​Маяк

​Маяк
Работа №235

Восход всегда был очень красивым и завораживающим зрелищем. Астория мечтательно вздохнула, прослеживая взглядом первый лучик света, разорвавший ночную тьму. Здесь, на Маяке не было сумерек, только свет или тьма. И каждый новый день девушка начинала именно с созерцания их звезды – Астры-1 – огромного ярко-красного светила, в честь которого её и назвали. Лучи будто обнимали небольшой островок жизни посреди космоса, и, даже не чувствуя их тепла, девушка ощущала незримую связь с алым гигантом. Восход длился всего несколько мгновений, и вскоре тьма отступила. А значит, пора приниматься за работу.

Поднявшись со своего любимого камня на берегу озера, Астория улыбнулась сама себе и поспешила к дому. Вначале необходимо проверить систему жизнеобеспечения, затем уровень кислорода, состояние воды, растений и ещё многого, необходимого для нормального существования. Затем приготовить завтрак, пусть даже из синтетически синтезированных продуктов, и заварить чай – единственное, что они с отцом выращивали самостоятельно. Каждый шаг, вздох и движение рукой уже давно были выверены и доведены до автоматизма, а потому управилась девушка даже быстрее, чем всегда: когда она залила кипяток в две простые кружки, отец ещё не появился.

«Неужели что-то с Маяком?!» – мелькнула жуткая мысль, но по-настоящему испугаться Астория не успела: дверь открылась, впуская в помещение рослого мужчину в таком же, как и у неё, защитном комбинезоне.

Теодор Рэмсей был почти полностью сед, но даже несмотря на возраст, выглядел довольно крепким. Широкоплечий и коренастый, он походил на военного, хотя Астория, в последнее время злоупотреблявшая этим сравнением, видела солдат лишь на картинках в книгах. В отличие от дочери, хранитель Маяка обладал тёмно-карими глазами и почти всегда настороженно прищуренным взглядом. Волосы он завязывал в низкий хвост, а на лице носил бороду. Здесь, на Маяке красота ни к чему, главное – удобство.

Астория же пошла в мать: светловолосая и белокожая, с ясными, как свет звёзд, голубыми глазами и искренней улыбкой, почти никогда не покидавшей её лица. Служба на Маяке совсем не была ей в тягость, а вынужденное одиночество девушка воспринимала как должное. За всю свою недолгую жизнь Астория Рэмсей не знала никого, кроме отца, и ничего, кроме Маяка.

– Ты сегодня долго, пап, – чмокнув мужчину в щёку, девушка пододвинула к нему чашку. – Я уже испугалась, что-то произошло с Огнём…

– Нет-нет, хвала Небесному Господину, – усмехнулся Теодор, беря с тарелки бутерброд. – Просто я старею, дочка, а ты, наоборот, расцветаешь…

– Глупости, – отмахнулась Астория, откусывая свой кусок хлеба и тут же возбуждённо подскакивая с места. – Точно! Чуть не забыла! Мне же сегодня шесть тысяч дней! Целых шесть тысяч!

Собственный возраст отец и дочь считали, отдавая дань традициям, в планетарных днях, хотя здесь, на Маяке сутки содержали всего восемнадцать планетарных часов. Шесть тысяч дней – такой срок назначил Теодор ещё очень давно. Именно в этот день Астория должна была узнать о работе самого сердца Маяка – сигнального Огня и, таким образом, приобщиться к священной работе Хранителя.

– О, да, сегодня большой день, – улыбнулся мистер Рэмсей, с наслаждением отпивая из кружки. – После обеда ты впервые посетишь командную рубку и своими глазами увидишь наш Огонь. А пока что…

– Медитация, – со вздохом закончила фразу девушка. – Потому что Хранитель должен уметь концентрироваться на главном.

Медитации были неотъемлемой частью ежедневной рутины, и к ним Астория привыкла так же, как и ко всему остальному. Около часа после завтрака и столько же перед сном, концентрироваться на своём долге, не думать ни о чём постороннем… Однако сегодня из положенных шестидесяти минут юная хранительница смогла выдержать лишь пятнадцать: мысли отказывались исчезать из головы, и после нескольких бесплодных попыток девушка махнула рукой.

«Добавлю это время к вечернему сеансу!» – решила она, стремительно вскакивая с места и устремляясь к выходу. Только бы отец не прознал…

Осторожно прикрыв за собой дверь, девушка поспешно скрылась из зоны обзора окна отцовской комнаты и направилась в дальнюю часть Маяка.

В отличие от их «жилой» зоны, здесь буйствовала растительность. Деревья и кусты создавали причудливый лабиринт, в котором светловолосая хранительница уже давно ощущала себя хозяйкой. На всём Маяке этот уголок был её самым любимым.

