Случай в общежитии

Очень давно я провела несколько лет в городе Ростове-на-Дону. Училась на мехмате РГУ, а жила в студгородке на Западном. Даже сейчас, спустя 22 года, не могу правильно написать «в Западном районе». Мы говорили «на Западном», наверное, неграмотные были.ИРГУ моего теперь нет. А тогда был.

В общежитие 4-а меня поселили временно. Мест больше нигде не нашлось.Вообще-то математики занимали общежитие5 «в», а физики 5 «б», и мы через общую крышу ходили друг к другу в гости. Но это потом -через месяц меня переселили в мехматовское общежитие на место какого-то не пережившего сессии горе-студента. Мне ещё с расселением повезло. Одну девочку в 4 «а», не разобравшись в фамилиях, подселили к мальчику. Когда через месяц ошибку обнаружили, ребята не пожелали переезжать, им нормально уже было.

«Четвёрку» студенты между собой называли «интеробщагой». Это про неё пел Зурган, местный автор исполнитель, что «негр из интеробщаги – это не то же, что Майкл Джексон, а негр в шапке-ушанке это не то же, что Карл Льюис». О, мы жили в нетолерантное время. Это сейчас вокруг царит «мир-дружба-жвачка», а в бандитские девяностые чего только под окнами интеробщаги и в оной не происходило. Однажды двое подростков в тёмных дворах ногами забили насмерть разносчика газет. В другой раз у нас под окном остановился передвижной бордель, откуда явно слышались крики, а вахтёр нашего общежития не позволила нам вызывать по стационарному телефону милицию, тогда ещё не полицию, спокойно пояснив, что девушка специально приучена кричать, клиентам нравится. А как-то на балконе третьего этажа бурно занимались сексом белая девушка и африканец;дело происходило часа в четыре дня, под балконом собралась небольшая толпа советчиков, но влюблённых это не смущало. Странное было время. Сюрреалистическое.

Так вот, быстро обнаружилось, что жить на стипендию студента довольно трудно. Это мама моя рассказывала, как они в студенчестве получали стипендию и в ресторан шли. И потом ещё жили на остатки стипендии. На мою стипендию можно было сходить за хлебом несколько раз. Или один раз в книжный магазин. Поэтому я устроилась торговать шоколадом и сигаретами. Ларёк мой располагался прямо в холле общежития. Работая по ночам в коммерческом ларьке, том самом, на который в песне другого широко известного в узких кругах автора исполнителя Шкары «две блондинки скалят зубки», пока «босиком два пьяных хиппи переходят океан», я выслушала от ночных вахтёров немало удивительных историй. Эту рассказывала мне Маргарита Дмитриевна.

Если бы авторство принадлежало второй вахтёрше, Марии Дмитриевне, я списала бы сюжет на игру живого воображения. Но рациональный и острый ум Маргариты Дмитриевны, бывшего геолога и очень умной женщины, не позволяет мне этого сделать. Так что будем считать, что эта история основана на реальных событиях.

В интеробщежитии жили три категории студентов. «Темнокожие», «калмыки» и «ингуши». Среди калмыков часто попадались русские, но картины это не меняло. Жили студенты кланами, представителей разных категорий старались друг к другу не подселять. Обычно кланы находились в состоянии холодной войны. Но однажды что-то не срослось. Несколько «калмыков» сильно избили «темнокожего» и сбросили его с балкона. От полученных телесных повреждений бедняга умер до приезда скорой. Милиция приехала, конечно, разбиралась. Решили, что подрался и сам с балкона упал. Криминала не нашли, в общем. «Темнокожие»ходили хмурые, неразговорчивые. На третий день гроб с телом убитого парня был выставлен для прощания в холле общежития. Звучит это по меркам нашего времени дико, но дело было году в 93, видимо, администрация общежития решила не усугублять ситуацию, и пошла навстречу традициям ребят. Вот не знаю, какую религию они исповедовали – католики, может быть, большинство приехало из европейских стран. В день прощания в общежитии было людно, к гробу шла вереница однокурсников и друзей убитого парня. Потом гроб увезли для кремации тела, чтобы впоследствии отправить прах на родину.Таково было желание родителей студента.Сами они приехать за телом по каким-то причинам не смогли. А в ночь дежурила Маргарита Дмитриевна. Как всегда, она заперла внешнюю дверь общежития и дверь, ведущую на лестницу к лифту, в 11 часов. Видимо, задремала, сидя на вахте. А вот дальше...

«Поднимаю, - рассказывает Маргарита Дмитриевна, - голову, а рядом стоит … (имя парня выпало из моей памяти, а выдумывать не хочется). Виновато так кивает в сторону внутренней двери, как часто бывало, когда он опаздывал, и мне приходилось открывать ему ночью дверь. Улыбнулся мне заискивающе, руку пожал двумя ладонями, он всегда так делал, и в общежитие зашёл. Просыпаюсь от боли. Серебряный перстень на пальце сплющился так, что сдавленный палец побелел. И обе двери нараспашку. У меня от ужаса волосы дыбом стали. Перстень с трудом сняла, двери заперла и пошла дальше дежурить. Конечно,уж не спала той ночью, но ничего больше не произошло. Утром сменилась с вахты, ничего Марии Дмитриевне рассказывать не стала. А на следующем моём дежурстве узнала новость. Двое ребят «калмыков» исчезли бесследно, бросили учёбу в середине семестра. Даже документы, говорят, не забрали».

Такая вот история. Случались со мной и повеселее, но вспомнилась вот эта.