Взгляд Волка. Глава 5

Автор:
Нефер Митанни
Взгляд Волка. Глава 5
Аннотация:
Очень эротичная глава, действие которой происходит в жаркой бане)

"Вдруг раздался тревожный протяжный вой. Среди бела дня выл волк.
- Я вернусь! – Георгий быстро вскочил с кресла. – Не бойся ничего, я запру тебя.
- Ты куда?! – Маша испуганно смотрела на него. – Это ведь … просто волк? Странно, что днём… Я думала, они воют только по ночам..."
Текст:

Георгий не спал. Он лежал, прислушиваясь к тихому дыханию Маши, спящей на его плече, и вдруг вспомнил деда. Свой давний разговор с ним. Только спустя годы он начал понимать слова, сказанные ему в далёком детстве. А сегодня случилось то, о чём когда-то его предупреждал дед.


***
- Что такое любовь, спрашиваешь? – Влас Петрович приложил козырьком ладонь ко лбу и посмотрел на заходящее за деревья солнце. В полуденном лесу было свежо, но стоило выйти на поляну, вот как сейчас, подступал зной. Июльское светило щедро одаривало землю своим теплом. Каждая малая былинка купалась его лучах, каждый колос тянулся к небу, спешил впитать в себя силу солнца. Старик глотнул воды из фляги и продолжал низким, чуть хрипловатым голосом:
– А никто и не знает, сынок, что она есть такое. Вот говорят, что это сам Бог. Может, и так… Да только одно я тебе могу сказать, Георгий, не бывает человека без любви. Сила она наша, источник жизни… У каждого человека половинка есть. И кто найдёт её, тот сильнее во сто крат станет. И всё вокруг любить надо – землю свою, свой род…
- То есть без любви нельзя жить, деда? – спросил темноволосый мальчуган с живыми карими глазами.
- Жить-то? Жить-то можно, - дед усмехнулся,- да только не жизнь это, а так, маята одна. Ну вот навроде, как упырь живёт.
- Как это?
- А так – жить он живёт, не умирает даже, а толку-то? Скитается по свету от тела к телу, всё ищет себя, а найти не может, потому как душу свою человеческую потерял. О себе печётся, другим зло приносит. Тело отнимает и пользуется им пока срок не придёт новое искать.
- А правда упыри есть? – мальчик недоверчиво посмотрел на деда, не веря его словам.
Эх, не поймёшь деда Власа – то серьёзно говорит, то будто сказку начнёт рассказывать. В свои двенадцать лет Георгий прекрасно знал, что есть в мире много такого, во что сложно поверить. Но упырь… Это же, вроде, всё одно, что вампир... Сейчас его одолевали сомнения в словах деда. Вампиры они же только в кино бывают. Да ну, любит дед туману подпустить.
- А как же? – усмехнулся старик. – Есть. Упырь - тот же человек. Только без души, потому как проклят он. И сила проклятия такова, что никак ему от того не избавиться. Он бы и рад, да зависть его точит, а гордыня не даёт.
- Зависть? – паренёк опять с недоумением посмотрел на деда.
- Да, сынок, зависть. Первейший, самый страшный грех. От зависти всё зло идёт. Тут ведь как? Оступился – покайся, попроси прощения у людей и живи с миром. Но ведь нет! Гордыня шепчет: «Я – лучший! Мне служить должны! Меня обидели! Без вас проживу!». А зависть гордыню поддерживает, взращивает.
Мальчик, чуть нахмурившись, задумался над словами старика.

- Деда, а почему говорят, что мы с волками дружим? – карие, с зеленоватыми искорками глаза пытливо смотрели на старика.
- Хм, - загорелая ладонь Власа Петровича опустилась внуку на голову, - а мы и дружим. Мы из рода Волка, сынок. Предками нам завещано землю от нечисти беречь. Сила великая у рода нашего. И ответственность. Помни, сынок, об этом.
Георгий вновь задумался и вдруг спросил:
- Деда, а как я узнаю свою половинку?
- О том не думай, Георгий, - улыбнулся дед, - сердце подскажет, чутьё твоё. Только не позволяй себе обманываться. Умей сам себя услышать.