Однажды ещё в глубоком детстве в одной из отцовских книг Астория вычитала, что дойти до линии горизонта невозможно, так как её не существует. «Планета круглая, поэтому путешественник рано или поздно прибудет в исходную точку», – громогласно заявлял автор, и эта его уверенность почему-то очень разозлила маленькую Рэмсей. В тот же день она собрала в узелок немного еды и воды и, захватив под мышку злополучную книгу, двинулась к той самой «несуществующей» линии, что на Маяке была отчётливо видна. «Тяжёлое и опасное путешествие» завершилось менее чем через час: Астория в прямом смысле слова упёрлась в «край земли» и, будь она чуть повыше, то достала бы рукой до неба. Помнится, тот случай сильно подорвал её доверие к книгам…

Тогда же она открыла для себя лес и множество укромных мест в нём. Приходить сюда тоже стало частью дневной рутины, правда обычно девушка делала это позже, после медитации.

«Хм, а может, получится здесь?» – осенённая внезапной мыслью, Рэмсей уселась на одну из нижних веток раскидистого дерева и попыталась сосредоточиться, однако предвкушение и тут дало себя знать, делая концентрацию невозможной на сегодня опцией.

– Ладно, значит всё-таки вечером, – вздохнула девушка, обращаясь сама к себе. В последнее время за неимением других собеседников, она часто беседовала с собой, иногда разыгрывая даже три или четыре роли. Отец бы однозначно назвал это глупостью, но разговоры с ним наскучили Астории ещё много сотен дней назад. О своём долге она и так не забывала ни на секунду, а о чём-то другом Теодор просто не разговаривал. Даже утренний диалог о её юбилее (умное слово из книжки!) он перевёл на медитацию… А ведь она так хотела отпраздновать…

– Ещё не поздно предложить ему праздник, – тут же утешила девушка саму себя. – Работы у нас сегодня немного, впрочем, как и всегда. И заняться особо нечем. Исполнение долга не отнимает много времени…

Дальше мысли потекли так быстро, что проговаривать их не было возможности. Почему мы здесь? Зачем мы делаем то, что делаем? Почему нельзя покинуть Маяк? И что там, за пределами Маяка?

Астория обняла себя за плечи и потихоньку сползла с ветки на траву, обуреваемая внезапным и безотчётным страхом. Откуда в её голове появилось такое? Маяк – её дом, его нельзя покинуть. Путеводный Огонь, служба Планете… Все эти шесть тысяч дней она жила здесь и выполняла свою работу, это нельзя прекращать, иначе…

Какой-то посторонний звук вдруг ножом разрезал сознание, и Рэмсей тут же вернулась в реальность. Неясные мысли пропали так же неожиданно, как и появились, и теперь хранительница была озабочена лишь этим чужеродным на Маяке звуком, который вскоре повторился, заставив её вздрогнуть. Оружия они с отцом никогда не имели, и даже само слово Астория знала только из книг, но какие-то первобытные инстинкты заставили её дотянуться до ближайшей палки и крепко сжать её в кулаке.

Звук, в котором сейчас уже можно было угадать сдерживаемый стон, вновь повторился, в этот раз сопровождаемый явно нецензурным бормотанием. Подобных слов девушка никогда не слышала, а потому любопытство победило страх. Не давая себе времени передумать, хранительница в несколько шагов преодолела кусты и выскочила на соседнюю полянку, всё ещё сжимая в руках палку.

Источник звука, оказавшийся кем-то очень похожим на человека (на этом этапе Астория всё ещё не была уверена), дёрнулся и вскрикнул от неожиданности, тут же зашипев от боли. Краем глаза Рэмсей заметила повязку на его боку, но осознание того, что она видит перед собой кого-то, кроме отца, затмило всё, поэтому девушка просто осела на землю, не сводя глаз с пришельца и машинально впиваясь ногтями в кору ветки.

Если подумать, то даже с этим глуповатым испуганно-удивлённым выражением на лице, он был красив, по крайней мере, Астории так показалось. Он не носил защитного комбинезона, лишь бриджи да эту самую криво сделанную повязку, ярко выделяющуюся на коже, гораздо более тёмной, чем у отца или у неё самой. Волосы он наверняка завязывал в небрежный хвост, но сейчас в распущенном состоянии, чуть вьющиеся, насыщенно каштанового цвета, они доходили владельцу до середины предплечья и совершенно отличались от всех причёсок, виденных девушкой раньше.

Рассмотреть глаза Астория не успела: парень охнул и присел на колени, а на повязке стремительно расползлось кровавое пятно.

– А, чёрт, опять открылась… – прошипел он сквозь зубы, одной рукой зажимая рану, а второй шаря в небольшой сумке. – Ядову голову, вот же угораздило!

Проделывая какие-то нехитрые махинации с бинтами и мазью, пришелец будто бы и забыл о хранительнице, не сводящей с него взгляда. Астория следила за движениями его пальцев скорее машинально, чем из любопытства: шок от увиденного ещё не прошёл.

– Это сон, это однозначно сон, – прошептала девушка, ещё крепче сжимая импровизированное оружие в руках. – Надо просто развеять его, и он исчезнет… Одним лёгким движением…

– Ай! – от довольно ощутимого тычка пришелец даже не подумал исчезать. – Чего дерешься-то? – он ненавязчиво потянул палку к себе, и Астория, совершенно не ожидавшая такого исхода событий, вскрикнула и отодвинулась подальше, уступив оружие противнику.

