Два пива.

-Федя, друг мой, скажи, почему мы с тобой так редко видимся? Раньше такие посиделки были раза два в неделю, не меньше.

-Ну, видишь ли, я работаю, к сожалению некогда мне с тобой видаться так часто. Это ты вон, лоботрясничаешь, живешь за чужой счет, у тебя времени много.

-А сдалась тебе эта работа, ты ж ее ненавидишь, говорил еще так важно «на дому работать буду, нахрен надо куда-то там ехать к черту на рога», чего не работаешь дома-то?

-Не стабильно это, денег мало.

-А на что тебе деньги, если развлекаться некогда, ты на эти деньги себе только херни всякой понапокупал, без которой мы раньше прекрасно алгогольничали, да чувствовали себя лучше некуда. Знаешь же, бытие бессмысленно, сколько раз мы с тобой это пережевывали. И про восприятие, и про ненасытность сущности человеческой до благ материальных. Вот ты работаешь, гробишь себя, а что толку, счастье где твое?

-Знаешь, Иваныч, ты вот умный мужик, философствуешь всегда, да только на жизнь на свою посмотри: у тебя в квартире ремонт так и не доделан, тараканов который год не можешь нормально вывести, извечная гора посуды в раковине, да бабы не было уже черт знает сколько, да разве это жизнь? Сам-то хоть счастлив?

-Нуу, друг мой, ты же прекрасно знаешь, что я тебе на это скажу, человек сам определяет свое счастье, мне хорошо и так, бабы нет это да, печально, но вспомни сколько проблем от них.

-Не под свои «высокие» идеалы искал бы, а хоть какую-нибудь, хотя и хоть какая с таким раздолбаем как ты и общаться бы не стала.

-Стало быть, никакая мне не нужна.

-Ты же сам говорил, мол, адаптируйся под обстоятельства, а ты как нихера не делал, так и не делаешь, а раз печально тебе, так и сделал бы чего нибудь.

-Я говорил про адаптацию сознания, чтобы дальше нихера не делать и чувствовать себя комфортно.

-А близким твоим комфортен твой комфорт-то?

-Ну фатализм же, мужик, фатализм.

-Ой, им твои вечные сказки про предрешенную обстоятельствами судьбу и оправдания твоего безделья законами кармы, вселенной и прочьей херью знаешь ли, до задницы.

-Ну не понять им хода мыслей разума моего, что ж поделать. Вот чего я не могу понять, так это того, почему ты так кардинально поменял свой образ жизни, бросил курить, почти не пьешь, с травой завязал, не скучно тебе?

-Со всем этим успеха в обществе не добиться, тебе ли не знать.

-Какого успеха? Ты про успех в понимании этого самого общества? Опять же, как так? Мы же вместе посылали это общество куда подальше. Понимания захотелось? Или ты забыл про то, что все люди одиноки? Только вот отказавшись принять это, ты теперь страдаешь, а я нет.

-Я все еще помню про это и давно это осознал.

-Вот кого ты обмануть пытаешься, Федь? Вот если бы ты это осознал, мы бы сейчас не это обсуждали, а фатализм, законы кармы и прочую херь. Ты сейчас просто стал еще одним бараном из общества, которое раньше называл стадом.

-Но жить же как-то надо, а так как ты не хочу.

-Тебе опять что ли про иллюзии втирать? Привязанностей нахватал, теперь страдаешь. Буддист хренов. Хотя, извините, сударь, не буддист ты теперь. Да и не был им никогда.

-Сам-то ты тоже на буддиста не смахиваешь.

-Мы же оба понимаем, что я имею ввиду под словом «буддист».

-Лентяй.

-Осознанный лентяй.

-Ну и к чему тебя твое осознанное лентяйство привело?

-К гармонии и спокойствию.

-А закусываешь ты тоже гармонией и спокойствием?

-Ну, я хоть и не большой, но заработок имею.

-Вот на закуску и ушел весь твой заработок.

-Вот я и не нервничаю по этому поводу, как ты сейчас.

-Дааа, нервничать это действительно не по буддистски.

В тишине пиво было допито. Проснувшись утром, Федор Иваныч выпил кофе, оделся и вышел из дома. На работу, на прогулку за сигаретами ли — неизвестно. Однако, такой легкой и неторопливой его походка не была уже давно.