История собачьего семейства Баркер. Биография Тревора
Знакомьтесь, это - очередной мой главный персонаж истории, Хозяин готического особняка Дарквуд и отец странных метисов кошки и пса - Тревор Баркер:
Прототипами моего персонажа Тревора был Игорь Гриценко из сериала Обручальное Кольцо, Винсент Прайс в роли мистера Локка из фильма про Морэллу и Вэрдена, из фильма Гробница Лигейи. А также - Иеремия Коллинз из сериала Мрачные Тени и реальный преступник - австриец Йося Фритцль.
Полное имя пса - Трэвис Киллингворт Фритц Колор Борадор Кэмпбелл Баркер. Родился он 9 апреля 78885 года от Сотворения Мира в Акиофорде, что близ Сильвании. В семье он был тринадцатым по счёту ребёнком.
Как я уже упоминала, отец Тревора Баркера - лабрадор Стенвейз Колор Купрос Баркер по прозвищу "Полярный Шторм" - никому не хранил верности. А его случка с ротвейлером Ксенобией Брендой Хокинс попросту оказалась роковой ошибкой и одним странным и жестоким экспериментом, проводимым эльфом Аланнанаром Франкенмером, помешанном на создании гибридов, по злой иронии судьбы под власть которого вскоре попадет и сам Тревор. Откуда произошло прозвище Стенвейза - достоверно неизвестно, но есть версия, что оно досталось лабру в результате крепкой дружбы с Лесным Эльфом Тракосом.
Вышло так, что эльф подмешал в вино два снадобья, одно из которых - непентес фармакон - забвеньем подавляет все печали, а другое разжигает страстные чувства. И, когда Стенвейз и Ксенобия выпили напиток, они в ту же ночь отдались любви.
Последнее, что помнил Стенвейз Баркер - выкрашенный охрой дом, построенный в 7400 году. Солидное, симметричное двухэтажное здание, расположенное вокруг внутреннего двора, с садом на заднем дворе, отдельной кухней и кладовкой. Именно здесь и жила семья ротвейлеров по фамилии Хокинс.
У Хокинсов была дочь - Юджина Ротвиль. Где-то в конце девятнадцатого века владелец особняка в Сильванийских лесах сделал ей предложение руки и сердца. Учитывая его относительное богатство - он жил в коттедже рядом со своей мельницей и был достаточно богат, чтобы нанять нескольких слуг, — это, должно быть, показалось ее родителям подходящей партией, и через несколько месяцев брак можно было назвать счастливым.
Но когда пара не смогла родить ребенка, разочарование мужа Юджины выразилось в насилии. Он не только избил свою жену, но и вступил в сексуальные отношения с горничной, которые не были по обоюдному согласию. Когда эта служанка забеременела, Остеру Роттервалю - так звали супруга Юджины, должно быть, показалось, что он волшебным образом наткнулся на решение проблемы своего брака. Здесь был ответ на отсутствие детей у пары и доказательство того, что это была не его вина, а его жена. Хотя он имел полное право потребовать развода — это была его прерогатива.
Итак, родился ребенок, горничную уволили за ненадобностью, а щенка отдали на воспитание Юджине. У владельца особняка была семья, состоящая из рожденных вне брака от трех разных самок детей, воспитанных женой, которая стала не более чем соучастницей лжи. Щенка того родившегося нарекли Ксенобией.
Мало кто упомнит, сколько у неё тогда было сестёр и братьев. Среди них она была по счёту седьмым ребёнком. Но ясно одно - суровый отец за каменными стенами своего дома толщиной в фут постоянно подстрекал своих детей правдой об их происхождении, причём для внешнего мира Ксенобия, её братья и сёстры воспитывались в семье, которая во всех отношениях соответствовала нормам консервативного общества.
Ксенобии никогда не позволяли забыть, что она незаконнорожденная: это был ее позор и позор Юджины, которую та считала своей матерью. Жестокий муж стал жестоким отцом, ужасом для своих уже нечестивых детей. Ротвейлер провела свое детство и раннюю юность в страстном желании найти мужа, который мог бы предложить ей выход, и она нашла его. По ее собственным словам, она была влюблена, в первый и последний раз в своей жизни.
И теперь есть странное эхо, один из тех трагических поворотов, которые могут определить жизнь. Прошел год брака, два года, три, но Ксенобия так и не забеременела. Ее муж обвинял ее во всем и вскоре развелся с ней. Безработная, бездомная и публично униженная, она вернулась в коттедж в Ардаггере только для того, чтобы обнаружить, что жизнь за это время стала невыносимой для ее матери; характер ее мужа стал настолько жестоким, что она начала опасаться за свою жизнь.
