Идеальное ограбление

— Тошно-то как, мальчики. Тоскливо. То ли водки выпить, то ли застрелить кого…

Подняв голову и глотнув из наскоро протертого стакана, Кумихо откинула волосы со лба, зевнула, окинула взглядом окрест. Окрест не радовал. Изрезанный ножами стол, придвинутый к невнятно-зеленой стене, был завален вперемешку объедками, бутылками и гильзами от патронов. Стен, к слову сказать, было ровно четыре, и это бесило. Впечатление смягчалось тем, что на одной из них были развешаны любимые игрушки: огнестрельные, колюще-режущие и осколочно-фугасные. Пахло ружейным маслом, сигаретами и духами. Кумихо томно облизнулась, но потом тоска навалилась со свежими силами, и лоб вернулся на стол.

Возле плотно зашторенного окна, которое и так-то было размером со скворечник, туда-сюда метался Мактир, вцепившись зубами в остатки окорока. Желтые, кривые клыки уже дробили кость, но ему, казалось, было на это наплевать. В глазах коротко стриженного, седого, покрытого шрамами бывшего вояки тлел нездоровый огонек.

Под ногами, среди разнообразного хлама, навстречу ботинкам Мактира периодически попадался полусдутый волейбольный мяч. Какой-то остряк оставил на нем отпечаток ладони, пририсовал глаза, рот и подписал: «Wilson». Крепкие пинки отправляли спортинвентарь то в одну, то в другую сторону, но тот регулярно откатывался обратно, на середину маршрута.

Глухие звуки ударов и неразборчивый мат опять вернули Кумихо в реальный мир. Она тупо уставилась на мяч, потом перевела взгляд на стену в паре метров от себя. Когда очередной пинок отправил «Вильсона» в полет, следом мелькнула вороненая стальная «рыбка». Мактир застыл, перестав жевать.

— Вот это сейчас что было?

Голос у него был хриплый, низкий, отрывисто рубящий фразы. Интересный голос, что и говорить, с историей. Обладателю такого голоса Кумихо бы отдалась, не задумываясь. А утром прирезала. И она знала, что Мактир знал. Потому и не рыпалась.

— Это, — нравоучительный тон сдабривался пьяными нотками, — это нож метательный армейский «Оса», артикул…

— Мозг не полощи, — рыкнул собеседник. — На кой хвощ было резать мой антистресс? Я же в твое бухло не плюю.

— Сам ты бухло, — обиделась Кумихо. — Это, чтоб ты, бестолочь, знал, вполне себе сингл молт. Из лучших винокурен Хайленда.

— Бормотуха, — поведя носом, вынес вердикт Мактир. Он вырвал нож из стены, стянул с него «Вильсона» и поморщился. — Бодяга. Сивушная отрава.

Спорить было бесполезно. Удовлетворившись демонстрацией инвективного жеста, Кумихо потерла отлежанный лоб.

— А где наш технолюб, кстати? Тебя уговаривать с девушкой за чаркой посидеть бесполезно, я уже поняла. Может, у него чего по ноздре есть?

— В кладовке торчит, — Мактир буркнул и кинул порезанный мяч за койку. — Железо ковыряет. Или закинулся химией и пускает пузыри. Или все разом.

Грациозно вытянув из пальцев напарника протянутый нож и вооружившись полупустой бутылкой, Кумихо проследовала по указанному адресу. В дверь кладовки грохнула рукоять, потом емкость.

— Арнав, выходи, подлый трус!

Тишина была ответом. Точнее, никто ничего не сказал, но изнутри явственно доносились какие-то смутно опознаваемые звуки. Пожав плечами, Кумихо кинула нож в чехол, а потом дернула дверь на себя.

Внутри было насыщенно. Худощавый, юркий Арнав отжимался на одной руке, заткнув уши спортивными «капельками». В них что-то грохотало и взвизгивало, что объясняло глухоту. Во второй руке меломан-экстремал — и по совместительству главный техник всей их компашки — держал свернутую стасорокашестиюаневую купюру. Через эту трубочку он при каждом движении вниз занюхивал розоватый порошок, ровными кучками высыпанный на стекло дорогого, производительного планшета. Вокруг валялись детали боевого андроида, инструменты и морковная ботва.

— Шалом, косой! Ничо так у тебя, бардак, люблю.

Кумихо поболтала медового цвета жидкостью в бутылке. Арнав поднял слезящиеся глаза, действительно слегка сходившиеся к носу, и выдернул музыку из ушей.

— А? Че сразу косой? Слушай, ваще не в кассу! — проорал он. — Мне надо «Голема» пересобрать, инструкцию писал какой-то кривомозгий заднепрыгий мешугенер, без пол-литры не…

Столкнувшись с очевидным парадоксом, плещущимся в полуметре от лица, ускоренный наркотиками мозг забуксовал. Кумихо подмигнула.

