Анна Неделина №3

​Возрождение

​Возрождение
Работа №89

Первый вагон

Роман едва успел вбежать в вагон поезда, как двери за ним захлопнулись. Он огляделся. Несмотря на час пик, народу было меньше десятка. Это его приятно удивило. Свободных мест хватало, но он придирчиво выбрал самое чистое сидение. Сел и слегка сморщил нос. Он уже отвык ездить в общественном транспорте. Какая же досада, что автомобиль сломался в самый неподходящий момент. Хотел вызвать такси или поймать попутку – но на дороге уже образовывалась пробка. Как ни прискорбно это признавать, на метро было добраться быстрее. Роман рисковал опоздать на сделку, поэтому бросил машину и поспешил к ближайшему спуску в подземку.

Вагон мотало из стороны в сторону, машинист, похоже, не сильно следил за удобством пассажиров. За стеклами проносились стены тоннеля – черные, ничем не примечательные. Изредка появлялись яркие фонари, и тут же уносились прочь. Окна были закрыты, и в костюме уже становилось жарковато. Роман посмотрел на часы. По расчетам он должен был доехать до места встречи с деловым партнером через полчаса.

Жаль, что не взял с собой книгу, усмехнулся бизнесмен. Он вдруг понял, что лет пять не брал в руки ни одно произведение. Ангелина недавно говорила что-то про нашумевший роман, который ей безумно понравился, но Роману было всегда некогда. Удивительно, что именно здесь, под землей, он неожиданно задумался над тем, что время течет слишком быстро. «Работа – работа – работа – любимая женщина» – вот такое расписание было у Романа семь дней в неделю триста шестьдесят пять дней в году. Хорошо еще, если туда вписывалась любимая женщина. Чаще было все-таки «работа – работа – работа». Деньги так просто не даются.

Мужчина снова посмотрел на часы. Насколько он помнил, между станциями метро не такое уж большое расстояние, уж не четверть часа точно. А ровно столько назад он замерил время. Странно, что поезд не останавливается. Быть может, ближайшую станцию просто закрыли на ремонт, и машинист ее специально проехал?

Люди в вагоне были спокойны, все занимались своими делами. Кто-то спал, кто-то задумчиво пялился в пространство, а кто-то читал книгу. Возможно, тот самый нашумевший роман.

Вдруг один мужчина, сидевший справа через проход, повернул голову к Роману. Он улыбнулся, встал, подошел ближе и сел напротив, благо свободных мест хватало.

– Ну, здравствуй, Ромка!

Бизнесмен вглядывался в знакомые черты человека напротив. Ему вдруг стало невыносимо душно.

– Андрей? Но ведь ты же… умер?

Второй вагон

В соседнем вагоне, занимая целую лавку, сидел, широко раскинув черные обугленные крылья, ангел. Его голова была опущена, темные ресницы почти сомкнуты. Облачение его, по обыкновению чистое и опрятное, было разодрано и дымилось.

Напротив него сидела очень крупная блондинка с плотно сжатыми губами и строго смотрела на ангела. Неодобрительно качнув головой, она взглянула на часы и нахмурилась. Времени у нее и так было в обрез, а тут еще и Хэллен опаздывает. Если она не появится в ближайшие минуты, суд начнется без нее. Впрочем, за справедливое вынесение приговора можно было не волноваться. Все знали, что блондинка не щадит ни своих, ни чужих.

Вдруг из воздуха материализовалась невысокая сухопарая брюнетка с крысиным лицом. На ней был надет строгий черный брючный костюм, а волосы уложены в аккуратный пучок.

– Здравствуй, Скайлар, – произнесла она. – Прости, что опоздала. Экстренный вызов.

Вышеназванная кивнула, краем глаза проследила, как та усаживается рядом, и вот уже женщины взглядами двух хищных гарпий уставились на ангела.

– Данталион, ангел-хранитель Романа Лестева, вы обвиняетесь в строжайшем нарушении инструкций, – четко проговорила Хэллен. – Суд начинается прямо сейчас. Что вы можете сказать в свое оправдание?

Ангел поднял на нее огромные голубые глаза, в которых застыла непомерная грусть, и глубоко вздохнул.

– Мне нет оправданий, – ответил он. – Я полностью признаю вину.

– Отлично, – обрадовалась блондинка и поднялась с места, – это сократит нам время.

– Постой, Скай. – Брюнетка подняла руку в протестующем жесте, при этом с интересом разглядывая ангела, который снова опустил глаза. – Расскажите, Данталион, что же произошло?

– Он полностью признал вину, – возразила блондинка, – выносим приговор, и делу конец.

В ответ брюнетка только поморщилась. Ангелы вечно торопятся и не доводят дело до конца. Именно поэтому с людьми и происходят все эти неприятные вещи. Разумеется, черти-пакостники тоже вносят свою лепту в хитросплетение судеб, этого отрицать нельзя. Но иногда узнавание истины в судебных разбирательствах переворачивает картину с ног на голову. А любопытные истории привносят в их унылое существование толику интересности.

– Ты можешь рассказать мне все, Дантэ, – тщательно пытаясь скрыть интерес, увещевала Хэллен.

Данталион поднял на нее глаза и скупо усмехнулся.

Первый вагон

Андрей улыбался так же, как когда-то давно, когда они еще дружили.

– Этого не может быть, – помотал головой Роман. – Я был на твоих похоронах. Я видел тебя мертвым.

– Все верно, Лестев! – продолжал улыбаться тот, и от этого становилось жутко. – Безумно рад тебя видеть!

Роман попятился и уткнулся спиной в спинку сиденья. Мелькнула мысль, что ему снится кошмар. Бывало, что Андрей после смерти приходил к нему во сне, но чтобы он был таким реальным – никогда. Тем временем друг продолжал:

– Жаль разочаровывать, но это не какое-то невероятное чудо, и я не воскрес. – Он слегка помялся. – Это ты умер, дружище.