Встревоженная возвращением своей приемной дочери, Юджина приняла необычное решение. Она унаследовала дом на вершине Дэлисвелл Хилл в конце 7428-х годов и оставила его пустым; это было неподходящее место для одинокой стареющей женщины.
В 7442 году от Сотворения мира у Ксенобии начались отношения, хотя она и не была замужем, с псом по имени Франц-Джозеф, о котором мы знаем очень мало, кроме того, что он был беден. Ксенобии нужно было исправить унижение, которое разрушило ее жизнь и жизнь ее приемной матери.
Ей нужно было доказательство своей женственности, и она хотела отомстить всем самцам, которые довели ее до этого. К ее удивлению, она быстро забеременела, причём трижды от разных кобелей. Последний ребенок, родившийся в доме на вершине скалы Дэлисвелл Хилл 9 апреля 78885 года, был мальчиком. Так появился на свет Тревор Баркер.
Что касается его матери, то он исполнил свое предназначение в тот день, когда родился. Ксенобия радовалась своей беременности, но ее переполняли требования материнства; объятия и поцелуи были выше ее сил, и когда Тревор плакал, или пачкал подгузник, или звал мать за утешением, она паниковала и впадала в апатию, оставляя ребенка кричащим и грязным. Ксенобия утверждала, что Тревор был просто "ребенком-алиби”, оправданием и не более того. ”Как ты мог подумать, что я люблю тебя?" она насмехалась над ним.
Когда Стенвейз узнал о появлении на свет гибрида лабрадора с ротвейлером, то дабы избежать позора и не испортить родословную, бросил Ксенобию и тут же поспешил обзавестись новой семьей. Тоже самое сделала и Ксенобия.
Она спихнула щенка на воспитание деду, а когда тот отбросил копыта, держала Тревора в ежовых рукавицах, иногда даже била его, покуда тот, по его словам, не "падал на пол и начал истекать кровью". Отношения со сверстниками у него не сложились из-за специфической внешности. Единственной подругой детства была рыжая кошка Байра, с которой он вскоре и сблизился.
Наказания, которым Ксенобия неоднократно подвергала своего сына, похоже, обрели новое воображение. Пощечин уже было недостаточно, и теперь она пустила в ход кулаки и обутые задние лапы — один раз она ударила его по лицу, пока он не залил кровью весь пол. Иногда, когда Тревор проявлял непослушание, то ли случайно, то ли по детскому умыслу, его заставляли спать снаружи, в саду.
Хотя она инстинктивно не любила Тревора и относилась к нему с отвращением, она также цеплялась за него. Ревнивый родитель, она оттолкнула его и втянула обратно в себя, монополизировала его. Дома его мать кричала на него, или давала пощечину, или делала вид, что его там нет.
Даже в самых яростных приступах гнева она боялась его отказа. Оставит ли он ее, как это сделали другие? Ему было уже одиннадцать, и она была параноиком, думая, что он ускользает от нее. Все еще будучи религиозной женщиной, она каждое воскресенье водила его в церковь, чтобы внушить ему последствия греха. "Ты преступник, - обвинила она его, - преступник и жалкая дворняга, за которой нужно следить!". Она утверждала, что могла видеть Дьявола, когда смотрела на него.
Его отношения с матерью вскоре поменялись. Ксенобии было невыносимо видеть, как растет ее сын. Несмотря на то, что она делала все возможное, чтобы ограничить его свободу, она была бессильна подавить живой интерес, который он теперь проявлял к учебе, интерес, который, как она знала, был в значительной степени обусловлен знанием того, что карьера даст ему независимость, в которой он нуждался, чтобы отстаивать себя против нее.
И не только потому, что теперь он был физически намного сильнее ее (и она знала, что это только вопрос времени, когда он начнет защищаться от ее нападок), но и потому, что она начала чувствовать растущее смущение в нем из-за нее. И это было правдой, что впервые в своей жизни Тревор начал относиться к своей матери с чувством, отличным от тревоги.
Ему было пятнадцать, когда он наконец повернулся к ней спиной. Тревор ударил мать по голове с такой силой, что она пролетела через всю кухню. Несколько секунд она лежала, распластавшись на полу, и ужасно кричала. После этого мать начала бояться его, и он понял, что имеет над ней огромную власть. По меркам того, как он жил в доме номер 40, это было довольно удивительное нарушение.
Вскоре после этого он начал проявлять другие формы необычного поведения. Он никогда не вспомнит, как случилось, что однажды поздно вечером, вскоре после инцидента с матерью, его подтащили к окну спальни на втором этаже одного из его соседей. Едва приоткрытое окно было закрыто изнутри толстой, неровно повешенной занавеской. И каким-то образом он оказался на корточках под подоконником, просто ждал там чего-то, прислушиваясь и принюхиваясь.
