Жертва Барану

Автор:
Евгений Холмуратов
Жертва Барану
Работа №72
  • Опубликовано на Дзен
  • 18+

С тех пор, как люди узнали о Баране, ему придумали так много прозвищ. Нечистый, гнилой бог, царь разложения, князь болот, принц разрушения. Столько о нем было сказано, столько легенд передавались из уст в уста. Но спроси любого, что он знает о Баране, в первую очередь люди вспомнят ту черную историю, которая приключилась с Хироном.

Мальчишка мчался по белоснежным улицам Эрифа так быстро, что едва перебирал ногами. Казалось, вот-вот он споткнется и покатится кубарем по дороге, круто опускающейся вниз по холму, но каким-то чудом ему удавалось сохранять остатки равновесия. Он пролетел мимо дома дяди, мимо пары садов, сквозь рынок и толпу людей, собравшихся утром за покупками. При этом мальчишка не потерял сандалии, хотя ремешок на левом уже ослаб.

Бегуна звали Хирон, и это был сын аптекарей. Черноволосый мальчишка, непоседливый и озорной, он частенько гонял кур и коров, а потому соседи, заметив бегущего Хирона, ни капли не удивились. Но именно в тот день мальчик мчался не просто от скуки, его ждало открытие.

Он быстро нашел дом своего друга, тот сидел возле двери и коротким ножом вырезал из бруска лодку. Друга Хирона звали Кастор, и его знали как спокойного и умного мальчика. Даже в слабом свете золотые волосы Кастора ярко пылали. Мальчик поднял медовые глаза на друга, который бежал к нему, и отложил дерево с ножом.

– Я нашел! – сказал Хирон. – Мне мама рассказала.

– Что тебе рассказала мама?

– Мой дед жив, он еще жив. Цефей ушел в лес, живет отшельником.

– И ты хочешь найти его?

– Конечно. Пойдешь со мной? Пожалуйста, вот увидишь, мы вернемся уже к ночи. Родители даже не заметят.

Кастор обернулся, посмотрел на дом. Его родители только недавно ушли на рынок, сегодня был рыбный день, так что они простоят там до самого вечера. Что плохого может случиться, если он уйдет с другом в лес, который так хорошо знает? Они тысячу раз бегали туда, изучали деревья и землю. Они знали каждую тропочку, каждую веточку. Лес был вторым домом мальчиков, почему они должны его бояться?

– Пойдем.

Кастор взял с собой нож и, обмотав его куском ткани, заткнул за пояс.

Они шли долго, переговариваясь и смеясь. Хирон нашел несколько кустов с ягодами и, точно вспомнив наставления родителей, нарвал горсть. Вместе они быстро съели ягоды, потом вышли к реке, вымыли руки и лицо, напились от души и пошли дальше в лес.

Хирон не соврал, когда сказал, что выпытал у матери о доме Цефея все. Ближе к сумеркам они нашли его. Он стоял на берегу реки, ниже по руслу, и хоть построили его недавно, дом явно уже болел чем-то.

В городах, а тем более в Эрифе, давно не строили такие дома. Даже бедные семьи строили стены если не из кирпича, то из камня и смазывали их глиной. А уж на крыше не экономил никто – дырявые стены могут стать даже спасением жаркими летними ночами, а вот дыры в крыше не принесут ничего, кроме течи.

Дом Цефея был другим. Его построили из дерева, сложив бруски друг на друга, но дом уже накренился, отчего стены повело, а крыша будто бы чуть съехала. Окон в доме не было, только дверь, да и та косая и тонкая. Выбить такую не составит труда даже ребенку.

Но прежде чем выбивать ее, Хирон решил постучать. За дверью послышались шаги. Мальчик прижался ухом к неровному дереву. Кто-то ходил по дому туда-сюда. Хирон постучал вновь.

Цефей открыл дверь. Это был невысокий, побитый жизнью старик. Когда-то в нем наверняка кипела энергия, но сейчас он двигался скорее скрипуче. Если не знать, что Цефей – герой двух войн с Охой, никогда об этом не догадаешься. Самый обычный старик.

Но у старика была хорошая память и гибкий ум, потому что, только увидев внука, с которым не встречался уже почти шесть лет, Цефей улыбнулся и тихо сказал:

– Сын дочери моей, как же я рад тебе.

Цефей схватил Хирона за плечи и притянул к себе. Мальчик обнял дедушку и почувствовал запах сена и табака. Старик отошел на шаг.

– Дай-ка я на тебя посмотрю. Глянь, каким вырос. Ну-ка, руки крепкие?

Хирон напряг мышцы.

– Еще бы. Весь в меня. Крепкий и умный. А ты кто у нас?

– Это Кастор. Он мой друг.