***

Леший посмотрел на спящее лицо Маши, лежащей рядом. Она, прижавшись к нему, доверчиво и сладко, как прижимается женщина к любимому, улыбалась во сне. Сердце… Его сердце молчало столько лет! Когда встретил Наталью, решил, что это она, та половинка, о которой говорил дед Влас. Красивая сероглазая блондинка вскружила голову так, что себя позабыл. Но вскоре отрезвел, хотя уже было поздно отшагнуть назад: родился сын…

Георгий отогнал болезненные воспоминания и опять подумал о Маше. Теперь его сердце готово пуститься в пляс при одном виде этой девочки. Нет, это не то опьянение, что было с Натальей. Тогда бросался в омут очертя голову, бездумно предавался сладкой страсти. Сейчас всё иначе. Чувства в согласии с разумом. Хорошо это или плохо – не суть важно. Главное – необходимо. Эх, схватить бы её в охапку да увести отсюда! Но… Он не имеет на это права. Потом что не принадлежит себе, потому что должен довести дело до конца. А она, его возлюбленная, есть главное звено во всех их событиях. Ключ, которым можно открыть двери, а потом запереть их.
Он осторожно встал и на цыпочках, чтобы не разбудить Машу, раздетый вышел из избы.

***

Тикали часы. Тик-так-тик-так… Маша сладко потянулась в полусне, открыла глаза и уставилась на ходики, висевшие напротив кровати. Десять. Уже десять утра! И вдруг – озарение. Неужели снова сон? Нет, она точно знала, на сей раз ей ничего не приснилось. Так это правда?! И только небольшой дискомфорт, который она ощущала, не оставлял сомнений.
Стыдливо прикрыв ладонями обнажённую грудь, села на кровати. Господи! Хотелось летать от радости, и было тревожно. Что ОН скрывает от неё? Отбросила одеяло и, увидев пятнышки крови, смутилась. Хотела, было, снять простыню, да вспомнила, что совершенно раздета. Быстро натянула на голое тело джинсы и свитер. Без лифчика было неуютно – свитер покалывал кожу. Кое-как собрала волосы в хвост. Дрожащими руками принялась снимать простыню.
- Доброе утро! – раздался за спиной голос Георгия, и сразу его руки опустились ей на плечи.
Развернув Машу к себе лицом, он с усмешкой спросил:
- Решила с утра заняться уборкой?
- Нуу, ээ… нет, - она смутилась под его изучающим, пронизывающим насквозь взглядом смеющихся глаз и только теперь поняла, что он сбрил бороду. Осторожно дотронулась до его гладкого подбородка.
-Так лучше? – спросил он, продолжая смотреть ей в глаза.
Маша растерялась. Сейчас он выглядел моложе, хотя седина никуда не делась. Но борода… Его борода для неё была чем-то особенным. Придавая ему немного небрежный вид, делала его очень брутальным, каким-то необыкновенно настоящим, как весь этот лес, в котором он жил.
- Нууу, - протянула она, соображая, что бы ответить, - так ты непохож на Лешего…
- Ну вот! – притворно обиделся он, скорчив гримасу. – Хотел порадовать девушку, а ей лешего подавай, - как всегда на самом дне карих глаз плясали зеленоватые искорки. - А у меня для тебя – сюрприз, - сообщил, взяв за подбородок и чмокнув в нос.
- Ещё один?! Не слишком ли много? – усмехнулась она и сразу призналась: - Не люблю сюрпризов.
- Почему? – он искренне удивился. – Впервые вижу, чтобы такая юная особа не любила сюрпризы.
- Не знаю, - Маша прижалась лицом к его груди. – Они меня пугают.
- Обещаю, мои сюрпризы никогда тебя не испугают, - засмеялся он и, приподняв её за подмышки, посадил на стол. – Давай сюда ногу, - достал из кармана шерстяные носки и принялся натягивать на маленькую озябшую Машину стопу, сначала одну, потом другую.

