Две стороны монеты. Часть 16

12+

Автор:

Анфиса Каховская

Аннотация:

Аскалон с Вороном придумывают, как спасти Город, но за это один из них должен заплатить своей жизнью.

Текст:

Прошло три дня с тех пор, как Виринея стала пленницей, а Ворону так и не удалось узнать хоть что-нибудь о ее судьбе. За это время он прошел вдоль всю невидимую стену, защищавшую Дворец, пытаясь найти какую-нибудь лазейку, но тщетно. Он пытался наладить контакт с кем-нибудь из дворцовой прислуги, но те, с кем ему удалось поговорить, ничего не знали, а найти кого-либо, владеющего информацией, оказалось ему не под силу.

Много времени он проводил у Ивы, и она старалась поддержать его как могла, видя его мучения, но, к сожалению, кроме дружеских слов утешения, она ничем не могла ему помочь.

Когда становилось особенно тяжко, Ворон прислушивался к своему сердцу. Ива убедила его, что два любящих сердца всегда чувствуют друг друга, и если бы с Виринеей случилось что-то плохое, он бы ощутил это. Но ничего особенного он не чувствовал, и это несколько успокаивало его.

На третий день с утра Ворон отправился, как всегда, к Иве. Теперь он спокойно ходил по улицам Города в любое время суток. Он медленно, опираясь на палку, шел знакомой дорогой, рассеянно водя взглядом по витринам магазинов, как вдруг его внимание привлекло нечто странное. Сначала он даже не понял, отчего вдруг остановился. Бывает так: чувствуешь, что что-то не так, а сразу не сообразишь. Ворон обернулся, пытаясь найти предмет, привлекший его внимание; поискал глазами по витринам, по фигурам прохожих, потом посмотрел вниз – и чуть не вскрикнул от удивления: шныняя между ногами людей, к нему по тротуару бежал Хвост собственной персоной. Ворон сначала не поверил своим глазам – мало ли похожих зверьков! - но когда тот приблизился, он разглядел обрубочек хвоста. Но главное, зверек принялся умильно тереться о его ноги, признав в нем знакомого. Ворон остолбенело торчал посреди дороги, не зная, что и думать – и это продолжалось бы наверное долго, но тут из двери кондитерской лавки вышел высокий квадратный мужчина с морщинистым лицом и торчащими в разные стороны волосами и позвал: «Хвост!»

Хвост среагировал на этот призыв довольно странно: он подпрыгнул и, вцепившись Ворону в штанину, ловко вскарабкался к нему на плечо.

- Ай, Хвост, когти! – Невольно вскрикнул тот.

Квадратный мужчина поймал их взглядом, и на лице его выразилось удивление. Ворон приблизился. Хвост невозмутимо возвышался на его плече с таким видом, будто собрался провести там остаток жизни.

- Простите, это ваш зверь? – Спросил Ворон, не зная, с чего начать.

Мужчина кашлянул и кивнул – с лица его не сходило выражение удивления.

- И давно он у вас?

Мужчина задумался:

- С неделю, или чуть больше. Я вижу, он вас знает.

- Откуда он у вас?

- Мне его оставила знакомая.

- Виринея? – Вырвалось у Ворона.

Мужчина раскрыл глаза:

- Вы ее знаете?

Ворон кивнул.

Квадратный мужчина добродушно улыбнулся:

- Глядите, кажется, он по вам соскучился.

Хвост, и правда, терся спинкой об ухо Ворона.

- Она принесла его вечером, - доверительно, как старому знакомому, сказал мужчина. – Подержи, говорит, его у себя, а то со мной ему стало опасно. Его, говорит, недавно горящим бревном придавило. Чудом выжил. А лапу заднюю до сих пор носит, не наступает.

- Э, друг, - засмеялся Ворон и почесал Хвосту шейку, - так мы с тобой оба теперь хромые.

Мужчина тоже улыбнулся:

- Я-то Виринею давно знаю. Она уже не первый год у меня отоваривается. Почему бы не оказать услугу? Не слон ведь, - и мужчина засмеялся, - места много не надо. И не объест. Да он и не ел почти. Скучал очень, все на улицу смотрел. Сядет на окно – и смотрит. Я боялся, сбежит.

- Можно, я его заберу? – Спросил Ворон.

- Можно, что ж. Если Виринея не будет против.

- Она не будет против, - ответил Ворон и погрустнел.

К Иве они пришли уже вдвоем. Вернее, Ворон пришел, а Хвост приехал – он так и не слезал с его плеча.

- Батюшки, да это же Хвост! – Всплеснула руками Ива. – Где ты его нашел?

- Все плечо мне исцарапал. А ну-ка, слезай, - и Ворон ссадил своего пассажира на пол. – Кажется, он голодный.

Хвост не стал стесняться. Напротив, он набросился на еду так, будто его не кормили, по крайней мере, месяц.

- Где ты его нашел? – Снова спросила Ива.

Ворон рассказал.

- Ива! – С горечью закончил он свой рассказ. – Ведь она сказала мне, что убила его. А я и поверил!

- Ворон, хватит уже заниматься самобичеванием. Ты ни в чем не виноват! – И она подлила в миску молока.

Хвост благодарно зачавкал.

- Его что, вообще никогда не кормили? – Посмотрела на Ворона Ива.

Они оба присели на корточки и, улыбаясь, смотрели, как зверек уничтожает вторую порцию. Наконец, облизываясь и слегка пошатываясь, он отошел от миски и поковылял на трех лапах в угол комнаты.

