Не забудь свое имя в пути. Глава 9
РЕЯ-АЯ.
Бескрайние степи, с колышущейся неизвестной седой травой, глубокое синее небо над головой и пряный, пропахший разгоряченной почвой ветер.
- Какой прекрасный мир. И действительно здесь много простора. Рея-айя, судя по движению её светила, гораздо больше нашей планеты, - поделился со спутниками Олес.
Они провели в дороге уже десять дней, а степи не было видно конца: она расстилалась от горизонта до горизонта даже без отдаленного намека на горы вдали. А ведь целью их пути был один из горных хребтов этой планеты.
- Жрецы лернов считают, что Оракул должен выбрать для нового обитания живописнейшее ущелье, а там… как знать? Раньше, его интересовала только уединенность святилища.
Верховный жрец, как и обещал, помог странникам из Ойкумены снарядиться в дорогу.
Через несколько дней после их прибытия во владения лернов под стенами храмового комплекса появилось шумное племя аборигенов.
- Это дружественные нам степняки из рода обров. Они привозят масло, сыр, шерсть и шкуры животных, - пояснили им лерны, - иногда поставляют жриц для храма, а в обмен забирают ножи, котлы, ткани и прочие изделия наших искусных мастеров.
Вскоре Нула и Олеса вновь пригласили к верховному жрецу. В этот раз в его покоях оказался высокий молодой мужчина в кожаных штанах и такой же, расшитой изображениями неизвестных животных безрукавке. Светловолосый и светлоглазый красавец, высокий и физически развитый он сильно отличался от окружающих лернов, да и вообще от всех знакомых эльфам рас.
- Эйнар – один из вождей племени обров. Путь их кочевий пролегают не так уж далеко от Гарлинских гор. Он согласился с отрядом своих людей сопроводить вас туда, и это всё, чем мы можем помочь.
- Это немало, – поблагодарили жреца эльфы.
- Главное, чтобы вы нашли Оракула и вернулись невредимыми.
Эйнар смотрел на эльфов, изумленно вздернув светлые брови и округлив глаза. Он явно не понимал происходящего.
- Как мы будем общаться между собой? – осведомился Нул.
- Люди Эйнара немного понимают язык лернов, поэтому на первых порах вам поможет девушка. А потом освоите общий язык аборигенов: помимо местных наречий, они пользуются примитивным диалектом, включающим в себя набор простых фраз, понятных всем племенам Реи-айи.
- О, они не так уж и не организованы?
Жрец пренебрежительно отмахнулся.
- Ничего такого, на что стоило бы обращать внимание. Кстати, в этом мире не доступна даже примитивная магия, так что придется обходиться своими силами.
- Мы не пользуемся магией даже в Ойкумене, - возразили недовольные намеком эльфы, - нам запрещено.
- Но здесь, если даже захотите её применить, ничего не получится. В этом мире действуют другие законы бытия, и каждый результат является следствием каких-то материальных закономерностей.
Эльфы плохо поняли суть объяснений заумного старца, но решили, что по ходу действия попытаются разобраться в принципах устройства жизни на этой планете.
В общем-то, странники были готовы ко всему, к любым опасностям, но только не к тому, что вождь обров влюбится в Мадану, едва они тронутся в путь.
Впрочем, обо всём по порядку.
- Вот поясни мне, Олес, - озадаченно осведомился Нул, - зачем Оракул сбежал в мир, где отсутствует магия?
- Уму непостижимо, – с тяжелым вздохом согласился тот.
- А кто такой Оракул? – поинтересовался прислушивающийся к их разговору Аксу.
- Гм… На этот вопрос сложно ответить.
- Почему?
- Потому что трудно объяснить человеку: что такое воздух? Ведь его никто не видит. Мы знаем только о его свойствах и предназначении.
- Значит, Оракул – это воздух?
Аксу всегда мыслил только прямыми категориями, но этого не могли позволить себе эльфы:
- Оракул - не воздух, но некто имеющий такую же субстанцию. Сгусток энергии - высший разум неведомого происхождения, о котором неизвестно практически ничего, кроме его свойств.
Ойрат недоуменно посмотрел на собеседников.