— Зая, я все понимаю. Каждый снимается как ему улыбается. Но объясни мне одну вещь: морква-то зачем? Ты что, используешь ее…

— Э, э, прохладнее на поворотах! — возмутился Арнав и вскочил одним прыжком. Впрочем, к тому моменту порошок на планшете уже закончился. — Это для мозга. Витамины. И вообще, шла бы ты к Мактиру со своей синькой приставать. А, шлемазл, он же не пьет, зожник престарелый.

За стенкой загрохотало. Слух у «престарелого зожника» был отменный, и через пару секунд он вынес дверь с ноги.

— Офонарел? — рычание приобрело громовые обертоны. — Совсем страх потерял, сопляк хвощанутый? Давно я тебе паяльник в разъем не подключал?

В ответ Арнав молча сиганул в сторону, метнулся между стенами — и, внезапно оказавшись перед Мактиром, толкнул того в грудь. Падая, седой ухватил молодого за плечо, они оба покатились по полу в комнату. Кумихо еще раз пожала плечами, залпом допила бутыль и с визгом прыгнула в кучу малу.

— Ша!

Вот этот голос действительно рокотал. Драка прекратилась в момент, распавшись на вытянувшихся вдоль стен участников. Еще бы: перекрывавший дверной проем целиком и даже с избытком, Беорн терпеть не мог дисциплинарных нарушений. Ходили слухи, что он когда-то был чемпионом страны по самбо — до того момента, когда страны перестали существовать, распавшись в атомном огне. Из наличествовавших в комнате никто проверять не рискнул.

— Развинтились, — пришедший протопал к столу и одним движением скинул с него все лишнее. — Озверели. С дури маетесь. За километр слышно.

Накрутив рыжую прядку на палец, Кумихо умильно потрепетала ресницами.

— Дяденька, прости засранцев. Мы больше не будем, правда, мальчики? А ты нам что-то принес? Что-то интересненькое?

Устроившись на опасливо заскрипевшем табурете, Беорн кинул тяжелый взгляд из-под бровей.

— Принес. Хотя и не стоило бы. Таким охламонам-то… Ладно. Короче, вот.

На столе разлеглась карта. Еще старинная, пластиковая, с отметками и засечками. Мактир с интересом придвинулся и начал что-то прикидывать на пальцах.

— Прошел слушок, — размеренно, отделяя одно слово от другого, принялся излагать Беорн, — что через наш лес пойдет богатый конвой. Поскольку мы последний месяц сидели в общем тихо, — взгляд еще раз облетел всех присутствующих, и те потупились, — постольку народишко в поселениях решил, что можно рискнуть. Кому как, а мне уже вкусно.

Арнав согласно закивал. Он уже сделал снимок с карты и теперь транслировал все отметки на цифровую копию, соотнося их с рельефом и погодными условиями.

— Дальше. Конвой стандартный, три машины, охрана в головной и в хвосте. А теперь самое жирное, — голос Беорна вдруг потеплел и начал чуть ли не медом сочиться. — Ведет эту красоту наш старый знакомец, — он подождал и тихо, со значением изрек: — Адам Коближек.

Среди возникшей тишины что-то хрустнуло. Все обернулись на Мактира. Челюсти его ходили ходуном, а между губ вылетали осколки кости, которую он все-таки разгрыз.

— Тварь, — доносилось глухо. — Скотина. Ненавижу. Как он меня тогда…

Кумихо сочувственно обняла товарища за плечи, а потом деловито потерла ладони.

— Кто как, а я в деле. Причем два раза. Первый — ну понятно почему. Хорошему конвою хороший налет. А второй — Коближек. Девушке, знаете ли, обидно, когда ее выставляют дурой. У девушки самомнение, — она достала пару ножей и нехорошо усмехнулась. — Девушка желает культурно мстить.

— Кайф! — подпрыгнул Арнав и метнулся в сторону кладовки. — Налет — это мегаидея! Давно хотел опробовать тот реактивный ранец, который мы попячили…

— Остынь, — прогудел Беорн, и когда техник высунулся обратно, вздохнул. — У нас прометий кончился. Кое-кто вылакал со скуки, как я вижу.

Скромно потупившись, Кумихо поковыряла носком сапожка пол.

— Даму всяк обидеть норовит. Так какой у нас план?

***

Лес шумел. Ветер был несильный, но ощутимый, и Арнав в который раз порадовался, что дал себя отговорить. Ну его, этот свободный полет, еще снесет порывом — и привет, дерево дуб.

Шумел и конвой. Издалека было видно, как поднимаются три дымных хвоста, сливающиеся в одно грязно-серое облако. Топливо никто толком не чистил, да и движки обслуживались по минимуму. Лишь бы волокли. Арнав сплюнул и усмехнулся: дилетанты. Загубят технику.

Он не испытывал негатива в адрес Коближека. Да, встречаться доводилось, да, тот оказался хитрее. Применил какой-то собранный на коленке гипноиндуктор, и пока Арнав мычал и пускал слюни, смылся с добычей. Но это была честная битва интеллектов, и сердиться на ловкого пройдоху не получалось.

