Скидки на мясо

- Ребята, ребята! Вон, глядите! – Мара потыкала пальцем в окно машины, указывая на далёкий холм с пёстрыми девятиэтажками. – Красота, а?

Все уставились на открывшийся пейзаж, даже Ян на несколько секунд отвлекся от дороги и посмотрел налево. Там, километрах в пяти от основной трассы, среди невысоких холмов расположился новый микрорайон, в котором Мара с Яном купили квартиру. Разноцветные дома горели на солнце сотнями умытых окон и выглядели очень празднично.

- Шапито в открытом поле, - усмехнулась Зоя.

Микрорайон и вправду выглядел немного странно – как яркий детский конструктор, брошенный среди полей и холмов.

- Шапито, да не то! – Мара пихнула её в бок. – Вот сейчас приедем, увидишь, какое сокровище мы отхватили.

Через десять минут они остановились перед подъездом нарядного яблочно-зелёного дома и высыпали из машины, галдя и с любопытством озираясь по сторонам. Грузовик с вещами с фырчаньем остановился позади, из кузова выпрыгнул Артём, за ним Влад.

- Ну, как доехали, барышни? – Артём подмигнул девушкам и прищурившись поглядел на дом снизу вверх.

- Янчик вёз нас как мейсенский фарфор, - хохотнула Зоя и толкнула Яна в плечо.

- Лучше бы как ноутбуки, откуда ему про «Мейсен» знать? – подколол Влад.

Все они: Мара, Зоя, Даша, Ян, Артём и Влад – дружили с первого курса института и даже годы спустя поддерживали тесное общение. Собирались в кафе или на концертах, на пикники выезжали, или просто устраивали домашние вечеринки. Ян и Мара поженились вскоре после выпуска. Остальные пока себя узами брака связывать не торопились. Влад встречался уже пару лет с милой барышней. Зоя, Артём и Даша хвалились статусом вольных птиц. А сегодня, по первому зову друзей-женатиков, слетелись помогать с переездом.

Началась обычная весёлая кутерьма, которая всегда случается, когда шестеро не очень взрослых людей в хорошем настроении делают какое-то не очень ответственное дело. Грузчики кряхтя доставали из грузовика мебель и баулы с вещами. Девчонки разгружали багажник кроссовера Яна. Парни отошли покурить, как того требовало начало абсолютно любой серьёзной мужской работы.

- Уважаемый, этаж какой? – из подъезда крикнул Яну рослый усатый грузчик, закидывая на плечо свёрнутый тугим рулоном самаркандский ковер.

- Восьмой, - ответила за мужа Мара.

- Незадача, хозяйка, лифты не работают. На восьмой пёхом таскать мы не договаривались.

- Так, - Ян отбросил сигарету и подошел к рабочим, - мужики, все решаемо. За лишнее беспокойство с меня денежка, ну и мы с парнями тоже поможем. Барышни, а вы хватайте котомки не шибко тяжёлые и дуйте наверх, встречайте нас румяными пирогами.

- Сейчас нарумяним! – заверила его Зоя, смутив грузчиков. Подхватила из багажника спортивную сумку и рюкзак и решительно пошла в подъезд. Мара и Даша поспешили за ней.

- Жалко, что лифт не работает, - Мара прижимала к боку мольберт и сумку с холстами. Она была, по её же собственным словам, уже не очень молодой, но ещё не очень успешной художницей. – Он у нас с музыкой. Прокатились бы, как в лучших домах Лондона.

На восьмой этаж вползли уже без шуток, чертыхаясь и стараясь отдышаться.

- Велкоме, как говорится, хоме! – торжественно провозгласила Мара, распахивая дверь квартиры.

- Ёшкин кот… Вот это хоромы… - восторженно прошептала Даша. – Пять комнат?!

- Ага! И, прошу заметить, за смешные деньги!

- Ты за эти смешные деньги не могла квартиру хотя бы на втором этаже купить? – просопела Зоя, скидывая на пол рюкзак и сумку. – Мы ухохотались сюда подниматься.

- Неа! Сейчас покажу, почему. Идите сюда, идите, - Мара зашла в одну из комнат и позвала подружек к окну. – Видите?

Их девятиэтажка стояла на самом краю микрорайона и из окон этой комнаты открывался совершенно головокружительный вид – зеленые волны холмов, уютные и мягкие, словно застланные махровой простынёй, тёмная стена леса поодаль, с частоколом готических красавиц-елей, а за ними, в белесой дымке, макушки сверкающих на солнце городских небоскрёбов, как призрачный футуристический мираж.

- Я тут студию свою решила оборудовать, - мечтательно прошептала Мара, глядя в окно. – И закидайте меня репой, если я не напишу, наконец, стоящую картину! Вы только посмотрите, какие цвета…

За это её и любили в компании – за легкость, сумасшедшую творческую искорку, способность везде и во всём видеть красоту. Она и сама была как эльф – с лукавыми тёмно-серыми глазами и длинными светлыми волосами.

Вообще, все они были совершенно разные, но вместе, пожалуй, составляли самый верный рецепт настоящей дружбы. Зоя – рослая и спортивная, с короткой стрижкой цвета морской волны – задира и хохмачка. Своими саркастическими шуточками она заслужила прозвище «Ехидна», чем весьма гордилась. Даша, спокойная и даже несколько отстранённая, носила звание «Капитан Пасифик», за умение сгладить любую неловкую ситуацию. Не такая яркая и не такая шумная, она терялась на фоне друзей, но среди внезапного затишья во время бурных вечеринок все вдруг ощущали её умиротворяющее присутствие, как уютный кокон. Долговязый Ян в неизменных очках с тонкой чёрной оправой – любитель планировать и продумывать. Влад, худощавый хипстер-меломан – юморист под стать Зое. Артём, коренастый, сбитый, темноволосый – мастер на все руки, не сторонник трепотни. За прошедшие со времён первого курса тринадцать лет они мало изменились. Может быть, стали чуточку серьёзнее, но только самую малость и тогда, когда рядом не было друзей.