– Эй, да не бойся ты, – незнакомец приветливо улыбнулся и отбросил ветку в сторону. – Я не обижу, честно… Испугался не меньше тебя, не думал, что этот жилой модуль обитаем…

– Что ты такое? – наконец выдавила из себя Астория, пытаясь осмыслить фразу «жилой модуль».

– Что? – лицо парня приобрело крайне удивлённое выражение. – Смеёшься? Такой же человек, как и ты, людей, что ли никогда не видела?

Рэмсей отрицательно помотала головой, рассматривая, наконец, цвет глаз пришельца. Они были карие, но не тёмно-серьёзные, как у отца, а какие-то непередаваемо медовые и озорные, полные мальчишеского задора и тяги к приключениям. Её ответ он явно принял за шутку, а потому продолжил говорить:

– Уф, хвала капитану Гифту, этот модуль обитаемый, а значит, у вас наверняка имеются запасные прыжковые контроллеры, и я спасён… Тебя, кстати, как зовут-то?

– А-астория, – девушка на секунду запнулась, обдумывая, стоит ли ей называть фамилию, но собеседника её ответ, похоже, и так вполне удовлетворил.

– Значит, Тори, – продолжил он, тут же выделив из имени самое главное. – Я Карлос… Чарли.

Хранительница чуть наклонила голову и настороженно взглянула на протянутую в её сторону ладонь. Медленно и почти не осознавая своих действий, она повторила этот жест и всем телом вздрогнула, ощущая тёплое и чуть шершавое прикосновение. Всё это было очень необычно, а потому волнительно и притягательно. Страх отступил, и Астория робко задала очень волнующий её на данный момент вопрос:

– Как ты сюда попал?

– Я? – Чарли уселся на земле поудобнее и притянул к себе сумку. – Через шлюз, конечно же! Хорошо ещё, что смог нормально приземлиться… Эту развалюху, на которой я летаю, давно уже пора списать в утиль…

– А, я знаю! – девушка вдруг захлопала в ладоши, осенённая идеей. – Ты, наверное, с Планеты! И был ранен в космическом бою!

Карлос несколько секунд молча смотрел на неё, а потом разразился смехом:

– Ну и ну, ты действительно странная! С Планеты! И если б это был космический бой, то от меня с моим корытом осталось бы мокрое место! С этим, – он указал на повязку, – вообще так глупо вышло… Хорошо, хоть никто не видел.

Заметив, что Рэмсей не сводит с него заинтересованного взгляда, парень вздохнул и пробурчал:

– Когда приземлялся, пряжка на ремне безопасности сломалась, и я вылетел из кресла. Видимо, на что-то напоролся… Не говори только никому, а то засмеют.

Осознав, что ей доверили тайну, Астория яростно закивала головой, чем вызвала у нового знакомого очередной приступ смеха, оказавшийся заразным. Когда веселье немного улеглось, Чарли разыскал в кармане резинку, завязал волосы в хвост и хлопнул в ладоши:

– А сейчас твоя очередь отвечать на вопросы! Что это за жилой модуль?

– Это не жилой модуль, это Маяк! – с жаром возразила девушка, которой это словосочетание казалось оскорбительным для её родины. – Маяк – страж Планеты, а мы с папой – его священные хранители! Наш долг – поддерживать Огонь и служить во благо всем остальным! Неужели ты ничего о нас не знаешь? Папа говорит, что для людей Планеты мы герои… Её, кстати, отсюда видно! Вон, смотри! – вскочив с места, Астория указала рукой на молочно-белые очертания в небе. – Красивая…

Карлос, однако, даже не поднял взгляд. С каждым её словом, его улыбка таяла, оставляя место какой-то пустоте и растерянности. Когда хранительница, вдоволь налюбовавшись, вернулась на место, парень выглядел уже совсем подавленно:

– Слушай… – он вздохнул и посмотрел ей в глаза. – Жаль тебя разочаровывать, но… Но никакой планеты нет. Вы просто болтаетесь в космосе, как обычный астероид.

Девушка замерла на месте как громом поражённая. Сердце отстукивало секунды, в сознании мелькали тысячи мыслей, Астории казалось, что треснул сам мир, и сквозь эти разломы внутрь заползает тянущаяся чёрная пустота, поглощающая всё вокруг. Деревья, озеро, дом, папа, их небольшая чайная плантация – всё это исчезало во тьме. Стало страшно, так же, как и в тот момент…

Чарли не смог долго выдерживать её взгляд и опустил глаза, тщательно исследуя траву, на которой сидел.

– Прости, но кто-то должен был тебе сказать…

– Ты всё врёшь! – закричала вдруг Рэмсей, крепко сжав кулаки. – Всё неправда! Ты всё выдумал! Выдумал, чтобы меня напугать!

– Да нет же! – парень тоже поднялся на ноги, осторожно придерживая повязку. – Я…

– Я вижу свою Планету! – перебила его Астория. – И вижу Астру-1, нашу звезду! И не смей говорить, что этого не существует! И вообще, – она всхлипнула и яростно затёрла глаза, – на Маяке не должно быть посторонних, поэтому ты покинешь его до рассвета следующего дня! Надеюсь, это ясно!

