За дверью
Этот вечер я провожу у костра. Вокруг безмолвие лесного хутора. И если днем еще можно увидеть редкого жителя, вышедшего из уютного дома по каким-то неотложным делам, то к вечеру хутор замирает, и только огоньки в окошках редких домов мигают, пробивая ощутимые дыры в моем одиночестве.
Вечера у нас тихие, все застывает каменной неподвижностью, ни ветка, ни травинка не шелохнется. Так же тихо и в этот вечер. Но как только пламя поднялось над костром, объявился ветер.
Слабость он имеет к огню. И где бы ни возник огонь , он его всегда настигнет и будет терзать, пока не догорит последняя щепка.
Но отчего ветер неравнодушен к огню?
Может потому, что он в сговоре с разумом, охраняет нас от непроизвольного выхода из реального мира. А огонь — наоборот, играя пламенем, уводит нас в неведомое. Он усыпляет особым трепетом и при этом открывает дверь в неведомое.
Ветер. Он стоит на страже. И когда нас начинает уносить монотонная игра пламени, он врывается и разгоняет магию огня — разум просыпается и возвращает нас в рамки известного мира.
Нужно затаиться и своей неподвижностью обмануть ветер. Я застыл, расфокусировал взгляд, лишился мыслей и исчез для вселенной. Ветер потерял меня, он немного потрепал пламя и утих, забравшись в колючую крону облепихи, и, покряхтывая от удовольствия, резвился в её цепких колючках.
Пламя же, освободившись от ветра, возвращается в свой гипнотически ритм и опять поглощает меня. Разум засыпает, и пламя открывает мне дверь в неизвестный мир.
Пустыня. Яркое солнце в зените голубой бездны. Два цвета: песка и синего неба, местами смешиваются, искаженные жаркими лучами. Жара звенит горячим воздухом. Пустыня уходит за горизонт, и только огромный камень выше моего роста в одиночку созерцает вечность. На камне замечаю глаза, уродливую морду; когтистые лапы царапают камень. Это ящерица, она смотрит на меня.
Ее тяжёлый взгляд трудно вынести.
Ящерица разговаривает со мной образами далёкого прошлого.
Мужчина и женщина вышли из больницы, на руках у мужчины болезненно - исхудавший младенец. Они молча идут. Я их узнаю — это мои папа и мама. Молча идут по улице к вокзалу. На лице женщины решимость. Врачи сдались и согласились выписать ребёнка домой. У ребёнка проблемы с пищеварением — ничего не ест и каждый день теряет в весе. Мама уже не верит врачам, ведь два года назад умер её первенец, не прожив и двух месяцев. Она настояла на выписке, и, подписав какие-то бумаги, забирает малыша домой. Там её мама, и она знает, как помочь внуку.
Бабушка осторожно приняла на руки изможденное тельце мальчика. У него крупная головка, обтянутая пергаментом кожа на лице и огромные печальные глаза. Он не плачет и со взрослым пониманием смотрит на окружающих. Отец этого не выдерживает и убегает пораньше на работу. А бабушка, одолжив у соседки козьего молока, смешала его с толчеными калачиками*, растущими в изобилии во дворе. Вскипятила эту смесь, остудила и осторожно напоила ребенка.
Это я, мне всего лишь два месяца, но я узнаю себя, узнаю маму и отца. И уже знаю, что бабушка выходит меня. Вот только взрослый, печальный и понимающий взгляд останется со мной навсегда.
Ящерица показывает все новые картинки, но я уже их не воспринимаю.
Опять жаркая пустыня и глаза ящерицы. Пустыня закручивается вихрем и тает в пламени костра. Это ветер торопится вернуть меня в настоящее. Дверь закрывается.
Костер догорает. Ветер, справившись с пламенем, сердито зашипел на углях, взлетел на облепиху, потрепал её крону и с чувством выполненного долга метнулся в сторону леса.