- Ой, блин! Вот я тетеря! – воскликнула вдруг Мара, когда они распаковали коробки с посудой и самым необходимым. – Пацаны закончат сейчас вещи заносить, надо на стол накрывать, а я напитки забыла.

- Так давай я схожу, куплю, - предложила Даша. – Есть тут у вас магазин какой?

- Не просто какой, а круглосуточный супермаркет, - подняла палец Мара.

- Хватит уже своё захолустье нахваливать. Не зюзюкай, рукой махни, где он, - засмеялась Даша, натягивая куртку.

По лестнице она бежала вприпрыжку, настроение было лёгким и безоблачным, как весенний день. Яркие стены подъезда, непривычная чистота лестничных клеток и слабый запах краски вдруг разбудили в ней ощущение начала нового этапа в жизни. Как первого сентября в школе, когда коридоры и классы ещё пахнут краской и свежей штукатуркой, и впереди столько всего нового и неизвестного. Как ремонт в квартире, когда, выметя последний мусор и натерев до блеска оконные стёкла, вдруг чувствуешь, что и сама как-то обновилась, перевернула страницу.

Пропустив на площадке третьего этажа грузчиков, волокущих матрас, и Тёму с Яном, нагруженных коробками, она поспешила вниз, помахала на улице Владу, дежурившему у грузовика, и пошла в супермаркет.

Его широкое приземистое здание, увешанное пёстрыми рекламными баннерами, она увидела сразу, повернув за соседнюю девятиэтажку. Парковка была пуста, только одинокая тележка нелепо стояла посередине.

- Вот ты-то мне как раз и нужна, - весело сказала Даша тележке, взялась поудобнее за ручку и покатила её к дверям.

Супермаркет, видимо, открылся совсем недавно – на входе ещё стояла арка из жёлто-фиолетовых воздушных шаров, немного сдувшихся, местами лопнувших. Внутри было светло и пусто. Длинные ряды стеллажей с товарами, выложенными так аккуратно, что казалось, их никогда не касалась рука покупателя, слепящие лампы с холодным белым светом. А фоном – навязчивая песенка, которую Даша тщетно пыталась вспомнить. Вроде, до ужаса знакомая, но откуда? Где она её слышала?

Você falou pra mim de amor e tal.

Veio pra mim, roubou meu coração.

Толкая тележку по проходу с бытовой химией, Даша покачивала головой в такт музыке и пыталась даже что-то подпевать, не зная слов. Но песня почему-то внезапно прервалась и началась снова, как будто не с начала.

Você falou pra mim de amor e tal.

Veio pra mim, roubou meu coração.

Уважаемые покупатели! Напоминаем, что сегодня в нашем супермаркете скидки на свежее мясо.

Ряд закончился, Даша повернула направо и упёрлась взглядом в витрину, где центральную полку занимала целая батарея стеклянных банок.

- Ничего себе… - с отвращением и восхищением протянула она, беря в руки банку и разглядывая её содержимое. Внутри, залитые мутной жидкостью, как шампиньоны рассолом, были плотно набиты глаза – карие, серые, голубые. Похожие на корни зрительные нервы обвивали их коричневой сетью. Склера некоторых глаз была молочно-белой, другие покрывал ажурный узор красных сосудов. На этикетке было крупно написано «Глаза. Ассорти» и внизу мелким шрифтом до странности обычный текст: завод-изготовитель, дата выпуска, ГОСТ и прочее.

- Интересует? – раздался рядом юношеский голос и Даша едва не выронила банку из рук от неожиданности.

- А? – оглянулась она и увидела рядом с витриной молодого человека в форме продавца-консультанта. Невысокого роста, худой, белобрысый, в нелепой кепке, из-под которой торчали несуразно большие уши, с воспалённой от бритья кожей, усыпанной крупными нарывами – он стоял, по-хозяйски прислонившись плечом к витрине и с любопытством разглядывал Дашу.

- Сейчас в наличии только ассорти, но на днях обещали завоз по цветам. Карие отдельно, серые отдельно. Зелёные, возможно, тоже будут, но гарантировать не могу, товар редкий, - буднично сообщил продавец. – Ещё зубы есть, ногти, - он взял с витрины жестяную коробочку, похожую на обычную упаковку монпансье и потряс её. В коробке загремело.

- Не-ет, спасибо… - проблеяла Даша, подавляя смешок. У продавца были разные глаза: правый – карий, а левый – светло-голубой, почти белый. «Ждёт завоза, наверно», - подумала она.

Нагрузив тележку напитками и заворачивая в сторону касс, она вдруг увидела на полу сотенную купюру и заоглядывалась в поисках того, кто мог её обронить. Левее мелькнуло что-то ядовито-зелёное и Даша поспешила туда, отчаянно сражаясь с тележкой, пытавшейся проложить свой собственный кривой маршрут.

В одном из проходов она, наконец, увидела уходящего мальчика в ярко-зелёной ветровке.

- Эй, мальчик! – крикнула она. – Это ты деньги потерял?

Мальчик не остановился и не обернулся. Даша припустила за ним. Мальчик свернул налево – она, едва не сбив пирамиду консервов, следом.

- Эй! Мальчик! Блин! – Даша пыхтела, пытаясь догнать ребёнка. – Ты глухой, что ли?

Плюнув, в конце концов, на неуправляемую тележку, она бросила её у холодильников с мороженым и побежала за мальчишкой. Тот упрямо шагал вперёд и остановился только тогда, когда Даша схватила его за капюшон ветровки. Остановился, замер, как вкопанный.