- Ничего себе! С Гондием всё намного проще. По крайней мере, всегда можно договориться: задобрить жертвоприношениями, пригрозить перестать его почитать, и тогда он безропотно защищает наших овец.
- Для местного божка у него полномочий вполне достаточно. Но для Оракула не существует прошлого и будущего, явного и сокрытого: абсолютный разум вне времени и пространства, и поэтому ему известно всё. А главное, нет причин скрывать тайны.
- Прямо-таки на любой вопрос ответит? – не поверил Аксу.
- Теоретически. Многое зависит от пифий – женщин, которых он выбирает для сообщений.
- Эти бабы часто врут?
- Нет. Просто не всегда понимают, что от них требуется.
- Может, им самим блажится, вот и плетут невесть что?
- Пифий легко разоблачить. Да и не получится у них навязывать свою волю Оракулу, точно так же, как тебя не смогут заставить идти куда захочется собственные штаны.
И вот пока эльфы объясняли простодушному Аксу, кого они ищут да ломали голову, рассуждая о странном поступке Оракула, Эйнар и Мадана неожиданно быстро нашли общий язык.
Всё началось с того, что по дороге к Гарлинским горам они посетили кочевье обров. Эйнар привёл своих спутников в родное племя, чтобы пополнить запасы продовольствия и поставить в известность верховного вождя, что отправляется в столь дальнее путешествие, да заодно и навестить свою семью.
Степняки принимали гостей со всем радушием, на которое только были способны. Закололи в их честь баранов, наварили бузы и под песни и пляски хорошо отпраздновали их визит. А напоследок устроили зрелищное состязание между молодыми обрами.
Эльфы, Аксу и Мадана азартно наблюдали, как они бросают копья в подвешенные кольца и в дикой скачке отбирают друг у друга шкуру овцы. Но особенный интерес вызвало состязание в борьбе. Аборигены искусно валяли друг друга на траву, применяя всяческие хитрые приемы боя под оглушающий рёв болельщиков.
И конечно больше всех отличился Эйнар: молодой вождь ни разу не промахнулся в метании копья, быстрее всех перехватывал шкуру, а уж когда он начал расправляться с одним за другим соперниками в силовой борьбе, даже Мадана заинтересованно приоткрыла лицо, чтобы ничто не мешало ей любоваться боевым искусством красавца обра.
И вот когда странники уже вновь отправились в дорогу, до их слуха донесся негромкий женский смех. Нул и Олес изумленно покосились в сторону Маданы. Бок о бок преодолели они немалый путь, но в первый раз услышали, как эта серьезная девушка смеется. И над чем? Неужели над шутками местного дикаря? Уж не ослышались ли они?
А между тем, Мадана не только смеялась. Она повязала своё покрывало таким образом, что теперь были хорошо видны её черные миндалевидные глаза, лукавой насмешкой реагирующие на вдохновленное красноречие обра. И любой сообразил бы при виде этой любезничавшей парочки: молодой вождь окончательно потерял голову от необычной красоты чужеземки. Его глаза светились нескрываемым восхищением, и он изо всех сил пытался ей понравиться, поигрывая мускулами и принимая значительный вид.
Разумеется, это сразу же насторожило воинственного Аксу, но сам он не осмелился выказывать недовольство Мадане.
- Что это за безобразие? – негодующе шепнул ойрат эльфам. – Прикажите девушке закрыть лицо.
- Зачем? – не поняли те. – Здесь не такое жаркое солнце как в королевстве трантийцев, и её белоснежной коже не грозят ожоги. Да и собственно… она открыла только глаза. Наверное, девушке так удобнее слушать объяснения молодого обра.
- Ей так удобнее строить ему глазки, – возмутился Аксу.
- Это дело самой Маданы, – нахмурились эльфы.
Но самом деле они были также немало поражены: неужели Мадане понравилась столь примитивная особь? Втайне даже стало обидно, но вмешиваться в столь несуразный роман эльфы не стали, а постарались как можно быстрее освоить язык аборигенов, чтобы разобраться в диалогах своей спутницы и Эйнара.
О чем же вели беседы юная трантийка и молодой обр? Как выяснилось, о довольно интересных вещах: вождь рассказывал Мадане о сущности верований своего народа и описывал обычаи разных племен, заселяющих Рею-аю. И когда эльфы смогли постичь суть его речей, то поневоле усомнились в правильности характеристики лернов, данной жителям этой планеты.