Пальцы скользили уверенно, точно ему не впервой было одевать кого-то. «Интересно, как бы он ухаживал за ребёнком?», - мелькнула у девушки мысль. Маше хотелось раствориться в его прикосновениях, однако сейчас она смогла устоять и не отдаться этому привычному всепоглощающему желанию, которое охватывало её всякий раз, едва он оказывался рядом и касался её. Она должна выяснить, что он скрывает. Нельзя так дальше жить – в постоянном страхе и неведении! И Георгий – именно тот человек, который сможет ей объяснить если не всё, то очень многое. Пора положить конец тайнам!
Да, после сегодняшней ночи у неё не осталось сомнений в её чувствах к нему. Она любит его. Именно поэтому считает, что тайн между ними быть не должно. Это принципиально. Она не может иначе. Конечно, можно влюбиться, ничего не зная о человеке, но… Влюбиться можно, а жить в неведении нельзя. Впрочем, может, она всё себе придумала? Да, она влюбилась. А он? Его не поймёшь – то она видит взгляд, горящий страстью, а то вдруг готова заледенеть от его холодного спокойствия. Что он чувствует к ней? Ведь не говорит, что любит. А вдруг она лишь игрушка. Новогодняя конфетка в яркой обёртке. От этих мыслей Маше стало грустно.
- Эй, о чём печаль твоя, девица? – улыбнулся он и осторожно дотронулся до её щеки. - Ну вот, а теперь пошли к сюрпризу, - не дожидаясь её ответа, он подхватил на руки и понёс из избы.
Маша не протестовала. Зачем? Он всё равно сделает так, как считает нужным. Когда он внёс её в предбанник, она с удивлением подняла на него глаза.
- Да-да, не удивляйся. Баня – мой сюрприз. Специально затопил, когда ты ещё спала. Я подумал, что тебе будет полезно распарить косточки, - сообщил он с хитрой улыбкой, продолжая держать её на руках.
- Георгий, я никогда не парюсь, - ответила Маша с улыбкой.
Карие глаза сверкнули удивлением.
- Да, да, - кивнула девушка. - Не переношу.
- Ладно, я не стану тебя парить, - он усадил её на скамью, - мы просто помоемся.
- Что? – Маша от удивления вскочила.
- Мы просто помоемся, - повторил он и стянул через голову свитер. – И вообще, если честно, я привёл тебя сюда для другого, - тёмно-карие глаза сверкнули зеленоватым пламенем, где-то на самом дне карего омута плясал смех.

Она поспешно отвела взгляд. Нет, видеть перед собой его обнажённый торс было выше её сил. Как и ночью её руки сами тянулись к нему: хотелось положить ладони на грудь, ощутить биение сердца, коснуться гладкой тёплой кожи, под которой перекатывались сильные мышцы. А ещё хотелось прижаться губами, прильнуть к нему, согреться в объятиях его больших рук. Щёки пылали, и Маша точно знала, что виной тому не душный воздух предбанника, пахнущий распаренной хвоей и почему-то мёдом. Нежность пополам с желанием растекалась по ней, заставляя покрываться мурашками. Грудь напряглась и стала особенно мучительно чувствовать колючий свитер. Чтобы хоть как-то избавить себя от этих неприятных покалываний, она скрестила руки, прижав грудь.
- Ну что ты стоишь? – Георгий посмотрел на неё так, словно это для них было обычным делом – мыться вместе. – Раздевайся, пока баня не остыла.
Сам он стоял перед ней уже босой, в одних джинсах.
- Нет… - Маша отступила, чтобы быть от него подальше. - Я думаю, не стоит. Иди ты, а я потом…
- Потом баня будет холодной, я не очень жарко протопил, - он улыбался так, что её сердце билось, как бабочка, попавшая в сачок.
- Я… я не надела бельё, - призналась, опуская глаза.
- И правильно, здесь оно тебе не понадобится, - засмеялся Георгий и шагнул к ней, - давай я помогу.
- Нет! – Маша буквально отпрыгнула в сторону и вытянула перед собой руки.
Ну что же ей делать?! Она понимала, что он не шутит, и сейчас действительно разденет её. Бежать некуда. Путь к дверям преграждал он. Оставался один выход – за её спиной была дверь в баню, если заскочить туда и запереться… Но словно читая её мысли, он опередил её. Маша и сама не поняла, как он уже стоял, прислонившись спиной к этой двери.
- Эээ, нет, не вздумай, - засмеялся, обнажая ровные, белые, как таёжный снег, зубы. – Я думал, ты смелая, а оказывается, ты трусишка. Слабо раздеться? – и он подмигнул ей.