Даша, уже порядком разозлившаяся на выкрутасы пацана, обошла его, села перед ним на корточки и посмотрела мальчику в лицо.

- Эй, я вообще-то тут за тобой уже устала бегать, - сказала она, недовольно сдвинув брови.

Мальчик смотрел на неё молча и спокойно. Его бледное лицо с тёмными кругами под глазами показалось Даше неприятным и странным, но она мысленно одёрнула себя, списав всё на раздражение от непонятного поведения ребёнка. – Ты почему не останавливался?

- Нельзя, когда сзади зовут, - мальчик пожал плечами.

- Почему нельзя? – нахмурилась Даша.

- Ну, просто нельзя и всё. Игра такая, - равнодушно ответил мальчик.

- А что ещё нельзя?

- Оборачиваться нельзя.

- Вообще никогда?

- Пффф… - мальчик фыркнул и закатил глаза, как будто Даша сморозила ужасную глупость. – Ну, обернись, если такая смелая. Сзади же всегда самое страшное.

- И давно ты так играешь? – у Даши руки чесались отвесить ему подзатыльник за хамство, но она сдержалась.

- Я? Тут все играют, - ухмыльнулся он.

- Понятно, - Даша встала, протянула ему купюру. – Держи. Обронил.

Она сунула мальчишке деньги, развернулась и пошла искать свою тележку.

Уважаемые покупатели! Напоминаем, что сегодня в нашем супермаркете скидки на свежее мясо.

Você falou pra mim de amor e tal.

Veio para mim, roubou meu coração.

Мелодия уже откровенно раздражала. С испортившимся настроением Даша прошла на кассу и начала выкладывать бутылки с напитками на ленту конвейера.

- Пакет нужен? – флегматично спросила кассирша, вялая, как кисель, с криво накрашенными фиолетовыми губами и крупными пластмассовыми бусами, впивающимися в дебелую шею.

- Нет, по карманам распихаю, - съязвила Даша. – Конечно, нужен! Дайте четыре, только прочных.

Кассирша наслюнявила палец и оторвала от пачки четыре пакета, не торопясь сложила туда напитки, сгребла купюры, которые Даша положила на поднос, и уставилась на неё выпуклыми рыбьими глазами.

- Скидки на мясо, - презрительно сказала она.

Даша закатила глаза, схватила пакеты и поспешила прочь из супермаркета.

Парковка была всё так же пуста. Только одинокая продуктовая тележка стояла посередине.

В квартире было шумно, весело и сумбурно. Мебель и вещи уже занесли. Парни толпились в спальне, пытаясь победить шведскую кровать гением русской мысли. Девчонки сновали из кухни в гостиную, накрывая на стол.

- О, Дашич! Ты вовремя! – просияла Мара, подхватывая у неё пакеты с напитками и удивлённо охая от их веса. – Чего смурная такая?

- Да супермаркет у вас стрёмный какой-то, - Даша кинула куртку на коробки в прихожей. – Мелодия там играла одна, навязчивая такая… Из головы теперь не лезет. А вспомнить, где слышала, не могу.

- Напой.

- Васе пора, он ми-мо пролетал, ла-ла-ла-ла, с бутыл-кой кюрасао. Тарап-па-пам, па-па-рам! Типа того, - спела Даша.

- Ха-ха-ха! Ну ты даёшь! Так билайновскую мелодию ещё никто не исполнял, - хохотнула Зоя. – Как ты могла её не узнать? И у Артёма, и у Влада эта песенка на ожидание ответа поставлена.

Через полчаса все уже сидели за столом и уплетали разнообразную снедь, которую мама Янчика собрала переезжающим в дорогу, щедро запивая её домашним вином. Единогласно было решено, что ночуют сегодня тут, а завтра, в последний выходной, помогают Яну со сборкой мебели, а Маре – с уборкой и распаковыванием баулов.

Стемнело. Оживлённая болтовня и взаимные подколки сменились на уютные и спокойные разговоры. Обсуждали старых институтских знакомых, прошлые проделки и курьёзные случаи. Вспоминали, какими были, и смеялись над тем, какими стали.

Внезапно, на середине рассказа Влада про командировку в Германию, погас свет.

- У-у-у! – хором простонали девчонки.

- Свечи наголо! – скомандовал Ян. – Даёшь средневековье!

Мара побежала шуршать по коробкам в поисках свечей. Парни вышли на лоджию покурить.

- Гляди-ка, у вас в районе проблема или со свечами, или с жильцами, - удивился Артём, глядя на тёмные фасады соседних домов. Влад и Зоя высунулись из окна, наслаждаясь вечерней прохладой. Даша прикурила сигарету и посмотрела вниз.

- Скорее, с соседями. Смотри, внизу только ваша машина.

- Может, они топят за экологию и ездят на велосипедах? – пошутила Зоя.

Тишину прорезал пронзительный детский крик.

- Это ещё что? – встревожилась Даша.

- Да, скорее всего, подростки прикалываются. Пугают друг друга в темноте, - успокоил её Артём.

Вернулись в гостиную. Дрожащие огоньки свечей отбрасывали на стены искривлённые, пляшущие тени. Густая темнота за окнами и в пустых комнатах, казалось, стояла на страже вокруг их трепещущего источника света, ждала, когда можно будет напасть и поглотить. Стало неуютно и как-то по-детски страшно.

- А помните, как в лагере у костра страшилки рассказывали? – Влад разлил вино по бокалам и подмигнул девочкам. – Как там было? Красная рука, чёрная простыня, зелёные пальцы?

Остальные живо подхватили эту тему и наперебой принялись пересказывать детские истории про гроб на колёсиках и прочую дребедень.