– Что? – Романа прошиб холодный пот. – Что ты говоришь?.. Этого не может…

– Ну вот, началось… – скучающим тоном произнес Андрей. – Первая стадия – отрицание… – Он зевнул. – Может, не будем терять время и просто сразу перейдем к «смирению»?

Лестев затравленно смотрел на друга и никак не мог осознать, что все происходит взаправду. Он не помнил ничего такого, что могло бы спровоцировать его гибель. Все было хорошо. Он спешил на встречу с партнером, сломалась машина, он спустился в подземку…

Роман не заметил, как пробормотал последние слова вслух. Он вдруг отметил, что шума поезда стало совсем не слышно, и стало возможно разговаривать совершенно спокойно, не перекрикивая стук колес.

– Правильнее сказать, все это… – Андрей широко раскинул руки. – Все это – твой страшный суд. А вон там, – он указал на соседний вагон, – ангела судят.

– Что?!

Роман подошел к стеклянному окну, сквозь которое было видно то, что происходило в следующем вагоне. Там находился крупный мужчина с крыльями и явно неохотно отвечал двум женщинам, сидящим напротив него. Тут брюнетка взглянула направо и заметила Романа. Она вскинула руку и даже привстала, показывая пальцем в сторону Лестева. Создавалось ощущение, что она говорила мужчине именно о нем.

Крылатый вздрогнул в посмотрел прямо в глаза Роману. Во взгляде его читалась скорбь. Лестев сморгнул. Ему вдруг на мгновение показалось, что он уже видел этого здоровяка.

– Видел, конечно, видел, Ромка. – Андрей незаметно подошел и встал сзади. – Неужели ты еще не догадался, кто это?!

Лестев хмурился. Внезапно перед глазами стали проноситься образы. Он обхватил голову руками. Было ощущение, что ее наполнили ложными воспоминаниями. Но нет, тряхнул он головой. Нет! Они не были таковыми! Он действительно спешил на встречу с партнером, только вместе с ним в машине находилась Ангелина! Они собирались позже поехать за кольцами. И вдруг что-то произошло… авария… их машина столкнулась с другой. Это они сами стали причиной пробки! Недовольный гудок, один, второй, визг шин, женский крик. И лицо. Печальное лицо мужчины, который сейчас сидел в соседнем вагоне.

– Эх, Ромка, Ромка! – послышался сзади наигранно участливый голос Андрея. – Какой же ты несообразительный, оказывается! Это ж твой личный ангел-хранитель!

Третий вагон

В третьем, и последнем, вагоне этого поезда тоже сидела высокая блондинка, но она разительно отличалась от Скайлар. Она была молода, красива и крайне взволнована. То и дело блондинка подскакивала со своего места и подходила к стеклу, пытаясь разглядеть, что происходит во впереди идущем вагоне.

– Никогда не видел, чтобы ангелочки так тряслись, – послышался сиплый голос. Вита обернулась и с неприязнью взглянула на его обладателя. Невысокий коренастый парень развалился на сидениях. На нем была вытянутая футболка с рисунком и надписью «Ад – райское местечко» и драные бриджи, из-под которых виднелись его волосатые ноги. Он сложил руки в замок, положил на них голову и прикрыл глаза бейсболкой. Вита знала, что его звали Мортиус, и он служил чертом-пакостником при Романе Лестеве, но никогда не сталкивалась с ним самолично.

– Да успокойся ты, светленькая, – протянул Мортиус, – сядь и не мельтеши.

Вита его не послушалась. Она раздраженно отвернулась к окну. Черт щелчком пальцев скинул со лба бейсболку, ловко поймал ее и приподнялся. Он успел полюбоваться стройной фигуркой Виты, тем, как развеваются ее длинные волосы, до того, как она снова обернулась.

– Что же так долго!

Она с возмущением выдохнула, прошагала по вагону туда-сюда и вернулась. Уселась на сидение и положила подбородок на кулак, хмуро уставившись на Мортиуса. Тот удивлялся этому ангелу. Никогда еще он не видел хоть у кого-то проявления стольких эмоций. Большинство из них – скучные сухари. А с этой даже интересно.

Черт догадывался, откуда у этой истории ноги растут, но никак не мог поверить, что это правда. Ангелочки, конечно, чудаки, но чтоб так…

В любом случае, стоило проверить эту версию. Если домыслы Мортиуса окажутся правдой, по адовым подвалам еще долго будет раздаваться хохот его сослуживцев.

– Может, когда вся эта скучная канитель закончится, мы с тобой… сходим куда-нибудь? – предложил Мортиус, решив пойти ва-банк.

Вита с возмущением уставилась на этого наглеца. Чтобы она пошла куда-то с чертом-пакостником?! Да сама мысль об этом кощунственна! Да и потом, они даже смотреться рядом будут комично! Ангелы крупнее обычных людей. А этот… в кепке… даже для обычного черта мелковат. На что он только надеялся?! Правду говорят – лукавые.

– Понятно все, – крякнул Мортиус и хохотнул: коротко и подленько. – Подсудимый с подпаленными крылышками – зазноба твоя. Да только чувств твоих не замечает, да ответных не проявляет, верно?

Вита вспыхнула и во всю ширь распахнула крылья. Черт даже отодвинулся подальше. Окажись сейчас в руках этой светленькой его вилы, которые он так неразумно воткнул в спинку одного из сидений, мало ему бы не показалось.

– Ты! – небесная блондиночка обличительно указала пальцем куда-то в районе его груди, где была нарисована ванна с раскаленной лавой, а в ней корчащиеся в муках люди. – Да как ты смеешь сбивать меня с пути истинного! Даже думать не смей ни о чем подобном! Мы с тобой разные индивиды, и я никогда не опущусь до того, чтобы снизойти до какого-то черта-пакостника.