Ну, ладно! Маша бросила на него пронзительный взгляд. Будет тебе … стриптиз. Будто ныряя в холодную воду, она задержала дыхание, одним движением сдёрнула свитер и швырнула его в ухмыляющегося Георгия.
- Ну вот, другое дело! – засмеялся он, поймав свитер. – Давай, поторопись – баня стынет.
В ответ в него полетели её носки.
Да, оказаться топлес – полбеды. И хотя груди стояли торчком, выдавая её состояние, она старалась не думать об этом. С джинсами сложнее, ведь под ними тоже нет ничего. Маша кое-как стянула их и предстала перед Георгием в первозданном виде. Руки невольно скрестила перед собой, стыдливо прикрывая наготу.
- Идём, - Георгий протянул ей руку.
Оказывается, он тоже успел снять джинсы, оставшись в одних плотных боксерах. Какое счастье, что он не разделся полностью!
Длинные волосы, собраны в хвост, могучая грудь и широкие плечи, сухой, с рельефными мышцами живот, накаченные сильные ноги… У Маши на мгновение перехватило дыхание. Ни дать, ни взять оживший викинг! И с ним у неё сегодня была умопомрачительная ночь. Стоп! Об этом не стоит – остановила она себя.
- Хм, - она усмехнулась, - мы в неравном положении, не находишь? – почему-то ей захотелось подразнить его.
- Нахожу, - он улыбнулся, хитро прищурив глаза, - но пока лучше так.
Маша не нашлась, что ответить и отвела взгляд.
- Идём, - настойчиво повторил он, резко распахнул двери бани и втолкнул туда девушку.

Вот где было по-настоящему жарко! Сухой воздух был тёплым и пах мёдом до того, что хотелось его попробовать на вкус.
- Почему так пахнет мёдом? – Маша забыла о стеснительности и теперь уже свободно стояла перед Георгием.
Он молча, продолжая улыбаться, взял ковш с водой. И глотнул из него. Потом протянул Маше, заставляя тоже отпить глоток. Это была медовая вода, тёплая, как остывший чай. Пригубив напиток, девушка облизала губы.
- Нравится? – спросил Георгий, пристально глядя ей в глаза.
- Да, я люблю мёд, - кивнула она, не имея сил оттолкнут его взгляд.
- Я так и знал, - он улыбнулся, довольный её ответом.
И неожиданно выплеснул воду на камни.
- Мёд очищает, мёд скрепляет, - заметил, опуская руки на плечи девушки.
«Что скрепляет?» - хотела спросить она и не спросила. Под гипнотизирующим, тёплым нежным взглядом, который потоком зеленоватого света лился из его глаз, она вдруг ощутила удивительное умиротворение. Или так действовал тягучий медвяный пар? Но голова не кружилась, напротив - была ясной, тревожные мысли пропали, точно растворились в банном жару. Время остановилось. И не хотелось говорить. Хотелось впитывать в себя это необыкновенное состояние довольствия, когда не хочется ничего, кроме как продлить этот момент.
Она всё-таки нашла силы отвести взгляд от его глаз и обратила внимание на медальон из янтаря, висевший у него на шее. Что-то знакомое было в нём, но сейчас Маша никак не могла вспомнить, где она могла видеть этот амулет. Нахмурившись, прикусила губу, рассматривая переплетающиеся линии, которые образовывали как бы след от подушечки на лапе зверя. А снизу явно проступали пять когтистых пальцев. А ещё, если перевернуть медальон «пальцами» вверх, он напоминал пламя. Нет, Маша не могла вспомнить, где видела этот узор. «Ладно, потом», - решила она.