- Я сейчас, - пробормотала Даша, вставая с дивана и, пошатываясь, направилась в туалет. Включила фонарик на телефоне, положила его на пол, экраном вниз. От вина она уже изрядно захмелела и была в благостном, размягчённом состоянии – ужасно хотелось спать и чего-нибудь сладкого. Она прикрыла глаза, чтобы не слепил свет фонарика и подпёрла подбородок рукой.

Так бы и задремала в неподобающем месте, но, вдруг, неожиданный звук заставил её открыть глаза. Как будто кто-то ладонью шлёпал по кафелю.

- Занято! – сердито буркнула Даша, разматывая рулон туалетной бумаги.

Снова стук. Быстрый, нетерпеливый. За спиной. То выше, почти у самого потолка, то ниже, на уровне её головы.

Внезапно протрезвев, Даша замерла от ужаса. Она думала, что стучат в дверь, но нет. Звук раздавался позади неё. Позади и точно не снаружи.

Лихорадочно натянув джинсы, она вылетела из туалета, наступив на лежащий на полу телефон и едва не поскользнувшись на нём. Сумасшедшим взглядом оглядела друзей, по-прежнему сидящих за столом. Те смотрели на неё недоумевающе и удивлённо.

- Мать, ты в порядке? – строго спросил Ян.

- Там… Э-э-э… Стучит кто-то… - заикаясь ответила она.

- Так. Сатурну больше не наливать, - резюмировала Зоя и потянула Дашу за руку на диван. – Хотя нет, в терапевтических целях просто необходимо принять двести миллиграмм перорально.

Она протянула Даше её бокал и заставила выпить.

- А вы, - Зоя сурово посмотрела на остальных, - завязывайте со страшилками. Иначе у Дарьи раньше времени будут седые подмышки.

Все засмеялись. Даша тоже прыснула, представив Зойкино пророчество. Она угнездилась на диване между подружками и уже готова была списать произошедшее на своё буйное воображение, как вдруг стук раздался снова. На этот раз он шёл сверху, с потолка.

- Дарья Алексеевна, это к вам, - прокомментировал Влад и, увидев разъярённый взгляд Зои, поспешил оправдаться: - Блин! Ну это же соседи сверху. Чего ты всполошилась?

- Там никто не живёт, - еле слышно проговорила Даша.

- В смысле? Ты откуда знаешь?

- Я… Из магазина возвращалась… С напитками… Задумалась и поднялась на девятый. Там никто не живёт.

- Да почему?! – раздражённо спросил Влад.

- Там двери досками заколочены, - ответила Даша и посмотрела на него глазами, полными страха.

- Как?

- Откуда я знаю, как?! Наглухо!

Стук повторился. Как будто кто-то сверху бегал по комнате, громко топоча и периодически замирая. Друзья затихли, напряжённо глядя на потолок, на котором шевелилась тень от люстры, похожая на перебирающего лапками паука.

- Всему есть логическое объяснение, - устало сказал Ян, подошёл к радиатору отопления и постучал по нему кулаком. Беготня наверху прекратилась. – Вот, я же сказал. Просто Даша мельком увидела заколоченные двери и подумала, что в квартиру не попасть. Скорее всего, хозяева решили входные двери сменить, а пока их не установили, сделали себе такую… кхм… имитацию недоступного пространства.

На улице снова закричали. На этот раз - женщина. Ян тихо выругался и вышел на лоджию. Остальные потянулись за ним.

- И тишина… - саркастически заметил он, закурив и выпустив в темноту струю белого дыма.

- И мёртвые с косами стоят… - вторил ему Влад, получив болезненный тычок под ребра от Мары.

Внизу тоскливо и пронзительно заскрипели качели.

- Час ночи, какого чёрта? – ребята высунулись из окна, пытаясь разглядеть, что происходит на детской площадке.

- Это тот мальчик! – воскликнула Даша. – Из супермаркета!

При свете убывающей луны и вправду была видна маленькая фигурка в яркой куртке, раскачивающаяся на качелях.

- Он странный… - добавила она и отвела взгляд, заметив, что мальчик перестал качаться и посмотрел наверх.

- Ещё бы не странный, гулять в такое время! – хмыкнула Зоя. – Куда только родители смотрят?

- Доподлинно не известно куда смотрят родители, но мальчик смотрит на нас, - Артём стряхнул пепел за окно и показал пацану средний палец. Наверху что-то громко упало и опять началась беготня.

- Слушай, а ваш микрорайон не на старом кладбище построен? Или, может, тут психбольница стояла раньше? – спросил Влад.

- Не смешно, - отрезал Ян и пошёл в прихожую.

- Ты куда? – жалобно спросила Мара.

- Лишать соседей способности к деторождению, - сурово ответил Ян, включая фонарик на телефоне. – Середина ночи, а они там скачки устроили!

- Я с тобой, - кивнул Артём.

- Хорош, дружище! Думаешь, я сам не разберусь? Вежливо попрошу не шуметь. Не получится, вызову милицию. А если соседи увидят двух здоровых мужиков с недобрыми лицами и алкогольными ароматами, то они, скорее, сами милицию вызовут.

Ян вышел на лестничную площадку, посветил фонариком и побежал наверх, перепрыгивая через ступеньки как гигантский кузнечик.

Артём стоял в дверном проеме и прислушивался к звукам на девятом этаже, готовый, при малейшей необходимости, помчаться на помощь другу, как вдруг его отвлекли крики и громкие голоса друзей на лоджии.

- Он лезет! Лезет!!!

- Даша, твою мать!

- А-а-а!!!

Шум борьбы, грохот опрокидываемых коробок, стук закрываемых окон.