– Ой, да ты чего так разгорячилась-то? – не ожидая такой реакции, опешил Мортиус. – Я всего лишь предложил… ну не знаю… в кино сходить или под окнами реанимации посидеть, ну там, на кладбище сгонять… романтика же! А ты…

Черт обиженно отвернулся, сложил руки на груди и надулся. Вита осеклась, не зная, что и ответить на предложение подобной щедрости. Мортиус краем глаза следил за ней и, увидев, что ангел начинает остывать, добавил с гордостью:

– Я, между прочим, уже не просто черт-пакостник! А старший черт-пакостник! Всего первый день, правда, да и то провожу его с тобой, светленькая… вместо того, чтобы терзать новопреставленные души с утроенной силой. А все этот твой, недоделыш… Данталион наш Милосердный! Вздумалось ему, видите ли, человечность проявлять! Да и ты, смотри, по кривой дорожке за хахалем своим пошла, но он-то… он-то вообще за все колья перешел!

– О чем ты говоришь? – не поняла Вита. – И откуда ты так хорошо знаешь Дантэ?

– Ну, знаешь ли, на младшей должности не шибко-то весело сидеть… вот и наблюдал я за вами… за тобой, за крылатым твоим. Наблюдал, изучал, сопоставлял факты… да и за подопечным нашим, Лестевым… вот уж по кому Семь кругов ада истосковались… не человек, а истинный грех.

– Он и хорошего много совершал! – вступилась за Романа Вита.

– Ты-то больно знаешь… у самой даже подопечного собственного пока нет… неприякаянная ты душа, светленькая.

Вита побледнела. Мортиус знал, по каким болевым точкам нужно бить.

– Тебе-то что?! – вскричала она. – Только и знаешь, как пакости людям строить, да души их в ад утаскивать! Хорошо, что есть мы, и уж Романа Лестева мы вам не отдадим, так и знай! Скай защитит его!

– Да у твоей Скай работы выше крыши… посмотри на нее… она только и мечтает, чтоб поскорее от Дантэ отвязаться, да за суд Романа приняться поскорее.

Вита беспомощно оглянулась на Данталиона. Похоже, дела его шли вовсе не так хорошо, как ей представлялось. У Хэллен было такое лицо, будто она уже предчувствовала скорую наживу. А Скайлар то и дело касалась висков, будто ее мучила головная боль.

– Его сейчас может спасти только чудо, – раздался сзади злорадный голос Мортиуса. – Так что помолилась бы ты, светленькая, пока не поздно.

И тут раздался сильный удар. Вита и Мортиус подскочили от испуга и уставились в конец поезда. На прозрачной двери, уцепившись за выступы, висело страшное создание, когда-то бывшее человеком. Полуистлевший скелет был прикрыт остатками разодранного белого платья. Полусгнивший рот приоткрылся в зверином оскале, а провалы пустых глазниц смотрели прямо на них. Было понятно, что чудовище изучает их и что-то тщательно обдумывает.

– А это еще что за явление мертвеца адовому созданию? – выругался Мортиус, в полном изумлении глядя на пришельца.

И тут создание издало глухой рык, совершило усилие и запрыгнуло на крышу поезда.

Чудовище вышло на охоту.

В нашем мире, под дверью в реанимацию

На эту заплаканную светловолосую женщину было жалко смотреть. Врач устало вздохнул.

– Мы сделали, что смогли. Сейчас все будет зависеть от него.

– Доктор, – прошептала женщина, усилием сдерживая новый поток слез, – у нас свадьба через неделю.

Врач всплеснул руками.

– Что, в Старый Новый год?

Блондинка обреченно кивнула.

– Ну, кто же женится тринадцатого? – посетовал врач.

– Он любил это число, – пожала она плечами, – говорил, что оно приносит ему удачу.

– Вот и принесло, – проворчал врач. – Вот что, посидите пока здесь.

Он не заставил себя долго ждать. Пришел в компании бородатого мужика, от которого нещадно несло самогонкой.

– Ангелина, поверьте, мы это обычно не делаем… – неуверенно начал врач.

– Доктор, я готова на все, лишь бы спасти Рому, – подскочила она.

– Вы сядьте, сядьте, – попросил врач. – В ногах правды нет. Метод будет весьма, я бы сказал… э-э-э… нетрадиционный. Все нужно как следует обсудить.

– Я повторяю, готова на все, что угодно. Говорите скорее!

– Это наш сторож, Савелий, – представил врач бородача. – Сейчас он, конечно, не производит впечатление, но еще недавно был доктором психологических наук.

Ангелина кивнула, поторапливая доктора.

– Он стажировался в сомниологии, то есть науке о сновидениях. Вывел теорию, но ему отказали в дальнейших исследованиях, запретив проводить опыты на людях.

– Метод действует, – раздался густой бас из-под бороды. Большие глаза по-доброму глядели на Ангелину.

– Случился некий инцидент… Савелий немного потерял контроль над собой, – осторожно подбирал слова Аркадий, но, тем не менее, доктор наук обиженно засопел.

– Что вы мне предлагаете?! – не выдержала Ангелина.

– Савелий изобрел потрясающий метод… – не торопился врач посвящать ее в тайну. – Я ни за что не предложил бы вам его, если бы сам однажды не видел, что он действует.

– Как это поможет Роме?

– Его можно спасти, погрузив в кому… вас вместе с ним.

Повисла пауза.

– Погрузить в кому… меня?

– Я вывел одну формулу, но она действует только на людей, подверженных симпатической связи, – пробасил Савелий.

– Что-что?

– Любящие люди всегда связаны, – попытался объяснить тот по-простому. – Вы сможете проникнуть в его мозг и попытаться вытащить его. Аркадий подтвердит вам, что это реально.

– Он спас мою жену, – признался врач.

