​Когда сбывается желание

Игрушки были заброшены в самый дальний угол, учебники в беспорядке валялись на столе. Кровать была не застелена, а в платяном шкафу творился кавардак.

Хозяйка комнаты, Люси Захарра, сидела на полу среди разбросанных вещей, обхватив руками худенькие ножки и положив на острые коленки голову. Она была задумчива и чем-то сильно огорчена. Девочка сидела неподвижно, лишь плечи периодически вздрагивали, а затем по бледной щеке скатилась соленая слезинка.

Мама ее не понимала. И бабушка тоже не понимала. Дедушка вообще не проявлял никакого интереса к внучке, словно ее не существовало на свете. И Люси всем своим сердцем желала остаться одной на целом белом свете.

–Люси! Ты почему не помыла посуду?! Я же сказала тебе – пока не помоешь, никуда из дома не выйдешь!

Мама стояла на пороге комнаты, уперев руки, сжатые в кулаки, в свои необъятные бока.

– Я и не собираюсь никуда, – тихо промолвила Люси, отчего мать пришла в ярость.

– Бегом на кухню, я сказала! Еще и спорит со мной – вы посмотрите на эту девчонку! Марш!

Люси заплакала, но чтобы еще сильнее не злить мать, она встала и медленно поплелась на кухню, где в огромной мойке высилась башня из грязной посуды.

Порой Люси жалела, что вообще родилась. Мама только и делала, что с утра до вечера заставляла прибираться. То вынести мусор нужно, то посуду помыть, то пыль протереть! Терпеть это больше не было сил, но что могла сделать маленькая девочка?

– Ты уроки сделала? – Это уже спрашивала бабушка. Она всегда пеклась об уроках. И на родительские собрания в школу тоже ходила она. Бабушка просто не могла не упрекнуть внучку в бездельничестве и безалаберности. – Опять, небось, в игрушки свои играла весь день?

– Нам не задали, – буркнула Люси.

– Конечно, вам не задали! Тебе никогда ничего не задают! А потом дневник открываешь – Бац! – а там одни сплошные «двойки»!

Бабушка еще долго ходила по кухне, выговаривая нерадивой внучке за все ее прегрешения, а так же убирала со стола, заявляя, что Люси очень плохо его протерла.

– Ложись спать, детское время уже закончилось! – несколькими часами позже сказал вернувшийся с работы отец. Как только он заходил в квартиру – Люси должна была идти в постель. К слову, папа возвращался домой всегда ровно в 21:00.

И таким был каждый день маленькой Люси. Каждый раз она мыла посуду в слезах, постоянно выслушивала от бабушки упреки, а затем, повинуясь отцовскому приказу, шла спать.

Сегодня Люси легла в постель с одной единственной мыслью.

«Я хочу остаться одна! Пусть они все исчезнут, и я спокойно поиграю, не буду мыть посуду, и делать уроки! Я хочу побыть одна!»

Сон пришел незаметно, словно сказочный Морфей окутал девочку своими песнями и волшебной пылью. А когда Люси проснулась, то ей показалось, что прошло не более пяти минут, хотя на улице уже вовсю светило яркое солнышко.

Первым ощущением после пробуждения было чувство свободы. Словно, дом полностью опустел, и Люси могла делать все, что захочет.

На часах застыло время и Люси нахмурилась: опять села батарейка! И как она должна узнавать, который час?

– Мам!

Стояла полнейшая тишина. Люси схватила свой халатик и побрела на кухню.

Картина, открывшаяся девочке, повергла в шок: ее родители сидели за столом, совершенно не двигаясь, застыв, будто статуи. Мама в руках держала кружку с чаем, которую так и не донесла до рта. Бабушка отрезала кекс, а папа с дедом читали газеты.

Не понимая, что происходит, Люси подбежала к матери и дотронулась до ее щеки. Теплая. Как будто мама просто притворилась, специально не двигается, чтобы напугать дочь.

Бабушка с дедом и отцом тоже были теплые. Но никто из них не подавал признаков жизни. Они даже не дышали.

«Словно живые статуи!» – подумала испуганная Люси и выскочила на лестничную клетку, чтобы позвать на помощь соседей. К сожалению, соседка, престарелая мисс Элеонора, тоже застыла. С ведром в одной руке и ключами от квартиры в другой.