– Для меня честь познакомиться с вами, генерал Цефей, – сказал Кастор и поклонился. – Я много читал о ваших походах.

– Об этом еще пишут? – Цефей искренне рассмеялся. – Дело ведь уже старое. Сколько времени-то прошло. Ох, ладно. Проходите, проходите ко мне. Верно, вы голодны? Воды? – Цефей перешел на шепот. – У меня тут есть немного крепленого вина. Как раз по случаю, что думаете?

– Думаю, от пары кружек ничего не будет, – сказал Хирон, а Кастор ткнул его в бок. Внук Цефея прошептал на ухо другу: – Не волнуйся, это же мой дед. Он о нас позаботится, если что.

Так и получилось. Цефей угощал детей едой, рассказывал армейские байки, а те и не замечали, как старик все подливал и подливал вино, не давая кружкам детей опустеть.

Солнце уже село, и Кастор заснул прямо на лавке у стола. Хирон же, пытаясь сохранить остатки бодрости и света ума, изучал природные узоры на деревянном столе.

– Уже поздно, – сказал Цефей. – Не будем будить твоего друга. Оставайтесь у меня на ночь, худого ничего не станется.

Хирон уже не мог говорить. Ему казалось, открой он рот, содержимое желудка тут же ринется наружу, так что мальчик только кивнул и позволил отвести себя в комнату, где единственной кроватью был стог сена.

Мальчик упал на него, не замечая, как сухая трава впивается в кожу и щекочет его, и тут же заснул.

И хотя сон его был крепким, Хирон сквозь него услышал шаги. Словно по земле, усыпанной сухой листвой, шла огромная лошадь. Хруст перемешивался со стуком копыт. Но Хирон не придал значения этому шуму и продолжил спать.

Утром, ближе к полудню, его разбудил Цефей. Он аккуратно сжал его плечо и улыбнулся внуку, когда тот открыл глаза.

– Ты долго спишь, – сказал старик.

– Который час?

– Утро почти прошло. Поднимайся, у меня тут немного пива есть, приведет тебя в чувство.

Хирон осушил деревянную кружку, которую ему протянул Цефей, и тут же взбодрился. Он вытер рукой пену со рта, встал со стога и отряхнулся.

– Кастор еще спит? – спросил мальчик.

– Кастор ушел домой. Сказал, боится, что родители будут волноваться.

– Он прав. Мои уже наверняка беспокоятся.

– Не волнуйся, ты ведь не просто так гуляешь. Ты со своим дедом, они наверняка поймут.

– И все равно…

– Тут неподалеку, совсем близко, есть место одно. Там живут мои старые друзья, все поголовно герои войны. Хочешь, я тебя познакомлю с ними? Они могут рассказать тебе много новых историй.

Хирон смутился. Он посмотрел на дверь, вздохнул и кивнул. Старик хлопнул в ладоши, дал внуку один из своих старых плащей, и вместе они пошли глубже в лес.

То самое место, о котором говорил Цефей, представляло собой всего четыре дома, но каждый из них был больше хижины старика. Построили их также из дерева, и в их стенах не было окон, зато между домами кипела жизнь. Три женщины с грязными распущенными волосами стирали серую одежду, крепкий мужчина с круглым животом рубил дрова, а еще двое что-то варили в общем очаге.

Цефей улыбнулся внуку, заметив его озадаченное выражение лица.

– Что такое? – спросил он, едва не усмехаясь. – Не совсем то, что ожидал?

– Немного.

– Такова война, мой мальчик. Большинство героев, о которых ты и не знаешь, возвращаются с нее именно такими. Сломленные, грязные, замкнутые. Может, я был не прав, собрав их всех вместе, но я пытаюсь помочь, понимаешь? Такие люди не идут на контакт, они живут в собственном мире. И этот мир окрашен кровью. – Цефея позвал один из поваров. Старик поднял руку, давая понять, что услышал товарища, и сказал мальчику: – Осмотрись тут, если хочешь, а я скоро вернусь.

Цефей побежал к костру, оставив Хирона одного. Мальчик посмотрел по сторонам, стараясь не обращать внимание на прачек, которые не сводили с него глаз. Он пошел мимо домов, легонько касаясь стен рукой.

Дерево, хоть и неровное, было приятно на ощупь. Прохладное, твердое, шершавое. Словно гладишь какого-то невиданного зверя.

Внимание Хирона привлекли стоны. Он как раз дошел до третьего дома, дверь в который была плотно закрыта. Из-за стен слышалось, как там стонала женщина. Она тяжело дышала, ее голос грозил сорваться на визг. Хирон нашел в стене небольшую щелку на уровне пояса, сел на колени и посмотрел внутрь.