– Итак, вы предлагаете безумную авантюру – бесплатное погружение в кому с сомнительными сновидениями – при участии опустившегося доктора наук и без каких-либо гарантий?

Мужчины дружно кивнули.

– Гарантий не будет, – подтвердил Савелий.

Они с Аркадием вопросительно смотрели на Ангелину, ожидая ее решения.

– Чего же вы ждете, господа?! – воскликнула она. – Приступайте немедленно!

В реанимации никого, кроме Лестева, не было. Аркадий знал, что нарушает все правила больницы, не считая нарушения самого главного правила – Гиппократа. Если его застукает хоть одна медсестра, ему несдобровать. Но он видел отчаяние в глазах Ангелины и узнавал самого себя год назад. Именно поэтому он решил помочь ей. Тем более, он был уверен в ее победе.

Женщине указали на соседнюю кровать рядом с пациентом. Савелий уже с упоением смешивал одному ему известные ингредиенты и что-то бормотал под нос. Аркадий готовил наркоз. Он не был специалистом-анестезиологом, но на операциях насмотрелся на их работу, да и в прошлом году ему пришлось усыплять себя самого. Он надеялся, что справится.

Ангелина кинула взгляд на возлюбленного, улеглась на койку и вопросительно посмотрела на мужчин.

– Что от меня требуется?

– Когда вы заснете, то погрузитесь в сознание Романа. Я не знаю, как это будет выглядеть. У моей жены это был бесконечный лабиринт. Вы должны найти его и сделать так, чтобы он узнал вас. Скажу честно, это будет непросто. К тому же, у вас крайне мало времени.

– Я готова, – женщина была сосредоточена. Она без пререканий выпила раствор, который подал ей Савелий.

Аркадий даже невольно зауважал ее за решительность.

– Что ж, – сказал врач и надел на нее маску, – тогда начинаем.

Наркоз стал поступать через трубку, и спустя минуту Ангелина уже спала. В реанимации стало совсем тихо. Внезапно наручные часы хирурга запищали, отмеряя начало новых суток. Уже наступило седьмое января.

– С Рождеством, Савелий, – негромко произнес врач, глядя на спящую женщину и гадая, что сейчас происходит в голове Романа Лестева.

– И тебя с Рождеством, Аркаша, – также тихо произнес бородач. – И да поможет им Господь.

Первый вагон

– Ангел-хранитель?! – переспросил Рома у Андрея.

– Ну да, – легко подтвердил тот. Его слегка забавляла реакция бывшего друга. – Тот, который профукал твою жизнь из-за того, что отвлекся не на то, что надо, – он издал гнусный смешок.

– Отвлекся? – недоуменно переспросил Лестев.

– В общем, да, – Андрей замялся, не зная, в праве ли он сам сообщать такие вести. – Задумался кое-о-ком, замечтался, ну и – ба-бам! – силы равновесия нарушились, чаша весов склонилась в адовую сторону, твой черт-пакостник получил левел-ап и устроил аварию! Бум, крекс-пекс-фекс, машина всмятку, ты в реанимации, наши все в шоке, ангела на ковер, а тебя в вертушку Последнего суда. Мало тебе не покажется, дружище.

Он похлопал его по плечу.

– А ты, похоже, и рад? – Роман внимательно посмотрел на Андрея.

– Знаешь, а я действительно рад! – во весь рот улыбнулся тот. – Наконец-то ты получишь по заслугам, компаньон! Наконец-то месть моя свершится!

– За что ты меня так ненавидишь? – поразился Рома. – Я до последнего был тебе верен, я сам снимал тебя из петли, сам хоронил тебя, когда от тебя отвернулись все родственники!

– О-о-о! – воскликнул его бывший друг, наливаясь гневом. – А кто довел меня до петли?! Кто мне вечно завидовал и строил козни? Кто? Уж не ты ли, Ромка?!

– Что? – удивился Лестев. – Я никогда тебе не завидовал! Я гордился тобой и нашей дружбой! Я был рад, что у меня такой компаньон!

– Врешь ты все, – красный от натуги, прошипел Андрей. – Врешь! Это ты виноват в моей смерти! Ты и только ты!

Вдруг раздался звук гонга, и четко поставленный голос диктора произнес:

– Ваше время вышло.

Андрей, топнув ногой, отошел в дальний конец вагона и уселся там. Вместо него поднялась тучная женщина. Она тяжело прошла до того места, где сидел Роман, и, кряхтя, уселась прямо напротив него. Прищурившись, она поглядела на него и пожамкала губами.

– И вы здесь, тетя Лена, – уже почти не удивившись, смиренно произнес Лестев. Он все еще был расстроен препираниями с почившим другом. – Тоже хотите меня в чем-то обвинить?

– Вот именно! – с нажимом сказала женщина, а Роман вздохнул.

Родная тетка и при жизни доставляла немало проблем, а если после смерти придется выслушивать ее постоянные стенания, то, значит, он сильно нагрешил и теперь расплачивается за это в аду.

– Я умерла в нищете! – театрально провыла женщина, заламывая полненькие руки. – А ты, богатей, не подал мне ни копейки!

– Тетя, но ведь я итак ежемесячно высылал вам пособие.

– Пособие было таким жалким, что его не хватало даже не булку хлеба! – лила тетка крокодильи слезы и трясла двойным подбородком.

– Точнее сказать, не хватало на ваши увлечения?! – повысил голос Лестев.

Ему столько раз приходилось переживать этот разговор при жизни тети Лены, что сейчас едва сдерживался. Ему неприятно было это осознавать, но когда она умерла, жить стало легче. Притом, что диагноз ей поставили вовсе не недоедание, а сердечный приступ из-за повышенной тучности.