Первое желание Люси – кричать. Сильно, громко, чтобы кто-нибудь откликнулся на призыв о помощи. Но затем девочка задумалась. В реальной жизни ничего такого произойти не может, а, следовательно, она все еще спит. Ну а если это сон – то это просто замечательный из всех снов! Не будет больше постоянных проверок. Не будет приказов! Люси теперь может делать все, что душе угодно, и никто ее не накажет!

Девочка вернулась в квартиру, зашла в свою комнату и быстро переоделась. Показала язык школьному ранцу, в котором были сложены ненавистные учебники и тетради с заданиями. Зашла на кухню и, не обращая внимания на застывших родных, схватила печенье и пачку апельсинового сока. Такого завтрака у нее не было с рождения. Сколько Люси себя помнила, мама с бабушкой пичкали ее невкусной геркулесовой кашей.

Время застыло, и потому Люси неторопливо съела всю упаковку печенья, запивая их любимым соком прямо из коробки. Бросив мусор тут же, где и завтракала, Люси выбежала во двор.

На улице ее ждала та же картина, что и дома: люди застыли в самых разнообразных позах.

Вот дворник подметает двор, вот соседские мальчишки идут в школу с ранцами наперевес. А вот и добрая пекарша поправляет вывеску своего магазина. Кошечки, собачки и птички тоже застыли. Люси хихикнула: смешно было наблюдать за тем, как в воздухе повисла застывшая горлица.

– Мадам, – обратилась Люси с вопросом к неподвижной пекарше,– вы не будете против, если я возьму у вас пару своих любимых булочек?

Не дождавшись ответа от улыбчивой женщины, Люси кивнула и зашла внутрь.

– Спасибо большое! – девочка поблагодарила пекаршу и пошла дальше. В руках она держала свежую выпечку.

– Эй, Мартин! Идешь в школу? Ах, да, ты же застыл!

Девочка жевала булочки, смеялась и наслаждалась свободой. Ее самая заветная мечта осуществилась: она осталась одна на всем белом свете.

– Конечно, не так я загадывала, – поджав губки, заметила Люси, оглядывая улицу, полную замерших незнакомцев. – Но тоже неплохо! Я могу делать все, что хочу! И никто мне не указ!

Девочка уже пару раз себя щипала, чтобы осознать, что это не сон. Потому что сны рано или поздно кончаются, а Люси не хотела, чтобы это чудо когда-либо закончилось.

***

Целый день бродила Люси по замершему городу. Каталась на каруселях, плавала в пруду. Организм уже начал уставать, а солнце даже не думало садиться за горизонт.

– Ты тоже застыло? – спросила Люси у солнышка, но небесное тело ей не ответило. – Очень жаль, потому что я уже хочу спать, а как я буду спать при твоем свете?

Небесное светило как будто что-то поняло. Лучики перестали бить в глаза, и солнце начало опускаться. Люси заторопилась домой.

Родители все также сидели за столом. Девочка наскоро перекусила холодными бутербродами и поспешила к себе в комнату. В ней всё оставалось так, как было утром. Люси быстро разделась и нырнула под одеяло.

Проснулась девочка, когда солнце опять заняло свое место на небе. Потянувшись и зажмурившись, Люси невольно подумала о том, как было бы круто остаться совсем одной в целом городе.

На некоторое мгновение Люси испугалась. Что весь вчерашний день ей приснился. Она лежала и ждала, что сейчас зайдет мама и прикажет идти умываться. Бабушка будет заставлять делать уроки. Но проходили минуты, а в доме стояла идеальная тишина.

– Мам? – Люси забежала на кухню, по пути застегивая халатик, и вскрикнула от неожиданности. За столом никого не было!

– О, нет! – простонала девочка, решив, что все ей приснилось, что замечательный вчерашний день был просто выдумкой, не более. Слезы отчаяния и безысходности потекли по щекам, но Люси решительно смахнула их кулачком. Не будет она расстраиваться из-за такого прекрасного сна! Наоборот, расскажет его маме, чуть приукрасив некоторые моменты, и они вместе посмеются над странными сновидениями.

И тут Люси заметила одну странность: чашки и блюдца стояли на столе точно так же, как и во сне. Ничего не поменялось, за исключением того, что родителей не было дома. Но зная свою мать, Люси могла с точностью утверждать, что грязные чашки не могли находиться на столе! Даже если бы родителям пришлось срочно куда-то уехать, мама сложила бы грязную посуду в мойку и оставила записку для нее, Люси, чтобы та, когда проснется, все вымыла.

