Прощай, легенда!

Глава 1.

Я стоял на внешней на стене, среди сотни таких же неудачников, свободных от вахт и дежурств, и смотрел в ночное небо. Зарево на западе утихало. Тьма сгущалась, поглощая далекую канонаду и дымы разрывов. Я в очередной раз переключился на ночной режим. Приблизил картинку и ничего не увидел. Мы стояли молча. Боясь пошевелиться. И тем зловещей становилась тишина. И когда казалось, что надежда ещё есть какая то, что вот-вот произойдет чудо, кто - то с правого фланга сказал в общий чат:

- Кажется, все, парни. Мы проиграли. – Фраза его совпала с последней вспышкой канонады. Наверное, в этот момент похолодел не только я. Потому что никто не хотел такого конца. Хотя и знали, что так будет.

- Проиграли? Со всем? – Господи, эти голоса просто взорвали чат. Я кажется тоже что-то кричал, тараща в глаза в темноту. Пока всех не поставил на место утробный рык сержанта. Его я боялся больше, чем зловещей темноты.

- Смирно! Отставить панику!! – Панику? У меня так затряслись руки, что мой фаустграматер чуть не улетел со стены. Оружие я поймал в последний момент. – Проиграли не мы! – рычал сержант. – Мы свой бой ещё и не начинали!! – Долговязая фигура в серебристом скафандре бежала по стене, среди нас, но голос разрывался в голове молотом, словно он кричал мне и только мне в самое ухо. – Вы забыли?! Вы забыли какой объект охраняете?! Сейчас прилетит подкрепление!! Я на связи с генштабом!!

Я зажмурил глаза. Генштаб? Сержант? И три Роты Добровольцев в этой забытой пустыне, охраняющих непонятно что? Даже мне, неудавшемуся программисту, был очевиден ответ. Кто-то спокойно спросил:

- А, какой объект мы охраняем?

- Почему нас не послали в бой, как всех, а отправили охранять эту базу? Теперь даже, как люди не умрем.

- Кто это спросил? – вдруг ровным голосом задал вопрос сержант. – Кого это заинтересовало? Парни, посмотрите в лицо соседа! Среди нас предатели! Надо поймать, диверсантов.

Я все ещё не решался открыть глаза. Вообще то всех интересовали одни вопросы, почему нас привезли сюда три дня назад. Почему оставили охранять эту старую базу. Потемневшую от времени. Заржавевшей до последней заклепки. Явно заброшенную и никому не нужную. Почему сразу на транспорте уехали все кадровики и офицеры. Почему мы охраняем периметр, и не входим во внутрь. Почему остался этот сержант, у нас своих в каждом взводе по трое. Кто сделал его старшим над тремя ротами? На каком основании? Мы хоть и вспомогательные войска нерегулярной армии, но над нами всегда стояли офицеры-инструкторы. И многие говорили, что среди них встречались элитные преподаватели – настоящие знатоки своего дела. Вечное почему. Наверное, мы все предатели. Может я это в слух сказал. Потому что, когда открыл глаза, то увидел лицо сержанта точно перед собой.

- Не бойся, сынок. – сказал этот сумасшедший громила. – Видел бой? – Я видел только его жесткую щетину. Чужие узкие губы, выплевывали слова. Глаза постоянно вращались. Дико и буйно. - Это был отвлекающий маневр. Последний маневр, сынок!! Сейчас прилетит подкрепление. Я это точно знаю! Все, кто останется жив, прилетят сюда. Это будет рой войск, сынок! Ты такого изобилия солдат только на парадах видел. Пришло наше время! Готовься, сынок!

- Я готов, сэр!! - Закричал я в спину удаляющегося сержанта.

- Готов, - прошептал я. И на ум пришла какая-то связка формул. Цифры побежали перед глазами. И так же исчезли, как и появились. Ко мне снова приходило озарение.

Все говорили, что я стану хорошим программистом. Я и сам в это верил. Потому что программы стал писать раньше, чем научился говорить. Лет через пятьсот меня обязательно бы заметили и, к этому времени, я бы уже работал в ведущей фирме над проектом, готового перевернуть мир.

Впрочем, мир и так перевернулся. Не стал никого ждать. И стремительно рухнул.

Готов.

Что может быть ценного в этой базе? Зачем так меня обманывать, каким-то подкреплением, маневрами, генштабом. Какая мне разница за что умирать, если время пришло? Третий справа солдат отошел немного назад, и, вдруг, сильно разбежавшись, побежал вперед, чтобы исчезнуть в темноте навсегда. Заразительно. В след за ним сорвалось ещё пятеро.

- Стоять!! – закричал сержант. – Отставить!!

Мир вздрогнул. Воздух разорвался. Стена под ногами задрожала. Стекло шлема автоматически опустилось, спасая от давления. Сильный порыв ветра закачал не одну фигуру. Кто-то первым посмотрел вверх. Где небо вмиг посветлело. Я не удержался и тоже задрал шею. На нас падали космические корабли. Ужас сковал конечности.

- Это всего лишь шлюпки!! – кричал сержант в ухо каждого. – Наши шлюпки!!

- Подкрепление? – неуверенно спросил я сам у себя. Кто-то опять сорвался со стены. На этот раз из-за невнимательности. Господи, нас ещё не стали убивать, а мы уже несем потери.

Шлюпки зависли. А потом стали медленно опускаться на нас. На голову. И мимо. Я невольно обернулся назад, услышав шелест. Чахлая земля с минимальной растительностью на базе расходилась на четкие квадраты, из зияющих ям пульсировал неясный свет. Наша неживая база, мертвая и тихая несколько дней, вдруг проснулась. Необъятная территория за пульсировала посадочными огнями, маня к себе космические аппараты.

С таким подкреплением, что должно было быть в этих шлюпках, мы могли надеяться на зрелищный последний бой. Да в них все десять тысяч штурмовиков! Наверняка, элита. Последняя гвардия.

