Оживи персонажа №9. Кружится голова. Ветру
Дай себя сорвать.
Кружится голова и тугой комок подкатывает к горлу, цветы уже сорваны. Не помню, когда спала. Боль в висках и тошнота, цветы для мамы. Нежные соцветия анемоны в моих руках соединялись парами, десятки сестёр оказывались в шелковом плену складок платья. Ветер, ты не отнимешь их. Матушка рассказывала легенду о том, как ты, Великий и Всесильный, тёплым весенним дыханием помогаешь раскрыться бутону, но сам же, безжалостно изменяясь, короткими порывами срываешь лепестки, забираешь красоту по кусочку, иссушая цвет, выбрасываешь пустую оболочку, не глядя. Она тебя любила.
Горная долина, лес, ручей. Босые ступни по тонкой влажной траве. Я могу вся уйти в ощущение холодной мягкости на острой каменистой почве под ногами. Ты дашь мне уйти? Да. Нет. Это только моя воля.
Покажи себя! Подчини этот Мир! Нагни деревья, сомни стебли, взбудоражь побеги! Забери себе всё! Вот тебе моё платье! Вот мои волосы! И согнутые колени... Отпусти домой, унести цветы матушке. Она их любила. Но это ничего.
Путь домой долог, Ветер разделит его со мной, будет говорить шумно-неразборчиво, на чужом языке, иногда разрешая услышать тонкий свой свист или мелодии горных ущелий. Множество мелодий, декаданс природы - все принадлежат Ветру; а он тёплый и, как будто упругий, прижимает со спины, давит, ускоряя шаг. Сейчас легко понять отчего хрупкие, лёгкие лепестки так легко сливаются с его песней и улетают. Если бы не тяжесть собственного тела я тоже могла бы стать частью этого движения и не чувствовать более ничего вокруг. Дави, дави сильнее. Но ты не можешь. Колени согнуты, гонишь, а я всё ещё сама делаю каждый шаг. Цветы надёжно спрятаны в тюрьме из тонкой материи, не достать их никому.
Дома падаю на дощатый пол. Одышка и головокружение несносны. Полевой букет рассыпается и не имеет больше значения. Я сильнее своей матери, моложе, ещё в цвету. Люблю ветер.
для меня персонаж ожил. Безбашенная такая девица, конечно (ну да такую я на картинке и вижу: нечёсана, растрёпана, по полям без тётушек валандается)
я таких женщин иногда ну совершенно не понимаю: то ли она настолько возвышенная, что я в серости своей не могу разглядеть, то ли всё-таки не все у неё дома, «грешно смеяться над больными людьми».
ну то есть зацепила меня, ага, раз я рассуждать принялась.
очень своеобразно, но для меня — живо.
благодарю, птичка)))
прежде всего- это внутренний монолог персонажа, меня как читателя пустили в святая святых.
через отношение вашей героини к ветру, через фрагменты про матушку и совсем немножко- о собственных ощущениях, у меня и сложился образ персонажа немного не от мира сего или в расстроенных чувствах.
и у себя в мыслях она необычно (для меня) строит фразы.
не знаю, как называется этот приём (что-то типа «констатация факта — обращение к неживому явлению»), но здесь он есть и работает на оживление:
и особенно вот здесь:
девушка как бы слоями воспринимает реальность. это, мне кажется, так по-детски (у меня точно так было)))
мне очень понравилось замыкание цепочки «мама тебя любила»-«люблю ветер», эта преемственность в Роду))
И повторишь, милая, её судьбу. Вспомнилась песня Мельницы, но здесь гораздо глубже.
Не, текст сильный, яркий, давит на мозг, переворачивает мысли.
Сочетание представленного краткого анамнеза и цветка, указывают на его знахарское, народное применение.
Если что, оживляли ветер?
Это считается за обоих? )
Да. Ветер отработал хорошо. Девушка ему почти отдалась. Не прояснилась роль цветов. Они помогали ветру — дурманили, или наоборот.
Ах. Стоп. Ветреница. Так она ощущает себя цветком, поэтому такая связь с ветром. Он ее открывает/раздувает/закрывает.
Да?
«она ощущает себя цветком» — она противопоставляет себя цветку )
С глаголами беда: винегрет разного времени, совершенные и несовершенные, потому читается тяжело.
кажется, что это ещё один мой крест )))
Маленький человек. Безвольные плечи. Голова лысеющая, вытертая как старый кожаный мяч. Сдулась, втянулась. Нет бурной мысли, что смогла бы вытолкнуть этот черепной свод наружу, выгнуть его куполом над полями трудящихся извилин. Думаю, совсем скоро высота его лба будет измеряться надбровными дугами. Глаза побитой собаки. Один глаз всегда глядит вверх, другой скоро закроется, пропадет. Будет циклоп. Голоса нет. Когда-то, в юности, пел песни под гитару. Был студентом.
Маленький, маленький человек!
Старик двадцати шести лет от роду. Абриков Евгений Александрович. Инициалы его звучат как бессмысленный крик идиота. И вся его жизнь.
В 8.02 миновал проходную. Переоделся в заскорузлую от пота спецовку – вон она, лежит на полу и из кармана глядит пластиковая расческа. В 8.14 взял в кабинете начальника участка Герасимова В.Г. потрепанную тетрадочку с наклеенной на обложку казеной надписью «Обходной журнал, уч.1. Начато: «10» окт 198_ г. Окончено: «__»____19__г.».
