежинки. Мир будто вымер, ни одного огонька вокруг. Только джип Кирилла мчится по пустынной заснеженной дороге. Леля зевнула и уткнулась в пушистый воротник белой шубки.

- Не спи, - предупредил Кирилл. - А то я и меня сморит. Под снегом лед, чуть зазеваешься - улетишь.

- Я и не сплю. Вспоминаю, как нам было хорошо под одеялом… Почему твоя жена вдруг решила вернуться? Что-то заподозрила?

Кирилл приоткрыл окно и закурил. Вместе с горьковатым дымом, в машину хлынула морозная свежесть. Фары освещали безлюдное лесное шоссе и темные ели, припудренные снегом.

- Теперь мы не скоро увидимся, да? - со слезами в голосе спросила Леля. - Она замучает тебя сценами ревности. Почему ты не оставишь её? Детей у вас нет. Что держит? Привычка?

Кирилл молча стряхнул пепел. Говорить о жене не хотелось.

Среди деревьев мелькнул луч света, из-за поворота выскочила фура с прицепом. Неуправляемая, скользящая по льду махина надвигалась на джип. Перепуганный водитель грузовика загудел и резко ударил по тормозам. Прицеп занесло и отбросило на машину Кирилла.

Леля зажмурилась. Казалось, секунды удара длились вечность. Словно в замедленной съемке, искореженный металл входил под кожу, кромсал кости… Нестерпимая боль пронзила тело. Сердце девушки ёкнуло и остановилось.

Сознание заволокло тягучей мрачной пеленой. Она чувствовала, через миг душа выпорхнет из тумана и, будто накаченный гелием шарик, взлетит над брошенным телом. Легкая, свободная, победившая боль.

Будто из-за стены послышался крик Кирилла.

- Леля!

Он знал, есть только миг, чтобы уговорить её остаться. Придавленный рваным железом, он не чувствовал боли. Голова оставалась ясной. Для последних слов хватало сил.

- Леля, не уходи… Милая, не оставляй меня… Помнишь, ты говорила, что хочешь раствориться во мне… Превратиться в кровь и течь по моим венам, впитаться в мою кожу. Помнишь? Иди же ко мне, девочка, иди. Пусть мое тело станет твоим новым домом. Не бойся, иди...

Резкая вспышка на миг оживила Лелю. Водитель фуры направил фонарь прямо ей в глаза.

- Померла, - испуганно проговорил он. - Парень, а ты как? Жив? Терпи, брат, терпи. МЧС уже едет.

Девушка разглядывала свое изувеченное тело.

- Милая, иди же ко мне... - звал Кирилл. - Пока не поздно.

Леля собралась с духом и, словно в прорубь, нырнула в тело возлюбленного.

Торжественную ночную тишину разорвал вопль сирены. Скрежеща электропилами, спасатели кромсали кузов джипа. От укола в вену Кирилл потерял сознание.

- Состояние тяжелое, - отводя глаза, сообщил хирург его жене. - Девушка погибла на месте.

- Это все из-за меня, - лепетала женщина, смахивая слезу кончиком шарфа. - Знала, что молодую любовницу завел. К нам в дом её приводит, любовь у них. Решила их застукать, в глаза ей поглядеть... Но видит Бог, я смерти не хотела...

В операционной резко пахло лекарствами. Душа Лели притаилась в набухшем от крови животе возлюбленного. Хирург сделал надрез. Хлынул яркий свет. Холодные инструменты резали и тянули плоть Кирилла. А Леля не могла поверить своему счастью. Она обожала каждую клеточку этого тела, каждый капилляр. И теперь наблюдала, как хирурги бережно сшивают его, даруя им обоим второе рождение.

- Выживет, - снимая окровавленные перчатки, сказал врач. - Молодой, крепкий.

Леля потихоньку обживалась в новом теле. Вместе с кровью путешествовала по венам, ощущая горький привкус лекарств. Наблюдала, как срастаются кости возлюбленного, с интересом изучала тайную жизнь мужского естества.

Раньше они с Кириллом еле-еле выкраивали минутки для тайных свиданий. Когда его не было рядом, она не выпускала из рук телефон, ожидая весточки. А теперь все изменилось. Ни ревнивая жена, ни кто другой уже не мог разъединить их.

