Мысли

Буря холодных непроглядных ветров окутала все его тело, но Огонек продолжал идти. Куда? Зачем? Действительно… Эй, ты, Огонек, тот, чей свет дает людям счастье, ты, чей божественный образ знает каждое смертное существо. Эй, ну куда ты убегаешь? Куда, ответь? Нет. Тише, тише. Вот он плывет, а ветер все бьет его оголенное, затухающее сердечко. Каждый легкий порыв разрывал это хрупкое, ослабшее тело на миллионы кусочков. В-у-у-у-ух – огонь все сопротивлялся и не угасал. Упрямо, без оглядки он плыл дальше. А я за ним. Эй, Огонек, куда же ты?

Вокруг лишь тьма, а я иду за ним следом, не в силах сказать большое «Нет!» своему гадкому любопытству. Вопрос за вопросом раздирал мой разум, а холод раздирал мое смертное тело. Я все шел за плывущим вдали теплом. Холод окутывает мое тело, сковывает конечности. В груди ощущается смерть – это ветер закрался ко мне в душу. А Огонек все плывет вдаль, навстречу чему-то незримому, чему-то, что дорого лишь ему одному. Что-то дорогое, да, то, за что ты можешь убить весь мир и себя заодно, лишь бы знать, что это что-то очень дорогое цело и невредимо. Как же я скучаю по этому чувству! Приятное на ощупь, такое мягкое, шершавое, и странное, странно приятно на вид, оно когда-то давало мне дышать полной грудью, дышать глубоко и часто, а теперь…

Эй, Огонек, так куда? Куда держишь ты путь? Что ты видишь там? Что заставляет тебя тебя замерзнуть и умереть во тьме среди холода и бурь, среди с шумом проносящейся пыли? Что ты хочешь этим сказать? Я словно твой ученик и ощущаю, как, не глядя на меня, молча, плывя все вдаль – а я за тобой, холодный и брошенный - ты напоминаешь мне о том, что должно быть. Что же это? Что? Что ты хочешь мне передать? Не знаю. Но будто что-то щелкает в голове – и я теперь зрячий. «Что? Что!» - спрашивает больной разум, а душа… душа ловит каждую ноту и без конца повторяет: "Знаю...". Больше, чем семь – этих нот намного больше, и каждая мне знакома, каждую я когда-то знал и забыл, а теперь вспомнил вновь. Так что же тебе дорого?

Он, верно, и сам не знает. А я иду за ним, ослабшим, великим божеством, от которого остались лишь ошметки. Маленький, поблекший, он рвется все вперед и вперед, а ветер все дует. Боль – чувство, что я ощущаю за него. И я бегу быстрее, а огонек – он уже близко. Онемевшие ноги и руки еле поворачиваются. Глаза зудят от залетевшей пыли. Губы, обсохшие губы, треснули, и из них, как из моего сердца, сочится кровь. Дышать становится все труднее. А я все бегу за Огоньком, кашляю от боли в легких. Топ, топ, бам! – нога не хочет двигаться. Паника. Меня захлестывает паника. Тут, в центре царства тьмы и холода, когда жизнь бежит от тебя, не желая связываться со мной, с этим жалким, смертным, существом, я оказался потерян и обречен на погибель. Знакомые чувства забыты, пропали навсегда. А я лежу и плачу, скорчившись и обхватив больные ноги. Кашель. В бесплотной надежде я открываю слипшиеся от слез и грязи глаза…

А Огонек… Огонек близко, и я чувствую его слабое тепло.

Он здесь, перед моими глазами, обтирается своими синими языками пламени о щеку. А я лежу и плачу… Плач с улыбкой на лице – что же это за странное чувство пробудилось во мне? Что щекочет мою грудь и делает счастливым? Я уж и позабыл его имя.

Буря стихла. Солнце выглянуло и распростерлось в лучезарнейших объятьях. Огонек расцвел передо мной, окутав с головой в приятное тепло… тепло воспоминаний. Любовь – я вспомнил, что это за чувство. И мне хотелось еще. Никуда не уходить, лежать на этом месте века, сотни, тысячи веков, до смерти самой Вселенной, всего, что есть лишь на этом свете, до смерти себя и своего духа – вот что я готов сделать, лишь бы быть в объятьях радости…

Огонек потихоньку отплыл от меня, поближе к воде. Я лежал на песчаном берегу Озера. Я знал это озеро. И что я мог с этим поделать?

И вновь разочарование! И вновь тяжелые потери! Они еще не пришли, но я уже чувствовал... я уже знал, что будет. Каждый раз... Я присел и, не в силах отвести глаза, наблюдал, ожидая страдания.

Мои чувства… я сжался и не смел пошевелиться. Огонек медленно подплыл к воде и стал тихо, с отвратным шипением погружаться вглубь. Ш-ш-ш-ш-ш – все больше и больше пара, и все больше жалкий я страдал. Она страдала, истерила, вырывалась, хотела вскочить и удержать все, что только осталось от великого божества. А я сидел и не мог пошевелиться.

Словно растение, я прирос к берегу, вцепился пальцами в зыбкий песок и наблюдал. Я знал что так надо, но душа... Знали бы вы, как она рвалась вдаль, навстречу Огоньку!

Пар улетел ввысь, к Солнцу, к теплу, к трону на небесах, где он должен был сидеть уже очень давно.

Огонек, куда же ты летел? Что ты искал? Я знаю ответ, знаю и то, что пора было идти.

Озеро… оно блестело в свете. Где-то послышался «плюх». Стрекот кузнечиков наполнил этот мир.

Озеро, зачем ты так жестоко? Я знал ответ на этот вопрос уже очень давно. Знал я и то, что Огонек ушел не зря, но смириться с этим…

Я встал и твердо пошел обратно, к своей лачуге за той зеленой поляной. И там буду опять сидеть и ждать, когда в очередной придет Огонек, так неожиданно, и попробую его удержать… если не внемлю разуму.

Человек, зачем ты так упорно идешь на свет, зачем ловишь каждую мельчайшую крупицу тепла в свои руки, сгорая в ее объятии? Зачем ты сжигаешь свое тело в обмен на счастье? Я знал ответ и на этот вопрос. И он был очевиден.