Первая жена Тревора была одинока, несчастна и перегружена воспитанием троих детей, которым на тот момент было восемь, пять и два года. Те вскоре забыли о нем и смотрели на него с подозрением и небольшим страхом. Возможно, он привык жить холостяцкой жизнью, и ему прислуживали слуги.
Возможно, он чувствовал, что, улучшив финансовое положение своей семьи, он заслужил их любовь и уважение. Не добившись этого, он стал жестоким и прибегнул к тем же дисциплинарным средствам, что и его мать: Шейтелькниен - пытка, когда детей заставляли становиться на колени на угол куска дерева так, чтобы острый край был болезненным, и час на доске считался нормальным.
Он чувствовал себя отрезанным от своей жены, которая, как ему казалось, была полностью занята своими детьми, а вскоре и своей четвертой беременностью. Тревор ненавидел толстых самок, а беременность сделала Рози еще толще. Прежние чувства одиночества и жалости к себе вернулись с удвоенной силой: "Если ты не сделаешь то, что я говорю, - пригрозил он жене, - будет только хуже”.
Из Акиофорда юному Тревору пришлось уехать в Сильванию, где он делал ювелирные украшения из лабрадорита. В Никуроденский лес пёс поехал лишь в 82 году, и то в качестве друга невесты. Примерно 10 июля должна была состояться свадьба серого кота Вальтера Фишера и рыжей кошки Байры, но в тот день из-за шторма затонул круизный лайнер "Лунария", и торжества пришлось отложить, да и сама невеста появилась лишь на следующий день... В пятницу, 13 числа, когда День Траура прошел, было решено возобновить свадьбу. Именно этот день и стал роковым для главных героев: счастливые молодожены так спешили, что не заметили идущую навстречу похоронную процессию и не уступили дорогу. А затем появился безумный эльф и налил в бокал Тревора и Байры любовного зелья. Чары подействовали.
Узнав об "измене" Байры, серый кот Вальтер вызвал Тревора на дуэль, но не попал в него. Зато Тревор смертельно ранил кота в ответ. Тот умер в тот же вечер, когда в его комнату случайно влетела летучая мышь и укусила его. Байра вечно разрывалась между Тревором и Вальтером, восставшим из могилы как вампир. Виновником последующих драматических событий стал именно Тревор, которого обвинили в том, что он увел законную супругу у Вальтера. А затем нагрянула катастрофа в 86 году, из-за которой, произведя на свет странных детей, Байра спустя 9 месяцев/двенадцать лет - по иной версии, скончалась от острой лучевой болезни и тяжелого поражения головного мозга.
Бедный Тревор помутился рассудком и начал видеть супругу в своей дочери, что была, как две капли воды похожа на Байру. Остальных детей он ненавидел до звериной чистоты, даже пытался избавиться от них,а после вообще никогда не позволял им покидать пределы дома. Он управлял хозяйством железным кулаком, и все ему беспрекословно подчинялись.
В 108 году он заточил в подвал свою дочь Радиану, объяснив всем, что та примкнула к секте некромантов. Однако её сестры не поверили ему и стали проводить свое расследование, за что и поплатились: Паолу Тревор пырнул ножом, а Марианну, после того, как та от частного сыщика узнала о том, что в прошлом он сжег супругу в кровати, а ее друга замуровал в подвале, упрятал в лечебницу на неделю, объяснив ее состояние сильным переживанием за сестру Паолу.
Подвал, в котором Тревор Баркер заточил свою дочь Радиану - отнюдь не место для хранения овощей и винных бочек, а построенная в готическом стиле настоящая тюрьма, камеры которой, расположенные по обеим сторонам, скрыты за стрельчатыми арками и металлическими решетками, со свисающими с массивных стен кандалами и откидными нарами на цепях. Также там можно было увидеть скелеты нескольких зеков в традиционных полосатых робах. Вход в подземную темницу вскоре был оснащён восемью отдельными массивными дверями, на которых были установлены смертельные ловушки в виде ядовитого слезоточивого газа или провода с высоким напряжением на случай, если пленники решатся сбежать, хотя это и так не представлялось возможным.
"Подвал в моем доме принадлежал только мне. Это было мое королевство, доступ в которое имел только я!" - сказал он позже сыщикам в первый день ареста. И в его жестоких словах была доля правды: он держал несчастную Радиану на привязи в течение шести месяцев, и, по мере того, как возрастало в нем непреодолимое желание доминировать, контролировать и владеть другими, он полностью подчинил дочь своей воле, как маниакальный Бог. Так, Тревор однажды уже пробовал себя в роли тюремщика - для своей матери, которую запер на чердаке и заложил окна кирпичом, дабы та более не могла видеть Свет...