Женщина рожала. Вокруг нее собралось четыре повитухи, но только три из них занимались роженицей. Одна, судя по сухим рукам, самая старая, стояла поодаль и мычала нараспев. Ее тело закрывал серый плащ, а голову и лицо череп барана. Она носила его на манер шлема, и только нижняя челюсть, которая иногда появлялась во время пения, не давала забыть, что это человек.

Хирон смотрел, как из роженицы достают младенца. Ребенок плакал и легко подергивался в руках повитух, когда пуповину разрезали кривым ножом. Он визжал, когда его передавали в руки старухе с черепом на голове. Не успокаивался, когда она опустила руку к земляному полу, где кровь еще не успела впитаться, и смочила ею два пальца.

Старуха нанесла ребенку узор на лицо. Хирон смог рассмотреть, как она провела пальцем по его щечкам и лбу, рисуя три линии. А затем схватила младенца за ногу, подвесив его вниз головой, замахнулась, словно дубинкой, и размозжила ему голову о стену.

Хирон отпрыгнул от дома. Его челюсть затряслась, он услышал, как внутри повитухи начали петь, и та песня не возвещала о новой жизни. Наоборот. Хирон отползал назад, пока кто-то не схватил его сзади и не сжал ему рот рукой.

– Тихо, – сказал Цефей. – Если не закричишь, будешь жить. Договорились?

Хирон замычал, но Цефей свободной рукой схватил его за локоть и крепче сжал челюсть.

– Договорились?

Мальчик кивнул. Из его глаз потекли слезы.

– Мне жаль.

Цефей обернулся и свистнул. Дровосек тут же отвлекся от бревен, схватил топор и подбежал к мальчику. Двумя четкими и мощными ударами он отрубил Хирону ноги ниже колен.

Крик боли мальчика Цефей не сдерживал. Он отпустил внука, и тот заорал на весь лес, чуть подавшись вперед. Он протянул руки к раненым ногам, но не осмеливался коснуться их. Слезы продолжали течь.

Цефей ремнем связал ноги внука восьмеркой, остановив кровь, а затем отвесил ему оплеуху, приводя в чувство.

– Спокойно, – сказал он. – Расслабься. Так уж нужны тебе ноги?

Хирон молчал. Только тихо-тихо постанывал.

– Унесите его.

Дровосек крикнул, хотя это больше походило на собачий лай, и к мальчику подошли двое мужчин, сидевших у очага. Они подхватили его, взяли под руки и понесли в последний дом, до которого Хирон не дошел.

Мужчины бросили его на пол и связали руки за спиной. Пока они обматывали запястья Хирона толстой веревкой, он лежал лицом в пол, но как только они посадили его к стене, он увидел под потолком висящего Кастора. Его подвесили на хитрую систему веревок так, что его руки были разведены в сторону, а туловище разрезано посередине и вскрыто, словно двухстворчатая дверь. Органы мальчика, сквозь которые дикари протянули веревку, перемешались. Желудок сверху, почти под горлом, сердце ближе к паху, одно легкое отсутствовало вовсе. Как и лицо, аккуратно срезанное с головы.

Хирон икнул, отвернулся, едва не упав, и его тут же вырвало. Он сплюнул остатки желчной слюны, сел ровно, но не повернул головы в сторону мертвого друга.

Тело Хирона свело. Пока он сидел в доме, его еще раз вырвало. Мышцы затекли, от ног до самого горла то и дело волнами накатывала боль, а следом слабость. Хирон то терял сознание, то приходил в чувство, но стоило ему взглянуть на тело Кастора или свои ноги, дурнота возвращалась, а с ней и тошнота.

Мальчика продержали взаперти до самого вечера. Обессиленный, он не сразу понял, что его вытаскивают на улицу. Хирон даже не сопротивлялся, ему едва хватало сил держать глаза открытыми. Он потерял много крови, кожа и губы побелели. Уже сейчас мальчик больше напоминал труп, а когда его подвесили за веревку на руках на крюк на столбе, он и вовсе превратился в кусок мяса.

Солнце уже село, только четыре факела неподалеку освещали дома и людей. Вокруг столба собрались все дикари, в том числе Цефей и недавняя роженица.

Вперед, в сторону тьмы леса, вышла старуха с черепом барана на голове. Она подняла руки, в одной из которых держала мертвого младенца, и закричала. Это была не песня, не другой язык, даже не призыв. Это был вопль.

Послышался треск. Затем глухие мощные шаги. Хруст. Визг. Затряслись деревья, по земле пошла вибрация, с веток взмыли ввысь птицы, и вот, спустя несколько секунд, перед старухой показалось существо.