В последние годы жизни тетка увлеклась выпиской различных амулетов по почте, надеясь выиграть миллионы и обвешивая себя «кольцами здоровья», «цепями мудрости» и «кулонами вечной жизни». Она спускала на это пенсию и те деньги, которые давал ей Роман. При этом тетка умудрялась выставить все так, будто он – жадный сребролюбец, а она – несчастная жертва обстоятельств.

– Мало того, что ты родную тетку обделял, так еще и подопечным не платил! А ведь у них семьи, дети!

Роман застонал. Это была вечная тема – борьба подчиненных со своим начальником. Он платил работникам обычную зарплату чуть выше среднего плюс премии, но им всегда было этого мало. Вечно находился кто-то, кто поднимал бучу и требовал повышения, угрожая увольнением. Процесс этот был бесконечным, и тема эта у Лестева вызывала зубовный скрежет.

– Посмотри, племянничек!

Тетка достала откуда-то огромное зеркало с ручкой и повернула отражающей стороной к Роману. Вглядевшись, Лестев увидел там себя. Он помнил этот момент из своей жизни. Как раз конкуренты обошли его на крутых поворотах, а он был так раздавлен и убит этим, что сорвался на подчиненных. Он кричал и бесновался, навалил на работников много заданий и заставил их задерживаться сверх нормы. Правда, потом остыл и публично извинился, признав свою ошибку. Он раздал сослуживцам премии, и все остались довольны.

Но всего этого не случилось бы, если б не настояла она.

Ангелина, его маяк в темной ночи.

Лестев вспомнил ее и глубоко вздохнул. Как теперь она без него? Как переживет она его смерть, да еще накануне их свадьбы?

– Вот так вот, племяш, – тетка глядела на него сальным взглядом. – Пришла пора тебе получать по заслугам и…

Снова раздался гонг, и снова голос произнес:

– Ваше время вышло.

– Но я только начала! – взвизгнула тетя Лена, однако голос бесстрастно повторил:

– Ваше время вышло.

Тетка с натугой поднялась с сидения и отправилась в дальний конец вагона, туда, где, стреляя злобными взглядами в их сторону, уже сидел Андрей.

Вновь с места поднялся мужчина и пошел по направлению к Роману. Тот настороженно взглянул на него и тут же охнул.

– Отец? Ты?

Второй вагон

– Так и будешь молчать, Дантэ? – с нажимом произнесла Хэллен. – Ты усугубляешь свое положение!

– Говорю же тебе, Хэлл, тут нечего выяснять, – поморщилась Скайлар. – Он сам признался, что из-за его халатности Роман Лестев погиб раньше положенного срока.

– Но мы должны узнать причину этой халатности! – вскричала Хэллен, вскочив на ноги и указывая пальцем в сторону первого вагона. Она заметила, как человек, из-за которого собрали этот Страшный суд, обратил на нее внимание, но ее это мало волновало. – В конце-то концов, Скай! Побудь хоть раз… человеком!

Скайлар опешила от такой прочувственной речи, и смогла лишь деланно усмехнуться в ответ.

– Что ж, Данталион, – повернулась она к нему. – Коли у тебя появились такие ярые защитники, придется тебе держать ответ перед нами! Рассказывай, как на духу, что случилось на той дороге?

Дантэ еще раз вздохнул, взглянул на свои опаленные крылья и промолвил:

– Я был рядом с Романом Лестевым с самого его рождения. Я хранил, оберегал его от опасностей и неразумных поступков. Не всегда мне удавалось это.

Он взглянул влево и кивнул на первый вагон.

– Подтверждением моих оплошностей могут служить эти люди. Роман был не безгрешен. Как и многие люди, он совершал проступки. Семь смертных грехов, за которые попадают в ад, были на его совести. В этом, конечно, ему помогал лукавый, Мортиус, тот, который в минуты духовной слабости нашептывал ему неверные решения. Я не всегда мог этому противостоять – у нас примерно равные силы. Мы с чертями имеем одинаковые возможности воздействовать на подопечного, но решение всегда остается за человеком…

– Все это мы и без тебя знаем! – резко сказала Скайлар. – Ближе к делу!

Хэллен с неудовольствием взглянула на нее. Она любила сентиментальные истории, а эта как раз относилась к одной из них.

– Я не смог помочь Роману уберечь многих близких ему людей, – печально проговорил Дантэ. – А потом в его жизни появилась она. Ангелина.

– Ангелина? Кто это? – с интересом спросила Хэллен.

– Возлюбленная Романа, которая была предначертана ему судьбой. И…

– И? – Хэллен даже подалась вперед.

– И я… я полюбил ее.

– Ты – что?! – одновременно воскликнули Хэллен и Скайлар.

– Я знаю, что вы скажете – так не должно быть! – Данталион впервые за долгое время поднял на них твердый взгляд. – Но ангелы тоже когда-то были людьми, и многие из них готовы любить, как и при жизни.

– Данталион, – бесстрастно произнесла Скайлар. – Знаешь ли ты, какое наказание понесешь за свой проступок?

Дантэ, продолжая смотреть ей прямо в глаза, согласно склонил голову.

– Отречение!

Скай, не выдержав своего мнимого спокойствия, даже подскочила с места и, вкладывая все презрение, которое испытывала к ангелу, указала на него пальцем.

– Ты будешь отречен, Данталион! Ты поплатишься за свои злодеяния! Твои крылья были опалены в той аварии, в которую попал Лестев, и они уже начали чернеть! Они будут чернеть до тех пор, пока не отвалятся, Дантэ! А когда они отвалятся, ты потеряешь свою благодать, возвратишься в мир людей и проживешь самую жалкую жизнь, которую только сможешь себе представить! Ну а после, когда ты умрешь, Дантэ, ты станешь ничем. Ты превратишься в пустоту! Ты исчезнешь с лица Земли и из-под взгляда божьего! Вот твое наказание!

