Был день, и мир настал...

Война с попеременным успехом длилась уж десятилетие. Никто точно не помнил изначальной причины конфликта, но стрелять надоело всем. Со временем враги растеряли ненависть друг к другу, хотя командование противоборствующих сторон приказывало воевать до победного конца.

...Группа из трёх изрядно потрёпанных бронетранспортёров наполовину разгромленной танковой роты медленно продвигалась по пустынной местности, возвращаясь на базу, и попала в поле зрения противника. Командир головной машины отдавал себе отчёт, что вышел на открытую и простреливаемую местность, но ему, по большому счёту, было уже всё равно. Надоело до тошноты. Надоело прятаться, надоело маскироваться, окапываться, и что-то там ещё. Тьфу! Да пусть уже стреляют, всё равно со своего изношенного хлама с первого раза не попадут.
- Эй, кэп, опять те телепузики ползут. Причём в открытую. Совсем страх потеряли, - отвернулся то окошка блиндажа уже немолодой лейтенант, и уставился на командира, развалившегося в импровизированном кресле.
- Ну и что? - капитан Пирс сказал таким тоном, как будто бы отмахивался от назойливой мухи, - скажем, что не заметили.
- Кэп, всего пару выстрелов, и от этого металлолома останутся рога и копыта, - лейтенант приставил к затылку два пальца и промычал, - м-эээ.
- Петерс, тебе не надоело? - Пирс бросил на ящик из под патронов затёртый до дыр порнографический журнал и уставился на лейтенанта, - только и слышишь от тебя бах да мээ. По моему, эта война лишила тебя последних винтиков в твоей простреленной со всех сторон голове. Знаешь, Петерс, ты патологический убийца. Вот, к примеру, бабу к тебе в койку уложи, бьюсь об заклад, ты тут же объявишь её лазутчицей и приставишь к стенке. Тебе, если не прикончить кого, так день пропал. У меня уже звон в ушах от твоих приказов стоит. Да тебя уже никто не слушается. Да... впрочем, делай что хочешь, - Пирс откусил кончик сигары и плюнул им в сторону Петерса, - только пальбу открывай, когда я уйду пить виски.
- Есть сэр, сейчас к-а-ак бабахну из крупного калибра, и кранты ублюдкам.
Пирс скривился, покрутил у виска пальцем и поднялся.
- Дуракам закон не писан. То есть, он писан, но особыми буквами, детсадовскими.
Ну вот, сейчас опять начнётся этот грохот, - думал Пирс, направляясь на пищеблок, - ну прямо хоть под землю лезь.
У входа в столовую Пирс смачно высморкался в развевающийся государственный флаг и вытер об него руки.
- Эй, Юджин, тащи сюда бутылку, которую мы не допили вчера, - распорядился Пирс.
- Господин капитан, вы как раз вчера её допили.
- Да? - удивился Пирс, - что-то не помню. Тогда неси из другого ящика.
- Там остался только один трофейный ящик, и он принадлежит господину майору.
- А мне плевать!
Но пьянство капитана неожиданно прервал вбежавший в столовую Петерс. Он знал, где искать своего командира.
- Господин капитан! - встревоженно затараторил Петерс, - этот Мюллер с головного транспортёра совсем с ума сошёл.
Пирс опрокинул в рот наполненную до краёв рюмку и свернул мясистые губы в трубочку.
- Как это, сошёл.
- Он в сопровождении двух солдат безо всякого оружия с белым флагом направляется к нашим позициям. Наверное, нажрался или солнце иссушило ему мозги. Прикажете срезать очередью?
Пирс поперхнулся и закашлялся.
- Ни в коем случае. Пусть идут. Послушаем, что скажут.
Слегка посоловевший Пирс стоял на бруствере и смотрел, как процессия приближается к блиндажу.
- Ну и какого чёрта? - спросил Пирс подошедшего Мюллера, - тебе что, жить надоело?
- Слушай, Пирс, я тут подумал, а за что мы друг в друга стреляем? Лично я к тебе не питаю никакой ненависти. Раньше питал, но она куда-то с годами улетучилась. Не надоело стрелять?
- Вообще-то надоело, - признал Пирс, - но официально мы с тобой противники и приказы хоть как-то следует исполнять. Хотя бы в воздух.
- Да знаю я, - отмахнулся Мюллер, - я тут подумал, десять лет стукнуло, как мы друг друга хотим уничтожить, может раздавим бутылочку-другую, юбилей всё таки. А завтра снова вступим в бой.
Пирс наморщил лоб.
- А и правда, давно не было никаких дат и юбилеев. Я ничего не теряю. Если это с твоей стороны какой-нибудь тактический фокус, то прикончив меня, ты сам протянешь ноги.
- Мне просто надоело всё до чёртиков, и хочется чего-то мирного, как ты не поймёшь.
- Это почему? Как раз тебя я понимаю. Ну проходи, чем богаты.
Пирс распорядился накрыть стол и окончательно опустошить майорский ящик. Мюллер отдал приказ одному из солдат, и через полчаса в расположение въехал вражеский джип, гружённый бочонками мадеры и ящиками с тушёнкой.
- От нашего стола - вашему, - подмигнул Мюллер.
Орудия были зачехлены, пулемётные ленты уложены в коробки. Под раскидистой пальмой дымился шашлык. Пьяные солдаты противоборствующих сторон дружно братались, офицеры пожимали руки.
Пирс гордился своим гостеприимством, а Мюллер тем, что первый выпустил голубя мира.
Оба непримиримых врага сидели и преспокойно болтали о том, как надоело воевать не понятно за что, что политики и высокое начальство наживаются на войне, решают свои амбициозные планы под провозглашение затёртых до дыр идеалов, а они, исполнители, должны гнить в окопах, жариться в железе, и друг дружку убивать. Теперь офицеры смотрели на пьянство подчинённых сквозь пальцы, и даже его поощряли.

 
В приёмную президента вошёл пресс-секретарь.
- Господин президент, вопиющее нарушение воинской дисциплины практически по всему театру военных действий.
- Знаю, уже докладывали, - хмурился глава государства.
- Армия теряет боеспособность. Командование предлагает срочно выявить зачинщиков, и перед камерами расстрелять, иначе будет мятеж. Только так можно восстановить дисциплину. Нужно, чтобы вы подписали указ.
- Нет, - хлопнул ладонью по столу президент, ты плохо историю что-ли учил? Хочешь свержения президентской власти и установления хунты? Запомни, - война, это когда незнакомые между собой люди воюют во славу знакомых меду собой личностей. Мы будем мыслить и действовать по-новому. Я уже отдал распоряжение министру иностранных дел подготовить проект мирного договора.
Через две недели, кое-как протрезвевший капитан Роджер Пирс был доставлен в столицу, где президент лично прикрутил ему орден за мир во всём мире, и повысил в звании сразу до полковника. А вечером новоиспечённого героя ждал банкет с соответствующими возлияниями.
Мир, наконец, настал.