Развернувшись, хранительница уверенно зашагала прочь, не обращая внимания на попытки Карлоса что-то ей сказать. Выйдя из леса, она всё-таки сорвалась на бег и следующие полчаса проплакала у себя на кровати.

Разумеется, всё, что он сказал, ложь, иначе быть не может. И Планета, и Астра-1 существуют, без них просто не было бы Маяка. Но почему тогда так грустно и страшно? Почему, несмотря на все доводы логики, сознание верит его словам?

– Ну почему он появился именно сегодня?! – прокричала девушка в подушку, тут же сворачиваясь калачиком. Скоро уже тот самый момент, не хотелось бы встречать его в подавленном состоянии.

К обеду Астория вышла спокойная как удав. Что-то подсказывало ей, что присутствие на Маяке третьего должно остаться тайной, поэтому она изо всех сил делала вид, что всё в порядке. Однако волнение было напрасным: Теодор посчитал, что дочь просто предвкушает поход в командную рубку, а потому только улыбался и ободряюще гладил её по плечу.

– Не переживай, у тебя всё получится, – произнёс он, уже стоя около заветной двери и натягивая защитный скафандр поверх комбинезона. – Ты у меня уже совсем взрослая.

Астория вздохнула, втискиваясь в свой защитный комплект. Хоть он и был ей великоват, но почему-то сильно стеснял движения. Создавалось ощущение огромной горы на плечах, и девушке казалось, что в этом одеянии она даже руку не сможет поднять, не говоря уже о том, чтобы шагнуть.

– За мной, – скомандовал отец, открывая толстую железную дверь и проходя в узкий и немного мрачноватый коридор, в котором тускло мерцала одна-единственная лампочка. Юная хранительница сглотнула появившийся в горле ком и послушно последовала за Теодором, оглядывая всё вокруг.

Чтобы попасть в командную рубку, им пришлось пройти несколько шагов в темноте и подняться по небольшой лестнице. К этому моменту Астория уже не думала ни о Карлосе, ни о его словах: всё осталось снаружи, за толстой, закрывающейся на винт дверью.

Помещение, в которое они вошли, имело форму сектора. Всю верхнюю часть закруглённой стены занимало окно, через которое можно было видеть огромную пылающую сферу. Вначале девушка приняла её за Астру-1, но потом сообразила – это и есть их Огонь! Восторженно выдохнув, она подошла ближе и приникла к стеклу. Теодор усмехнулся в бороду и промолчал, давая дочери время сродниться с их светилом.

На командном пульте мерцали какие-то огоньки, шевелились датчики, дёргались стрелочки, но Астория смотрела, затаив дыхание, лишь на огромный горящий шар, связанный с Маяком тонкой, будто обнимающей его трубой. Второй её конец приходил как раз в рубку и крепился на второй плоской стене. Там же было ещё несколько приборов, какие-то ящики и экраны, и, самое главное, небольшой шкафчик, непосредственно соединённый с трубой.

– Папа, кажется, он гаснет, – вдруг прошептала девушка, указывая на шар. – Он ведь не исчезнет?

– Нет-нет, – Теодор положил руку ей на плечо. – Испокон веков хранители следят за тем, чтобы свет не погас, и сегодня ты приобщишься к их труду.

Астория глубоко вздохнула и повернулась, готовая выслушивать инструкции.

– Чтобы Маяк продолжал светить, Огонь нужно подпитывать три раза в день: утром, в обед и вечером, – Рэмсей-старший начал свою речь, потихоньку переходя к плоской стене. – Вещество, которое нам нужно, это меридин, вот он здесь, в капсулах. Запомни, дочка, он очень токсичен и опасен для здоровья, поэтому ни в коем случае, ни под каким видом не заходи в рубку без скафандра и тем более не касайся капсул без защитных рукавиц, это понятно?

– Да, папа, – хранительница кивнула и сделала шаг к трубе. – Нужно положить капсулу в этот шкафчик?

– Нет-нет! – Теодор резко преградил ей путь. – То есть, да, всё правильно, но ты сделаешь это вечером. Сейчас я покажу, как.

Натянув поверх скафандра защитные перчатки, мужчина открыл один из встроенных в стену ящиков и очень осторожно извлёк оттуда прозрачную капсулу, длиной с ладонь. Внутри неё зловеще плескалась кислотно-зелёная жидкость – меридин. Распахнув шкафчик, Теодор установил капсулу на специальную подставку, а затем плотно закрыл дверцу.

– Готовься смотреть в окно, – улыбнулся он дочери, стягивая перчатки и нажимая большую кнопку на стене.

Что-то зажужжало, и капсула резко сорвалась с места, покидая Маяк и по трубе устремляясь к Огню. Астория метнулась к противоположной стене, тут же находя глазами крошечную точку, скользящую внутри трубы. Как только капсула достигла светящегося шара, он вспыхнул с новой силой, в разы ярче и прекрасней.

– Ого-о-о… – только и смогла протянуть девушка, пристально вглядываясь в пламя. – Это впечатляюще…

– Всё, пойдём, – мужчина взял дочь за руку и потянул к выходу. – Здесь нельзя долго находиться.