- Да что за день-то такой сегодня? – сердито прошептал Артём, вглядываясь вглубь квартиры. В гостиной замелькали фонарики, зазвенела посуда на столе, который кто-то толкнул. Мимо Артёма в спальню быстро прошёл Влад, державший в охапке брыкающуюся Дашу, следом спешили Мара и Зоя, спотыкаясь о коробки с вещами.

- Он, правда, там был! Был! Я видела! – услышал он Дашины истеричные крики. Из спальни выскочила Мара, пробежала на кухню, вернулась обратно со стаканом, сильно пахнущим каким-то лекарством.

Через некоторое время всё стихло. Дверь приоткрылась. Яркий свет фонарика ослепил Артёма.

- Чего там у вас? – прошептал он, разглядев Влада.

- У Дашки, походу, белочка… Ерунда всякая мерещится. Вдруг начала орать, что пацан тот с качелей к дому пошёл и по стене наверх полез. Мол, к нашему балкону. Прикинь? Пацан. По стене. На восьмой этаж.

- А он полез?

- Тём, хорош! Мы смотрели, не было там никакого пацана. Ни на качелях, вообще нигде. Ушёл домой, наверно. Просто Дашка перенервничала и перепила, вот и показалось. Я девчонкам сказал, чтобы успокоительного ей дали и спать уложили. И сами чтобы с ней пока побыли.

- М-да… - Артём почесал затылок. – Как-то иначе я себе переезд представлял…

- А Ян где? – Влад выглянул за дверь и прислушался.

- Наверху ещё. Разговаривает, наверно.

- Что-то долго.

- Ну, пока познакомится, пока побалагурит. Ты же его знаешь. Главное, тихо наверху, значит, всё хорошо.

Где-то внизу хлопнула дверь и раздался торопливый топот ног. Затявкала мелкая собака. Фонарики на телефонах они не включали, чтобы не сажать батарейки. Темнота подъезда была почти осязаемой. Липкой, плотной, густой. Будто, смотришь в центр очага чёрной плесени, вдыхая её микроскопическую пыльцу. И, стоит протянуть руку, как коснёшься этой темноты, испачкав пальцы бархатной пылью, как сажей. В такой мгле легко слепить себе кошмар – его очертания проявятся, едва подумаешь о нём. И даже привычные слуху звуки не помогают рассеять этот морок. Ожидание было томительным и неприятным. Они прислушивались, стараясь уловить, что происходит на девятом этаже, но там было тихо. До ужаса захотелось курить.

Наверху раздались глухие шаги. Артём облегчённо вздохнул. Скрипнули доски, по стене забегал луч фонарика.

- Ян? – громким шёпотом позвал Артём, поднимаясь на пару ступенек и глядя наверх. Шахта лифта не давала ему разглядеть то, что происходило этажом выше. Он видел только свет, падающий сверху на площадку между этажами. Но, вдруг, свет исчез, раздался глухой вскрик, грохот, луч заметался во все стороны и погас.

Артёму показалось, что его сердце пропустило пару ударов. Влад первым включил фонарик, оттолкнул друга и бросился наверх. Ян лежал лицом вниз, уткнувшись в первую ступеньку, руки и ноги раскинуты по площадке. Артём торопливо приложил пальцы к его шее, пытаясь нащупать пульс.

- Жив, - выдохнул он.

- Надо его перевернуть! – Влад потянулся к Яну, но Артём перехватил его руку.

- Дурак? Нельзя его трогать! Если у него перелом шеи, то мы только хуже сделаем. Надо скорую вызывать, срочно!

Дрожащими пальцами Влад разблокировал телефон и набрал номер скорой.

- Твою мать, связи нет! – выругался он. – Попробуй ты.

- И у меня нет, - Артём лихорадочно соображал, что делать дальше.

- Почему он упал?

- Я не знаю… Споткнулся?

- Ты уверен, что его не толкнули? – Влад решительно перешагнул через Яна и побежал наверх.

Артём тем временем принялся тщательно осматривать друга. Открытых переломов он не заметил, крови не было. Возможно, всё нет плохо и Ян просто без сознания от болевого шока. Но переворачивать и перемещать его очень опасно.

- Там нет ни черта! – раздражённо прошипел Влад, спускаясь на площадку.

- Как нет?

- Пустая квартира, соседняя тоже.

- Значит, он споткнулся, - почему-то от этой мысли Артёму стало легче. Он осторожно похлопал по карманам брюк Яна, вытащил ключи от машины и торопливо сказал Владу: - Так. Побудь тут, на случай, если он очнётся. Я потихоньку предупрежу Зойку, чтобы нас не искали и не сболтнули Маре лишнего, пока всё не прояснится. Ну и дверь входную чтобы закрыли. А сам вниз побегу – или связь поймаю и скорую вызову, или до ближайшей больницы доеду.

- А ты успеешь? – голос Влада дрогнул.

- У нас нет другого выхода. Каждая минута дорога.

Артём сбежал по лестнице вниз, и, войдя в квартиру сразу же наткнулся на Зою, нервно глядящую на него исподлобья.

- Где девчонки? – спросил он.

- В спальне, - Зоя мотнула стриженной головой. – Дашка вырубилась, вроде. Еле успокоили. Мара клюет носом – умоталась за день.

- Зой, у нас… - Артём замялся. – У нас беда. Янчик с лестницы упал. Оступился. Живой, но мы не знаем, есть переломы или нету, поэтому трогать его не стали. Телефоны не ловят, я за врачами. Влад с ним рядом. Ты, пожалуйста, запри входную дверь и проследи, чтобы Мара не кинулась нас искать. Скажи, за сигаретами пошли, что угодно наври. До приезда врачей ей лучше ничего не знать, хорошо? И сама тоже попробуй до скорой дозвониться, вдруг получится.

Зою трясло. Она сжала зубы и кивнула. С робкой надеждой посмотрела на Артёма.

