Карма
Карма
Жалкая черная змейка, как веревка тощая после зимы, выискивала таких же тощих лягушат в сухой траве заброшенного сада. Внезапно, шумя травой, в верхнем, голубом, ослепительном мире промчалась громадная белая собака, потом, грохоча, пришли резиновые сапоги – и, взвизгнув: «Гадюка!» - замерли. Змейка тоже замерла. Если повезет, ее прикончат в седьмой раз, и тогда она наконец-то вырвется из этого жалкого ползучего тела и станет… Ох, вот бы стать белой громадной собакой, веселой, с горячим языком, которым она норовит лизать добрые руки, с теплой шелковистой…
Сияющее лезвие ржавой лопаты раскромсало тощий черный шнурок на куски, потом – только тьма, и она осознала себя молодой, корявой яблонькой-дичком, расправляющей ветки в голубом солнечном мире…
С почти поспевшими, налитыми ядом яблочками.
Спасибо!
Неплохо! Только что, сразу в яблоньку с плодами, не в росточек?
С почти поспевшими, налитыми ядом яблочками. откуда временной скачок? только проснулась — ранняя весна и тут сразу осень с налитыми яблоками…
опять же, не встречал ни одного мазохиста, который бы тащился от того, что ему отрубили пальцы на ноге
красотыпростаты в отделении урологииОля, между «молодой» и «корявой» — хвостатая точно нужна?
Таки русский местами смешней монгольского — такой лукавый. *чешет репку*