– Но Скай, послушай, что такого в том, что он влюбился? – рассудила Хэллен. – Тебе не кажется, что ты слишком строга к своим? Мои то и дело крутят с кем-нибудь романы, и я не вижу в этом ничего такого, чтобы так распаляться и наказывать ангелочка.

– Из-за того, что я любовался красотой Ангелины, вместо того, чтобы следить вместе с Романом за скользкой дорогой, я допустил аварию, в которой погиб мой подопечный. Ему было суждено дожить до глубокой старости и совершить немало благих дел. Из-за его гибели не родится его ребенок, которому уготована значительная роль в истории человечества.

Данталион знал законы, по которым жила Скайлар, и был готов принять свою участь.

– Знаешь, что, Дантэ, не слушай ты ее, – Хэллен подошла к ангелу и принялась нашептывать ему на ухо. – Переходи ко мне в отдел, уж со мной-то как-нибудь договоримся…

– Я никогда не поддамся адовым уловкам, – покачал головой тот. – Уж лучше я кану в небытие, чем буду мучить и уводить с пути истинного невинные души.

– Ой, ну мое дело предложить… – обиделась Хэллен.

Вагон дернулся, и все едва не повалились, не ожидая подобного. По крыше прозвучали тяжелые шаги. Шум поезда стих, и они четко услышали чье-то тяжелое дыхание. Казалось, неизвестный монстр принюхивался, стараясь уловить, здесь ли находится нужная ему жертва.

– А это еще что за чертовщи… – Скай не закончила свою мысль, так как пришелец, судя по звуку, перебрался на крышу первого вагона.

– Кто-то хочет забрать Романа Лестева!

Дантэ встрепенулся и вскочил с места. Он расправил обгоревшие крылья во всю мощь, и стало понятно, насколько он был могуч, когда находился в форме.

Даже Хэллен и Скайлар притихли при виде его решимости.

– Пусть я буду отречен, но сейчас я должен помочь своему подопечному. В последний раз. А вы – как хотите.

И он исчез из виду, оставив блондинку и брюнетку в растерянности глядеть друг на друга.

Первый вагон

– Здравствуй, Роман. Давно не виделись. Очень давно.

Отец выглядел изможденным. Лестев запомнил отца полным сил и энергии мужчиной, каким он и был, когда Роман, разругавшись с ним в пух и прах, убежал из дома. Двадцать лет прошло с тех пор. Отец пытался найти его, пытался возобновить общение, но Рома был очень гордым и не хотел идти на уступки и мириться.

С тех пор отец поседел и сгорбился, превратился в старика с печатью вечной грусти на лице.

Впервые за долгое время у Романа закололо в сердце. Он смотрел на отца и понимал, как был неправ все эти годы.

– Папа, – он опустил голову, – прости меня. Я виноват.

– Я давно простил тебя, сынок, – ответил ему отец. – И я очень рад, что ты, наконец, также пришел к прощению.

Роман не выдержал, соскочил со своего места и бросился в объятия отца, который уже раскрыл их для него.

Впервые в жизни Лестев разрыдался. Он утирал злые слезы кулаком, а отец, мягко посмеиваясь, похлопывал его по спине.

– Ну-ну, сынок, – приговаривал он. – Разве подобает мужчине плакать? А с другой стороны, слезы раскаяния… это похвально, похвально. Твоя мама бы тобой гордилась.

– Мама, – Роман оторвался от отца, – а где мама? Я так по ней соскучился!

– О, твоя мать уже давно покоится в раю, и ей, должно быть, там очень хорошо. Это я вот ждал тебя тут… и, спасибо Богу, свиделись! Теперь и моя очередь уйти…

– Куда же ты попадешь? – голос Лестева сорвался.

– А это уже решать не мне, – развел руками отец. – Но очень бы хотелось, чтобы меня определили к твоей матери… надеюсь, она успела соскучиться и будет мне рада.

– А я? Куда определят меня? В рай или… в ад?

Отец повернул голову вправо, туда, где судили ангела-хранителя, и тяжело вздохнул.

– Боюсь я что-то предрекать, сынок… все зависит от многих факторов. У тебя очень необычная судьба, и в любой момент все может перевернуться с ног наголову. К тому же, тут есть еще пара душ, перед которыми ты должен нести ответ… а я… пожалуй, пойду. Рад был свидеться.

Он еще раз обнял его и поцеловал. И потом под звук гонга и бесстрастного голоса отправился в сторону Андрея и тети Лены.

Лестев оглянулся. В вагоне остались только две фигуры, которые еще не разговаривали с ним, но он никак не мог сфокусировать на них взгляд, сколько бы ни пытался. С сидения поднялась тоненькая фигурка маленькой девочки. Роман испугался – ему и в голову не могло прийти, когда он мог обидеть этого милого ребенка.

– Приветствую вас, Роман, – сказала девочка совсем по-взрослому, когда уселась напротив него. Она внимательно и с интересом разглядывала мужчину, да так, что он смутился.

– Здравствуй, дитя, – ответил тот, не понимая, как вести себя с ней.

– Значит, вы не узнали меня? – с легкой грустью произнесла девочка, и вдруг ее внешность начала меняться.

Роман даже протер глаза – она стала похожа на него самого. Разрез и цвет глаз, форма носа и цвет волос. Сердце его заколотилось. Этого не могло быть…

– Я, должно быть, не представилась. Я – твоя дочь, папа. Твоя не родившаяся дочь.

И вот тут Лестева прошиб пот. Всего один раз в жизни он совершил непоправимую ошибку, и вот… эта ошибка сейчас сидит перед ним и с укором глядит ему в глаза.