Я взбодрился. Кто-то из парней закричал, приветственно задрав над головой фаустграматер. Ничего не происходило. Постепенно я понял, что вокруг тишина. И только один сержант сопит в эфир. И как-то тревожно становилось от чужого свистящего звука.

- Сейчас! – неожиданно отрывисто рявкнул старший солдат. – Вот они!!

Я быстро осмотрел освещенные квадраты. Песок струился вниз в открытые проемы. Падал, искрясь. Шуршал. Завораживал. Странно, но никто не поднимался к нам. База была тиха, как и три дня назад. По цепи пошел шум. И я понял, что смотрю не туда. Небо опять приковало к себе все взгляды. И я увидел самолет! Я думал, подобную технику давно списали. Огромный самолет, кренился на левое крыло. Дымился тремя моторами и безнадежно падал. Терял высоту. Сержант схватил меня за плечо и мы побежали по стене. Теперь уже не было никакого сомнения. Столкновение неизбежно. Вопрос времени. Успеем ли мы? Я то точно знал, что не успеем. Ватные ноги не двигались. Они подкосились. И мы упали. И я увидел горящий двигатель, сноп искр, вращающиеся лопасти и бесконечное брюхо самолета. А до этого, я мог поклясться, кабину пилота, из которой на меня смотрел улыбающийся летчик. В этот момент торжества он показывал мне оттопыренный большой палец. Он классно падал и, кажется, гордился этим. Если выживу, то первый выстрел из фаустграматера в него!! Такое не прощается. Никогда.

- Ты посмотри, как он сел! – Сержант окончательно спятил и танцевал на стене, выкидывая коленки. – Бог Войны, да и только. Вставай солдат, пропустишь самое интересное!

Я ещё хлопал глазами, а меня уже трясли за плечо, дергали вверх, тащили за собой. Так, что звезды, огни, всплывающие в мозгу формулы мелькали перед глазами калейдоскопом неустойчивых картинок. По пути сержант хватал кого-то еще. И мы быстро обрастали людьми.

Пока спускались вниз на воздушной платформе. Я видел, что мы двигаемся со стен не одни. Кажется, сходили все. Бросая пост. Забывая о надвигающейся опасности. Не думая о долге и присяге. Но сержанта не волновала такая мелочь. Попытался не думать и я.

Задний люк самолета открылся. И в песок стали выпрыгивать штурмовики. Ни одного резкого движения, ничего лишнего. Никаких эмоций. Элита знала себе цену.

- Я же говорил! Подкрепление!!

На последним слове сержанта поток штурмовиков иссяк. Солдаты построились в короткие шеренги вдоль зева самолета и замерли. Мы тоже подчинились невидимому порыву. И стали выстраиваться в строй. Сержант бегло взглянул на нас. И благодарно кивнул. Вытягиваясь в струнку, как положено командиру. Время остановилось. Кажется, никого не волновало, что самолет горел и вот-вот готов был рвануть обратно к небесам.

Из люка вышли два офицера. Они слегка пригибались, неся носилки. Не замедляясь, не теряя темпа они пошли к нам. Я икнул. Мужчины в парадной форме, в блеске наград, в погонах старших офицеров, смотрелись неуместно и странно для столь неживописного места. Однако я несколько опешил, когда в след за ними стремительно выскочила из самолета молодая женщина, в такой же форме, а за ней молодой парень, которого, кажется, все знали в лицо, кроме меня. Но, что с неудавшегося программиста взять?

- Маршал.

- Маршал Фланчело. – Зашептали вокруг. Пилот и женщина спорили, обгоняя раненного и носильщиков. Внимания они ни на кого не обращали. Нас словно не существовало. Шеренги штурмовиков сложились в четкий квадрат и устремились вслед за офицерами. Больше из самолета никто не выходил.

- Я не знал, что так получится! – кричал маршал и улыбался суровой женщине. – Да честно не знал. - Её красота ослепляла. Я открыл рот. Вот это модель! Не уже ли такие могут служить в армии? Есть? Ходить? Женщина из сна. Я влюбился с первого взгляда. Мне показалось, что парочка хочет протаранить наш строй. Но обошлось. Нас заметили. Остановились почти рядом с сержантом. Чуть сзади высокоранговые санитары, не выпуская носилок из рук. Потом скалой надвинулись штурмовики.

- Заткнись, - коротко предложила женщина и подчеркнула слово коротким взмахом руки. Потом она сказала. – О! Фаустграматер! – И оружие непонятным образом было выдернуто из моих рук. Суровая красота на лице разгладилась, женщина сделала шаг назад и перед нами оказался на переднем плане маршал Фланчело. Я смотрел, как модель улыбается моему оружию, нежно гладя приклад. И взмок.

Чужой палец помахал мне.

- Я видел, как ты пялишься на мою жену. Осторожней, боец.

- Я не…

- Отставить! – рявкнул сержант мне.

- Да я пошутил, сержант. – Маршал улыбнулся. – Рад встречи! У нас получилось! Никто не верил, представляешь?! Давайте быстро знакомиться. Для тех, кто не знает – я маршал Фланчело. Последний маршал Земли, принявший на себя командование оставшимися войсками. Это, – кивок на одного санитара. – Директор юстиции, полковник Брант. Следующий, его зам, полковник Смолиновский. Раненый, бригадный генерал Вайт. Все мы служили в одном департаменте. Держались с самого начала вместе. Поэтому и конец тоже встретим вместе. Эмоциональная женщина, директор по кадрам, полковник Фланчело, моя последняя жена.

- Заткнись.

- Не сейчас, дорогая. Ну, и два взвода личной охраны – у маршалов свои плюсы. Докладывай, сержант. Вы ведь старший базы?

- Сэр! База готова к погрузке!

- Начинайте.

- Сколько у нас времени, сэр?!

Маршал помрачнел.

- Как тебя зовут?

Громила смешался.

- Сержант Петров.

- Имя есть?

- А, как же. Дима. Дмитрий.

