Деспотия Времени

… Они поклонялись одному богу – Времени. Когда они Его злили, то начинали стареть, когда угождали – молодели. Они были бессмертны,но всегда помнили о том, что так было не всегда: их далёких предков ожидала смерть, и забыть об этом они могли лишь тогда, когда добывали себе хлеб насущный– для того, чтобы жить. Зная, что всё равно умрут. И светило над головами у них было только одно, которое лишь обжигало. А потом…потом всё изменилось: произошёл взрыв и мироздание подчинилось Времени.

И они стали жить для того, чтобы ощущать Его течение. Несколько светил, чередуясь и раскрашивая дни и ночи в свои призрачные цвета, давали им всё, что было необходимо для жизни, заряжая энергией воздух.Не стало животных и растений. Предметы – многочисленные напоминания о мнимом величии той, былой цивилизации – перестали отбрасывать тень в этом новом мире, и тенями стали они сами: почти бесплотными созданиями, не потерявшими, однако, влечения к себе подобным. Они даже спаривались иногда. Порой это раздражало Время, также как и то, что они всё ещё могли видеть сны, и тогда их тела начинали обретать телесность, а органы чувств – вопить о помощи; это и называлось у них старостью.

Пространство тоже изменилось в угоду Времени: оно обрело несвойственную этому измерению вычурность, изобиловало скрытыми переходами и тупичками, в которых так приятно было клубиться и нежиться Хозяину. Обитатели затерянного города по своему капризу и с позволения божества могли в мгновение ока оказатьсяв любой временной и пространственной точке своего мироздания и смежных с ним, но они не хотели тратить на это энергию, процесс накопления которой занимал большую часть их существования. А отдавали они её очень быстро, ибо клубиться и нежиться вместе с Ним стоило дорого… очень дорого. И зачем только сны отнимали у них эту драгоценную энергию? Они не знали; а вокруг их обители царило непокорённое изломанное пространство: огромная пустыня, наполненная фантасмагориями, видение которых тоже отнимали силы и молодость. Было ли что-нибудь за этой пустыней? Конечно, не знали они и этого. И не хотели знать.

Иногда – очень, очень редко! – у них рождались дети-уроды… Вот о них-то дальше и пойдёт наш рассказ. Сразу хочу открыться излишне доверчивому читателю, что это были не люди, и ни моя, и ничья вообще фантазия не силах угадать, как же они там выглядели на самом деле. И некоторые слова, как вы уже, конечно, заметили, довольно нелепо выделены автором, претендующим на многозначительность, потому как имеют они, с предвзятой его точки зрения, совсем иное значение. Давайте же сделаем последнее и главное допущение: наши герои как бы говорят, а мы их как бы понимаем. А автор взамен обещает больше не умничать и ничего не выделять. Но довольно вступлений. Поехали!

… — Как ты сегодня, мальчик? Тебя ещё не успели обидеть? Ведь ты такой урод. Ты запомнил свой сон? Надеюсь, в нём ты был менее уродлив.

— Послушай-ка меня, вредная девчонка. Как бы тебе не хотелось испортить мне настроение, сегодня у тебя это не получится.

— Вот как? Позавчера получилось, вчера получилось, а сегодня – не получится?

— Нет больше никаких вчера-позавчера! И никакого завтра больше не будет. Сегодня наш с тобой единственный и последний день. Так мне было сказано во сне.

— Ого… Тебе удалось разозлить Время! Скажи мне – как?

— Я больше не хочу взрослеть.

Промелькнула тень, заставила их замолкнуть, почти прижаться друг к другу. Ей были приятны эти прикосновения, ему – нет.

Тень исчезла. Ну и хорошо.

— Допустим, я тебе поверила, — проговорила девочка, отодвигаясь от собеседника. — А как же я? Мне нравится существовать.

—У тебя естьдля этого свои сны.

— Но я буду там совсем одна…

Наш воображаемый мальчик посмотрел на неё озадаченно.

— Ну и что? Зачем тебе нужен кто-то ещё в твоих снах?

Она ничего не ответила и только заморгала… чем? Глазами? Не знаю. Чем-то там заморгала.