Пролетающие мимо неупокоенные души смотрели на Лелю с завистью.

“Выгони его из тела. Стань хозяйкой, - советовали окаянные злодейки. - Все равно не уживетесь и порвете тело на части. Гони его, пока лежит без сил”.

“Уживемся, - отвечала Леля, отмахиваясь от советчиков. Как люди вместе живут, так и мы будем.”

Жена терпеливо ухаживала за Кириллом. Протирала кожу мягкой губкой, кормила домашними котлетами, ласково гладила по волосам и шептала на ушко разные нежности. Леля чувствовала, как от её ласковых прикосновений у возлюбленного пробуждается желание. И ей становилось страшно, что же будет, когда они вернутся домой?

Леля в ужасе представляла, как супруги закроются в спальне. Он прижмет её, проведет пальцами по позвоночнику, поцелует ресницы. Как тут не взорваться от ревности?! Эта женщина мечтает остаться с любимым мужем наедине. Она не знает, что это невозможно, потому что в его теле навсегда поселилась соперница.

- Она добрая, не сердись на нее, - увещевал Лелю Кирилл. - Маме твоей с похоронами помогла, на могилу твою цветы носит.

- Цветами можно было и не утруждаться. А за маму ей спасибо, конечно. Но все равно мне не хочется спать с ней втроем.

- Мы давно уже спим втроем. Когда я был с ней, всегда думал о тебе. Ласкал её, а представлял тебя. И сейчас будет тоже самое. Милая, ты же знаешь все мои мысли. Неужели сомневаешься, что люблю тебя?

- Я боюсь, что не выдержу этой пытки и взорвусь от ревности. И твое тело станет разрываться между двумя душами, не зная, кого же слушать.

- Да, ссориться нам нельзя. Мы должны быть заодно. Но что же делать? А ты попробуй полюбить мою жену. Как сестру, подругу. Мы же обожаем наш дом - наше тело. Давай, доставим ему удовольствие?

- Давай, - нехотя согласилась она.

День, которого так боялась Леля, настал. Супруги уединились в спальне. Соперница затрепетала под натиском мужнего тела. Его плоть напряглась, готовясь выплеснуть любовный пыл. Удивительно, но Леле даже понравилась эта игра. Они с Кириллом были вместе, заодно.

В другой раз она уже сама подсказывала ему, как доставить жене более острое удовольствие.

- Лелечка, милая, как же я счастлив с тобой.

- А я с тобой. Только боюсь, мы быстро надоедим друг другу. Мы же никогда не расстаемся, всегда вместе. А скука - убийца любви.

- Да, когда нечем заняться, скука обязательно одолеет. Но есть один проверенный способ. Если будем делать что-то вместе, то никогда не заскучаем. Поможешь мне в работе?

Архитектор от Бога, Кирилл владел крупной строительной компанией. Проектировал и строил поселки, придумывал “умные” дома, в которых человек жил бы в гармонии с природой и не отказывался от привычных удобств.

- Пойми, милая, у меня очень важная работа. И нужна твоя помощь. Человек без дома - это все равно, что душа без тела. Архитекторы сродни Богам, которые обустраивали Землю в дни Творения. В какой-то момент люди оторвались от природы, забрались на высокие этажи. И наша миссия восстановить их связь с Землей, дать людям дома, в которых они чувствовали бы себя счастливыми.

- Кира, ты говоришь слишком пафосно. Все это утопия.

- Вовсе нет. Давай строить такие дома вместе?

- Давай. Но как я могу помочь, если ничего не смыслю в архитектуре?

- Придумай что-нибудь.

Леля стала помогать возлюбленному вести переговоры с клиентами и партнерами. Пока Кирилл рассказывал о достоинствах нового проекта, погружаясь в ворох чертежей, Леля проникала в душу собеседника и очаровывала её.

- Кира, этот партнер хочет отнять у тебя компанию, - как-то заявила она.

- Но как он это сделает? Это невозможно. Наши юристы изучили всю документацию, договора. Там нет ничего сомнительного.

