Невидимка

Каждый раз, возвращаясь со смены домой, муж слышал отвратную по его мнению музыку сына. Первое время глава семейства, изрядно уставший на работе, а зачастую и подвыпивший после, пытался посвятить отпрыска в совершенно ненужные тому аспекты жизни.С годами он и сам не заметил, как превратился из главного человека в доме в самого неприметного члена семьи. Он напрочь перестал общаться с сыном в силу общего недопонимания современной культуры, к которой инфантильный отпрыск всячески пытался пристраститься и при любом удобном случае сие доказывал. Жизнью старшей дочери отец и вовсе перестал интересоваться два года назад, когда та переехала жить к мужчине на десять лет старше ее.

“Наверное, я уже никогда не смогу их понять” – каждый раз приговаривал отец так, чтоб никто не услышал, и незаметно удалялся в свою комнату. Несколько месяцев назад – он и сам точно не знал, сколько – они с женой стали спать раздельно. Ответа “почему” у него не было, да и особо не интересовало. Он любил свою жену до тех пор, пока полностью не погряз в работе и, опять же, не заметил, как истратил всякий интерес к продвижению своей жизни вперед. Он зарабатывал деньги, потому что все так делают: нужно кормить семью, и никто не сможет это сделать лучше, чем мужчина. Делал детей по той же причине: какая семья без детей? А совсем недавно жена, не посоветовавшись ни с кем, решила уйти с работы, полностью взвалив бремя достатка на него. Чем жена собиралась заниматься в свободное время, он даже не спрашивал. Чего не хватает идеальной семье? Правильно: домашних животных. Уже давно жена выпросила у него мелкую собачонку, породу которой он до сих пор не узнал, да и не особо-то и хотелось. По всем законам жанра, песик надоел ей спустя три месяца. С тех пор муж-невидимка каждое утро ни свет, ни заря выгуливает “Булочку”, после чего тихо и мирно удаляется на свой “любимый” завод.

Этим морозным вечером муж пришел в приподнятом настроении, хотя и трезв, как стеклышко. Переступив порог родного двухэтажного дома, который он строил на протяжении половины своей жизни, ощутил небывалую легкость. К скорому новому году ему выплатили тринадцатую зарплату, которую, в свою очередь, он решил потратить на подарки. Ввалившись в прихожую с завернутым в разноцветную обертку новым смартфоном и набором постельного белья с ангелочками, он словно поймал на себе чей-то сверлящий взгляд. Муж остановился, поглядел сначала в спальню, где разглядел включенный телевизор и жену, обрабатывающую себе ногти.

- Лариса, я дома! – ответа не последовало.

Затем развернулся к кухне, прошел по коридору и только тогда понял, насколько в доме тихо.

- А что, Егор не дома?

Постояв некоторое время возле закрытой двери сына, он обдумывал, рад ли некоторому изменению в превратившей в “день сурка” обстановке или же стал осознавать, насколько всем все равно. Вернувшись в прихожую, муж положил подарки, снял пальто и застыл, узрев в отражении зеркала тот самый взгляд. Черные зрачки с золотистой окантовкой глядели на него, как на свою добычу. То были глаза огромного золотисто-серого волка, изображенного на кривом полотне на фоне блеклой луны.

Муж повернулся и надолго уставился на нависшую над ним картину, глядящую на него живым хищным взглядом.

- Брр! – глава семейства помотал головой, ударил ладонью по щеке, взял комплект белья и направился к спальне. – Дорогая, а что это за обновка у нас в прихожей?

- О чем ты? – монотонно откликнулась Лариса, не отводя пристального взгляда от ногтей.

- Там, над полкой картина. Твое приобретение? – интересовался муж, протягивая вперед подарок. – А вот это любимой…

- Да откуда мне знать, - шикнула Лариса, словно и не заметив жеста мужа. – Я из спальни сегодня вообще не выходила. Ты в своем уме? По-твоему я бы сама картину к стене прибивала? Опять Егор что-нибудь притащил. У самого-то уже в комнате и места за плакатами нету, вот теперь и прихожую захламляет?

- Так он дома?

Постояв над женой с минуту и снова не дождавшись ответа, муж удалился. Проходя по коридору, он то и дело поглядывал на картину, взгляд которой за все время проходки был устремлен точно на него. Взгляд охотника, который вот-вот нагонит свою добычу, взгляд, незнающий жалости. Виски мужа прострелила острая боль, что вмиг затмила собой накопленное за не совсем отвратный день настроение. Постучав в дверь сына, он глядел на кухню, из которой в коридор падала тонкая тень. Пройдя вперед, муж увидел “Булочку”, сидящую на подоконнике, до которого сама в силу маленького роста никогда не смогла б допрыгнуть, и глядящую за окно.

- Булочка? – окликнул муж и легко присвистнул. Сделав шаг вперед, висок снова прострелило. – Что ты делаешь? Как ты там оказалась?