Наконец, из-за поворота показался первый транспортер. Башню с него сняли, видимо, воткнув в капонир у поселения. За парой приваренных по бокам щитов топорщились пехотные пулеметы. Поблескивала знакомая лысина. Коближек. Значит, не соврал информатор.

Арнав нажал на кнопку, и подпиленное дерево рухнуло поперек дороги. Следом на располосованный трещинами асфальт медленно вышел Беорн. Он тепло улыбнулся и вскинул на плечо реактивный гранатомет.

Подрыв сорвал броню и пару колес по правому борту. Из-за щитов раздались вопли, застрочили пулеметы, послышались отрывистые команды. Задняя машина попыталась развернуться, но под ней тоже вспыхнуло. Мелькнули знакомые фигуры: Мактир и Кумихо, когда не цапались, действовали удивительно слаженно. Вот и сейчас один поливал свинцом поверх брони, а вторая гибко скользнула в люк мехвода, держа в каждой руке по ножу длиной в четыре сяку.

Ловко увиливая от пуль, Арнав пронесся к центральному транспорту. Он бежал так, как любил — длинными, беспорядочными для постороннего взгляда прыжками. Ни прицелиться, ни случайно попасть. Опыт не проторчишь.

Так, обычный кодовый замок. Минута на взлом. Техник запустил дрон-сверло и подсоединил криптометр. На удивление, никто не сунулся окоротить незваного гостя. Не поинтересовался, что это он тут делает. Везуха.

— Коближек! — рев раздался от поваленного ствола. — Без шансов же! Поговорим?

— Буй вам от мины морской! — задорный выкрик перекрыл треск винтовок, — Я от старика Семецкого ушел, мир его праху! От старухи Изергиль ушел! И от вас, вшивая кодла, уйду! Адама Коближека еще никто через хвощ не прокидывал!

Наконец аппаратура пискнула. Арнав уже было собрался дернуть дверь, скомандовав автопогрузчику, когда сзади раздался истошный вопль:

— Подстава!

Кумихо выпрыгнула на броню, размахивая отрубленной рукой — чужой, ясное дело. Кровь из конечности не текла. Поблескивали штыри и металлопластиковые трубочки. Мактир сложно, с переподвыподвертом выматерился. Стрельба из-за бортов как по команде прекратилась.

Округлая, совсем не внушающая опасений фигура Коближека всплыла над боевым отделением. Лысый, похожий на улыбчивый пирожок наемник откровенно веселился. За спиной у него был прикреплен тот самый реактивный ранец. И еще какие-то знакомые устройства.

— Ну вы даете! Вроде серьезные люди — и так приложили себя лицами в кю. Арнав, ты дверку-то открой.

Похолодев, тот завороженно потянулся к рукоятке. Беорн, успевший зайти с другой стороны, взвыл:

— Не тро!..

Но было поздно. Перед глазами мелькнули аккуратные ряды любовно уложенной взрывчатки. Потом вспыхнуло солнце. А потом Арнав осознал, что несется по воздуху.

Пузырь силового поля укрыл Коближека. Хохот его удалялся, превращаясь в песенку-дразнилку. Даже теперь толком обидеться не получалось. Арнав подумал: «Все-таки я лечу».

И больше он не думал ничего.

***

Когда дым развеялся и воронка остыла, а обидный смех растаял вдалеке, из дальних кустов раздался мощный чих. Отряхиваясь и утирая текущую из носа кровь, Мактир выполз на край кювета и почесал в затылке.

— Кажется, нужно выпить, — гнусаво пробормотал он, оглядываясь по сторонам. Откуда-то снизу простонали:

— Не, пас. Никакого алкоголя. Надо меньше пить. Пить меньше надо… — Кумихо, извиваясь, словно ящерица, выбралась из дренажной трубы, в которую успела юркнуть перед взрывом. — Тогда я бы не повелась на этот фуфел.

Она отстегнула фляжку и метнула ее в Мактира. На дороге заскрежетали останки транспортера, из-под них вылез Беорн. Он молча подошел и протянул руку, после чего тоже приложился. Помолчал. Тихо буркнул:

— В фермеры подамся. На хвощ этого Коближека с его приколами. Кстати, где Арнав?

Раздался треск. Сверху, из-под древесных крон, вывалилось тело. Оно немного полежало, потом неуверенно поднялось и икнуло.

— В фермеры, ой-вэй. А что, а мне нравится. Кибуц организуем. Вот только плечо мне кто-нибудь вправит.

Кумихо перестала выжимать волосы, утратившие густую рыжину, и подошла к Арнаву. Цапнула за предплечье, уперлась ботинком в бок. Раздался вскрик.

— Ага, — тяжело дыша, благодарить можно было только односложно. — Ох, твою мышь… А я летел. Летел!

Видели?