Снова лестница, коридор, тусклая лампочка, дверь с винтом – и Астория вернулась в привычный для неё мир. Впечатления от увиденного переполняли её, чуть ли не мешая дышать. Хотелось рассказать кому-то, поделиться, описать процесс, но в то же время девушка ощущала животный ужас от близости настолько опасного вещества и не могла выдавить из себя ни звука. Скафандры они с отцом сняли и сложили молча, спускались вниз тоже молча, и только в кухне Теодор, наконец, заговорил:

– Теперь ты понимаешь, насколько серьёзна наша работа.

– Да, папа, – светловолосая хранительница уселась на стул и тяжело вздохнула. – Понимаю.

– Я не хотел на тебя это взваливать так рано, – мужчина сел рядом и ласково приобнял её. – Но когда-нибудь меня не станет и…

– Не говори так! – вскрикнула Астория, крепко прижимаясь к нему. – Не говори! Если я останусь совсем одна…

Слёзы вдруг потекли против воли, и девушка, не в силах их сдержать, уткнулась носом отцу в грудь.

– Ну-ну, тише, дорогая, – Теодор провёл рукой по её волосам. – Ты не останешься одна. Скоро сюда прибудет ещё один хранитель, и вы с ним продолжите наш род…

– Что?! – от удивления Рэмсей даже перестала плакать. – Я должна буду… ребёнка рожать?!

– Ну, конечно, солнышко, – мужчина ненавязчиво привлёк дочь к себе. – Так было и со мной, и со всеми нашими предками. Когда настаёт время продолжить род, мы связываемся с Планетой, и они присылают кого-то сильного и достойного. По правде говоря, я отправил сообщение довольно давно, но ответа до сих пор не было. Эх, лучше бы, конечно, ты приступила к работе с меридином после родов…

– А если я не хочу? – Астория чувствовала, что вот-вот сорвётся на крик. – А если мне не понравится этот… которого пришлют? Почему я вообще должна?..

Теодор тяжело вздохнул и крепче прижал дочь к себе.

– Всё-таки, рановато тебе ещё… Меридин – очень опасное вещество. Среди его свойств также есть и отрицательное влияние на психику. Но самое главное – он быстро и необратимо реагирует с кислородом, так что если хоть одна капля окажется вне капсулы, мы обречены.

После этих слов в кухне повисла давящая тишина. Астория слышала стук собственного сердца словно гром. Ещё сегодня утром она была самой счастливой душой на Маяке, а сейчас… Сейчас родной дом казался тюрьмой, а самый близкий человек – тюремщиком. Там, где ей всегда было хорошо и спокойно, теперь страшно и неуютно. Как будто чёрная пустота медленно и бесповоротно заполняет её маленький мирок…

– Я… я хочу побыть одна. Можно? – Рэмсей даже удивилась холодным ноткам в собственном голосе.

– Да-да, конечно, – отец тут же убрал руку с её плеча. – Только не задерживайся допоздна.

Молча кивнув, хранительница вышла из дому и направилась в лес скорее по инерции, чем действительно осознавая, куда идёт. Маяк по-прежнему был залит светом Астры-1, но все до боли знакомые места – озеро, камень на берегу, тропинка к лесу – казались чужими и ненастоящими. Только пройдя половину пути до своей любимой поляны, Астория осознала, что одиночества в этой части Маяка ей больше не найти: Карлос наверняка расположил там свой лагерь. И если начнёт расспрашивать…

Вдруг паззл в её голове мгновенно сложился: Чарли наверняка и есть тот самый, которого прислали. Просто он решил подшутить над ней, и сразу не сказал, зачем приехал. Ну, что ж, он всё же лучше, чем кто-то вообще незнакомый. Значит, решено.

Оставшийся путь девушка преодолела за несколько минут. Проломившись через кусты, она, как и ожидала, увидела утреннего пришельца на том же самом месте, правда, в этот раз поляна выглядела более обжитой: Карлос перетащил сюда ещё некоторые вещи с корабля и обустроил некое подобие палатки. По центру стояла небольшая круглая печка, видимо, специально оборудованная для походных условий. Парень как раз сидел около неё, поедая какую-то консерву прямо из банки. Завидев новую знакомую, он отложил еду и взмахнул рукой в знак приветствия.

– Ты вернулась! – радостно заметил он, не скрывая улыбки. – Я рад, правда…

– Я знаю, зачем ты здесь, – чётко проговорила светловолосая хранительница, чувствуя, как уши и щёки стремительно пунцовеют. – Ты… ты можешь это взять.

– Неужели ты раздобыла мне прыжковый контроллер? – радость в голосе Чарли сменилась недоверием. – Не может быть!

– Я… я точно не знаю, как это делается… – Астория отвела взгляд и сделала шаг вперед, совершенно не слушая его слов.

Доля секунды на то, чтобы протянуть собачку молнии вниз, ещё несколько мгновений – чтобы освободиться от рукавов, всё-таки в этом аспекте комбинезоны страшно неудобны. Стянуть футболку и отбросить подальше, чтобы не было сомнений… Пусть смотрит, пусть делает всё, что хочет.