Роман резко обернулся в сторону одиноко сидящей фигуры, и реальность оправдала его ожидания. Женщина, единственная, которая еще не подошла к нему, поднялась со своего сидения и направилась в их с девочкой сторону. Он всматривался в давно забытые, но когда-то любимые черты, и губы его произнесли:

– Лариса…

С этой женщиной он встречался до Ангелины на протяжении многих лет, но так и не женился на ней. Когда Лариса забеременела, Лестев еще не был готов к детям и заставил ее избавиться от ребенка. Лариса была не согласна с его выбором, но все же последовала его указаниям. После этого она впала в глубочайшее уныние, которое переросло в депрессию. Роману некогда было уделять ей внимание и тем более вытаскивать ее из этого состояния. Он слишком поздно очнулся. Лариса покончила с собой, оставив записку, что «там она будет рядом со своим ребенком, а не с черствым человеком, которого ничего, кроме работы, не интересует».

– Как мне просить прощения у вас обеих? – взмолился Лестев. – Мне никогда не искупить свою вину за то, что я сделал…

Его слова были прерваны внезапным скрежетом. Кто-то чем-то острым вырезал на крыше вагона отверстие и с силой отогнул ее. Пассажиры вскрикнули. Отец Романа, Андрей и тетя Лена поспешили к ним.

И под звук гонга и непрерывно повторяющийся голос:

– Ваше время вышло… – вниз грациозно, словно кошка, спрыгнуло чудовище.

Отряхнувшись и пригладив остатки волос, создание двинулось в сторону Лестева.

Первый вагон

– Рома, – просипело чудовище, пытаясь извлечь из остатков горла правильные звуки. Оно протянуло к Лестеву разлагающуюся руку и попыталось притронуться к его лицу, но он отпрянул.

Он оглянулся на столпившихся позади него родных людей и загородил их собой.

– Ты их не тронешь! Сначала тебе придется иметь дело со мной!

– Рома… – страдальчески произнесло чудовище и вновь провело рукой по остаткам волос, которые тут же остались в костяной пятерне.

Казалось, у чудовища было совсем мало времени, так как оно разваливалось на глазах. Оно пыталось что-то донести Лестеву, но у него не получалось. И вдруг между Романом и созданием материализовался ангел. Он распахнул крылья, защищая своего подопечного, но взглянул на чудовище и замер. Крылья его, до этого пребывавшие в боевой стойке, опустились и сложились.

Данталион глядел на страшное создание и, казалось, узнавал его.

– Что же ты стоишь? – крикнул Роман, а Дантэ, словно в поисках чего-то, оглянулся на кучковавшихся здесь людей.

В этот момент в вагоне материализовались Вита и Мортиус, а за ними Скай и Хэллен, но никто уже не удивился их появлению.

Данталион подошел к тете Лене и протянул руку. Та, помявшись, достала из-за пазухи зеркало, которое до этого демонстрировала Лестеву. Ангел поспешил обратно. Он дал зеркало в руки чудовищу, но оно не смогло взять его – пальцы рассыпались прямо на глазах. Тогда Дантэ подвел Лестева и поставил его так, чтобы он видел, кто на самом деле отражается в зеркале.

Роман вскрикнул. Из зеркала на него смотрела его Ангелина.

– Но как?! Что с тобой случилось? Ты тоже погибла?

– Кажется, это опять один профессор сомниологии чудит, – со строгостью в голосе произнесла Скай. – Нужно немедленно навестить его во сне и дать понять, чтобы больше так не делал.

Хэллен послушно кивнула.

– Ангелина не умерла, Роман, – пояснил Дантэ и взял ее за культю. Он подал ее Лестеву, и тот, не без опасения, но взял ее. – Она здесь, чтобы спасти тебя.

– Это так романтично! – громко воскликнула Вита, и все вздрогнули.

Ангел вышла вперед и встала неподалеку от Данталиона.

– Вы же понимаете, что у этой истории просто обязан быть счастливый финал?!

– Вита, помни свое место! – строго произнесла Скайлар. – Кто ты такая, чтобы вмешиваться?

– Я знаю, что у меня пока нет даже собственного подопечного! И у меня нет права голоса! Но я прошу вас пойти навстречу этим двум влюбленным сердцам! Ангелина пошла на все, чтобы снова увидеть возлюбленного! Это заслуживает награды!

– Зато Роман грешник, и заслуживает только наказания! Ему самое место в аду! – упрямо заявила Скай.

– Да будьте же вы милосердны! – в один голос заявили Дантэ и Вита и взглянули друг на друга. Потом улыбнулись.

– Роман грешен, но кто из людей не грешен?! Он совершил и много добра! Посмотрите! – на ее руке возникли весы, будто сотканные из облака. – Чаша судьбы перевешивает в хорошую сторону.

– Верно, – неохотно подтвердил черт-пакостник откуда-то из-за их спин, и всем пришлось повернуться к нему.

– Мортиус, займись лучше делом! – Хэллен чувствовала, что они со Скайлар теряют контроль над ситуацией, и попыталась удержать контроль хотя бы над своим подчиненным.

Она кивнула в сторону неупокоенных душ, и черту ничего не оставалось, кроме как приняться за работу. Он подошел к Андрею, тете Лене и Ларисе, прикоснулся к каждому, и те, злобно или печально глядя на Романа, медленно растворились в воздухе.

Отец Романа встревожено посмотрел на черта-пакостника, который даже и не думал подходить к нему, и спросил:

– А я?

Мортиус, перед тем, как исчезнуть самому, недовольно обернулся к нему и ответил:

– Когда светленькие закончат тут сопли разводить, так вас и заберут. Вам, кажется, этажом повыше надо.

И он тоже пропал.

Вита тем временем продолжала убеждать Скайлар:

– Пожалуйста, разрешите все вернуть назад! Всего один раз, Скай!

Видя, что та колеблется, Вита решила дожать ее:

– Если необходимо, я могу пожертвовать своей благодатью!

– А я согласен принять ваши условия и стать отреченным, если вы позволите этой паре прожить жизнь так, как им и было суждено до моей оплошности.