- Там, - указывал Эйнар на небо, - растет огромный дуб с гигантским количеством листьев и плодов – Мировое древо. И каждый плод – это солнце, а листья окружающие его - земли наподобие нашей. Этот дуб, питающий всё живое во вселенной, выращивает Бог. И в его саду много разных деревьев…
- Значит, дубы для вас священны?
- В степи мало дубрав, но наши храмы расположены именно там.
- А если у вашего Бога враги?
- Какие же враги могут быть у Бога? - покровительственно рассмеялся Эйнар, и тут же серьезно добавил. – Враги есть у деревьев. Мрак питает корни, но он и пожирает их, заставляя исчезать целые леса в своей ненасытной утробе.
- И что же… когда-нибудь все деревья погибнут?
- Господь вырастит новые: ещё более сильные, с мощными и разветвленными кронами. Но они уже мало будут походить на предшественников, потому что не бывает даже двух одинаковых листьев.
Нул и Олес растерянно переглянулись. Им было известно, что лерны поклоняются двенадцати Богам, олицетворяющим двенадцать сущностей живого, и поклонения Мировому древу в их религиозной практике не было.
- А кто создал людей? – поинтересовались они.
- Сама земля и создала. Мы – её дети.
- Лерны поторопились, приписывая себе роль созидателей цивилизации Реи-айи, - по-эльфийски обратился Олес к Нулу. – Может они чему-то и научили аборигенов, но отнюдь не лерны вложили в их головы представление о мироустройстве.
- Мадана, - обратились они к девице, – чем тебя позабавил Эйнар, заставив рассмеяться?
Девица нервно фыркнула:
- У них здесь такие… забавные брачные обряды.
- Да? И что же в них смешного?
- Ритуал, последующий сразу после замужества сильно отличается от обычаев трантийцев, - уклончиво ответила она и перевела разговор на другую тему.
Во время ночевок Олес и Нул старательно изучали звёздное небо, но как не гадали, никак не могли опознать знакомые созвездия, и только мерцающая дорога Млечного пути отдаленно напоминала небо родной планеты.
Они провели в пути немало дней, не встретив ни одного человека.
- Какая безлюдная планета! – поразились эльфы.
Но Эйнар только рассмеялся.
- Это кажущееся безлюдье: за нами давно уже следят: желающих поглазеть на чужеземцев не так уж мало. В этом краю нередко кочует племя сибов, и они не заставят себя ждать.
- Воинственное племя?
- Ну, если их не задевать, может и проскочим.
И действительно как-то на привале путешественники заметили приближающийся к ним небольшой отряд. Обры сразу же схватились за оружие и встретили прибывших, демонстрируя намерение защищаться до последнего. Но предводитель сибов был не склонен устраивать сражение.
Темноволосый мужчина, с ног до головы покрытый затейливыми белыми и синими татуировками, с заметным любопытством оглядел эльфов. Удивленно покосился и на Аксу с Маданой.
- Что вождь обров делает так далеко от своих становищ, да ещё в компании столь странных спутников? – миролюбиво спросил он.
Эйнар сурово покосился на незваного гостя.
- Наш путь лежит в Гарлинские горы.
- Дальнее путешествие… и опасное. Подступы к Гарлинским горам издавна облюбовали для себя массагеты, захватившие в незапамятные времена храм Реи-Айи. Их царица Трейян – женщина суровая и жестокая. С ней нелегко будет договориться: лес из отрубленных голов окружает её шатер из людской кожи.
Однако Эйнара мало смутили такие подробности быта кровожадной царицы массагетов.
- Мы попробуем убедить Трейян в миролюбии. Собственно нам нужно только проехать через её земли со столь малочисленным отрядом.
- Скорее всего, она настолько испугается твоих спутников, Эйнар, что прикажет уничтожить задолго до того, как вы откроете рот, попытавшись что-то сказать.
Встреча закончилась довольно мирно. Гости предложили им вяленое мясо и сыр в обмен на низку диковинных раковин, являющейся в этой степи эквивалентом денег, и остались ночевать у костра путешественников. Сибы, перебросившись какими-то только обрам понятными новостями, неожиданно заговорили о Мадане.