- Дима, а сколько надо времени на погрузку?

- Сэр, это женщины, дети. Их много, сэр. Их слишком много. Я думаю часов пять, сэр.

- Час, Дима. Максимум час. – Маршал сцепил зубы и отвел глаза. Сержант понял, что и этого времени у них нет. И все-таки рискнул спросить:

- Подкрепление, сэр?!

- Здесь все! – маршал снова заулыбался. – Что у тебя с вооружением, сержант?!

- Склад фаустграматеров! Есть периметриная пушка Зингер, но она бесполезная. У нас нет офицеров артиллеристов. Никто не умеет из нее стрелять.

- Я умею, - подал голос генерал Вейт. – Но мне нужен будет второй номер.

- Не умничай. Я тоже умею. И вторым номером будешь ты, - сказала полковник Фланчело.

- Отлично! Сержант! Все оружие на стены, и, если успеете сделайте пару вкладок внутри базы. План прост. Касается всех. Нас будет три линии. Первая линия: атака. Её возглавлю я и со мной пойдут обозники.

Штурмовики гвардейцы одобрительно выдохнули и брякнули оружием, готовые к последнему подвигу. Я задрожал.

- Вторая линия: оборона. Пушка Зингер и полковник Фланчело, сделают то, что не сможем мы. Дорогая? – маршал приподнял бровь, видя чужой порыв.

- Зингер, конечно, оборонная пушка. Но ее периметр может сдвигаться на сто метров. Я не собираюсь ждать. Я пойду в атаку.

- Отличное дополнение к плану! Парни, теперь у нас нет шансов на отступление, только вперед! Я не видел, как моя жена стреляет из пушки. Думаю, положит всех без разбора. Третья линия: оборона. Сержант! Вы будете командовать ротами добровольцев. Последние места в последней шлюпке ваши. На какой бы стадии бой не находился. Если все лодки улетели, на последнею грузитесь вы. Это не обсуждается. Не тяните. Вы будете подвергать опасности чужие жизни. Это оговорено с флотскими заранее. Слушайте все. – Маршал замолчал. Он посмотрел в лицо каждого. Так показалось. И в этот момент я вспомнил, что о нем говорили: всегда молод, всегда жизнерадостен, всегда маршал, всегда в армии. Может тысячу лет. Может две. Скромный мундир. Две медали, крест под шеей. Других наград не носил. Вечный спутник - тесак сбоку. – Так уж получилось, что этот бой мы проиграли. Парни, мы сегодня проиграли Землю. Этот вирус непобедим. У нас нет против него оружия. Он непросто уничтожает человечество. Он не оставляет никого после себя. С каждой минутой вирус размножается, становится более активным, меняет формы, взрослеет и совершенствуется. Этот инопланетный разум не идет на контакт. Ему нужна Земля без нас: человечества, фауны, флоры. Может быть и океаны ему не нужны… Не знаю. Знаю только, что на этой базе спрятано ядро будущей колонии, которое сейчас грузится в шлюпки. И чем больше из них улетят, тем больше шансов, что когда-нибудь кто-то вернется из потомков на Землю и сделает то, что не удалось нам. – Маршал замолчал. Улыбнулся. – А, что парни?! Не узнать ли нам, есть ли у них матка?!! – Я от внезапного предложения вздрогнул. А гвардейцы наоборот отмерли, словно прозвучало команда вольно. Матка? Какая матка? О чем он?? Что это за юмор такой, если все понимают, а я нет. - Должна же быть у них матка! У всех паразитирующих гадов всегда главная – матка!!

- Матка! Матка!! – сразу оживились гвардейцы и задвигались. Бряцая оружием, проверяя боеприпасы. Зловеще улыбаясь друг другу.

- Начинаем, сержант!!

- Маршал! Пару секунд! Вы должны спуститься вниз! – Петров горячился, видя, что его не слушают. – Это не займет много времени! Вас очень ждут! Вас и полковника Фланчело!

- Без меня, - категорично заявила женщина. – Я не оратор. Мне готовить пушку.

- Ещё какой оратор!!Я бы сказал, что первоклассный оратор!!

- Заткнись, - флирт жена не поддержала.

- У нас есть пару минут. – Сдался маршал. – Готовьте оружие. А где тот парень, которого я чуть не сбил крылом?

- Это я, сэр…

- Пойдешь со мной. Тебе это надо видеть больше, чем мне.

Сержант подогнал к нам летающую платформу. Вместе с нами на нее запрыгнули два гвардейца. Рослые парни играли по своим правилам. И продолжали охранять главнокомандующего. Мы понеслись к открытому проему в песках. К тайне. Сейчас откроется невиданное. Сердце учащенно забилось в груди. Маршал стоял рядом и я боялся пошевелиться.

- Видел? Не женись. Сначала они милые девушки, а потом превращаются в коварных стерв. Хорошо, когда можешь сбежать в экспедицию, лет на триста. И остаться среди вечных льдов навсегда. Романтика. – Маршал мне подмигнул и расхохотался. – Да я пошутил. – Хлопок по плечу. – Расслабься. Женщины – это то, ради чего мы живем. А, когда они дарят нам детей, то превращаются в богинь. Вот для чего мы здесь. Защитить богинь и детей. Ты просто не представляешь, сколько народу полегло, ради… жизни? Кем хочешь стать, когда вырастишь?

Я хотел сказать, что уже вырос. И школу закончил. И программист из меня толковый мог получиться лет через пятьсот – тесты не врут. Дипломов, сертификатов профильных так много, что они для меня всякую ценность потеряли. А потом я запнулся в своих мыслях и понял, кому нужен программист? Такой, как я? Предположим я выживу и буду в колонии, непонятно где: в джунглях, в песках, во льду. Нужен ли им программист? Нет. А кто им нужен? Там, где все против тебя? Где твоя вечность под вопросом? Ответ очевиден. Только я его приукрасил. И сказал, как само разумеющееся:

- Генералом!