Странно, но с Георгием она чувствовала себя так словно знала его всегда. Будто с их первой встречи прошла целая жизнь. Нет, конечно, этого быть не могло. Просто она окончательно и бесповоротно влюбилась. Этого мужчину нельзя было не хотеть – он потрясал своей мощной фигурой и открытыми, но вместе с тем очень волевыми чертами лица. Опасно привлекательный – так можно было определить его внешность.
Впрочем, не только во внешности было дело. Георгий притягивал своей внутренней силой и какой-то надёжностью. Интересно, сомневается ли он хоть когда-нибудь? Боится ли чего-то? Он производит впечатление человека, надёжно стоящего на земле. И Маша, такая вечно сомневающаяся и неуверенная в себе, заражалась этим спокойствием от него. С ним она не боялась ничего. Хотя нет… Всё-таки страх был и сейчас — что однажды она проснётся от этого чудесного сладкого сна, как просыпалась от своих недавних кошмаров.

Маша вздохнула, хотела что-то сказать, чтобы нарушить затянувшееся молчание, но не успела – он вдруг уложил её животом на полок. Потом, взяв флакон с гелем, выдавил на свою ладонь янтарную жидкость. И снова Маша ощутила насыщенный аромат мёда.
- Да, - улыбнулся Георгий, заметив её немой вопрос, - это ещё по рецепту моей прабабки, тоже на меду.
- Мнн… - довольно проурчала она, едва его руки опустились ей на лопатки, заскользили медленно, двигаясь вниз до ягодиц, чуть раздвигая их и вновь возвращаясь назад, к шее, плавными движениями втирая в её кожу этот волшебный гель.
Девушку подхватил вихрь ощущений. И медовый запах, и банное сухое тепло, а ещё его разгорячённое тело, склонившееся над ней, и главное – его ласкающие прикосновения, заставляли позабыть обо всём на свете. Весь её мир сейчас словно уменьшился до вот этого пахнущего мёдом жаркого пространства и восхитительного мужчины, завладевшего ею безраздельно.
Чуть повернув голову на бок, она увидела его довольную улыбку, от которой у неё внутри словно зазвучала соловьиная трель. Ночью эти губы целовали её. И Маша поймала себя на мысли, что с удовольствием бы повторила поцелуй. Её взгляд опять невольно скользнул по его телу. И её привёл в восторг чудесный рельеф, выступающий между узких бёдер и скрытый трикотажной тканью. Волна желания всё больше затягивала её в свой водоворот. Покраснев, она в который раз, порадовалась, что это можно списать на банную жару.
- Перевернись на спину, - он попросил, словно приказал.
И она послушно исполнила. Заставил поднять руки за голову, и снова не хотелось ему возражать.
- Знаешь, в древности люди знали больше нас о мире, - его голос звучал всё тише и размереннее.
Маше казалось, он убаюкивает её. А сильные руки крепко, но очень нежно скользили по ней, заставляя её тело расслабляться и замирать в предвкушении большего.
- Что ты хочешь сказать? – спросила она полушёпотом и взглянула на него из-под опущенных ресниц.
- Всего лишь то, что баня – это место, где люди должны питаться энергией.
Она заметила, что при этих словах его лицо оставалось серьёзным. Неужели он действительно говорит серьёзно?
Маша приподняла отяжелевшие веки и, глядя ему в глаза, попыталась пошутить:
- Ты словно о Тантре говоришь.