Хоть решимость была сильна, как никогда, девушка всё же крепко зажмурилась, чтобы преодолеть страх и стеснение. Однако открыв глаза в следующий раз, она обнаружила себя сидящей на траве и укутанной в большую мужскую куртку. Карлос, чуть отвернувшись, поспешно доедал свою консерву. На щеках его алел предательский румянец, и Рэмсей вдруг поняла, что ошиблась.

– Как же так, не понимаю… – выдохнула она, сильнее кутаясь в куртку.

– Вот и я тоже! – парень прикончил, наконец, банку и развернулся к собеседнице. – Прыжковый контроллер – это микросхема, а не «терять контроль и прыгать на меня!»

Астория всхлипнула и закрыла лицо руками, давая волю слезам. Почему-то мучил сейчас не стыд, а сожаление, что Чарли – не тот, за кого она его приняла. Идя сюда, девушка вроде как переступала через себя, но именно сейчас ей безумно хотелось, чтобы волей судьбы ей был предначертан именно он. Как же всё запуталось…

Парень тем временем придвинулся ближе и ласково провёл рукой по светлым волосам.

– Ну, всё хорошо, – прошептал он, улыбнувшись. – Хотя чудишь ты, конечно, знатно. Рассказывай, что у тебя случилось.

Внутренне Рэмсей с самого начала знала, что расскажет ему всё-всё, и теперь, когда разрешение было получено, слова полились из неё потоком. Она говорила обо всём: об отце, о Маяке, об одиночестве, об Огне, о зелёных капсулах, о меридине, о том, кто должен был приехать с Планеты…

Карлос слушал молча, лишь мимикой выдавая эмоции: на моменте описания дозаправки пламени, он слегка нахмурился, но не издал ни звука. Когда красноречие девушки, наконец, иссякло, он тяжело вздохнул:

– Меридин запрещено синтезировать и использовать уже больше сорока лет. А вы его каждый день чуть ли не голыми руками трогаете… И главное, совершенно бессмысленно!

– Не говори так! – Астория гневно сжала пальцы в кулак. – Даже ты сам прилетел сюда, увидев свет!

– Да не видел я никакого света! – Чарли хмыкнул и отвёл взгляд. – На корабле есть радар, он фиксирует все объекты на определённом от себя расстоянии. Когда я понял, что контроллер барахлит, то просто выбрал ближайшую точку, где будет возможность заменить его или починить. И если бы здесь была обитаемая планета, то стал бы я приземляться на непонятный островок?

С этим тяжело было поспорить, и Рэмсей ещё плотнее укуталась в куртку, пытаясь сбежать от реальности, но в то же время осознавая, что это невозможно.

– Там, правда, ничего нет? – спросила она, с трудом выговаривая слова. – Ни Планеты, ни Астры-1?

Парень без слов встал с места, пересёк поляну и, жестом приказав идти за ним, скрылся в кустах. Астория колебалась ровно мгновение, а затем вскочила и поспешила за ним, по пути вновь надевая и застёгивая комбинезон. Открыв дверь шлюзовой камеры, Карлос пропустил её вперед, позволяя подойти к кораблю первой. Всё так же ничего не говоря, он зашёл внутрь и, плюхнувшись в кресло, запустил сканирование. Рэмсей заглянула ему через плечо и тихо выдохнула, едва устояв на ногах: вокруг их Маяка, находившегося сейчас в центре экрана, действительно ничего не было.

– Если не веришь, можем взлететь, посмотришь собственными глазами, – Чарли осторожно коснулся её руки. – Пойми, я не желаю тебе зла. Наоборот, я… я теперь просто не смогу оставить тебя здесь.

Несмотря на трагедию их с отцом, как оказалось, бессмысленного существования, Астория тогда улыбнулась: эти слова заставили её сердце биться быстрее. Возможно, этот парень всё-таки послан судьбой…

Назад к поляне они шли, держась за руки. Усадив девушку на прежнее место, Карлос достал из сумки ещё одну банку с чем-то консервированным.

– Будешь?

Рэмсей кивнула и с аппетитом принялась за необычную для неё еду. Вкус ощущался гораздо полнее: эта походная пища оказалась вкуснее, чем любые местные лакомства. С каждым кусочком хранительница всё больше воспринимала открывшуюся правду как благо: ведь теперь можно покинуть это место, надоевшее на самом деле до чёртиков. Посмотреть галактику, может, даже и не одну, увидеть других людей… И самое главное, быть вместе с Чарли, который вдруг стал таким родным.

– Расскажи что-нибудь, – попросила она, отставляя банку и облизываясь. – О своём мире. Как ты живёшь, чем занимаешься?

– О-о-о, – парень усмехнулся, отвлекаясь от рассматривания злополучной неработающей микросхемы. – Чем я только не занимаюсь!