Фланчело расхохотался.

- А, почему не маршалом?!

- Потому что маршал у нас только один.

Видно мой ответ тронул. Улыбался Фланчело со всем по-другому. Потом резко расстегнул ремень и протянул мне своё холодное оружие.

- Дарю. На память. Это необычная сталь. Она режет все и никогда не тупится. Но дело не в ней. Дело в рукоятки. Смотри. Видишь вот эти золотые нити с блестящими камушками? Их много. Они переплетаются в сложный узор. Три, которые потолще – самые главные. За свою жизнь я три раза становился маршалом. В разных родах войск. Сынок, нет ничего не возможного. Всегда верь в это. Держи. Это хороший ножик для генерала. Теперь твой.

Я вертел в руках огромный тесак в ножнах. И даже сумел его немного вытащить. Гвардейцы за спиной завистливо вздыхали. Кажется, кто-то из них икнул. А я наивно спросил:

- Раз нет ничего невозможного, почему мы не можем победить гри? – Вирус уже получил общенародное название. Фланчело вздохнул. И ответил вопросом на вопрос:

- Может для этого нужен другой гри? – Я не понял. И маршал продолжил свою мысль,- да очень просто, чтобы победить один вирус, надо придумать другой вирус. Возможно на базе клеток того же гри. Уверен. Всё. А мы не успели. Не было времени. Какие эксперименты, когда всё рушится за часы? Может у тебя будет? Время или желание?

Я отрицательно затряс головой. Я даже представил себя в одноразовом синем берете. С умными глазами за стеклами защитных очков. С пипеткой в одной руке, с пробиркой в другой.

Удручающий вид.

То ли дело вид: крадущийся в джунглях с автоматом, перепачканный неизвестно чем. Без скафандра, еды и патронов. Голодный и злобный!

- Нет. Я в генералы. Медики по вирусам – это не ко мне.

- Жаль. – Маршал расстегнул мундир. Его глаза прыгали по стенам коридора. Гвардейцы тоже напряглись. Куда это их сержант Петров завез. Платформа подозрительно сбавила ход. Пустота огромного коридора даже меня повергла в отчаянье. Белизна стен пугала. Напрягала сознание. И последние несколько метров, пока мы полностью не остановились, прошли в томительном молчанье. Петров с кем-то переговаривался на зашифрованной волне.

- Я думал будет митинг. И надо будет выступить перед народом.

- Нет, маршал. – тихо сказал сержант.

Гвардейцы вскинули оружие. Заводили дулами. Не уже ли ловушка? Страх меня парализовал. Хитроумная ловушка и нашего маршала захотели вывести из строя до начала боя? Фланчело придержал мою руку с тесаком, который я собирался всадить в броню сержанта. Его спина так и напрашивалась!

- Не стреляйте, - сказал Петров, не поворачиваясь. – Не надо. Сейчас. – Он осторожно поднял руку. И указал пальцем направление. В стене открылась дверь. И из нее вышли маленькая девочка и женщина. Одетые просто. Даже без легких скафандров. Девочка увидев площадку с военными, сразу вырвалась, и побежала. Маршал Фланчело стремительно пошел вперед. Я хотел тоже, поддаваясь порыву, но меня придержали.

- Бетти!

- Папа!

- Да, как же так? – Фланчело на секунду обернулся и растерянно посмотрел на сержанта. Потом он уже обнимал ребенка. Целовал. Гладил по головке. Пытался смахнуть со своей головы белого медведя, игрушку успешно усаживали ему на короткие волосы.

- Видел?? Это медведь!! Мама мишка. У мальчика отобрала. Как, ты и советовал!

- Я тебе такого не советовал! Как ты??

- Я – хорошо. Советовал! Ты просто не помнишь. Ты старый. Правильный. И нудный. Мама так всегда говорит. Где наша мама?

- Мама злится.

- На меня?? – ужаснулась девочка.

- Что ты! На меня.

- Я бы тоже на тебя злилась.

- Почему? Я же тебя так люблю.

- Но ты же мне ничего принес. Угадала? Вот и злюсь.

- Зато я принес маме мишке ожерелье, - находчивый маршал стянул из-под воротника боевой крест на ленте и стал ловко вязать игрушке награду.

- Да, - протянула девочка, - а я хотела маму мишку тебе подарить. Теперь не подарю. – И она нахмурила бровки.

- Пора, - сказала воспитательница и снова взяла девочку за руку.

- Пора, - сказал сержант Петров.

- Пора, потому что мы сейчас полетим!! – торжественно сказала девочка. – Экскурсия!

- Я знаю.

- Покажу маме мишке космос! Представляешь, она никогда не видела, - кричала девочка на ходу, оборачиваясь. – Вы поскорее с работы приходите, а то мне скучно без вас! Ладно?

- Ладно.

- Я люблю тебя, папочка! – Крикнула девочка и дверь за ней закрылась. Возвращались мы на поверхность в полном молчанье. Стараясь, не смотреть друг на друга. На верху царил хаос. Все бегали. Суетились. Кругом строились пирамиды ящиков с оружием. В открытых сейфах поблескивали новенькие гранатометы. Летающая платформа тихо проплывала завалы и снующих людей, выпадая из бешеного ритма. Пушка Зингер уже расчертила ночное небо свой защитной полусферой лучей, готовая скользить по ним в любом направлении и, отражать атаки противника. Орудийная башня находилась высоко и представлялась яркой точкой. Зато кабина лифта к ней внезапно появилась перед глазами. В освещенном прозрачном пластике стояла суровая полковник Фланчело. Она явно ждала этого момента. Наверное, хотела отдать мой гранатомет. Как же прекрасна и волнительна. И как чужда, и отстранена от всего в момент истины.

Ничего не отдала.

Двери лифта не открылись.