- Не переживай, - погладил он её по плечу. – Всё будет хорошо.

Осторожно прикрыв за собой дверь, он убедился, что Зоя заперла её на замок и побежал вниз по лестнице. Левой рукой он держал фонарик высоко над головой, чтобы высветить как можно больше пространства, правой касался перил, на всякий случай. Он смотрел под ноги, чтобы не споткнуться ненароком, и только краем глаза замечал мелькающие мимо чьи-то запертые двери, стены, выкрашенные до половины жёлтым, пёструю плитку на площадках. Десять торопливых шагов по лестнице, пять – по площадке. Снова десять по лестнице, пять по площадке. Десять, пять, десять, пять, десять, пять… Внезапно накатила какая-то глупая детская паника – почему не заканчиваются этажи? Он уже давно должен был добежать до первого. Артём подавил бешеное желание помчаться со всех ног, перепрыгивая через ступеньки. Шумно выдохнув, он продолжил идти, но уже медленнее, шаря лучом фонарика по стенам в поисках номера этажа. Все двери были удивительно похожи. Даже не так – все они были одинаковыми. Тёмно-серыми, шершавыми, с выпуклыми золотистыми цифрами. С одинаковыми выпуклыми цифрами… 19-20. 19-20. Артём спустился на этаж ниже и дрожащей рукой посветил на двери. 19-20.

- Что за чёрт? - выругался он и побежал дальше. Гулкая темнота подъезда ответила ему эхом его собственных шагов. Десять по лестнице, пять площадке. Эхо повторяло все точь-в-точь. Десять по лестнице, четыре по площадке. Артём остановился, как вкопанный. В этот раз эхо ошиблось на один шаг. Впереди был очередной лестничный марш. Артём быстро пробежал три ступеньки, перескочил через одну, медленно спустился по остальным. В абсолютной тишине он услышал десять шагов, сделанных через одинаковые промежутки времени. Кто-то был там. Кто-то шёл за ним всё время. А этот кто-то стоит на один пролёт выше, спрятавшись за лифтовой шахтой.

Страх холодными липкими пальцами провёл дорожку от затылка вниз по позвоночнику, заставив вздрогнуть. Артём не слышал, чтобы кто-то открывал дверь, пока он спускался. Пройти мимо человека и не заметить его он тоже не мог. «Влад!» - осенило вдруг его. Но какого лешего Влад пошёл за ним вместо того, чтобы быть рядом с Яном? Разозлившись на друга и на свой дурацкий страх, Артём развернулся и в три прыжка одолел марш наверх, на площадку. Луч фонарика осветил пустую лестничную клетку и дверь с номерной табличкой. 1985-2021.

- Какого лешего?

Странный номер квартиры с числами, повторяющими год рождения Артёма и нынешний год, смотрелся дико. Шершавая серая дверь была похожа на надгробный камень. Выпуклый дверной глазок, отвратительно похожий на обычный человеческий глаз, вмонтированный в металлическую плиту, казалось, смотрел в упор, ожидая дальнейших действий.

Артём стоял, тупо уставившись на выпуклые золотые цифры. Рука с телефоном дрожала и луч света нервно прыгал по двери и стене. Сзади щёлкнул замок, скрипнули петли. Артём медленно повернулся, посмотрел на чёрный силуэт, стоящий в дверном проеме и закричал.

***

Влад сидел на площадке в абсолютной темноте, экономил заряд на телефоне. Ян лежал справа, и если протянуть руку, то можно было коснуться его. Но делать это почему-то не хотелось. Неприятная тишина и густая мгла словно поглотили время. Сколько уже прошло? Пять минут? Час? Влад слышал удаляющиеся шаги Артёма, но потом пропали и они. Должно быть, он добрался до первого этажа и вышел на улицу. Сидеть на кафеле было холодно и жёстко, но он не пытался даже сменить позу. Вдруг заденет нечаянно ногой Яна и… Отчаянно хотелось курить. Какое-то время он боролся с этим желанием, но оно не уходило, а наоборот, становилось всё более нетерпимым. Как бывает, когда сидишь у парикмахера, а в носу вдруг жутко свербит. Или на совещании чешется пятка. Влад осознал, что ему хочется курить не потому, что он зависим от никотина, а потому, что это обыденное действие поможет успокоиться, справиться с ситуацией. Позволит отделить реальность от подступающего со всех сторон бреда. Промучившись еще минут десять (или полчаса?), он сунул руку в карман джинсов, вытащил пачку сигарет, достал одну и с наслаждением понюхал. Сладковатый запах табака тоненькой ниточкой связал его с миром по ту сторону темноты. С тем миром, где был свет, музыка, люди, разговоры. Вспомнилось, как бесчисленное множество раз Влад смотрел на тлеющую в руках сигарету, сидя в кофейне, дома на кухне, в курилке, в парке – калейдоскоп расплывчатых пейзажей, сфокусированный на оранжево-красном огоньке сигареты, пронёсся перед его глазами так ярко. И снова захотелось увидеть этот оранжево-красный огонёк.

Он пошарил по карманам – зажигалки не было. Заскрипев зубами от досады, Влад едва не смял сигарету в кулаке. Пришедший на ум вариант показался безумным – у Яна в кармане точно была зажигалка, нужно просто её достать. Но решиться на это оказалось невероятно трудно. Рыскать по карманам друга, лежащего без сознания, в угоду своей маленькой глупой слабости было чем-то аморальным и отвратительным. Но как же хотелось увидеть огонёк!

Влад вороватыми движениями водил рукой по полу в поисках телефона, как вдруг далёкий крик нарушил давящую тишину. Кричал мужчина, показалось, что голос похож на Артёма. Сердце забилось где-то в горле. Под пальцы попал холодный шершавый пластик. Влад схватил телефон, совершенно позабыв, что связи нет, и набрал номер Артёма. В трубке заиграла мелодия ожидания.