В 8.19 вышел в турбинный зал, в мерный гул пяти силовых установок, огромных одетых в сталь шайб, обросших механизмами и датчиками, как деревья – паразитарными грибницами. В 8.20 вслушался в звуки и зажмурился – в непрекращающейся вибрации Евгению Александровичу виделась терпеливая дрожь натруженных исполинов. В 8.23 опомнился, записал в тетрадочке порядковый номер, свою фамилию: «Абриков», потом показания сопротивления, роста, выработки и реакции. Для этого ему пришлось пройти весь зал, поочередно кланяясь каждой установке.
В 8.41 положил тетрадочку на пыльный шкафчик измерителя напряжений, достал из кармана спецовки пять крупных монет неизвестного номинала. Осмотрел их. Положил на тетрадочку. Разделся, поочередно сняв: ботинки, спецовку – куртку и штаны, растянутую серую майку, трусы серого цвета, носки темного цвета. В 8.45, словно вспомнив о чем-то, убрал с обложки тетрадочки монеты и аккуратно вписал в поле «Окончено:» сегодняшнюю дату, 09.08.1991 года. Взял монеты. Обошел зал в последний раз, подложил по монете под ножку каждой из турбин, окончательно нарушив тем самым их балансировку и создав угрозу разрушения.
В 9.14 голым сел на кожух силовой установки № 1, ожидая конца.
Почему он это сделал?
Король Чалнтос торгует своей дочерью. Ничего, их у него много. Он женат на королеве-рыбе и та плодит ему дочерей для любых государственных нужд – вон она, рядом с ним, улыбается вечно немым ртом. У короля зрачки-иголки, сердце в броне. Такое ощущение, он уже сейчас считает выгоду от грядущей свадьбы… кто знает, может, и считает.
Принцесса повернулась в зал, ей непривычно так смотреть, она смущается, волнуется – кто из них предназначен ей? Кто из этих напыщенных статуй, прекрасных, гротескных, невзрачных?
Вон лорд Стиваз в зеленых одеждах, шепчущий шелк обвивает его сильное гибкое тело. Но принцесса его вовсе не хочет. Лорд прирожденный холостяк и самовлюбленная тварь. Вот маркиз Венг, его принцессы могут интересовать только как опосредованный доступ к казне их отцов. Маркиз пылает только когда всаживает меч в чью-то бренную плоть, но война требует денег. Вряд ли королю нужен такой затратный зять.
– Вы скучаете, Ваше Высочество?
Дрогнув прямой спиной, она повернулась – юбки прошуршали по мрамору. Принц-жаба, Реудиго Чиве, весь расплылся и глаза его блуждают по ее телу… так, словно его руки уже ощупывают шнуровки корсета, пытаясь отыскать замочек и втиснуть туда полученный от короля ключ.
– Скорее, заинтригована, – холодно бросила она в ответ, отступая на шаг, словно желая избежать его глаз; касание мерзко, мерзка даже сама мысль о нем.
– Я бы мог помочь вам в разрешении этой загадки, – вкрадчиво прошептал принц.
– Да?..
Она застыла, словно заледенела. Он? Отец продаст ее необъятному принцу Реу? Дрогнув, принцесса медленно поднесла к лицу точеную кисть, словно хотела закрыться ладонью.
– Вы же не станете меня обижать? – прошептала она, беспомощно отступая.
– Ни в коем случае, Ваше Высочество. И я постараюсь, чтобы Вам не было скучно, – улыбка принца трещиной рассекла всю его необъятную рожу, но он… он говорит искренне.
Что-то глухо щелкнуло.
– Десять тысяч душ за право пригласить вас на танец. Вы согласны?
Она согласна, но отчего-то не может сказать. Нелепо кивает, застыв. Принц терпеливо ждет, а она только держит лицо и смотрит на него во все глаза.
А почему цветы уже не важны в доме?
Персонаж получился объёмный, многослойный, интересный.
У меня вообще склонность запихивать в текст максимум лиц и действий, но дальше будет легче)))
получателядокументов нету.»Для меня персонаж сложился уже при словах — «оно означает, что ветер, который раскрывает цветок, в конце концов тоже унесет увядшие лепестки», что-то в этом грустное, неотвратимость такая — будто на роду ей написано лишь терять, а потом девица обрадовала — с чем бы не боролась, делает ведь успехи. А в целом где-то над реальностью — выстроила свою картину мира и сама перебарывает свои ветряные мельницы, своим придуманным способом.
ИМХО, если воспринимать, как аллегорию — то очень насыщенная и запутанная история получается, но персонажи ощутимые.
Вот здесь сбивает с ритма:
Я могу вся уйти в ощущение холодной мягкости на острой каменистой почве под ногами. Ты дашь мне уйти?
Вообще уйти или уйти в ощущения?
И ещё смутила «тюрьма», сначала мне вообще почему-то прочиталось «в трюме», а потом подумала — а за что их в тюрьму?
а за что их в тюрьму? —
посадить птичку в клеткупоставить полевой цветок в вазу, не важно с какой целью, как аналог тюрьмы,Мне кажется, очень стильно, есть что-то от баллады даже, в ритмике текста, в интонациях, в запрятанной истории вокруг легенды. Образ цветов — хороший символ, много ассоциаций -«Островок» Бальмонта вспоминается, цветовые значения. Дочки-матери — прямо Шекспировская драма. И такой Шиллеровский ветер. Протест и угнетение, свежесть и препятствие дыханию. И болезненность декаданса. Образ живой, но почти мертвый. Мне так почувствовалось. Спасибо! Отлично!)