Маршал хотел что-то сказать, но передумал и лишь послал воздушный поцелуй. Женщина смотрела на него секунду, потом медленно подняла руку к виску, отдавая честь. Гвардейцы и сержант Петров козырнули в ответ. И не отпускали руки до тех пор, пока лифт не перестал подниматься вверх. Потом контур купола мигнул и погас. А точка в неба – кабина Зингера задвигалась в разных направлениях, начиная своё дежурство.

- Что-то жарко стало, - сказал маршал Фланчело и снял мундир, оставаясь в белой рубашке. Я ужаснулся, поняв очевидное. Сам то я стоял в боевом скафандре! Как и все солдаты вокруг.

- Оденьте! – сказал я и стал поспешно снимать защитник. Маршал мягко меня остановил.

- Не в этот раз, сынок. Спасибо. Ты поймешь, почему так. Уже скоро.

Платформа поднялась на стену. Не дожидаясь остановки, Фланчело спрыгнул и быстро пошел к ящикам с оружием. Выдернул два фаустграматера. Проверил боекомплекты. Посмотрел вперед в темноту. Потом на гвардейцев. Кивнул. И первым запрыгнул на платформу.

Глава 2.

Школьный автобус притормозил на остановки. Я выскочил. Не оборачиваясь помахал друзьям. И побежал по аллеи к дому. Радуясь дню. Щурясь от солнца, пробивающегося через листву. Улыбаясь дню. Мыслям. Радуясь окончанию школы. Предстоящему развлечению. Балу. И кто знает – первому поцелую. Мерлин, Мерлин через три месяца ты меня не удивишь. Меня ждет колледж. А там учеба. А где программирование, нет места поцелуям. Шучу.

Я улыбался.

Кирпичная дорожка заструилась между цветочных клумб. Мама любила розы. И сейчас они разноцветом встречали меня. Тянулись, пряча колючки.

Мы жили в зеленой зоне. И наш дом походил на античную постройку. Настойчивость папы победила непреклонность мамы. Решила спорный вопрос. И скромный на вид дом, в стиле замка, являлся гордостью отца. Вздыханием мамы. И удивлением моих друзей. Но, что касается интерьера тут мама победила, а папа безоговорочно капитулировал. Так, что в каком-то смысле мы не так сильно отличались от окружающих соседей.

Две недели до бала!

Прекрасный аттестат дал возможность воплотить мечту в реальность. Папа сказал, любой твой каприз. Но в тайне то знал о чем я мечтаю. Я и мои друзья. Сам, последние лет десять только и твердил об этом. Рассказывал о своем незабываемом приключении после школы. И мы слушали о нем, раскрыв рот ещё мальчишками. Я и мои два друга. А когда выросли и стали перед выбором на что потратить две недели до бала, у нас не было сомнений. Никаких. Другая страна и круиз по океану? Пенная вечеринка? Алкоголь и наркотики? Две недели галлюцинаций? Да, разве может такое сравниться с тем, о чем рассказывал отец? А его двух неделях выживания в джунглях, в пустыне и в открытом космосе? Без связи, еды, родителей. Где гранатомет твой лучший друг. А твой лучший друг или с тобой навсегда по жизни или остается в детских иллюзиях и в прошлом.

Путевка в квест-тур жгла карман.

Заманчивая игра в Роту Добровольцев, где всё настоящее, как в реале.

Сегодня я скажу о ней.

Маме не понравится, но папа. Представляю, как загорятся его глаза. Когда он вспомнит о Роте Добровольцев, о военное патриотической игре на выживание и становление. А мы с друзьями станем мужчинами. Такие игры по нам.

Я вбежал в холл. И из кабинета тут же выскочил отец. А из кухни появилась мать. В кухонном переднике и с длинной вилкой в руках.

- Уже дома? – удивился я.

- Да, мы ждем тебя с утра!! Ну, как? Последний экзамен?

- На отлично. Повезло. – Я улыбнулся, скрывая правду о везенье. Отец понял. И похлопал по плечу.

- Молодец! Ты слышал??

- Что?

- По всем новостям показывают. – Хмыкнула мать. – О этот волшебный возраст, когда не смотришь новости!

- Я люблю новости. – Соврал я.

- Тогда тебе стоит на это самому посмотреть. – Отец потащил меня в свой кабинет. Мама шагала следом, махая вилкой.

- Слушай, хватит скрывать. Что ты выбрал? Повезешь Мерлин на острова? Она согласилась? – Мама в своем репертуаре. За смешками, скрывает свою тревогу.

- Какая Мерлин. – Отец поморщился. – Он с ней дружит с первого класса. Тоска. Давай садись, парень. Они повторяют каждые десять минут. И добавляют какие-то новости.

- Да что случилось?

- А, что Мерлин? Хорошая девочка. И семья у нее хорошая. В наше время гены играют важную роль. Ну, что? Острова?

Я, усевшись под давлением отца в кожаный диван, сунул маме билет на квеструм. Сам не отводил глаз с большого телевизора.

- Сейчас! – Важно сказал отец. Манипулируя с программами.

- Да ты что!! – Охнула мама. – Посмотри, отец. Дать бы тебе по шеи. Хотела же запретить твои байки.

- А, что там? – Папа выхватил путевку. И заулыбался. – Молодец.

- Да какой молодец!!

- Мальчик станет мужчиной!

- А, переиграть можно?! Это там, где стреляют из настоящих гранатометов?

- Нет. – В один голос сказали мы с папой. И глава семейства продолжил. – Там все бутафорское. Оружие только на стрельбище. И то в конце. Под присмотром. Курорт. Жесткий. Каши по утрам. Правильное питание. Зарядка. Физкультура. Учат копать. Ползать. Классно. Никакого оружия. Поэтому и гранатометы. Из ручного мелкого поубивали бы друг друга.

- Ни чего себе курорт! Ну, почему не острова? Правительство же платит!

- На острова только пятьдесят процентов оплачивают. А Роту Добровольцев полностью оплачивают. Бесплатно. – Авторитетно сказал я. Признаться, думал я и о островах тоже. Но пятьдесят процентов слишком колоссальная сумма. Даже для нашей семьи.