Вскоре стали появляться в подвале и дети - Хундкаты. Черты их морды так сливались воедино, что не было понятно, кошка пред тобой или собака. Всего, за долгие двадцать четыре года плена бедная Радиана произвела на свет четырнадцать особей, двое из которых приказали долго жить. Двойняшек, которые родились в 120 году от Сотв. мира, были наречены Микаэлем и Дэниэлом. Один умер во младенчестве, и Тревор кремировал его в камине, а другой производил так много шума, что был подан на семейный обед в канун Хэллоуина (Самхейна).
По мере того, как росли и рождались дети, Радиана была вынуждена помогать отцу расширять владения своей темницы. Но ему это наскучило, и с момента рождения седьмого странного чада он просто переселил часть выбранных им детей на чердак, уступив место новым, в комнату, где они могли видеть то, что творилось за окном. Видеть, но не ощущать...
Радиану он по-прежнему продолжал называть именем своей жены и даже считал, что она - её реинкарнация. Но сломленной в тот миг Радиане это было безразлично: она была готова быть кем угодно для него, лишь бы избежать тех мучений, что он ей доставил. Лишь когда ее шерсть стала тускнеть и седеть, а поразительно красивые говорящие глаза - впадать, происходившие с ней метаморфозы пугали обезумевшего Тревора, который не хотел, чтобы "его сокровище" утратило былую красоту. Измученная бесконечными родами, Радиана уже не верила в спасение, которое неумолимо приближалось.
Наконец, Тревору то ли наскучила двойная жизнь, то ли силы покидали его, он решил вскоре выпустить свою дочь из подземелья, предварительно придумав историю, будто он сам вызволил ее из Братства Нефритового Пламени, которое "плохо обращалось с ней", и разыграть спектакль "возвращения блудной дочери". Но его планам не суждено было сбыться.
Старшая сестра Радианы - Паола, долгое время пытавшаяся найти ее, зашла в подвал, который Тревор по рассеянности забыл закрыть, и случайно обнаружила преобразившуюся исхудалую Радиану. Обе пытаются сбежать, однако слабость и долгое пребывание во тьме дали о себе знать: свет теперь опасен для отрезанной от мира всего Радианы и причиняет ей нестерпимую боль. На крик прибежал и Тревор. Недолго думая, он запер и Паолу вместе с ней, заставив ее ухаживать за оставшимися детьми, коих Паола не заметила раньше, объяснив перед этим домашним, что Паола уехала получать высшее образование.
Страшная тайна вскрылась лишь в 132 году. Ключом к спасению послужила тяжелая болезнь старшей дочери, 19 - месячной Катарины. У нее начались судороги и она кусала губы до крови. Врачей, осмотревших пациентку, смутило не только критическое состояние больной, но и ее необычная внешность. Они потребовали Тревора, который сразу поехал с ней в больницу, не мешкая, дать разъяснения. Поначалу отец все отрицал, мол, нашел ее у порога собственного дома без сознания. А затем стал утверждать, что странное состояние вызвано нападением на Катарину вампира, о чем свидетельствовали две колотые раны с правой стороны ее шеи, скрытые слоем шерсти. Однако врачам потребовалось увидеть ее мать. Тем временем сыщики навели справки на упоминаемую Тревором секту, но никаких следов Радианы там не обнаружили. Слова оперативников подтвердили и сами члены Братства.
26 апреля Тревор был застукан старшим сыном Габбасом, когда он выпустил семь своих детей из подвала, а остальных восемь оставил прозябать там до следующего дня, а сам с Радианой поехал в Блэкуотер. Сыщики буквально набросились на нее с допросами, Тревор устроил дебош и был заключен под стражу. Через три часа настойчивых убеждений, что она в безопасности, Радиана и поведала полицейским свою историю. Шокированы были все.
На следующий день Лес Святого Августина облетели две страшные новости: Катарина скончалась, не приходя в сознание, а Тревор Баркер сбежал из исправительного учреждения. Искали незадачливого пса весь день, а ночью поднялась страшная гроза. Это был один из тех дней, когда духи стихий бесчинствовали, земля буквально уходила из-под ног, ветер срывал крыши, а дождь заливал улицы. Напрасно Тревор Баркер старался скрыться в своем собственном поместье: прибывшие за ним оперативники наблюдали невероятную картину: в крышу ударила молния, и с неба на здание опустился безголовый пламенный петух, трансформировавшийся после в гигантского демонического змея, обвивая своим хвостом одну из башен Дарквуда. Начался невероятный пожар. Вместе со своим домом сгорел заживо и захваченный в огненную ловушку и сам Тревор.
Как вам история?
