Канзас сити шафл.

@vinzekatze за идею.

Мы проходили мимо метро, когда взревела воздушная тревога. Мы переглянулись, гадая, учебная ли это тревога или же начало конца. Рядом стоящие люди тоже заозирались, пытаясь понять, куда им бежать. Громкоговорители, опоздав на пару мгновений, известили, что это не учебная тревога. Все тут же метнулись в метро, снося с ног бегущих в том же направлении людей или же выходящих. Никому ни до кого не было дела.
- Туда? – я указала на этот творящийся ад у дверей единственного доступного для большинства бомбоубежища.
- Пошли в бар, - неожиданно произнес мой спутник. – Лучше умереть со стаканом виски в руке.
- Пошли, - согласно кивнула я. – В какой?
- Через дорогу, - он махнул левой рукой вперед, в правую же давно вцепилась я. – У меня даже скидочная карта с собой.
- Думаешь, она нам понадобится? – усмехнулась я, отскакивая от несущегося на меня человека, который бежал сломя голову в метро.
Мы были единственными, кто переходил дорогу в ту сторону, все остальные последовали примеру того, кто едва меня не снес минутой раньше. Те, кто успевал добежать за шесть минут до метро (плюс еще минута на спуститься кубарем на спасительную глубину), бежал. Кто не успевал, пытался спрятаться в подвалах домов.
На улице был настоящий ад: все люди куда-то бежали, сбивали друг друга с ног, что-то кричали, пытались спастись, воздушная тревога орала, не переставая на секунду, громкоговорители вещали, что это не учебная тревога и всем нужно срочно где-то спрятаться. Конец света, о котором все втихомолку мечтали, настал.
Мы спокойно дошли до бара, спустились в полуподвал и вошли внутрь. Ни охраны, ни посетителей. Был только один бармен, который безмятежно протирал стаканы полотенцем, что-то насвистывая в такт играющей музыке. По телевизору шли бесконечные клипы вперемешку с мультфильмом «Том и Джерри».
- Виски, - заказал мой парень, когда мы не спеша сели за барную стойку.
- Красное сухое, - вторила я ему, снимая шарф и расстегиваясь: на улице стояла глубокая осень. На следующей неделе обещали первые морозы и снег.
Было уже около полдевятого вечера. Мы вышли из дома, чтобы где-нибудь перекусить и дойти до магазина купить пару пачек молока на завтра. Но думаю, не у одних нас сегодня все планы полетели в тартарары.
Когда заказ был выполнен, где-то в городе упали первые бомбы. Нас слегка тряхнуло, слегка качнулся телевизор, на секунду смолкла музыка, и посыпалась побелка с потолка.
- Не успели до метро? – сочувственно спросил бармен, наливая и себе виски.
- Почему? Мы мимо него шли, - мой спутник задумчиво посмотрел на стакан виски в руке, словно оценивая, насколько тот хорош для конца света. – Просто не хотели, как крысы, трястись, гадая, что там наверху. Лучше уж сразу да под музыку, да еще и с виски.
- Отличный план, - согласился бармен, потягивая свой напиток.
- Да и еды в метро нет, - подытожила я. – А та, что была, ее уже разобрали. А драться за последний сникерс и бутылку воды что-то мне не хочется. Да и срок годности все же, - я улыбнулась, представив эту картину. – Лучше вот тут напоследок насладиться хорошим вином и не думать, сколько я еще проживу в этой темноте платформы, как крыса, ожидая, сегодня поем я или меня. Брр, - передернула я плечами от такой перспективы.
- Это точно, - одобрил меня бармен, чокнувшись со мной, а потом с моим парнем своим стаканом. – Предлагаю за это и выпить. Чтобы раз и все!
Словно подтверждая его желание, рядом упала еще одна бомба. Нас качнуло чуть сильнее, телевизор упал вниз, разбившись, но музыка все еще играла. Я стряхнула с пальто опавшую побелку и отпила немного вина.
- Но больше всего я жалею о том, что не бросил все и не махнул на мотоцикле по всей Европе, - бармен разочарованно поставил стакан на стойку. – А ведь звали! Но нет! Работа, ипотека, какие-то обязательства. А жизнь вот! Прошла мимо. И где теперь все? Что мне вспомнить на том свете? Как трясся, что не нечем будет платить эту чертову ипотеку в следующем месяце, если уеду? Ай, - махнул он сокрушенно рукой, - что теперь говорить-то? Все псу под хвост. А вы как думаете, что нас ждет там? – он посмотрел на потолок, а затем на нас.
- А не все ли равно? – я уселась поудобнее. – Хоть сам Анубис, который пусть взвешивает мое сердце, стараясь узнать, чего я там достойна или нет.
- Или полинезийский бог Мауи, - улыбнулся мой спутник, допивая виски. Бармен тут же снова наполнил его стакан.
- Все за счет заведения, - улыбнулся он в ответ. – И что, вы совсем не боитесь?
- Сейчас мы живы, пьем отличный алкоголь в прекрасной компании. Вот когда умрем, тогда и станем думать, что делать дальше, - мы еще раз чокнулись стаканами.
Бомбы все падали и падали. Нас регулярно трясло, свет уже горел только над барной стойкой. Побелка усыпала все, я уже перестала ее стряхивать. Но, как ни странно, мы были еще живы. Еще играла музыка, легкий джаз. Еще наши стаканы были полны. Так что было грех жаловаться.
- А вы ни о чем не жалеете? – спросил нас бармен.
-А смысл? – пожала я плечами и посмотрела на своего спутника. Тот тоже пожал плечами. – Тут или живи так, чтобы ни о чем не сожалеть, либо не живи, но и не ной. Только понимаем мы это почему-то, когда наступает конец света. Так что за бога Мауи, - произнесла я с улыбкой.
Когда наши стаканы снова опустели, бармен заметил:
- Вроде все.
Мы прислушались. Стояла оглушительная тишина. Нас больше не трясло. Бомбы больше не падали.
- Вроде да, - согласился мой парень. – Пошли посмотрим?
- Пошли, - я быстро отряхнула пальто и надела его.
Когда мы вышли наружу, разрушено было все, что можно и нельзя. Кроме бара, в котором мы пили. Города больше не было. Где-то полыхал пожар, и он был единственным источником света.
А в небе ярко светили звезды. Впервые за столько лет…

2016 год.

«Что такое Канзас сити шафл? Это когда все смотрят направо, а ты идешь налево» («Счастливое число Слевина»).