Пока горит сигарета

Предисловие

Данный рассказ, как и другие тексты из цикла "Веселые" картинки", был создан под влиянием просмотра определенного живописного произведения. Только на этот раз я рассматривал фотографию из бесплатного фотобанка https://www.pexels.com

Посмотрите эту фотографию по прилагаемой ссылке прежде чем этот текст: https://disk.yandex.ru/i/ewziGZpKdg1FTQ

Эдда делала вид, что не замечает недовольных взглядом Мари из-за стекла их магазинчика.

«Вот дура,» - беззлобно думала она. – «Видит же, что сигарета у меня в руке. Докурю и приду».

Эдда стояла прислонившей своей немаленькой попой к деревянной тумбе, которая изображала из себя лавочку, хотя на самом деле прикрывала какой-то вентиляционный люк. Никакой форменной одежды в их магазине не требовалось. Не одевайся, как попугай и этого достаточно. Пестрых цветов Эдда сама никогда не выносила. Поэтому на ней была широкая, серая юбка, темная кофта и длинный, почти до колен, черный кардиган. На ногах легкие туфли без каблука – работа стоячая, ноги надо было жалеть.

«Сигарета - лучший таймер,» - сказал ей как-то младший брат Михель. – «Горит пять минут, если не затягиваться».

Михелю можно было верить. Он всегда был умным. Всегда у него в руках была какая-нибудь книжка.

«А я затянулась всего раза три,» - посмотрев на тлеющую сигарету, подумала Эдда. – «И еще на три-четыре затяжки осталось. А значит что? Что пять минут точно не прошло, и что Мари полная дура, если этого не понимает».

И Эдда, и Мари работали продавцами в небольшом продуктовом магазине на одной из улиц городка Варсаллы, что стоит на берегу Средиземного моря. Лет десять назад городок начал набирать популярность у туристов из Европы, тогда и появилась этот магазинчик, а Эдда стала в нем работать. Но как только к их берегу стали прибывать беженцы из Африки, туристы исчезли, а с ними исчезли и обороты в магазине. Местные жители приплывавших на лодках чужаков сначала жалели, потом сочувствовали им, потом стали недолюбливать, а потом ненавидеть. Ничего личного, просто бизнес. Власти Италии хотели соответствовать высоким европейским стандартам, а потому проявляли заботу о мигрантах: жилье, пропитание, медицинская помощь, учеба для детей. Но коренные жители, которые в большинстве своем хоть никогда и не изучали закон сохранения энергии, тем не менее хорошо представляли, как он работает. Если у кого-то прибавляется, то у кого-то убавляется. Если мигрантам дают жилье и еду, это означает, что на них тратятся деньги. Местные сразу смекнули, что именно из их кармана забирались деньги, чтобы отдать их пришлым. Как после этого относиться к чужакам? Те же, в свою очередь, ненавидели местных, так как считали их слишком жадными, нежелающими поделиться хоть небольшой частью своих богатств с ними, несчастными и убогими.

«Ага, богачи!» – думала Эдда. – «Пашешь с шести до шести, чтобы потом вернуться домой поспать и набраться сил, чтобы снова работать с шести до шести».

«Была бы я богатой,» – мысли женщины продолжили двигаться во взятом направлении. – «Курила бы «Мальборо», а не «Штелле». У тех есть фильтр. Крошки табака не попадают в рот. А ведь именно из-за них начинают, как говорил ее младший брат, желтеть зубы».

«Эх, Михель, Михель, где ты теперь?!» - вздохнула Эдда.

Младший брат пять лет назад уехал покорять Америку. Сначала от него приходили открытки, где брат писал, как у него все хорошо, а потом перестали.

«Или наверх выбился, или…,» - Эдда не закончила мысли и вместо этого затянулась дымком.

Первый раз она попробовал курить лет в десять. Дыхнула дыму из сигареты, голова закружилась, появилась тошнота, и тогда Эдда решила, что никогда не будет курить.

«Надо же,» - мысленно удивилась женщина, вспомнив свои мысли после первой затяжки. – «А сейчас это, можно сказать, единственная радость в жизни».

Пикнуть товаром, сказать особо тупому покупателю цену, взять деньги, нажать на кнопку открывающую кассу, положить деньги, задвинуть ящик кассы, отдать сдачу, криво улыбнуться, пожелать хорошего дня… Когда эта череда действий, повторяемых из года в год в течение последних десяти лет, становится невыносимой, то спасают только сигареты. А тут еще Мари выглядывает, как бы напоминая, что пора заканчивать с перекуром.

«Тоже мне, начальница выискалась,» - ругнулась про себя Эдда. – «Ну и что, что ты дальняя родственница хозяина магазина. Я продавец, и ты продавец. Я - полдня за кассой, а ты - в зале. Потом наоборот. Ты станешь за кассу, а я пойду смотреть, чтобы шустрые покупатели не жрали чипсы, не заплатив. В чем между нами разница? Правильно! Нет никакой разницы! Вот и не надо строить из себя босса».

Вообще-то, Мари была ничего. Мужиков почему-то ненавидела, но Эдда-то не мужик. Если бы не ее желание везде и всегда выпячивать свое родство с владельцем магазина, то с ней вполне можно было бы работать. Мари, например, делала вид, что не замечает, как Эдда немного обсчитывает и несильно обвешивает покупателей. Да и в решительный момент она не подвела.