Луна скрылась за горизонт. Звёздное небо отяжелело и просело на землю. Образы родителей остались за той дверью. Их уже нет со мной, и эта встреча с ними для меня — весточка того далёкого прошлого , их молодых, любящих, только начинающих жить после тяжёлой войны и трудных послевоенных лет. И я сам, маленький, между жизнью и смертью, со взглядом, в котором взрослое понимание
жизни. А на востоке уже сереет небо близким рассветом.
* Калачик — Просвирник низкий, обладает целебными свойствами.
Но язык хороший. Образы удачные. Размышления интересные.
Однако, на седьмом абзаце картина внезапно меняется.
Если честно, смысл мне был мне не понятен до конца прочтения. Но в последних предложениях очень хорошо прочувствовалась печаль, сожаление и некая ностальгия...(скорее всего, тоска по родителям...). И тяжесть на душе, обременение пережитым. По рассказам родителей знаю что это такое, а у них их родители переживали подобное.
Интересно было запечатлеть в памяти этот рассказ. Поэтому…
Из-за «А на Востоке уже сереет небо близким рассветом» произведение кажется немного не законченным. Будто рассказчика резко вырывают из сна. Хотелось прочесть чуточку больше, интересны чувства ребенка.
Но не подумайте, я не придираюсь. Вдохновения вам
Первое – цельности. В принципе, рассказ должен давать больше завершённости, а тут море разливанное возникающих домыслов. Ощущение недосказанности (хотя это субъективно). Хотя это обстоятельство, возможно, кое-кто может назвать и плюсом. Хм, не знаю…
Второе – не совсем чёткая картинка в начале. Какого, спрашивается, рожна герой сидит у костра? Ага, понимаю, это он специально вышел во двор: там же ветер, которого нет дома. Этакий предохранитель, чтобы не остаться в представлениях насовсем. Вот только огоньки в окошках обычно не мигают, а светятся ровно. Чтобы замигали, нужно отойти на порядочное расстояние. На горизонте, гляди, мигать и начнут – это явление, мигание, зависит от турбулентности воздуха, а вблизи эффект искажения светового луча практически отсутствует: действие-то происходит прямо посреди хутора, а ветра пока нет («Вечера у нас тихие, все застывает каменной неподвижностью»).
И ящерица – почему именно ящерица? Потому что «пустыня»? С таким же успехом можно приплести «болото» или «ледник» какой-нибудь. Хотелось бы большей мотивированности. В рассказе должна быть внутренняя логика, иначе фабула становится рыхлой.
А что понравилось.
«Я застыл, расфокусировал взгляд, лишился мыслей и исчез для вселенной» – очень правильно технически. Я знаю, сам не раз пользовался таким приёмом. Когда и для чего – не имеет значения.
Хорошо подмечена связка огня и ветра. Нечто подобное наверняка испытывал каждый: с какой стороны от костра ни садись, дым всё равно пойдёт на тебя.
Достаточно разнообразен язык, не бедный.
В общем, неплохо. Убрать бы кое-какие мелочи – типа «Восток» с большой буквы (зачем?), подчёркнутый «ветер», лишнюю точку и т.д. И по запятым пройтись.
Автору – удачи в дальнейшей работе. Потенциал для этого есть.
«И если днем еще можно увидеть редкого жителя (запятая) вышедшего из уютного дома по каким-то неотложным делам, то к вечеру хутор замирает, и только огоньки в окошках редких домов мигают, пробивая ощутимые дыры в моем одиночестве».
«А огонь — наоборот, играя пламенем, уводит нас в неведомое. Он усыпляет особым трепетом пламени и при этом открывает дверь в неведомое». — повторы.
«Он не плачет, (лишняя запятая) и со взрослым пониманием смотрит на окружающих».
«Вскипятила эту смесь, остудила, (лишняя запятая) и осторожно напоила ребенка».
«Вот только взрослый (запятая) печальный и понимающий взгляд останется со мной навсегда».
«Ветер, справившись с пламенем, сердито зашипел на углях, взлетел на облепиху, потрепал её крону, (лишняя запятая) и с чувством выполненного долга метнулся в сторону леса».