- Проверь еще раз. Я же чувствую его душу. Люди созданы, чтобы пропускать через себя потоки энергии и преломлять, преумножая. А его душа паразитирует, загрязняет лучи света, льющиеся от окружающих. Будь с ним осторожен.

- Ладно, сам перепроверю все документы.

Кирилл был счастлив, что слышит и чувствует Лелю. Души умерших часто остаются среди живых. Они мечтают предупреждать близких об опасности и рассказывать о своей жизни без тела. Но люди не замечают их.

Через Лелю Кирилл получил доступ в мир, о существовании которого не подозревал. Чувствовал себя как прозревший слепец.

Гуляя по московским улицам, он видел очертания белоснежных замков, парящих над землей. Их крыши покрывала золотая черепица, похожая на чешую. Солнечный свет отражался в ней, слепя глаза. Изящные, уходящие ввысь башни украшали пурпурные изображения крылатых львов. Леля сказала, что это герб парящих городов.

- Лелечка, это и есть Москва белокаменная златоглавая? Мы видим прошлое или будущее?

- Мы видим настоящее. Но у них время течет иначе. Человеческий год, пролетает у них как минута. Поэтому наши предки, жившие много веков назад, видели этот город почти таким же как и мы сейчас.

- Вот бы научиться строить такие дома! Может, спроектируем с тобой что-то похоже?

Вокруг замков на ветру покачивались летающие корабли, похожие на птиц. А на земле текла совсем другая жизнь. Над вековыми лесами вздымались дома, похожие на античные храмы. В них жили гиганты. Портики, украшенные яркой мозаикой, поддерживали мраморные резные колонны.

Дома соединяли извилистые дороги, вымощенные гранитом. Гиганты медлительно шествовали по ним, возвышаясь над верхушками деревьев. Между ними суетливо сновали низкорослые существа, покрытые шерстью. Они жили в подземных домах-норах вокруг “античных храмов”. Ловко уворачиваясь из-под ног соседей, “малыши” мчались по своим делам.

- Здесь мы такие же призраки, как и среди людей, - объяснила Леля. - Можем только наблюдать за их жизнью, ни во что не вмешиваясь.

- Какое счастье, что я увидел все это!

- Не знаю, счастье ли? Этот мир не просто так скрыт от людей. Увидев его, не захочется возвращаться на скучные улицы современной Москвы.

Человеческая жизнь теперь казалась Кириллу пресной, бесцветной. Хотелось бросить тело, стать призраком и вместе с Лелей странствовать по свету, познавая новые миры.

Как-то утром он проснулся и ощутил в душе непривычную пустоту. Лели внутри не оказалось. Он звал её, пытался вспомнить, не случилось ли накануне что-нибудь особенное?

Прошлой ночью жена увела его в спальню раньше обычного. Ластилась, заигрывала. Леля тоже включилась в игру. Нашептывала ему приятные непристойности, подбивала приласкать жену. А потом она призвала душу Исиды. Богиня явилась на клич и до предела распалила желание супругов.

Обессиленные и умиротворенные, они уснули ближе к утру. А когда Кирилл проснулся, Лели в его теле уже не было. Когда она умудрилась сбежать?

Может, неупокоенные души уговорили её уйти с ними? Вечно эти завистницы крутились рядом. Или она улетела вслед за Исидой? Его тело сковывало её, мешало странствовать. Вот и бросила их общий дом. Могла хотя бы попрощаться. Как же он теперь без нее?

От тоски Кирилл разболелся. Уже месяц лежал в постели, забросив работу. Разглядывал в окно темные, припудренные снегом ели и вспоминал аварию, соединившую их с Лелей.

Когда в спальню вошла сияющая от счастья жена, он притворился спящим. Но она принялась его тормошить.

- Кира, это удивительно, сама не могу поверить. Представляешь, я беременна! После стольких лет бесплодия. Доктор сказал, это просто чудо. Я так переживала, что у нас нет детей. Думала, бросишь меня, молодую найдешь, которая родит тебе. И вдруг такое счастье на нас свалилось.

Кирилл встал перед женой на колени, прижался к беременному животу и сквозь слезы проговорил:

- Родится девочка, я точно знаю. Лелей назовем.