Você faloupramimdeamoretal.

Veio pra mim, roubou meu coração.

Palavras raras na minha alma.

Уважаемые покупатели! Напоминаем, что сегодня в нашем супермаркете скидки на свежее мясо.

Влад отнял телефон от уха и поднёс к лицу. На экране был высвечен номер Артёма, мелодия ожидания была такая же, как у них обоих, но что за бред про скидки на свежее мясо? Недоумевающе таращась на экран и слушая, как мелодия прерывается объявлением, Влад вдруг ощутил, что что-то неуловимо изменилось вокруг. Что-то было таким обычным, но, вместе с тем, до одури пугающим. «Лифт!» - озарило его. – «Заработал мотор лифта!»

И действительно, совершенно привычный звук гудящего мотора в лифтовой был безумно неуместным в полной темноте подъезда.

Телефон выпал из руки Влада экраном вверх. В тусклом свете из темноты проступили очертания лифтовой шахты, хромированных перил и лестницы, ведущей на девятый этаж. Яна не было.

Парализованный страхом, Влад хватал ртом воздух и оглядывался вокруг в поисках тела.

Лифт остановился на восьмом этаже.

Двери раскрылись и на площадку хлынул яркий свет.

Из лифта приглушённо доносилась лёгкая танцевальная мелодия.

Você falou pra mim de amor e tal.

Veio pra mim, roubou meu coração.

Влад замер, застыл, затаил дыхание, уверенный, что стук его сердца слышно даже этажом ниже.

Какое-то сумасшедшее любопытство тянуло его посмотреть, что же там. Осторожно завалившись на локоть левой руки, он вытянул шею, пытаясь увидеть площадку восьмого этажа. Чуть подвинулся, стараясь не шуметь. Лифт по-прежнему стоял открытый.

Передвинувшись ещё на полметра левее, Влад высунул голову из-за шахты лифта и посмотрел вниз, готовый в любую секунду вскочить на ноги. Поток яркого света лился из открытой кабины, музыка еле слышно играла, но сквозь её игривые звуки Влад услышал шаркающие шаги справа от себя. С лестницы, ведущей на девятый этаж. С наивной внезапной радостью он повернул голову, ожидая увидеть Яна, живого, здорового, готового объяснить, куда он пропал. Чёрная фигура, спустившаяся с лестницы и стоящая всего в нескольких сантиметрах от ног Влада, была не Яном.

***

Закрыв за Артёмом дверь, Зоя села на тюки с вещами в прихожей и сжалась в испуганный комок. Никогда и никому в жизни она бы не призналась, как панически боится темноты. С самого детства. С того самого дня, как по собственной дурости посмотрела с родителями советскую экранизацию «Собаки Баскервилей». После этого она не могла спать с выключенным светом, а повзрослев и съехав от родителей, оставляла зажжённые светильники везде, даже в туалете. Как бы ей хотелось сейчас включить все лампы! Но в огромной чужой квартире единственным источником света были слабые огоньки свечей, медленно догорающих на обеденном столе в гостиной. Их трепещущие блики делали темноту более страшной, более глубокой, бросая кривляющиеся тени на стены и потолок. Тёмные порталы дверных проёмов вели в комнаты, где едва угадывались прямоугольники окон, чуть светлее, чем окружающая Зою темнота. Когда рядом были друзья, фобия отступала, даже несмотря на рассказываемые ими страшилки. Смех – лучшее лекарство против страха, это она знала точно. Но сейчас ей казалось, что она осталась совершенно одна, а друзья, отделённые от неё запертыми дверьми – на самом деле далеко, едва ли не в других измерениях. Раздосадовано поёжившись, Зоя разблокировала телефон и запустила игрушку, чтобы отвлечься. О том, что батарейка рано или поздно сядет, она старалась не думать. Лишь бы сейчас смотреть на что-то яркое. Куда угодно, только не в эту тьму с пляшущими тенями. Передвигая по экрану пальцем разноцветные драгоценные камушки, она незаметно отвлеклась от сжимающего горло страха, полностью погрузившись в незатейливую механику игры. Временами ей казалось, что она слышит шаги и голоса, но стоило ей прекратить игру и прислушаться, как морок исчезал.

- Ну, давай же, электричество, приди-приди-приди! – шептала она. – Вот, сейчас этот уровень пройду и будет свет. Ай-яй-яй… Чёрт… Хорошо. Сейчас-сейчас… Точно пройду и будет свет.

Яркость экрана снизилась до минимума, осталось пять процентов заряда батареи. В спальне чуть слышно скрипнула кровать. Зоя напряглась, чувствуя холодок на стриженном затылке. Прислушалась. Шаги. Дверная ручка повернулась и в тот момент, когда Зоя уже почувствовала приближающийся предобморочный звон в ушах, на пороге спальни появилась Мара.

- Ты чего тут кукуешь? – удивлённо спросила она.

- Ребят жду, - ответила Зоя, едва ворочая пересохшим языком.

- А где они?

- А-а… за сигаретами пошли. Как Дашка?

- Дрыхнет, - Мара вздохнула и покачала головой. – Задала она нам сегодня жару, тихоня наша.

- А ты что ей дала?

- Успокаивающий настой. По рецепту прабабушки моей. Горные травы, ягоды какие-то, не помню уже…

Но Зоя едва слышала то, что рассказывала Мара. Дверной глазок горел яркой точкой на тёмном полотне двери. «Они вернулись!» - обрадованно подумала Зоя. – «Надо как-то отвлечь Марусю, пока Тёма или Влад не придут и не скажут, что всё в порядке».