- Да? А в моей юности и острова за бесплатно давались.

- Кто это тебя возил на острова? – помрачнел отец.

- Да. Это я к слову. Просто так.

- Может блины? – Предложил я, разряжая обстановку.

- Нет. Новости. Ты должен увидеть. Про острова потом погорим.

Папа хотел поставить запись. Но информационный канал взорвался приветствием и диктор забубнила свежие новости. Я не сразу понял смысл – папино беспокойство о том, кто же возил маму на острова Любви передалось и мне. Но через секунду, когда пошли первые кадры. Я уже думал совершенно о другом. Довольный папа бил меня локотком. Подчеркивая каждая слово диктора.

А женщина говорила:

- Вы только посмотрите на это!! Посмотрите!! Этот исполин стал на нашу орбиту!! Мы на шаг ближе к разгадке!! Кто же перед нами! Кто?! – Лично я видел корабль. Огромный корабль самых фантастических форм. Внеземной. Я удивленно посмотрел на папу. Его захватывало возбуждение.

- Это, как в 47! Мать, ты помнишь?!

- Я ещё не родилась! – фыркнула мама.

- Да я тоже! Но мой дед рассказывал!! Это встреча двух миров! Вы помните, какой рывок мы тогда сделали?! Да во всем!!

- Да не помним мы. – Огрызнулась мама. Она всё ещё помахивала вилкой.

- Вы представляете, что будет теперь?! Мы прыгнем в развитии ещё дальше!! А, сынок?! Открывается новая эра!! Да мы теперь будем ходить сквозь стены или сразу сможем мысленно телепортироваться на Луну. Или Юпитер! Ух, я даже не представляю, что сможет дать нам новый контакт!! Повезло же тебе, сынок!

- Повезло? Да я же в лагерь улетаю! А там связи с миром нет.

- По воскресеньям есть. – Пожал плечом папа. Сразу оценив обстановку. И поняв, что я пропускаю. – Не расстраивайся. Мы будем собирать тебе все самое интересное и присылать в файлообменнике.

- Спасибо, папа. – С горечью сказал я. – Миг истории проходит мимо меня. Запоздалые новости, как раз для таких неудачников, как я.

- Ну, вот! Расстроил ребенка! – Стала тыкать в нас вилкой мама. Мы опасливо сжались. Подобрались.

- Неудачник? – удивился папа. – Это уж точно не про тебя.

Не про меня.

История из прошлого. Я посмотрел на сержанта и задал мучавший меня вопрос.

- А, почему он не взял скафандр?

Командир ответил не сразу. Смотрел вдаль, как падали звезды. Как пела ночь, кружа темноту. Изучал обстановку. Потом не хотя повернулся в мою сторону.

- Ты, что с Луны свалился?

Ну, как?? Как он мог узнать, что я до базы три дня стажировался на Луне?? Мы же десантировались за много миль до объекта. Я невольно зауважал старого солдата.

- А. Всё время забываю кто вы. У вас же не было новостей. Тогда бы ты понял очевидное. Знаешь почему мы проиграли? Это масса росла. Мы выставляем танк, она три. Мы бросаем в атаку полк роботов, а она изменяется и шлет нам в ответ десять. Мы флотилию кораблей, а она пятьдесят. И все действующие. И каждый раз всё больше и больше. Понял?

- Нет.

Сержант вздохнул.

- Для гри важен первый контакт. Мы очевидное под конец осознали. С чем первым гри соприкоснется, ту форму она и примет, размножившись до бесконечности. Видимо считает, что первое оружие самое опасное. Мы же атаковали по нарастающей, пытаясь задавить и уничтожить.

- Ты хочешь сказать, что гри примет форму маршала Фланчело? – ужаснулся я. – Героя человечества??

- Таков план. Мы очень на это надеемся. Устоять перед миллионом танков мы не сможем и минуты.

- Так послали бы его с ножом!! – я сам подавился в своем крике. – Или кого-нибудь другого…с ножом. – Меня нет. У меня ноги не пойдут. Вспомнил белую рубашку. Парадные брюки с лампасами. И примолк. Сержант снова вздохнул.

- Думали об этом. Даже предложил свою кандидатуру. А мне сказали, что у меня нет должного авторитета. Здесь вера нужна. Вера в непобедимость нашего нового оружия. Гри сразу начнет чувствовать по своему полю опасность. А такой авторитет и обожание из людей, имеет только один человек. И этот человек, не я. И то, если гри не почувствует настоящей опасности. Если гри не начнет нести заметные потери. Если гри поймет, что перед ней просто человек. То план может рухнуть. И так всё шатко. Блефуем.

Блефуем? И в этом вся тактическая операция? Я не говорил в слух. Но сержант продолжил:

- Такое решение приняли, пока самолет падал. Совет генштаба. Никогда не думал, что войду в него. Но теперь и вы – армия. И знаешь, что? Сегодня мы все станем героями. – Сержант ещё немного подумал и добавил. – И даже ты.

Я вздрогнул. И перестал трястись. Обида захлестнула. Даже дрожь в руках ушла и колени перестали подгибаться. Я выпрямился. И, кажется, стал выше на голову сержанта. Так и было. Почему я раньше считал его громилой? Рука потянулась к открытому ящику. Фаустграматер. Один. Второй. Активация. Запасной боекомплект. Распрямился. Прошла секунда, а сержанта рядом не было. Я один на один с темнотой. Обзоры заменялись перед глазами. Прыгая с ночного в тепловой режим. Платформа с маршалом и горсткой гвардейцами неслась вперед красными карандашами. Как же их мало. Надо помочь. Сейчас.

- Все помнят про приказ! Держать оборону!! Первая пошла!