– Ведь сегодня Рождество, Скай! – добавила Вита. – Когда еще случаться чудесам, как не в этот день?!

Скайлар оглянулась на Хэллен, которая с досадой махнула рукой и поспешила провалиться в ад. Она поняла, что ей здесь делать больше нечего. Скай перевела взгляд на Ангелину, у которой отвалилась костяная нога, а затем вплотную подошла к Роману, внимательно посмотрела на него и промолвила:

– Вы удивительный человек, Роман Лестев, раз столь многие готовы пожертвовать собою ради вас. Наверное, это чего-то, да стоит. Постарайтесь нас не разочаровать.

В нашем мире, больничная палата

Утро выдалось морозным и свежим. Настроение было чудесное, а в воздухе витало предчувствие чудес.

Ангелина расплакалась, когда увидела, что Роман открыл глаза и начал моргать. Она знала, что теперь все будет хорошо.

– Ангел мой, что случилось? – хрипло произнес он. – Мне приснился странный сон…

– Я знаю, родной, я знаю.

Прошло уже шесть дней с Рождества. Ангелина очнулась чуть позже полуночи и рассказала Аркадию и Савелию все, что видела. Вскоре после ее возвращения показатели Романа стабилизировались, а к тринадцатому числу его и вовсе перевели в обычную палату, где велели дожидаться, пока не придет в сознание.

Лишь одно омрачило радость Ангелины – в ночь с седьмого на восьмое января во сне умер сторож Савелий.

– Допился, – поговаривали в больнице. – Ну, хоть отмучался.

Глядя в любящие глаза Романа, Ангелина не могла не плакать. Ей столько хотелось ему рассказать, но все это могло подождать.

– Какое сегодня число? – спросил почему-то Лестев.

– Тринадцатое, – грустно улыбнулась Ангелина. – Сегодня Старый Новый год.

Снова цифра тринадцать сыграла в его судьбе важную роль.

– Бог мой, – охнул Лестев, – да ведь сегодня день нашей свадьбы!

– Давай отложим ее ненадолго, – ответила та, – до тех пор, пока ты не поправишься. А пока у меня есть для тебя одна новость…

За окном палаты Романа Лестева

– Ну, до чего же душещипательно! – раздался басовитый голосок, и Дантэ с Витой подпрыгнули.

– Мортиус, – с негодованием встретила его Вита. – Ты не мог бы нас так больше не пугать?!

– Пообщался с вами, стал любить все эти слезообразующие сцены. Скоро начну бразильские сериалы смотреть, – не обращая на нее внимания, бубнил черт-пакостник, бесцеремонно заглядывая в окно на пятом этаже. – Сейчас она скажет ему, что беременна, а он расплачется от умиления.

– Не до такой степени, – мягко усмехнулся Данталион.

– Ох, пойду-ка я с брателлой, – Мортиус кивнул в сторону парящего неподалеку на куске лавы собрата – черта-пакостника Ангелины, – перекушу пока чего-нибудь искусительного… картошечки жареной, например, это ж самая что ни есть адская кухня… а вы тут прикройте, да свистите, коли что.

– Прикроем, прикроем, – пообещал Дантэ и кивнул ангелу Ангелины, здороваясь с ним.

– Можете не спешить, – каменным тоном проговорила Вита. – В таких милых семейных сценах лучше, чтобы пакостники и вовсе не участвовали.

– Понял, светленькая! Берем перерыв! Ты-то чего тут сама околачиваешься? Делать нечего?

– Чтоб ты знал, – торжественно произнесла та, – Скайлар разрешила нерожденной дочери Романа возродиться в ребенке Ангелины. А я – его будущий ангел-хранитель, так что попрошу добавить уважения в голосе!

Она не сказала главного – для нее счастье быть постоянно рядом с Дантэ. Быть может, однажды Скай отменит правило, которое не дает им право быть вместе, и тогда…

– Понятно все, – хмыкнул Мортиус, – на одну зануду в нашей немалой семье стало больше.

И черт скрылся из глаз, оставив ангелов охранять покой этих двух – а точнее уже трех! – любящих сердец.

+3
06:15
760
19:53
Оставлю свою лепту.
Даже не ожидала, что рассказ настолько понравится! Хочу сказать автору большое спасибо — читать это произведение одно удовольствие!
Сюжетная линия соблюдена, логика присутствует. История очень трогательная, я в восторге! Как вам такое пришло в голову?
Знаю, многие скажут, что слишком банально, но я не соглашусь. Произведение с изюминкой, хотя и тема можно сказать «заезженная». Интересно переплетается мир двух влюблённых с загробным миром. Рассказ до самой кульминации продержал меня в напряжении.
Однозначно плюс, стоящий рассказ.
Единственный минус — в тексте встречаются ошибки. Некоторые предложения построены неправильно, кое- где орфография с пунктуацией хромают. Это, конечно, плохо, но думаю здесь играет не главную роль.
21:40
Интересно, построено необычно, автор умеет держать сюжетом читателя в напряжении. ИМХО, уже с третьего вагона начинаешь догадываться о том, что произошло и дочитываешь как сто раз просмотренную голливудскую мелодрамку. Хорошо, слащаво, красиво, правильно.
Гость
12:40
Жаль, монстру-невесте не дали разыграться в вагоне. Они с Романом могли бы попытаться сбежать, хотя бы попытаться… А так осталось чувство, что чего-то не произошло. Слишком много ненужных поворотов головы, снял-надел, повернулся, опять снял. Не верится, что невеста без сомнений, страха, решит погрузиться в кому с лозунгом: «Чего же вы ждете, господа?!»
В остальном, приятная, рождественская история.
11:55
Здорово! Из всего прочитанного в группе — это пока лучшее. Прочитано не всё.
Загрузка...
Светлана Ледовская

Достойные внимания