Мальчик, конечно, ничего не заметил. Он решительно поднялся… или встал на четвереньки… или слегка воспарил над поверхностью… и сказал:

— Пойдём в пустыню. Нам нужна энергия.

— Энергия… — эхом откликнулась девочка. — Тогда они сразу набросятся на нас, чтобы отнять её. Конечно, это наше предназначение, но… Я не хочу больше так.

— Не хнычь. На этот раз всё будет по-другому. Я тебе уже говорил про сегодняшний день.

…. В пустыне прямо перед их уникальнымиорганами чувствпродолжалась битва пространства и времени: время сжималось и разжималось, пытаясь задушить своими кольцами вышедшее из-под контроля измерение, а то, в свою очередь, кусало противника, набрасываясь на него скрученными щупальцами из всех закоулков и тайников, чтобы утащить тудаоторванные куски… И пока ни одна из сторон не могла взять верх над другой. От этой невероятнойдля нас битвы повсюду оставались изломы, из которых сочилась энергия. Включите же воображение те читатели, у которых оно есть, – возможно, иногдавам бывает скучно в вашем трёхмерном мире. У кого же нет воображения даже на то, чтобы представить время… ну так развивайте его.

Мальчик и девочка подошли к разлому, и изумрудная субстанция принялась клубиться вокруг них. Обычно они дожидались, пока их… м-м-м… телане начинали мерцать в ответ густыми зелёными брызгами, но на этот раз мальчик, крепко держа за руку перепуганную спутницу, всё стоял и стоял на краю разлома; и вот зелёное мерцание их тел сменилось на жёлтое, потом насинее, потом на фиолетовое… а потом их тела стали терять свои формы, остался только цвет… странный, неописуемый для наших глаз цвет, но вполне осязаемый… а затем исчез и он.

… — Где мы? — подумала девочка, и нечто неуловимое, непостижимое, находящееся рядом с ней, откликнулось в ответ:

— Я думаю, это сон. Но не наш. Это спит время.

— Мы… у него во сне?

— Можно и так сказать. Какая разница! Главное, что теперь я смогу постичь нечто необычайно важное… Эй! Только не вздумай заснуть! Тогда и я засну, так ничего и не поняв! Слышишь? Ты нужна мне!

— Слышу, слышу…. нужна, нужна…

А время спало. Оно всегда спало, и никого не хотело допускать в свои сны. Оно было рекою, усыпляющее прошедшее, настоящее и будущее. Мальчик и девочка, размытые в прошлых и будущих веках, покачивались на его волнах, и хотели только одного: спать, спать, спать…

Конечно, они уснули.

Последнее, что подумала девочка, было: «Я нужна ему».

Мальчик услышал её. Но думал он, засыпая, совсем о другом: « Как, как нам разбудить время? Хотя бы на мгновение? Тогда…»

…— О чём ты думаешь, мальчик?

Тот сразу откликнулся:

— Ты знаешь, что Время всегда спит? А пространство всегда бодрствует?

Девочка немного подумала и ответила:

— А мы – это сон Времени?

— Нет, глупенькая моя. У нас есть свои сны. И когда мы спим, мы по-настоящему свободны.

— Почему?

— Потому что во сне мы можем мечтать обо всем. Даже о том, как разбудить Время. А этого оно боится больше всего.

— Ты… ты смог бы разбудить Время?

— Да. Но для этого однажды мне надо проснуться кем-то совершенно другим.

— Но… зачем будить Время? Да, мы с тобой уроды, но мы существуем… и видим сны. И можем мечтать.

Мальчик помолчал.

— Видишь ли… мне кажется, что наше мироздание устроено так, что в нём постоянно нужно что-то менять. И однажды Время должно проснуться.

Девочка вдруг заплакала.

— Но тогда не будет больше нас. И других… И наверное, вообще ничего больше не будет. Пусть уж лучше оно спит и делает, что хочет… в своих снах.

Мальчик обнял её.

— Не плачь. Так нужно.

Конечно, вы уже догадались, что это были совсем другие мальчик и девочка.