День вознесения

И говорили старцы, что в год страшный предсказанный откроется бездна. И из бездны той полетят нетопыри мрачноликие, химеры огненные. А за ними вослед  василиски, злыдни с глазами белыми и прочая нечисть. И наполнят они мир ужасом. И последним явится из бездны монстр с кожей железною, огромными лапищами, пастью саблезубою. Поступь его тяжёлая по всей земле слышна будет. И жуть, жуть его мёртвых глаз будет смотреть на каждого. Но никто не зажмурится. 

И не наступит весна, небо затянут тучи угрюмые, а ночь станет желанней дня. Наполнят города чёрные быстрые тени. Мыши летучие да слепые вороны станут разбивать окна, залетать в дома, кричать пронзительно и страшно. И люди станут кричать голосами чужими и себя пугаться. Забудут люди, как молиться. Забудут люди, как спать. Как жить, забудут. Медленно, очень медленно потечёт время. 

И так будет до дня вознесения. И этот день наступит. Так говорили старцы. Небо очистится от туч, взойдет холодная звезда, имя которой вспомнит каждый. И все до единого люди покинут мир, оставляя после себя лишь запах серы и тишину. Земля опустеет. Только твари, света никогда не видевшие, что из бездны той вышли, будут бродить по земле, кричать и выть, пожирая друг друга. До той поры, пока не останется ничего. Так говорили старцы.

                         ***

Время и вправду замедлилось. Маша лежала на диване, держа перед собой планшет. В часто моргающих глазах отражались цветные картинки, буквы и усталость. Напротив дивана стоял телевизор. С экрана на девушку смотрели люди, говорили с ней. Но Маша почти не слушала. С момента последней сигареты, казалось, прошла вечность, но мировое время в мониторе утверждало, что всего двадцать пять минут. 

Этой ночью уснуть не получилось. Восемь часов оцепенения и зубного скрежета, страстного желания принять спасительную таблетку или даже две. Ещё этот дурацкий припев от победителя МУЗ-ТВ чата крутился в голове с самого вечера, и не было никакой надежды его оттуда прогнать. Утром чай, сигарета, орущий кот и никаких сил. Тишина была мучительной. «У меня проблема, - пел голос в голове. – Lambo или Ferra». 

И вот 6.30, телевизор, планшет и бессилие. Новости всё те же: теракты, эпидемии, войны, протесты, погибшие киты и больные дети. Никакой надежды. В ленте социальных сетей цитаты мудрецов, давно утратившие всякий смысл, и отчаянные попытки несчастных людей что-то друг другу продать. Маша не хотела ничего покупать, она хотела просто спать. Навсегда уснуть, забыть об этом жалком мире и его несчастных людях. И чтобы кот, наконец, заткнулся. 

Медленно, будто после тяжёлой болезни, девушка поднялась с дивана, взяла сигареты и вышла на балкон. Было по-утреннему свежо и почему-то пахло серой. Во дворе ни души, но это совсем не удивило - семь утра, воскресенье. Пальцы дрожали. Маша уронила сигарету на пол и пару секунд думала: нагнуться за ней или присесть? Потом медленно открыла пачку, достала новую сигарету, закурила. Пыталась понять: стало от этого легче или ей просто кажется? «Откуда этот странный запах серы? Совсем не похоже на обычную вонь от очистных сооружений. Почему так странно поют птицы?» 

Затянувшись, она прислонилась плечом к раме и постаралась сосредоточиться. Что-то было не так. Птицы, действительно, для начала октября пели слишком громко, почти яростно. Но даже не это было странно. Кроме их щебета не было слышно ничего. Город молчал. «Семь утра...» - пришла мысль, но Маша отмела ее, всё более оживляясь. Она высунулась в окно, внимательно всмотрелась и вслушалась. Нет, это невероятно. Не слышно было машин, не видно было людей. Так тихо может быть в загородных лесах, а никак не во дворе многоэтажки. 

Маша выбросила недокуренную сигарету в окно и быстро вернулась в комнату. Споткнулась об орущего кота, но не обратила внимания, натянула джинсы и толстовку. Умываться не стала, только плеснула водой в глаза и промокнула полотенцем. Набросила капюшон на немытые спутанные волосы и вышла за дверь. 

В подъезде тоже было тихо. Адский запах тут был ещё сильнее. Девушка не стала задерживаться, а быстро по ступенькам сбежала во двор. Как же громко! Как же громко кричат птицы. Маша устремилась по пустынному двору за угол дома, на широкую улицу, через которую обычно можно перейти не иначе как по «зебре» - так много было транспорта. 

Сейчас улица опустела. Совсем новый асфальт, мокрый от ночного дождя. Ни машин, ни людей. Запах серы смешался с запахами осени. Из-за «Пятерочки» одна за другой выскочили четыре дворняги. Не обратив никакого внимания на человека, собаки затрусили по проезжей части. 

Вдруг сзади послышался размеренный нарастающей звук, похожий на... «Похожий на... - Маша обернулась и напряжённо всмотрелась вдаль. - Не может быть!» Поднимавшееся из-за многоэтажек, не по-осеннему яркое солнце отражалось в стёклах, слепило глаза. Но вот девушка увидела, как из солнечного тумана появилась лошадь. Большая настоящая лошадь, белая, в серых пятнах, она неслась галопом, отбивая копытами бодрый ритм. С волнующейся гривой и уверенным взглядом, лошадь промчалась сквозь солнечное утро опустевшего мира, будто призрак, и скрылась из виду. Маша в совершенном восторге смотрела ей вслед. 

«Это, наверное, осознанное сновидение, - пришла к ней мысль. – Это всё не настоящее. Я проснусь скоро в реальный мир. Где нет лошадей, но есть люди и машины». 

Тревожное расстройство научило Машу постоянно отслеживать свои эмоции, поэтому она знала. 

- Совершенно точно, - сказала тихо она себе. - Я не хочу просыпаться от этого сна. 

Девушка вдохнула полной грудью сырой воздух. Никогда, никогда ещё она не чувствовала себя настолько живой, как сейчас. Ей хотелось кричать и бежать вслед за лошадью, встать на четвереньки и залаять на собак, сплясать безумный танец под яростный щебет птиц. Радость, радость и восторг переполняли её. 

- Да! Если это сон, то я не хочу просыпаться. Если это смерть, то я не хочу оживать. Да!

Маша осмотрелась, потом взяла большой кирпич из разбитого бордюра и бросила его в панорамное окно «Пятерочки» . Раздался звон стекла, а через секунду взвыла сигнализация. Девушка рассмеялась и стала доставать из рамы осколки. Вопила сигнализация, лаяли собаки, шумели птицы. 

- Никто не приедет! - закричала Маша. - Какое прекрасное утро! Пойте птицы, скачите лошади, беснуйтесь собаки! Я буду вместе с вами радоваться этому новому миру, который весь теперь наш. 

Сигнализация неожиданно смолкла. Девушка помахала рукой испуганным собакам и, встав на кирпич, попыталась залезть в окно.

- Так говорили старцы, - шептала она. - Все люди вознесутся куда-то в лучшие миры. Вот они и вознеслись. Но не я. Спасибо, Господи, что не я! Куда бы они не отправились, я не хочу с ними! 

Маша аккуратно перебралась через раму и неожиданно почувствовала лютый голод. Она взяла тележку и лёгкой уверенной походкой двинулась между забитыми продуктами полками магазина.