- С вами женщина. И хотя мы не видим её лица, всё равно догадываемся, что какую-нибудь замухрышку вы вряд ли будете таскать за собой по всему свету. Трайян – капризна и ревнива, поэтому будет лучше оставить спутницу у нас. На обратном пути заберете.
- Едва ли это возможно,- вежливо отказался Эйнар. – Знаю я вас - сибов, за хорошенькую девчонку потом войну развяжите. Что же касается красоты: вряд ли кто-нибудь убедит женщину, что есть особы и красивее её. Особенно когда дело касается гордости царственной Трейян.
ТРЕЙЯН.
Массагеты не стали стрелять в пришельцев: они окружили их плотным, ощетинившимся стрелами полукругом и привели к своей столице – Орегону.
Эльфы удивленно рассматривали необычное зрелище. Перед их глазами предстал огромный город, но довольно оригинально обустроенный. Сибы жили в квадратных глинобитных мазанках, представлявших собой гигантскую многоступенчатую пирамиду, где плоская крыша нижнего помещения являлась двором для соседей сверху, но домики стояли обособлено и не имели общих стен. А самом верху возвышалось нечто вроде храма. Такие постройки не редкость в горах, где сам рельеф местности диктуют такую планировку, но чтобы кому-то пришло в голову так скученно ютиться, когда вокруг столько места? Этот странный город-пирамиду даже не окружали укрепления, и под его стенами в земле мирно копошились люди.
В отдалении в неизменной дубраве скрывалось курящееся дымком жертвенников святилище. Вот туда и направили своих пленников массагеты.
Немудрящий культовый комплекс представлял причудливый лабиринт из плотно приставленных друг к другу невысоких менгиров. В центре лабиринта был установлен курящийся жертвенник, вокруг которого ходил и что-то бормотал седобородый и лохматый старик в грязном до невозможности балахоне. Были здесь и обещанные черепа на длинных шестах, но как не вглядывались эльфы, человеческих среди них не приметили. Зато запах в святилище царил очень неприятный. А от множества мух, казалось, звенел воздух.
Аборигены довели пленников до святилища и мгновенно исчезли.
- Как же воняет! - поморщились эльфы, изумленно гадая: что можно сжигать на жертвеннике настолько тошнотворно мерзкое?
Эйнар вместо ответа указал рукой на дубраву. Нул и Олес пригляделись и брезгливо отвели глаза. Все деревья были плотно увешаны трупами в разной степени разложения.
- Это жертвоприношения? – ужаснулись они.
- Нет. Это «Дубрава мёртвых». Так массагеты почитают своих покойников. Тела умерших развешивают на священных дубах, чтобы их гниющая плоть послужила удобрением для корней деревьев. Когда время, солнце и ветер превратят их в очищенные от останков скелеты, кости послужат топливом для жертвенника, и образовавшийся со временем пепел также будет развеян по роще.
- В чем же сакральный смысл столь длительного и очень неприятного для живых обряда?
- Дубы – живые образы мирового дерева, и слияние с ними возвращение в лоно породившей нас земли.
Поднаторевшие в дипломатии эльфы знали, что ни при каких условиях нельзя показывать удивление или недовольство даже самыми странными и дикими обычаями, поэтому промолчали. Но Аксу не был обременен такой деликатностью.
- А не лучше ли закопать их в землю и тем самым туда же вернуть?
- Нет.
Эйнар стал настолько хмурым, что Нул одарил Аксу предупреждающим взглядом.
- Хочешь, чтобы твоя голова болталась на шесте?
Между тем жрец, неторопливо шествующий по лабиринту из менгиров, наконец-то, добрался до путников.
Внимательно оглядев их мутными глазами, он показал на небо:
- Вы оттуда?
Эльфы переглянулись.
- Можно и так сказать.
- Вы боги?
- Нет.
- Но и на людей вы также не похожи.
- Мы и не люди. Эльфы – особая раса живых существ.
- Гм…
Старик неожиданно повернулся к ним спиной и опять начал втягиваться вовнутрь лабиринта.
– Идите в храм! - бросил он напоследок, когда путешественники уже решили, что так и останутся задыхаться в этом жутком месте от смрада.