Приближаясь, он замечал, что в его собачке что-то не так, но мозг не придавал этому значения. Шея песика неестественно выгибалась, а пальцы передних лап перебирались, обнажая короткие коготки.

- Добро пожаловать на перепутье, друг мой, - донесся грубый бас откуда-то спереди.

- Кто это говорит? Кто ты?

“Булочка” отпихнулась правой лапой от окна и поглядела на хозяина золотистыми глазами.

- Не важно, кто я, - донесся голос из собачьей пасти. – Я пришел поговорить о том, кто ты!

Лицо главы семейства налилось красным, поднялось давление, участилось сердцебиение, зрачки расширились настолько, что закрыли собой почти все глазницы. Только он хотел закричать, как вновь ощутил боль в висках, за которой последовало нарочито ведомое сторонними силами спокойствие. Голос внутри, изредка прерываемый волчьим рычанием, молвил совсем не мягко, но от чего-то тонизировал, заставлял принять ситуацию трезвым умом.

Дверь комнаты сына открылась и оттуда вышла знакомая фигура, но полностью прозрачная. Медленно повернув голову, отец увидел образ своего потомка, беззвучно двигающего губами, после чего отправившегося к спальне матери.

- Говори, - твердо заявил он.

- Скажи, тебе нравится твоя жизнь? – после недолгого раздумья поинтересовался пес и, как ему показалось, улыбнулся, хотя не мог этого сделать физически. – Расскажи мне, как она протекает.

Хоть голову человека где-то в глубине пронзали бесчисленные вопросы, он их не задавал. Вмиг перед ним выстроилась четкая линия его желаний, преобладающая над каждой из прихотей семейства и всех, кто, по его мнению, был ему близок. Ни разу в жизни он не ощущал такой эйфории, затмевающей все, что считал нужным, но что было чуждо.

- Никак, - лишь смог вымолвить человек. – Разве ж это жизнь? Я лишь выполняю то, что от меня просят. Кажется, к стольким годам я даже не решил, чего хочу.

“Булочка” кивнула и слегка оскалилась: - Я могу дать тебе ответ, почему так происходит. Совсем не твоя вина, что жизнь кажется тебе пустой. Дело в том, что ты проживаешь не свою жизнь. Некогда у тебя отобрали судьбу, что принадлежала тебе по праву. Отныне тебе остается лишь волочить существование, с которым не знаешь, что делать. Но я могу все изменить.

Глаза его загорелись вложенной в них идеей. Образ неотремонтированной кухни сменился довольно отчетливыми воспоминаниями, в которых он бежит по лесу с автоматом наперевес. Позади него спешат два верных соратника, уверенных в беспроигрышности плана лучшего, по их мнению, командира. Сцена сражения с некими сгустками черной жижи подействовала на него вдохновляюще. Неведомые ему существа были не в силах справиться с проработанной годами тактикой. В дальнейшем образы бежали сквозь года, повествуя о стычках то с крылатыми монстрами, напоминающими гигантских вампиров, то с людьми, владеющими нечеловеческой энергией. Он видел ужасы смерти и счастье страстной любви, осознавал страхи предательства и откровения тайных знаний, доступных ограниченной горстке людей, к которой был причислен. То была жизнь, наполненная смыслом.

Когда грезы рассеялись и пред ним предстала старая кухня, ненадолго нахлынуло некое уныние.

- Ты даруешь… нет, вернешь мне все это?

- Да, ведь оно твое по праву, - зарычал милый лишь с виду песик и впился когтями в дерево подоконника.

- Но что будет с моими родными?

- Если ты о тех, с кем приходится существовать, то можешь не беспокоиться за них. Ни один из них даже не вспомнит о том, что ты был. Так происходит всякий раз, когда человека влекут высшие силы. Обычные люди попросту забывают того, кто был достоин чего-то большего, нежели ходить на работу, придумывать себе хобби и заводить собак да детей.

Булочка обнюхала белую завивающуюся шерсть создания, в котором находилась, и отстранилась, сморщив нос.

- Что от меня требуется? – решительно лишь с виду спросил человек.

- Лишь согласие, - пояснила собачка и сверкнула глазами. – Мой удел восстановить баланс и вернуть потерянные души на места, в которых должны находиться. Ты лишь часть пазла и на данный момент не способен вершить историю. Но лишь пока…

Теплом налилось тело человека-невидимки, искорки пробежали по глазам. Он поднял руки, что прострелила острая боль, и увидел на ладонях капли крови. Старые линии жизни исчезали, а новые вычерчивались в такт когтю, ведомому собачкой по скрипящему дереву. То была невыносимая боль, но несравнимая с пытками, длиною в целую жизнь. В то время как собачьи глаза заливали кухню золотом, тело человека сгорало заживо, вскоре став лишь горсткой пепла на линолеуме.

Ставни распахнулись, впустив внутрь вьюгу и вмиг забрав с собой пепел человека, которого больше никогда не существовало здесь, но которого ждала целая новая жизнь в мире, название которому “Анархия.”