Дерзкий Икар не лучше Гагарина!

Аннотация:

Рожденный летать ползать не должен. А так хочется!

Текст:

Супермодернизированный (не путать, с демонизированным!) космоангел Карлсон летел себе на запасном моторчике, припрятанном на животе. Ось движка для маскировки вросла прямо в пуп, которого у Карлсона, конечно же, не было. Ну, скажите, откуда у космоангела возьмётся пупок? Его же никто не рожал, пуповину не перерезал, как обычно поступают с земными людьми.

Летел Карлсон гламурно, купаясь в лучах вполне божеского солярия. Но и на Всевышнего бывает - как правило, 12 апреля - проруха. Три секунды назад небесные сферы были дефлорированы улыбчивым Юрой. Нет, не Юрой в кепке, который частенько пытался своими самолётами картечить небесную канцелярию, а простым русским парнем, бросившим легкомысленное "Поехали"!

Эпикурействовал так Карлсон по-взрослому, всем был доволен. Слегка только щекотал нервишки ничтожный вопросец для уважающего себя филосОфа. Что он больше хочет: покачаться на люстре Людовика (Х ... знает какого!) или немедленно парламентской республики в Сомали? И вдруг его праведный кайф обломало банальное испарение.

- Проклятое облако! - в сердцах ругнулся Карлсон, недолюбливающий эти небесные "запоры" - средства передвижения мелких ангелов и старорежимных святых.

- Эх, лузеры. Снова ведут бесконечный спор о том, что было раньше - курица или яйцо? Не знают, что ли, уж обычные смертные врачи используют стволовые клетки. Всё дело именно в клетках, яйцо - всего лишь способ банального деления. Что курица несёт яйца: это проще для понимания процесса воспроизводства. Их спор глуп и по тому, что Господь начал с яйца черепахи, на которой держатся три кита.

Тут облако уж совсем по-взрослому наехало на светило. Солярий, конечно, продолжал действовать, ультрафиолету кудрявые испарения не помеха. Но романтичный Карлсон желал не только принимать солнечные ванны, но и пытливо вглядываться в небесную синь. А её и перекрыла облачная хрень. Но мобильный Карлсон, решив исправить несправедливость, направил свой путь выше облаков. Обогнув край небесной сахарной ваты, Карлсон вырулил на атмосферную поляну. Так и есть! На барханах облачного сахарного песка взгромоздясь, сидели два явных умника. Их нимбы раздражённо потрескивали: видимо, дискуссия шла по-философски нервная.

- Смотри, я точно так предсказывал. Именно тот овал, который я видел во сне, вот как Менделеев свою периодическую таблицу... Он же оказался прав, все приняли его порядок расположения химических элементов. А это, согласись, посложнее будет банального овала?

- Верно, верно. Я же не спорю с этим. Я тоже ясно вижу обычный овал. В этом мы солидарны. Но меня смущает твоя общая концепция... Почему твоя трактовка верна, а моя вдруг нет? Я же ясно вижу, что истина на моей стороне!

- Получается, что я не так вижу, не так мыслю, не так существую? Значит, вот так ты относишься к другу? Я ведь тоже не менее заслуженный и почитаемый святой! А может, поэтому ты так настаиваешь на своей безумной трактовке, ставя всё с ног на голову?

- Ну, что ты, что ты! Ты - мне друг, тебе нет равных среди моих друзей. Но для меня, святого и философа, истина дороже. Не могу я ею поступиться даже ради принципов дружбы.

- Не надо поступаться ни чем, только пойми, что я говорю тебе сущую правду. Какой смысл мне тебе обманывать? Никакого! Ты же мой друг, коллега. Но если я своими глазами ясно вижу этот предмет, почему я должен кривить душой, скрывая от тебя свое видение? К тому же, по-моему, вполне очевидное...

- Не сомневаюсь в твоих душевных качествах, я сам то же самое думаю. И я не могу тебе высказывать ошибочную точку зрения, потому что ясно наблюдаю истинное положение вещей. Это вполне очевидно, просто наглядно. Не понимаю, как наблюдая то же самое, что и я, можно высказывать чудовищное предположение? Уму непостижимо!!!

Интересно, интересно наблюдать за творческим диспутом, за полётом мысли, но Карлсона больше волновали внеземные полёты космолюдей. Об этом не грех вспомнить в этой весенний день. Космоангел аж зажмурился от удовольствия! Ещё бы не млеть от таких памятных воспоминаний, ведь он лично принимал участие в подготовке первого космочеловека. Как его там звали? Ах, да - Икар.

Конечно, первый опыт выхода в открытый космос вышел комом. А почему? Да всё просто! Не послушался дерзкий критский летун мудрого совета Карлсона, который на этом деле всех собак съел на Канарах. Что космоангел ему рекомендовал? Естественно, разумное и вечное. Лететь только ночью и только на Луну (чтобы америкосам насолить ещё в допотопные времена!). А что Икар учудил? Полностью антинаучный эксперимент! Пошёл (точнее, полетел) по скользкой волюнтаристской дорожке. Он решил всех потрясти и махнул прямо к Солнцу. Но это полбеды. Икар-то из-за своей неопытности и удалой прыти ломанулся к светилу днём. Понятно, что при таком раскладе и даже дедаловские причиндалы не выдержали. В итоге первый космолетун Икар чуть не дорболызнулся обамя руками об Александрийский столб. Слава Всевышнему, шустрый Карлсон подстраховал храброго безумца, направив точнехонько на приводнение. Что позднее было талантливо живописовано Питером Брейгелем. Единственный шедевр художника на подобную тему честно показал, что дерзкий полет Икара не смог поколебать равнодушия древних человеков, привыкших смотреть только себе под ноги.

С другой стороны, может, это и к лучшему. Ведь космические корабли всё равно бороздят просторы вселенной. А кто уж первый вылетел на орбиту - дело десятое. Главное - с какой лучезарной улыбкой это сделал Юрий Гагарин! Карлсон даже всплакнул, разметав ненавистные тучи, и в Москве прошёл ливень, подобный тому, что случился 12 апреля 1961 года.