Дверь дернулась, словно кто-то резко потянул за ручку с той стороны. Зоя вздохнула с облегчением и соскочила с тюков: «Пришли!»

Она с нетерпением смотрела, как Мара поворачивает ручку замка, как распахивает дверь. «Почему никого не видно?» - промелькнула у неё мысль при виде пустой лестничной клетки, ярко освещённой светом из открытого лифта.

Мара повернулась к ней с недоумённым лицом.

- Что за… - начала она и застыла, не закончив фразу.

Позади Зои, стоявшей светлым силуэтом на чёрном фоне, было отчётливо видно нечто… нечто абсурдное и ужасающее - невероятно высокое худое существо, с бледным лицом, покрытым гноящимися дырами, как пулевыми ранениями. И из каждой такой дыры, из ноздрей, из пустых провалов глазниц, на розовато-серых зрительных нервах свисали глаза – как отвратительные белые вишни на длинных черенках. Жёлтый гной стекал по нервам на глазные яблоки, застывая горчичными струпьями. Чёрная пасть рубила лицо пополам кривой чертой. Существо медленно, словно в режиме slow-motion, растягивало страшный рот то ли в улыбке, то ли в оскале и тянуло голову ближе к макушке ничего не подозревающей Зои.

Мара с трудом сглотнула и медленно перевела взгляд на лицо подруги, мертвенно-бледное и перекошенное от страха.

- Обернись! – закричали они обе одновременно. И тьма поглотила всё вокруг.

***

Даша проснулась на следующий день после полудня. Спину ломило от долгого сна. Голова была словно набита ватой. Встав с кровати и неприятно удивившись тому факту, что спала она в кроссовках, Даша вышла из комнаты и осмотрелась.

В квартире было тихо и пусто.

«Уехали за остатками вещей», - сонно подумала она и потопала в ванную.

Воспоминания о вчерашнем вечере куда-то растворились, но по ощущениям Даша догадалась, что изрядно перебрала. О бурной вечеринке свидетельствовал и стол в гостиной, заставленный грязной посудой и пустыми бутылками из-под домашнего вина. Чей-то стакан опрокинулся и залил бордовой лужей столешницу.

Даша вздохнула и принялась собирать тарелки и миски. Ей захотелось навести порядок до возвращения Мары. Перемыв посуду и вытерев липкую лужу со стола, она заглянула в холодильник и убедилась, что еды и напитков больше нет.

- Что ж, пора сделать набег на склад с продовольствием, - буркнула она. – А то вернутся голодные, а дома ни крошки.

Натянув куртку и нащупав в кармане пачку купюр, Даша вышла из квартиры и вызвала лифт. Глухо заурчал мотор. Двери открылись, она вышла в светлую кабину и нажала на кнопку первого этажа. Лифт мягко дёрнулся и поплыл вниз. Из динамика на потолке еле слышно звучала лёгкая танцевальная мелодия.

Você falou pra mim de amor e tal.

Veio pra mim, roubou meu coração.

Palavras raras na minha alma.

Пританцовывая, Даша вышла из подъезда и направилась к супермаркету. Парковка перед ним была пуста, только одинокая тележка нелепо стояла посередине.

- Вот ты-то мне как раз и нужна, - весело сказала Даша тележке, взялась поудобнее за ручку и покатила её к дверям.

Внутри было пусто и очень светло. Видимо, супермаркет открылся совсем недавно – на входе ещё стояла арка из жёлто-фиолетовых воздушных шаров, немного сдувшихся, местами лопнувших. Длинные ряды стеллажей пестрели аккуратно выложенными красочными упаковками, банками и бутылками. А фоном, к вящему удовольствию Даши – всё та же приятная песенка из лифта. До ужаса знакомая. Но только где она её слышала раньше?

Você falou pra mim de amor e tal.

Veio pra mim, roubou meu coração.

Уважаемые покупатели! Напоминаем, что сегодня в нашем супермаркете скидки на свежее мясо.

Песня прервалась объявлением о скидках, и Даша мысленно улыбнулась. «Отлично! Сварганю лазанью к их приходу», - подумала она, толкая тележку по ряду с напитками в поисках газировки.

Ряд закончился, Даша повернула направо и упёрлась взглядом в витрину, где центральную полку занимала целая батарея стеклянных банок.

- Ничего себе… - с отвращением и восхищением протянула она, беря в руки банку и разглядывая её содержимое. Внутри, залитые мутной жидкостью, как шампиньоны рассолом, были плотно набиты глаза – карие, серые, голубые. Похожие на корни зрительные нервы обвивали их коричневой сетью. Склера некоторых глаз была молочно-белой, другие покрывал ажурный узор красных сосудов. Один глаз был точь-в-точь Тёмин, с едва заметной колобомой – чуть вытянутым зрачком. На этикетке было крупно написано «Глаза. Ассорти» и внизу мелким шрифтом до странности обычный текст: завод-изготовитель, дата выпуска, ГОСТ и прочее.

- Интересует? – раздался рядом юношеский голос и Даша едва не выронила банку из рук от неожиданности.

- А? – оглянулась она и увидела рядом с витриной молодого человека в форме продавца-консультанта. Невысокого роста, худой, белобрысый парень с яркими голубыми глазами стоял, по-хозяйски прислонившись плечом к витрине.

- Спасибо, но, наверно, потом, - улыбнулась ему Даша в ответ и пошла вдоль ряда с консервами.

- Тётенька! – раздался за её спиной мальчишечий голос. – Тётенька, вы денежку потеряли!

Обернувшись, Даша увидела мальчишку лет десяти в ядовито-зелёной ветровке. Он внимательно смотрел на неё разноцветными глазами и широко улыбался, показывая ряд меленьких острых зубов, испачканных красным.

- Ты проиграла. Води.