Район, где находился их магазинчик, считался спокойным. Раньше считался. Но после того, как Италия стала привечать беженцев, таковым перестал быть. Потому Эдда и Мари работали до шести, а потом приходил Валентино, пожилой мужчина, тоже какой-то дальний родственник их хозяина. Тот уже работал до полуночи. Нет, и к мужчине-кассиру могут заявиться грабители, но у Валентино было два достоинства. Он был пожилым, и поэтому считалось, что он способен на решительные действия. Терять-то ему особо нечего. Жизнь прожита. Второе достоинство было у Валентино под прилавком. Там он крепко-накрепко приделал старую охотничью двустволку, у которой наполовину спилил ствол. А потом подумал-подумал и обрезал приклад. Уж больно он выходил из-под прилавка и тыкался в самое неподходящее место Валентино. К спусковым крючкам обрезанной двустволки он протянул веревку, которая другим концом крепилась к полу. Надави на нее ногой, и две порции мелкой дроби пробьют прилавок и попадут в район паха непрошенному гостю – любителю чужих денег. Выжить после этого грабитель, возможно, сможет, но любить уже никогда.

Вспомнив эту незамысловатую шутку Валентино, Эдда криво усмехнулась и сделала еще одну затяжку сигаретой.

Этот обрезок ружья постоянно находился под прилавком. Только без патронов. В шесть приходил Валентино, выгонял женщин и аккуратно вставлял в стволы два красных картонных цилиндрика. Все, к вечерней торговле он был готов.

Эдда как-то попросила оставить патроны и на день тоже. Но Валентино что-то пробубнил про опасность, необходимость подготовки… Женоненавистник чертов! Вот и пришлось им с Мари в сложный момент выкручиваться самим. Можно сказать, голыми руками.

День не время для грабежа, но тот грабитель, наверное, этого не знал. Черный, как и большинство беженцев. Одет был он, естественно, непрезентабельно. Спортивные штаны и грязная, бывшая когда-то белой, майка. Что там у него было ногах, Эдда не рассматривала, потому что черный тыкал ей в лицо на удивление новеньким короткоствольным револьвером и что-то хрипло кричал. В такие моменты сложно смотреть по сторонам.

Кричал грабитель, наверное, что-то про деньги, потому что свободной от револьвера рукой он указывал в сторону кассы, за которой в тот момент стояла Эдда. Где в этот момент была Мари, женщина не знала. Наверное, выскочила через черный ход и улепетывает подальше от магазина.

И почему-то в тот момент все плохое, что произошло в жизни Эдды: смерть родителей, пропавший за океаном Михель, неудачи с мужиками, сигареты без фильтра – собралось комком в голове Эдды, готовое выплеснуться отчаянием и яростью наружу. А тут еще этот молодой черный кретин сует в нос стволом револьвера! Это стало последним завершающим штришком к картине никчемного существования Эдды.

«На хрен такую жизнь!» - подумала она, открыла кассу, заметила, как грабитель скосил вниз глаза, а потом в эти самые глаза и сунула своими растопыренными пальцами.

«Бей прямо в глаза,» - когда-то давно показал ей этот простой прием все тот же младший брат. – «Хоть одним пальцем, но попадешь. Боль будет ужасной».

Эдда, как видно, попала не в один глаз. Грабитель заорал еще громче, чем до этого, бросил револьвер, и обеими ладонями схватился за лицо. Бросить-то револьвер он бросил, но до этого все же успел выстрелить. Пуля просвистела рядом с головой Эдды, пробила стенку и улетела в соседний магазинчик, где сразу же поднялся шум и гам.

И тут, как раз вовремя, подскочила Мари. Она оказывается никуда не убежала, а пряталась за прилавками. В руках у нее была бита. Этой битой, со все своей нереализованной в обычной жизни ненавистью к мужчинам, Мари трахнула орущего, почти ослепшего грабителя по голове. От удара тот без чувств рухнул на пол.

«Да-да-да,» - затянулась еще раз Эдда. – «Переполох был тогда сильный».

Черный быстро оклемался. Один его глаз заплыл, но другим он зло посматривал на схвативших его полицейских. Потом он утверждал, что пришел в магазин купить поесть. Но это у него не прокатило. Револьвер оказался полицейским и был пару недель назад утерян в мелкой заварушке с беженцами. Поэтому на незадачливого грабителя навесили всех собак, и к Эдде с Мари претензий не было. А за магазинчиком, где они работали, закрепилась слава бесперспективного для грабителей места. Ведь теперь все знали, что здесь не только вечером, но и днем работают люди, которые готовы рискнуть своей жизнью, но не отдать жалкие гроши из кассы.

Эдда последний раз затянулась и двинулась в магазин. Ей навстречу вышла Мари. Была ее очередь помедитировать с сигаретой.

- Вот такая вот жизнь, Мари, - сказала ей Эдда. Та на нее удивленно посмотрела, но напарница, не говоря больше ни слова, метко швырнула бычок в стоящую у входа в урну и скрылась внутри магазина. До шести оставалось еще пара часов. Можно было еще успеть обсчитать и обвесить, забредших в их магазин покупателей. Совсем немного, совсем не сильно.

Конец

Акция! Почти задаром. Выполню бета-ридинг вашего текста в жанре фантастика (объем не более 1 а.л.). Подробности вышлю по запросу. Мой мейл: [email protected]