7 По-нашему. СПЕЦОМ - второй периметр. Седая куколка

Лица у всех такие, как будто умер кто-то.

А у Ренаты, наоборот, с утра хорошее настроение. Долгая прогулка вокруг всех садов. Так всё красиво. На каждый вьюнок она прицеливалась в квадрат из четырёх пальцев – воображаемый фотик. Нет фотика, и телефон разряжен. «Вьюнок – жуткий хищник, его бы с садовых кустов надо выпалывать, по-хорошему, но кто я такая, чтобы судить вьюнки!» Поэтому Рената – из радикальных зелёных, а не из садоводов.

Погуляла, вернулась, а тут…

– Что случилось?

Вейп уставился под ноги, руки в земле…

«Серьёзно? Здесь, прямо на вече могилу копали?»

Гуля с «химиками», с университетскими туда же смотрят на корточках сидя. Рената протиснулась в круг и увидела перевёрнутую, дождями покорёженную картонную коробку. Край отогнут, ультрафиолетовый луч фонарика направленный туда, пропадал в темноте.

– Остались сомнения? – вставая, спросила Гуля.

Дальше произошло то, что Ренате совсем не понравилось. Гулю она отлично знала и все её уловки, как человека, пытавшегося спихнуть на Ренту за новенького кучу административной работы. Лестно, но нечестно! Так вот, к их тесной группке химиков и археологов подтянулся другой народ с тем же вопросом: что происходит? И Гуля такая на голубом глазу:

– Ничего, Вейп нашёл, я психанула: не радиоактивное ли? Не-а… Отбой, ложная тревога.

Ой, знакомый тон! Врёт, как дышит.

Коробку забрали сушить: для лагеря всё ценность, что может пойти в растопку. На траве осталась лежать голова куклы с пустыми глазницами и серебрящимися грязными волосами, седая.

Первыми нашлись юмористы: это знак, да? Ещё гаданием заняться можно? Составлял кто-нибудь на Спецом гороскопы?

– Забери, – попросила Гуля, – брось в свалку.

Рената взяла эту вещь и едва отошла за холм, как спотыкнулась о Гранжа. Руки были в земле и у него тоже, а весь он понравился Ренате ещё меньше чем гулино враньё.

Рената покачала перед носом Гранжа кукольной головой, как маятником:

– Ваша работа, археологи?

………………………………………………..

Гранж держал себя за плечи наперекрест, он поднял пустые глаза и ответил:

– Синий напалм. Предыдущего извода.

Вейп растянулся рядом на траве, Гуля сделала вокруг всех троих круг почёта, ушла, вернулась и села рядом.

– Гуличка, – утомившись нервической атмосферой, попросила Рената, – будь ласкова, объясни.

Уже довольно стемнело, чтобы луч ультрафиолетового фонаря, падая внутрь кукольной головы, зажёг там звёздное небо. Крохотные сонмы голубых созвездий светились в расплавленной дыре шеи, в трещине поперёк лба, сияли в глазницах.

Гуля простёрла руку к археологам. Вейп открыл рот, но Гранж опередил приятеля. Говорил он спокойно и сухо:

– Кукла старая, но это не показатель. Важно другое, мы нашли её в предыдущем культурном слое, ручаюсь, что это так, – он в упор посмотрел на Гулю и повторил с ударением, – в предыдущем культурном слое, ниже в земле. Плазменно-пулевое оружие. Ферменты и разогрев, снаружи разогрев, изнутри ферменты.

Непонятно… Рената дёрнула подбородком, в смысле: Гуля, переведи.

– Химики сказали, что в пластмассах такой след оставляет напалм первого поколения. Тот напалм, который стал знаком начала гражданской войны, когда Спецом выжег весь взбунтовавшийся астероид при захвате кораблей. Предыдущий напалм, уже полвека не используемый, понимаешь?

Вейп забрал голову, надел её на фонарик и крутил из стороны в сторону марионеткой. Звёздно голубые глазницы остановились на Ренате, и седая кукла заговорила тоненьким голоском:

– Вы не первые здесь. То теплица – то крематорий, то теплица – то крематорий! Спецом уже загонял на эту землю повстанцев, а вы даже не слышали про них!

Гуля кивнула с усмешкой:

– Лагерь был слишком оптимистической версией. Мы в могиле.

Рената видела вблизи одного единственного спеца. «Где Кит, а где напалм!» Воспринять всё изложенное соратниками она могла, вообразить – ни при каких условиях.