Не человек, хотя отдаленно напоминал его. Те же руки, ноги, только вытянутые, неестественно тонкие. Голова барана, но кожа слезла, обнажая куски мяса и кость. На его едва освещенном факелами теле, словно краска на холсте, застыли лица, вытянутые в гримасе боли, среди которых было и лицо Кастора.

Существо возвышалось над старухой, тяжело дыша, и Хирон понял, что оно смотрит на ребенка. Смотрит не глазами, ибо глаз у него не было, смотрит чем-то внутри самого себя.

Старуха потрясла младенцем и нараспев сказала:

– О великий! О могучий! Наш дар тебе, и пусть славится воля твоя! Повелевай!

Оно открыло пасть, обнажив клыки. Наклонилось, чтобы поравняться со старухой, и разом поглотило ребенка и руку, которая держала его. Старуха закричала, но осталась стоять на месте, пока существо, подняв голову к небу, пережевывало молодые и старые кости.

Но, видимо, существо не наелось.

Оно прыгнуло на старуху, словно паук, и повалило ее на землю. Баран начал рвать ее тело, пожирая поочередно ноги, голову, руку. Он отрывал куски мяса, ломая кости, а Хирон наблюдал за этим. Наблюдал, пока его внимание не отвлекли огни. Кто-то шел через лес, и их было много.

Из последних сил, которые Хирон копил на предсмертный вопль, он крикнул тем, кто шел в тени леса:

– Спасите!

И его услышали. А еще его услышал Баран.

Он взглянул на мальчишку, но прыгнул обратно в лес. Всего через пару минут к домам подбежали люди из города. Из было семеро: родители Хирона, родители Кастора и еще трое воинов. Завидев сына, мама мальчика вскрикнула и тут же упала на землю, настолько ей стало дурно, а воины пошли на дикарей, выставив мечи вперед.

Отец Хирона подбежал к мальчику и, сев на одно колено, осмотрел его ноги.

– Папа, надо бежать, нам надо бежать, – молил Хирон.

– Нет, нужно срочно прижечь раны. Огонь! – крикнул мужчина, а затем прошептал сыну: – Тихо, родной, тихо. Что б вы все провалились, есть здесь огонь или нет?

Баран одним прыжком настиг отца Хирона. Он повалил его на землю и ударил мужчину копытом по голове с такой силой, что та лопнула. Существо визгнуло и прыгнуло еще раз. Оно перемещалось от человека к человеку за мгновение, разрывая людей на части, пока земля среди домов не пропиталась кровью. Только одному воину удалось бежать, бросив свой меч, но Барану было плевать. Он уже утолил свою кровожадность, убив родителей Хирона, Цефея и других дикарей.

Баран вернулся к столбу, где висел Хирон, и воткнул ему в грудь коготь.

– Ты будешь поклоняться мне? – спросил Баран глубоким красивым голосом. Хирон молчал. – Давай же, мальчик, ну что ты теряешь?

Хирон все равно не ответил. Не потому, что не хотел. Не потому, что боялся. Просто не мог. Он уже не двигался, не дышал. Его открытые глаза потеряли цвет, из чуть приоткрытой челюсти тоненькой струей текла кровь.

Баран фыркнул, убрал руку от мальчика опустил голову и клыками вырвал его грудную клетку. Осмотревшись вокруг и пожевывая, он скрылся. Вернулся в темноту леса, откуда пришел.

А на столбе остался висеть изуродованный труп Хирона, словно флаг. Словно знамение. Словно зловещее предупреждение.

+2
07:12
791
Жуткий рассказ, написан интересно. Но, уважаемый автор, я не увидела точку, не увидела финал. В конце истории всегда должен быть понятен смысл, который вы несёте читателю. Что хотели сказать вы, я не поняла, к сожалению. Рассказ точно обрывается. Читала с интересом, но… Это как смотреть захватывающий триллер у которого нет конца, просто оборвалась плёнка, завис Интернет, так и здесь. Это расстроило.
21:11
Спасибо! Действительно, я переоценил самостоятельность рассказа. Он — часть моей фэнтези вселенной, но показался самодостаточным.
ну ни х. себе «зловещее предупреждение».
Написано хорошо. Читалось легко, но как-то противно от этого всего. Нет просвета в этом рассказе. Всё только хуже и хуже, кровавее и кровавее.
Один вопрос, как Хирон узнал друга, если он был распотрошён и у него было срезано лицо?
Я плюсую. Треш на «Кровавом Слоне» должен быть.
А Барана хорошо бы на шурпу.
21:11
Спасибо! Действительно, логическая ошибка, если подумать. Будем исправлять. :)
Очень захватывающе и жутко!
Тут даже добавить нечего.
21:09
Спасибо!
Загрузка...
Маргарита Блинова

Достойные внимания