Я услышал рокот двигателей. И невольно поднял голову, провожая первую шлюпку. А, когда посмотрел вперед на маршальскую платформу, то увидел миг истории. Эпизод замер. Время остановилось. Вот она скользит вперед на бешённой скорости. И вот вдребезги разбивается о темноту, так, что красные карандаши летят веером в разные стороны. В яркой вспышке света, теряется взрыв платформы и моё зрение. В глазах белая пелена. В ушах истерия сотни голосов. Паника. Мы все ослепли!! Кто-то стреляет. Я нет. Я потерял ориентацию. Я потерял зрение. Но я не потерял разум. Приседаю. Мимо кто-то проносится, едва не задев. Подбородком нажимаю на кнопку. Черное гермостекло поднимается. И я вижу день. Удивительно. Куда делась жуткая темнота ночи? Оглядываюсь по сторонам. По периметру мечутся солдаты. Но гениальная мысль, что вышла из строя электроника камер приходит не только мне. Сержант восстанавливает порядок. Помогает беспомощным. Отдает короткие приказы. Метеором над нами проносится пушка Зингер, усылая заряд за зарядом. И теперь я смотрю вперед. Глаза расширяются. Все пространство перед нами. До горизонта. До предельной видимости. Забито сплошным потоком маршала Фланчело. Белые рубашки колышутся в нашу сторону. Передние уже стреляют. Где-то в глубине этого белого моря идет жаркий бой. Но он никак не влияет на движущийся поток. Островок смерти обтекают. Хотя черное пятно на белом расплёскивается все шире и шире. Разрываются снаряды Зингера. Прожигая в белом море туннели смерти. Жженая чернота заполняется белыми. Словно и не было точных попаданий. Пушка над нами мечется. Стреляет. Враг везде. И его не становится меньше.

- Приготовиться. – кричит сержант.

Хлопок. В небо уходит вторая шлюпка. Белое море волнуется. Маршалы начинают прыгать друг на друга. Наращивая массу. Над полем быстро появляются грибы из тел. Форма меняется. Я начинаю угадывать силуэты истребителей. Пять. Десять. Пятнадцать. Пятьдесят. Нарастающий звук. Снаряды летят над головой. Пушка Зингер точными залпами накрывает передние горы срастающейся массы, и ошметки тел черными кляксами разлетаются по белому полю. Дождем смерти. Дождем ненависти. Бац. Второй залп. И попытка активироваться на переднем плане в истребители проходит. И тут грибы гри начинают рваться в середине бескрайнего моря. Я не рассчитывал, что гвардейцы-штурмовики продвинутся, так далеко. И только где-то там на горизонте, где гри пребывало в неприличной неприкосновенности, в небо уходит несколько стрел космических истребителей.

- Огонь, - командует ровным голосом сержант.

Я смотрю на колонну бегущих одинаковых копий человека. Вижу искаженные лица существ. Смазанные маски пугают своей неестественностью. Накладывают на тело стопор. Стена дрожит от прямых попаданий гранат. Воздух сотрясается от близких разрывов. И я опускаю гермостекло. Чтобы ничего не видеть. Сложно промазать и не попасть, когда враг кругом и везде. Каждый выстрел в цель. Тяжелые фаустграматеры превращаются в невесомое оружие. Гермостекло светлеет. Появляется видимость. Автоматика перешла на автономный резерв. Бормочу обрывки фраз в чат, делясь информацией.

Некогда перезаряжать.

Пушка Зингер кометой уходит в белое море. Волнуя плотную массу и взрываясь в гри мощным взрывом. Кажется, за секунду до столкновения кабина выстреливает капсулу стрелка. Но она улетает не к стенам базы, а вперед. Ошибка или тонкий расчет? Как же после такого можно выжить?

Над головой хлопки. И снова небо рвут спасательные шлюпки.

Ящики с оружием пустеют.

Я пока жив. Я чувствую смерть. Она бьет в скафандр осколками гранат. Она валит с ног. Но я встаю и стреляю. С колена. В падении. На бегу. С обеих рук.

Я вижу перед глазами сетку трещин. Они разрастаются паутиной, захватывая мозг.

После очередного падения нет сил подняться. Силы уходят. В боку нестерпимая боль. Горячо. Я поднимаю тяжелый фаустграматер правой рукой. Жму на курок, пытаясь снова выстрелить за стену. Ничего не происходит. Я поднимаю левый фаустграматер. Жму на курок. Оружие молчит. Ощупываю себя. Боекомплекта нет. Ящики с оружием. Осматриваюсь. Справа нет. Слева, в метрах двадцати разбросаны несколько ящиков. Один перевернут. И смотрит на меня пустым дном. Успею доползти до других. Должен. Ползу. Пустые руки теперь теребят рваный скафандр. Ощупывают дырки. Пытаются захлопнуть ткань на боку. Делать нечего. Лучше бы помогали ползти. Руки находят на ремне аптечку. Шприцы. Колют в дырки. В бок. Становится веселее. Ползу активнее. Потом привстаю и пробую передвигаться на ногах. Получается.

Все ящики пусты. Но я вижу тело. Оно дальше. Еще пятьдесят метров. Рядом с ним фаустграматер. И в нем четыре выстрела. Много.

Смотрю вперед. Ищу цель.

Изменения. Что-то произошло. Понять бы. Мозг, выхватывая отдельные картинки, пытается соединить их воедино. Я вижу бредущие в черной жиже перепачканные фигуры маршала. Их много, но я не могу выстрелить в группу. В чужих лицах та же злоба, ненависть и решимость дойти до конечной цели. Я вижу широкую полосу, в которой снарядом прошла пушка и, где взорвалась она, оставляя болото. И в этой топи кочками торчат фигуры и они колышутся, бредут в нашу сторону. Стреляют. Редко. Вдалеке, на гране видимости, формируются космические истребители. Иногда они стремительно отрываются от поверхности и уходят вверх.

Справа шум. Вскидываю гранатомет. Ко мне летит платформа. На ней с десяток солдат. Первым спрыгивает сержант. Что-то говорит. Не понимаю. Замолкает. Стоит рядом. Смотрит вперед.

Слова.