Но записки не было, и посуда так и стояла грязная.

Радость и восторг танцевали в душе девочки румбу. Люси закружилась по кухне, смеясь и ликуя. Значит, это был не сон! Все, что вчера произошло – правда!

Девочка не могла устоять и побежала переодеваться. На улице опять сияло солнышко, день обещал быть пригожим, так почему бы не прогуляться до парка?

Разочарование постигло Люси уже на подходе к искусно выкованным воротам парка. Если вчера, среди застывших людей, парк продолжал свою работу, то сегодня все карусели замерли. И не было никого рядом с ними, чтобы завести механизмы.

В магазине выпечки хлеб начал черстветь. В ларьке с мороженым холодильники работали с перебоями. Никакой радости не осталось у Люси, и она бесцельно бродила по опустевшим улицам, доедая уже не такие аппетитные булочки и запивая их непортящейся газировкой.

На третий день ситуация не улучшилась. Парк так и не начал работу, хлеб потихоньку начал покрываться плесенью. Люси ничего не оставалось делать, как набрать в магазинах печенья и конфет и отправиться домой.

От скуки девочка включила телевизор, но там была лишь рябь. Она попыталась войти в интернет, но и тот не подключился. Паника, которая вчера лишь подавала слабые сигналы, начала трубить изо всех сил.

Не с кем было поговорить, нечем было заняться. По улице гулять уже было не интересно, ведь даже птицы куда-то исчезли. Во всем городе не осталось ни единой живой души, кроме Люси.

Остаток дня девочка прибиралась в своей комнате, стараясь отвлечься и не думать о печальной судьбе, которая ее ждет. Люси перемыла всю посуду, подмела полы и полила цветы. Когда солнце начало садиться за горизонт Люси хотелось одного – спать. И чтобы когда она проснулась – все вернулось на свои места.

Но и на четвертый и на пятый день ничего не изменилось. Нервы девочки не выдержали, и она разрыдалась посреди пустынно улицы. Она не умела готовить, поэтому питалась только печеньем и вафлями. Желудок уже не хотел принимать подобную пищу. Люси жалобно всхлипывала, стоя на коленях и уткнув лицо в свои маленькие ладошки.

– Мама, вернись… Бабушка… пожалуйста! Мне так трудно…

Люси кричала, пока не сорвала голос, но никто не пришел ей на помощь.

Шестой день она провела в постели. Сил не было даже для того, чтобы встать с постели и умыться. Люси хотела кушать, она хотела поговорить с кем-то, чтобы ее выслушали и поняли. Но опустевший дом не желал понимать девочку. Он лишь слушал, и тишина продолжала давить на Люси со всех сторон.

Окончательно обессилев от слез и отчаяния, засыпая, Люси лишь слабо прошептала:

– Мама, вернись…

С трудом открыв глаза, Люси зажмурилась от яркого солнечного света. В доме все также стояла полнейшая тишина.

Девочка вытерла следы вечерних слез, накинула халатик и побрела на кухню. И застыла в изумлении.

На кухне стояла МАМА. Она обходила и осматривала каждый уголок и делала это так тихо, словно боялась, что ее может кто-то услышать. Почувствовав на себе взгляд, женщина обернулась и улыбнулась.

– Люси, это ты навела такой порядок? Когда ты это сделала? Ночью?

Девочка, не веря своему счастью, кивнула и разревелась. Она бросилась в объятия мамы, задев локтем бабушку.

– Мамочка, я так тебя люблю! Не бросай меня никогда-никогда!

– Ну что ты, солнышко мое, – стушевалась женщина, обнимая дочь. – Как я могу тебя бросить? Особенно после такого подарка: просыпаюсь, а в доме идеальный порядок! Теперь я вижу, что ты наводила его ночью: глаза красные от недосыпа. Ступай, поспи еще чуть-чуть, а я приготовлю твои любимые кексы.

– А как же школа?

Теперь в разговор вступила бабушка. Она подошла к внучке и тоже ее обняла.

– Я думаю, один день ничего не решит. Но домашнее задание ты все равно спросишь!

Мама с дочерью рассмеялись и Люси, в последний раз поцеловав мать, побежала в комнату. Проваливаясь в объятия Морфея, девочка улыбалась:

«Как хорошо, когда есть родные! Спасибо, что вы не бросили меня! Я никогда этого не забуду».