Девушка у обочины

В четыре часа августовского утра сгущающийся полумрак намного хуже тьмы. Шлейф платья ночи ещё накрывает сонный мир, но солнце, уже пробудившись где-то за горизонтом, начинает своё восхождение. И в этот момент всё окутывает серая мгла, растворяющая в себе все прочие оттенки, превращая всё вокруг в одно сплошное безликое ничто.

Я ехал сквозь это марево, прилично сбавив скорость – свет фар тонул в обрывках тумана, наползающего с болот, и я почти не различал дороги. Казалось, будто я ехал не по федеральной трассе, а где-то в глуши, среди заброшенных селений и дремучих лесов. Шутка ли – сорок километров от Петербурга и вдруг такое. Время, словно увязнув во мгле, едва тянулось следом за моим автомобилем. Казалось, я уже целую вечность еду посреди этого серого океана.

Внезапно свет фар выхватил фигуру, стоящую на обочине. Её безупречно-белое платье разительно выделялась на однообразном фоне марева. Мгла подступала к ней вплотную, но словно бы не решалась коснуться. Завороженный и испуганный, я надавил на тормоз. Машина резко дёрнулась и заглохла.

Бросив взгляд на замок зажигания, я схватился за ключи и стал судорожно проворачивать их вперёд и назад, пытаясь завести машину, но та лишь надсадно хрипела и кашляла. Пробиваемый мелкой дрожью, я поднял взгляд. Она стояла там, прямо у капота. На её бледном, почти обескровленном лице застыл страх. Волосы, спутанные, с застрявшими в них ветвями и стеблями травы, свисали тугой косой с правого плеча. Вид незнакомки был таким потерянным, что я нашел в себе силы побороть страх и выйти из машины.

Рваные лохмотья тумана расступились, уползая ручейками в яму кювета. Я подошел ближе. Девушка даже не пошевелилась, глядя перед собой, туда, где ещё минуту назад сидел я. Мне ничего не оставалось, кроме как дотронуться до её плеча.

- Вам помочь? – С трудом вырвались из моих уст слова, тут же потонувшие в сумраке.

Девушка медленно повернула ко мне голову и посмотрела на меня. Её лицо было сплошь покрыто мелкими царапинами и глубокими бороздами ран. Платье, ещё мгновение назад сияющее белизной, покрылось алыми пятнами, разраставшимися прямо на глазах.

- Боже! Боже! – Запричитал я, подхватывая девушку, внезапно ослабшую и упавшую мне на руки.

Совершенно не задумываясь, я поднёс её тело, что казалось легче самого тумана, к пассажирской двери и усадил её на сиденье. Обежав машину, я заметил в кювете раскуроченный автомобиль. Крохотный Мини, наткнувшись на толстый ствол сосны, представлял из себя ужасающее зрелище, и я успел только удивиться тому, что девушка выжила и сумела даже подняться на дорогу. Я прыгнул на сиденье, крутанул ключ, и двигатель тут же отозвался протяжным рёвом. Вдавив педаль газа в пол, я ринулся сквозь сумрак навстречу огням города, что должны были уже вот-вот показаться из-за поворота.

Мы летели сквозь сгущающиеся сумерки навстречу рассвету. Всё слилось в один миг, тянувшийся вечность. Автомобиль мчал быстрее ветра, застыв во мгле. А она сидела рядом, истекая кровью.

Я ударил по тормозам лишь когда осознал, что едва не въехал в машину скорой помощи, припаркованную около дверей больницы. Выскочив из кабины, я бросился к двери, рванул её, и вытащил девушку.

- Сюда! Скорее сюда! – Что было сил, кричал я в распахнутые двери больницы.
Никто не ответил мне. Тогда я ринулся в проём, надеясь там найти помощь. Я кричал и умолял, но никто не желал помочь. Все лишь шарахались от нас. Сёстры прижимались к стенам и что-то кричали. Кажется, они сами звали на помощь. Я бежал вперёд, рыская глазами по табличкам, пытаясь отыскать хирургическое отделение. Я не мог понять, почему они не видят, как кровь стекает с её платья на мои руки, как, собравшись струйками, течёт дальше, как срывается с её бледных пальцев, с оглушительным звоном ударяясь о кафель.

Она открыла глаза. Я обмер… нет, не от ужаса, но от трепета. Она смотрела на меня. Затем, повернула голову. Я проследил за её взглядом. Там, за большим стеклом, в палате, с толпящимися вокруг койки людьми лежала девушка. Лежала она.

В руках и на сердце сделалось необычайно легко. Алые струйки исчезли, будто их не было вовсе. Она опустилась на пол, едва касаясь плитки. Прошла сквозь стекло. Остановилась подле кушетки. Легла.

Сзади подбежали санитары и скрутили меня, уволакивая в коридор. Они что-то кричали, но я не слышал слов. Я смотрел на неё. А она открыла глаза, повернула голову и посмотрела на меня. Она настоящая. Живая.