Разговор затянулся до позднего вечера, и за эти несколько часов Астория узнала больше нового, чем за всю жизнь. Человечество, оказывается, уже много лет не обитает на планетах. Первородная Земля-1 была уничтожена природными катаклизмами, а потому люди на нескольких огромных флотах покинули её и сейчас ищут новый дом. Сам Карлос родился на двадцать четвёртом галактическом флоте и с самого детства мечтал стать пилотом. Едва достигнув совершеннолетия, он записался в школу лётчиков и после года тяжёлой работы был совершенно случайно замечен и оценён знаменитым капитаном Гифтом, который оказал ему большую честь, позволив присоединиться к военно-воздушным силам флота, а точнее к его личному особому отряду. На робкий вопрос о том, кто же такой этот капитан Гифт, Чарли в изумлении всплеснул руками и тут же в подробностях пересказал всю биографию этого, безусловно, замечательного человека, чуть ли не национального героя для двадцать четвёртого флота и личного кумира для него самого. А потом Астра-1 внезапно потухла, уступая место ночи, и Рэмсей осознала, что сильно опаздывает.

Прощаться с новым другом ей очень не хотелось, но и знакомить его с отцом при таких обстоятельствах тоже. Отказавшись от заманчивого предложения её проводить, девушка поспешила к дому.

Теодор встретил её на пороге, крайне недовольный. Время подпитывать Маяк уже давно прошло, а значит, Астория попрала свой долг, что есть худшее преступление для хранителя. Однако девушка, полная новых знаний и впечатлений, совершенно не восприняла привычные нотации. Желая обрадовать отца и снять с него бремя ответственности, Рэмсей сообщила ею лично проверенные сведения: их Планеты не существует, и теперь не нужно поддерживать Огонь. Маяк можно покинуть! Можно и даже нужно посмотреть мир!

Астория думала, что эта новость принесёт радость и долгожданную свободу, но вместо благодарности получила лишь хлёсткую пощёчину и приказ перестать нести бред.

Он не поверил ей! Хотя ни разу за всю жизнь девушка не сказала и слова лжи. Обида победила здравый смысл, и в тот вечер отец и дочь впервые настолько сильно поссорились. Теодор ушёл к себе, громко хлопнув дверью, а Астория полночи проворочалась на мокрой от слёз подушке.

Утром девушка встала позже обычного и даже не пошла смотреть рассвет. На душе было тяжело, и внутренне Рэмсей знала, что всё уже никогда не будет по-прежнему. Она больше не сможет оставаться на Маяке, просто сойдёт с ума. Интересно, за что с ними поступили так жестоко? Оставили здесь, окружили иллюзиями… Хотя, может, радар солгал? И прав на самом деле отец?

Астория крепко зажмурилась и сжала пальцами виски. Всё же надо было тогда взлететь…

Спустившись вниз, девушка закипятила воду и заварила чай на двоих. Папа почему-то задерживался, хотя лишь несколько минут спустя Рэмсей осознала, что проспала, и он наверняка позавтракал в одиночестве. Интересно, взглянул ли он вместо неё на датчики системы жизнеобеспечения? За все сотни и тысячи дней, которые Астория начинала с беглого взгляда на стрелочки и циферки, показатели едва ли менялись на сотые доли. Теперь она действительно задумалась над тем, а было ли так необходимо это ежедневное наблюдение…

Отец так и не появился, и хранительница ощутила угрызения совести. Ведь для него узнать правду было в разы больнее… Маяк – вся его жизнь, смысл существования. Уже сформировавшееся и закостеневшее сознание так просто не перестроить…

– Папа? – позвала Астория, ощутив вдруг потребность поговорить и объясниться. – Ты здесь?

Ответом была тишина, но девушка всё же вскочила с места и быстро проверила весь дом. Ни в спальне, ни в ванной, ни в кабинете – никого. Конечно, Теодор мог выйти прогуляться, быть около озера или на «чайном поле», но Рэмсей почему-то сразу подумала не об этом, а о «тайной комнате» – командной рубке. Стремительно преодолев лестницу, хранительница поспешно облачилась в скафандр и проскользнула в тёмный коридор. Лампочка, видимо, всё-таки перегорела, потому что единственным источником света здесь было зеленоватое свечение, исходившее из небольшого окошка, находящегося на двери в саму рубку. Астория точно помнила, что в прошлый раз эта вторая дверь была открыта, и нехорошее предчувствие вмиг заполонило её душу. Неужели, что-то всё же случилось с…

– Пап? – девушка сделала шаг вперёд, но тут же с визгом отскочила: изнутри раздался удар, от которого стальная дверь дрогнула и чуть прогнулась.

Через несколько секунд атака повторилась. В этот раз на серой поверхности осталась довольно сильная вмятина, а сквозь зелёную дымку в окне Рэмсей смогла разглядеть очертания, отдалённо напоминающие профиль Теодора.

Ужас, сковавший девушку, оказался настолько сильным, что она не смогла устоять на ногах. Вчера Чарли говорил об этом, об основной причине прекращения исследований меридина. Эта субстанция не только стремительно расширялась, получив доступ к кислороду, она ещё и обладала примитивным интеллектом, позволяющим паразитировать на других организмах и превращать их в… это! В то, что поглотило папу, в то, что вот-вот вырвется на свободу!