- Ты умная малышка, Ладушка моя, – засмеялся Георгий. – Ты почти угадала. Только у нас, у русских, это не имеет названия. Вернее, никаких учений. Следуй за своим зовом… Доверяй и доверяйся… Умей принимать и давать. Всё очень просто.
Он зачерпнул воду и стал осторожно лить её на Машу. Горячая вода, сбегая с его рук маленьким ручейком, искрилась радужными бликами. Ладони Георгия накрыли груди, заставляя затрепетать юное тело, щёки Марии превратились в два ярких маковых лепестка, горящих алым цветом и, казалось, что сама кровь начинает вскипать в ней.
- Баня – место, где мужчина и женщина могут обрести друг друга, истинно соединиться навсегда, - продолжал он, скользя ладонями по пылающей коже девушки. Эти прикосновения были одновременно успокаивающими и возбуждающими. Маша сама не могла понять, что именно она сейчас чувствует. Она выгнулась точно дуга и застонала, едва кончики его пальцев чуть потянули её за соски, мягко сжимая их.
- Тсс, - он усмехнулся, и в глубине его глаз опять промелькнул знакомый ей зеленоватый огонёк, - не будем спешить. Доверься мне, милая. Вскоре я дам тебе то, чего ты желаешь.
О, да! Она желала его, всем своим заласканным, истомлённым телом, всей своей душой. Как крошечная частица одного целого она жаждала соединения с ним, словно без него теперь уже не могла существовать. Соединение с ним стало жизненной необходимостью для неё.
Вдруг он усадил её на полке, склонился к её лицу и поцеловал. Она была потрясена и растеряна, голова закружилась. Маша едва не упала от неожиданности, хотя в глубине души и ждала, вернее – хотела его поцелуя, но Георгий подхватил её. Хриплый звук вырвался у него, когда он прижал её к своей груди. Болезненное и сладостное чувство пронзило тело девушки. И вдруг, вопреки своему решению держать себя в руках она вцепилась пальцами в его волосы. Прикосновение его губ, вкус мёда на них заставили её задрожать.
Он издал какой-то полустон, чуть ослабил свой напор, поцелуй стал нежным, едва ли не робким, точно он знакомился с её губами. А потом, через мгновение, произошёл новый всплеск страсти: его язык скользнул ей в рот. Георгий прижался бёдрами к её коленям, раздвигая их, и Маша почувствовала, что он напряжён не меньше, чем она сама. А ещё теперь на нём не было ничего, что скрывало бы его великолепное тело. «Всё-таки это колдовство – так быстро оставаться без одежды», - успела подумать она, обвивая ногами его талию.
- Георгий… - его имя вырвалось само собой она точно протестовала и одновременно умоляла его о чём-то.
Его имя было как заклинание, удерживающее её на гране реальности. Но сейчас эта грань была так тонка, что Маше казалось, будто она начинает подниматься над землёй.
- Я тут, с тобой… - прошептал он в ответ.
Они соединились быстро и мягко. Это было так восхитительно естественно, точно их тела только в единстве могли жить по-настоящему, и до этого момента вся жизнь друг без друга была существованием, а сейчас, в миг соединения, они зажили в полную силу. Он двигался в ней стремительно, поднимая до небес, увлекая к блаженству. И в момент наивысшего наслаждения последнее, что она успела заметить и осознать, было свечение, исходящее от раскачивающегося в такт его движениям амулета. Маше показалось, что искры, крошечные и огненные, словно и правда частички пламени, срывались с камня и рассыпались по груди Георгия.