- В этом направлении ушел маршал. Смотри какая сильная активность. Они еще атакуют. Хотя бой уже не здесь. Всё, солдат. Уходим. Нас ждет лодка. Мы справились. Мы выполнили задачу.

- А, где бой? – я ворочаю комком языка. Не слушается. Сейчас лекарства глушат боль. Поспать. Шея не держит голову. Сержант стреляет.

- В космосе. Есть шанс, что база отстреляется. Нельзя медлить. Нельзя дать им шанс на подкрепление. Дорога каждая минута. Давай, солдат. Двигай. – Меня подтолкнули к лодке. Безрезультатно. – Что?

- Нет.

- Помогите мне. Давай, парни. Раненный. Сильно. В голову. Грузим и уходим!

- Без меня. Мне надо туда. – Я мотнул головой в сторону топи. А куда делся песок? Мысль ставит меня в тупик.

- Туда?? Зачем?? Там уже нет никого. У нас приказ. Мы уходим с последней лодкой.

- У вас приказ. А мне надо туда.

- Но зачем??

- Я должен, сержант. Понимаете, я должен.

Простая фраза парализовала собеседника. Я поморщился. И хотел уже было шагнуть за стену, но в этот раз меня остановили.

- Подожди.

Я бы не разбился. Что ему надо?

- Кто еще так считает? Кто еще должен?

Парни не долго молчали.

- Ай да уже, а то пристреляли.

- Может жив маршал.

- Все должны.

Сержант замер.

- Я не вижу никого на карте. У парней нет датчиков жизни. Ни одного. Я связался с флотскими. Они решили, что тоже должны. У нас три минуты двадцать пять секунд. Потом они улетают без нас. Разделить боеприпасы.

Уже на платформе я получил целую обойму и пистолет. Летели максимально быстро. Стрелял с колена, редко целился, но попадал всегда. Вставать не хотелось, но первым выпрыгнул в черную жижу, когда платформа сбавила ход, становясь в дрейф. Откинул пустой фаустграматер. Сосед слева упал, получив своё. Я поднырнул под чужой захват. Ударил тесаком. Выстрелил из пистолета в следующего. Вперед. Сюда. Я знаю. Знаю. Следующий. Выстрел в упор. Тело разваливается черной жижей. Трескается картинкой. Вперед. Не останавливаться. Выстрел.

- Стой! – кричит сзади сержант. – Стой! – Он хочет догнать, но ему меня не остановить. Никому меня не остановить.

Врагов нет. Я останавливаюсь. Руки с оружием опускаются. Глаза блуждают. И я вздрагиваю. Как же я раньше ее не видел? Одинокая фигура лежит холмом. Сливается с черным. Вот сразу и не заметил. Жуткая картина. Страшно. От волн идет рябь. Я снова бегу. Или мне так кажется. Я рядом. Она лежит на животе. И длинные черные волосы намокли, свалялись в грязи. Тело сильно побито осколками и я понимаю, что переворачивать нельзя, но переворачиваю. Плачу. Силы уходят. Сажусь рядом. Вдалеке бежит сержант с остатками от трех рот. Всего человек семь. Ускоряются. Приближаются. Что-то кричат. Не слышу.

- Он нашел их!! – кричит нам сержант. Платформа нагоняет. Времени нет. Этот солдат сильно вырвался вперед. Отчаянно дрался. Махал тесаком. Завалил с десяток гри в ближнем бою! Бежал только одному ему в известном направлении. И нашел. Сидит странно. Поник. Сержант ощупывает тело. Смотрит на датчики.

- Мертв, - говорит отстраненно, ни на кого не глядя. Я подхожу ближе. И пока сержант осматривает следующее тело, наклоняюсь, и, вытаскиваю из ладони героя офицерский тесак. Я должен сохранить. Это память. Снимаю ножны.

- И она. – Сержант быстр в своем решении. Смотрит маршала Фланчело. Мы затаили дыхании. Тело сильно изуродовано. Но рубашка местами до сих пор белоснежная. Странно. Кругом такая грязь.

- Не понял, - сержант растерян и теперь уже говорит мне. – Посмотри. – Я не медик, но щупаю шею, где мне велят. Из разбитого лица маршала толчками выходит черная кровь. Мы все пропитались этой дрянью. Господи.

- Ну?

- Это пульс?

- Пульс!! – Кричит сержант. И он сияет. – Маршал жив! Грузите! Парень!! Ты был прав!! – Сержант трясёт сидящего парня за плечо и солдат медленно падает в черную жижу, погружаясь в нее полностью. – Живо! Уходим! Осторожней!!

Мы бережно грузим раненого маршала. Я запрыгиваю рядом. Сажусь. Сегодня мне повезло. Я почти цел. Мы выиграли бой. Мы нашли маршала. И мы успеваем на шлюпку. Удивительное везенье. Под нами никого. Но я внимательно смотрю вниз. Остаться в такой передряги живым – один шанс на миллион. Не надо испытывать везенье. Я не собираюсь терять свой шанс. Скоро расслаблюсь. Платформа набирает высоту. Мы должны состыковаться с шлюпкой в воздухе.

Я вздрагиваю. Мы пролетели сотню метров. Из черной массы. Поднимается рука. Она тянется к нам. Даже на высоте я вижу скрюченные пальцы, которые машут нам. И в этом жесте призыв и отчаяние. Черная жижа струится по руке змеями, но не стекает, а уходит в руку, в кожу. И пальцы белеют. Кажется, я вижу блеск золотой маршальской пуговицы. Платформа набирает высоту. В след за рукой показывается тело. Оно барахтается, пытается вырваться и тонет, побежденное. А может просто воссоединилось с массой. Кто поймет этих инопланетян? Придумали же стать маршалом Фланчело. Я кошусь на героя. Такой у нас один и неповторим.

Нет. Не обманите.

Инопланетный разум мне все-таки чужд.

Я машу голову. Хватит. Достаточно для меня. На Землю я точно не вернусь. Никогда.