Хорошая работа! Спасибо, Стас!
1) слишком много прилагательных. Уберите половину, и вещь от этого только выиграет. Что можно сократить — сократите. Витиеватость убивает настрой и динамику. Например: «вышедшего из уютного дома по каким-то неотложным делам...» Почему из уютного? почему по неотложным? И вообще нужен ли этот кусок, если вполне можно обойтись и без него?
2) слишком много причастных и деепричастных оборотов — они тоже ваши враги.
3) некоторые нелогичные построения, например:
«У него крупная головка, обтянутая пергаментом кожа на лице и огромные печальные глаза.» очень неловкая фраза. Я раз пять перечитывала, чтобы уместить всё в голове. Подумайте, как выразить лучше. Например, «кожа на лице словно пергамент». Хотя если ребёнок ничего не ест, то скорее кожа сморщенная как у старичка — есть такие описания в литературе. Скелетик обтянутый сморщенной кожей. Или что-то вроде.
«На камне замечаю глаза, уродливую морду; когтистые лапы царапают камень. Это ящерица, она смотрит на меня.» — вы начинаете образ с глаз на камне, потом морда, и воображение рисует совсем другую картину, чем ящерица(камень с глазами? морда на чём? на ком?). Потому появляется диссонанс. Было бы лучше, если бы сначала ящерица, потом глаза и морда.
PS. Название — почему такое название? Оно ни о чём и не подходит к тексту. Название — это квинтессенция произведения, оно должно отражать суть.
Что касается названия то как мне кажется вполне к этой работе. Дверь в подсознание, где есть многие ответы. Путь в подсознание особый вид психологических практик, один из которых я описал в этом рассказе. Это отметил и Федорович, он похоже в курсе.
По порядку. Авторская речь косячная. На примере первого абзаца:
Сколько здесь предложений и где должны стоять точки?
Или нет. Сначала, что здесь лишнее?
Или стоп, для начала, о чем это вообще? Структурно я понимаю, что это как бы описание среды вокруг героя – вокруг «безмолвие лесного хутора» и костер. Хорошо, я представил себе лесной хутор – пара домов, сараюшки, огородики, дорога к ним, вокруг лес. А где в этой пасторали костер? И почему костер посреди хутора? И нормально ли разводить костры в опасной близости от домов? А может, это мангал?
Ну не строится картинка от слова совсем, и дальше ничего не прояснено. Первый фэйл.
Теперь излишества.
Вот это все, зачем оно? Ради информации о том, что дома уютные (привет, клише)? Или о том, что у жителей есть неотложные дела? Ну да, я в курсе, что и в деревне люди ходят в туалет. Других неотложных дел я представить себе не могу, потому что хлопоты по хозяйству – дела рутинные, плановые и как-то с неотложностью не вяжутся. Неотложно пошел доить корову – выглядит нелепо.
В принципе, образ здесь есть. Но реализация – мать моя девственница.
Огоньки – хорошо, может, как-то уже забылось, но в начале написано про вечер, следовательно, это предложение в какой-то степени отображает пейзаж. Сложно, но к визуалу привязать как-то получится. Зачем объяснять, что огоньки в окошках домов, да еще не простых, а редких? Хотите написать про дома – пишите про дома, но не надо издеваться над моей фантазией, пытающейся представить огоньки в окошках и без домов. То есть, если есть уточнение, то есть какая-то альтернатива.
Дальше. Как огоньки могут пробивать дыры, я не представляю. Как пробивать дыры в одиночестве – я не представляю себе в кубе. Вы пытались объяснить, что герой на улице смотрит на свет в окнах и чувствует одиночество, а вместо этого лапароскопически удалили аппендикс через ухо.
На фоне всего этого точки – это уже лирика. Просто задам каверзный вопрос по поводу «и» в начале третьего предложения. Вы не знаете, зачем оно там, правда?