***
- Устала? - он с улыбкой посмотрел на Машу, прижимая её к своей груди.
- Нет, - лукавая усмешка скользнула по её припухшим губам.
- И что же так развеселило мою Ладу?
- Вот это, - палец девушки коснулся амулета. – Я вспомнила… Вспомнила, где видела его… Это печать Велеса. Я так и знала!
- Что? – он округлил глаза.
- Что ты язычник! – прикусила губу и мысленно себя обругала – вот вечно её тянут за язык.
- Ошиблась, - он усмехнулся и набросил не неё большое махровое полотенце, принялся вытирать, как ребёнка. – Это не печать Велеса… Если ты помнишь, у амулета Велеса лапа медвежья, широкая, с толстыми пальцами. А это след волка. Знак моего рода…
- Леший – повелитель волков? Так, значит, это правда? - Маша смотрела на него с изумлением.
- А ты как думала?! – он засмеялся, обнажая красивые ровные зубы. – Быть тебе женой лешего.
Эта его фраза смутила её. Шутит? Или говорит серьёзно? По выражению лица не определишь – улыбается, но глаза смотрят, точно пронизывают, серьёзнее не бывает.

Потом, когда она оделась, закутав в доху, он отнёс её в дом. Молчал, и Маша тоже молчала. И это не напрягало её. В его присутствии она свободно могла думать о своём. Столько мыслей теснились в голове, что она словно бы спорила сама с собой. Чтобы прекратить терзаться сомнениями, надо начать разговор. Но как?
- Не думай об этом, - вдруг сказал Георгий и протянул ей чашку с горячим чаем.
- А откуда ты знаешь, о чём я думаю?..
Маша с удивлением смотрела на него. Неужели мысли читает?
- Нет, - он усмехнулся, - я не читаю мысли… Твои мысли, - повторил с нажимом. – Все вопросы написаны у тебя на лице, - он вновь улыбнулся. – И мне не нужно быть лешим, или кем-то ещё, чтобы это понять. Если ты хочешь что-то знать, то просто спроси меня.
Он сидел на кресле-качалке, и оно жалобно поскрипывало под его крупным телом.
- Я … просто… - девушка замялась и вдруг набралась смелости: - Нам надо поговорить.
- Да, надо… Иди сюда, - он похлопал себя по колену, приглашая её присесть.
- Нет, - она покачала головой, - нам надо поговорить, - повторила и тряхнула распущенными волосами, которые волнистой гривой падали на спину.
- Боишься меня? – он опять улыбнулся и, увидев, как она нахмурилась, поднял руки: - Ладно, оставайся там. Я – весь внимание.
- Ты что-то скрываешь от меня? – она открыто посмотрела ему в глаза, заметила, что он остался бесстрастным. – Вернее, ЧТО ты скрываешь от меня?
- Я ничего не скрываю, - улыбка, какая-то смущённая и робкая, тронула красивые губы.
- Но… - Маша не договорила, он жестом остановил её.
- Я ничего не скрываю, но считаю, что сейчас тебе рано знать о том, что происходит.
- Но я так не могу! Я… - Маша не договорила.
Вдруг раздался тревожный протяжный вой. Среди бела дня выл волк.
- Я вернусь! – Георгий быстро вскочил с кресла. – Не бойся ничего, я запру тебя.
- Ты куда?! – Маша испуганно смотрела на него. – Это ведь … просто волк? Странно, что днём… Я думала, они воют только по ночам.
- Потом! – нахмурившись, торопливо бросил он, накинул куртку и шагнул к дверям.
Остановился на пороге и ещё раз повторил:
- Я вернусь! Ничего не бойся, я тебя запру!

Маша не успела ничего сказать, как он вышел и запер двери. Сдерживая слёзы, она уставилась на стену, где висело ружьё. Он не взял его. Кинувшись к окну, увидела, что Георгий на лыжах бежит в лес. 

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Иллюстрация автора

0
10:26
431
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Загрузка...
Светлана Ледовская