Следующий удар, почти пробивший брешь в двери не заставил себя ждать. Шок, наконец, отпустил, и Астория резко вскочила и бросилась прочь. Судорожно скинув с себя скафандр, она с трудом смогла сдвинуть с места вторую дверь. Больше всего Рэмсей боялась не успеть, удары раздавались всё чаще, сил оставалось всё меньше… И надолго ли задержит монстра эта преграда?

Крепко закрутив винт, девушка отступила на шаг и, замерев буквально на секунду, развернулась и бросилась вниз по лестнице. Вихрем влетев в свою комнату, она выхватила сумку и сгребла в неё самое ценное и нужное: единственную семейную фотографию в рамке, запасной комбинезон, какую-то одежду и личный дневник.

Пробегая через кухню к входной двери, хранительница ужасно боялась натолкнуться на облако зелёного дыма и тоже сойти с ума, но к счастью гулкие удары пока раздавались по ту сторону стальной двери. Выскочив из дому, Рэмсей в последний раз оглянулась и, едва различая дорогу сквозь слёзы, бросилась бежать к лесу.

– Чарли! Чарли, там… – проломившись сквозь преграду из кустов, Астория замерла на месте и в отчаянии опустилась на землю: поляна была пуста, как будто и не было здесь никогда уютного лагеря, тёплой печки, вкусной консервы и задушевного разговора.

Он улетел… Улетел, несмотря на те слова, которые всё это время так грели ей душу! Сломленная и напуганная, девушка обняла сумку и горько заплакала, однако страх перед зелёной дымкой не позволил долго оставаться на месте. Чем превратиться в то чудовище, уж лучше погибнуть в космосе!

Вскочив и наскоро вытерев глаза, Рэмсей бросилась к шлюзу, предпочитая меридину вакуум, но к её удивлению кислород в камере всё ещё не был спущен. И корабль стоял на том же самом месте…

– Чарли! – в порыве вновь обретённой надежды, хранительница чуть не сшибла удивлённого парня с ног. – Ты не улетел…

– Конечно же, нет, как я мог, – Карлос, хоть и немного смущаясь, всё же ответил на объятия. – А ты всё продолжаешь чудить, спасибо, хоть в одежде на этот раз!

– Не мог без прыжкового контроллера? – всхлипнула Астория, подняв на него заплаканные глаза. Почему-то этот вопрос сейчас казался очень важным.

– Не мог без тебя, – лётчик улыбнулся, осторожно стирая слезинку с её щеки. – Что с тобой на этот раз случилось?

– М-ме-ридин… прорвался… – девушка ощутила вдруг ужасную усталость и едва устояла на ногах. – Нам надо лететь, срочно…

Чарли ничего не ответил, просто подхватил её на руки и быстро обустроил на месте второго пилота. Затем завёл двигатели и спустил воздух из шлюзовой камеры. Примерно через двадцать секунд открылись внешние ворота, и потомственная хранительница Маяка Астория Рэмсей впервые покинула место службы.

Их небо, изнутри всегда такое приятно-голубое, снаружи оказалось прозрачным куполом. Сейчас можно было наблюдать, как зеленоватая дымка заполняет собой всё пространство, а внутри неё мечется чудовище, ещё вчера бывшее её отцом. Девушка беспомощно всхлипнула, только сейчас по-настоящему осознавая потерю.

– Его нужно уничтожить, – уверенно произнёс парень, чуть сжимая её руку. – Прости.

Астория кивнула и закрыла лицо руками. Несколько снарядов с легкостью пробили бреши в куполе, и мощный взрыв поглотил её дом и прошлое. Отведя корабль на безопасное расстояние, Чарли включил автопилот и без слов крепко обнял её.

– Знаешь, – заговорил он несколько мгновений спустя, – а ведь проблема-то была не в контроллере…

– А в чём же? – Рэмсей подняла взгляд, пытаясь найти ответ.

– Банально до ужаса, – лётчик усмехнулся и ласково провёл рукой по её щеке. – Просто отошёл контакт в самом корабле. Чтобы починить подобное, не нужно приземляться, но ты даже не представляешь, насколько я рад, что не понял это сразу.

Астория горько усмехнулась и, вытерев глаза, взглянула в окно.

– Ты всё-таки был прав. И Планета, и Астра-1, и долг… Вся моя жизнь была иллюзией и не имела смысла.

– Это в прошлом, – Карлос уверенно сжал её ладонь в своей. – Но у тебя есть будущее, и если позволишь, я стану его частью…

Рэмсей не смогла сдержать улыбки и снова прижалась такому тёплому и родному другу. Или уже больше чем другу?

А корабль тем временем разогнался до необходимой скорости и скрылся в силовом поле, совершая межпространственный прыжок.

+1
23:30
1106
Гость
00:33
-1
очень романтичная история! Спасибо!
Гость
10:20
-1
И правда — звезды, фантастика, романтика. Можно развить рассказ в полноценный роман.
Нет, корректировать текст всё же надо. Но качество рассказа такое, что я готова сделать это совершенно безвозмездно. А в избранное уже сейчас )
Загрузка...
Светлана Ледовская №2

Достойные внимания