И еще, что нужно знать про длину предложений – это тоже средство выразительности речи. У меня есть блог, я про это писал. Короткое предложение привлекает внимание, этим нужно пользоваться при расстановке акцентов.
Вот смотрите, как вариант:
Этот вечер я провожу у костра на окраине хутора. Безмолвие вокруг. [Дома за деревьями темные, сонные.] Если днем еще можно увидеть редкого жителя, то к вечеру все замирает. [Я смотрю на] огоньки в окошках и [чувствую свое одиночество].
Я акцентирую «безмолвие вокруг» и добавляю визуал про дома за деревьями, чтобы, наконец, стало понятно, что герой не под домом костер развел, а видит хутор со стороны, откуда-то из-за деревьев, следовательно, костер в лесу.
Дальше еще много и точек, расставленных как попало, и повторов, и странных выражений, типа
Кто «он»? Ветер из предыдущего абзаца? Почему инверсия? «Ветер имеет слабость к огню» – не самое изящное выражение, чтобы его ею выделять. Почему перед слабостью не просто точка, а абзац?
Текст то ли не вычитан, то ли я не знаю. Правильное прилагательное к вашей речи – корявая.
По смыслу – текст ощутимо расчленяется на четыре не сильно связанных между собой куска. Сначала скупо дается место действия и схематичный «я», потом на протяжении пяти абзацев скрипочка монотонно пилит одно и то же про ветер и огонь, огонь и ветер, с минимальными подвижками вперед. В этом фрагменте нет ни яркого визуала, ни каких-то ценных размышлений. Может, вы думали, что вы Паланик, но вы не Паланик. Единственная хорошая находка, не считая двух деепричастных оборотов в одном предложении, это вот это место:
Пустыня с телепатической ящерицей, конечно, шедевр. В дурном смысле. Этот образ, может, вам показался удачным, но он не из этого фентэзи. Вообще не из этого. Напрочь.
История с детишечкой, конечно, соплеточивая, но я плохо отношусь к спекулятивным пожалейкам. Чтобы пожалейка заработала, нужно, чтобы читателю было не пофиг на героев, а читателю на героя как раз пофиг, потому что у вас герой-наблюдатель, эмоционально никак с читателем не взаимодействовавший. То, что ему одиноко смотреть в окошки – сам-дурак-виноват и рожать-надо-было, ну и там стакан-воды-в-старости.
Если б вместо отца в этой историйке был герой и все бы закончилось плохо, а не чудесами народной медицины, то, скорее всего, оно бы и заработало: было бы объяснено, что у героя случилась такая вот трагедия, то есть, уже был бы какой-никакой, а живой персонаж. Ну и заодно бы как-то эти куски по смыслу бы сшились, потому что статичное сидение героя у костров никак не стыкуется по смыслу с несвежими историями про чудо-бабку.
Потом опять ваша ящерица, еще более бессмысленная, чем в прошлый раз и догорающий костер, и рассвет, и вот это все.
Хорошее предложение, красивый образ.
Насчет остального – не верю. Ну не ночуют люди просто так возле костров, пялясь в огонь. Либо у героя что-то случилось, а вы не написали, либо он просто пьяный в сопли, а вы не написали.
По итогу – два балла из десяти по шкале от дерьма до шедевра. Плохая речь, отсутствующий сюжет, отсутствующий герой и дерьмовая пожалейка как вишенка на торте. Ни скрепность, ни душевность не проканали.
Буду вам очень признателен за отзыв именно на эти рассказы.
Вот не поленилась, полистала ленту самородков. Последние — магреалТурнир. Работы Бабули, Кинер, Добсона, перечисляю то, что читала. Знаете, Стас, это все не просто качественные вещи. Это вещи, которые меняют читателя. Это вещи из пункта А в пункт б. Читатель до прочтения и после — немножко другой. Ну, если, конечно, он читал без предвзятости, зависти, без постоянной оглядки на свое писательское «я». И причина всех ваши вот таких высказываний о БС, ваших лицемерных блогов одна — это комплексы. Но тут вам сайт вряд ли поможет.