Ива хотела что-то сказать, но тут раздался стук в дверь. Ворон посмотрел вопросительно. Ива пожала плечами и с тем же недоумением на лице пошла открывать, но Ворон опередил ее.

- Просто дежа вю какое-то, - сказал он. – Сейчас открою дверь, а там…

Он распахнул дверь. На пороге стоял Аскалон.

Ворон изменился в лице и дернулся вперед, но Ива схватила его за руку:

- Стой! Ворон, стой!

- Здрасссьте! – Сказал Аскалон, и Ива с Вороном замерли, ошарашенные таким приветствием.

Наследник сделал шаг вперед, но, зацепившись за порог, чуть не упал – Ива успела его подхватить.

- Ой, мамочки! – Сказала она, когда тот восстановил равновесие. Правда, для этого ему пришлось придержаться за стену.

- Да, - кивнул Аскалон, подтверждая ее догадку, - я немного того…

И он покрутил рукой перед своим носом.

- Ничего себе явление, - резюмировал Ворон. Он выглянул за дверь, но там больше никого не было.

Ива бросила на него растерянный взгляд.

Тем временем Аскалон, держась за стену, продвинулся в комнату, где хотел сесть на диван, но, промахнувшись, обрушился на пол.

Ворон возвел глаза к потолку и с обреченным видом направился выручать Наследника, который барахтался, запутавшись в собственных ногах. Когда он водрузил Аскалона на диван, тот взял его за полу рубашки и, притянув к себе, проникновенно сказал:

- Мы все скоро умрем. А виноват я.

- Конечно, - легко согласился Ворон, вытаскивая из его цепких пальцев свою рубашку. – Где это тебя так угораздило?

- Эт-та не важно, - махнул рукой удивительный гость. – Важно, что больше никто… Ой, - он схватился за горло. – Что-то мне…

Подошедшая Ива испуганно поглядела на Ворона.

- Где у тебя ванная комната? – Спросил Ворон.

- Там. Я провожу.

- Нет уж, мы вдвоем. А ты пока вскипяти чаю.

Ворон подхватил подмышки булькающего Наследника и поволок его в ванную. Их не было очень долго, и Ива, хлопотавшая с чаем, боялась даже прислушиваться к тому, что там творилось. Наконец Ворон крикнул:

- Ива, у тебя есть чистая рубашка?

И она побежала в отцовскую комнату.

Через десять минут Аскалон, переодетый в широкую рубашку Бажана, сидел за столом в гостиной. Взгляд у него был уже вполне осмысленный. Ива поставила перед ним чашку крепкого чая.

- Ива, простите, мне так неловко, - Аскалон не решался поднять на нее глаза. – Даже не знаю, почему я пришел сюда. Я, наверное, лучше пойду, - и он сделал попытку встать.

- Сядь, - сказал Ворон, и дернув Наследника за рукав, усадил обратно. – Я тебя так просто не выпущу. Сначала скажи мне, где она.

Несмотря на свое состояние, Аскалон сразу понял, о ком идет речь. Он опустил глаза.

- Ее… ее нет.

- Что ты там бубнишь? – Нетерпеливо толкнул его Ворон. – Что значит «нет»?

Аскалон еще ниже опустил голову и не ответил.

- Ну, говори же! – Крикнул на него Ворон.

Аскалон набрал в грудь воздуха и, стараясь не глядеть на Ворона, быстро выложил все. Несколько минут стояла тишина. Потом Аскалон медленно поднял глаза. Ворон был бледен, но казался спокойным.

- Значит, ты не видел ее мертвой? – Спросил он.

- Нет, но…

- Ворон, - Ива положила ему руку на плечо. Он ее сбросил и вскочил.

- Я не верю. Это бред какой-то! Чушь! Ушла – и все? Такого не бывает. - Он посмотрел на Иву. – Ты же сама говорила – помнишь? – что если любишь, то обязательно почувствуешь, когда с другим случилась беда? Я ничего не чувствую!!

Ива отвернулась и закрыла лицо руками.

- Наверняка вы что-нибудь перепутали, - Ворон повернулся к Аскалону. – Вам так хотелось, чтобы она умерла. Конечно, власть удобнее делить на двоих.

- Ворон, перестань! – Бросилась к нему Ива. – Он не виноват.

- Не виноват?

- Какая разница, - громко перебил их Аскалон, - какая разница, кто виноват, если скоро мы все умрем.

- Что? – Ива посмотрела на него испуганно.

- Да-да, все! И богатые, и бедные, и старики, и дети. И собаки, и птицы. Города не будет. Острова не будет. Будет одно Море! – И поймав их недоумевающие взгляды, он добавил. – Не бойтесь, это не пьяный бред. Хотя сколько бы я отдал, чтобы это было так. Это все правда. И ничего нельзя сделать.

Ворон снова сел:

- Рассказывай.

И Аскалон рассказал все. Терять уже было нечего. Держать в тайне предстоящую катастрофу не было никакого смысла. В конце он прибавил:

- Когда я в последний раз был у Большого Храма, вода подошла уже почти к его ступеням, пророчество сбывается. Правитель неуязвим – сместить мы его не сможем, а добровольно он от власти не откажется. Уж я его слово знаю: раз сказал, то так и будет.

К нему подошла Ива.

- Извините меня, - сказала она. Ее глаза были устремлены на него.

- За что? – Опешил Аскалон.

- Я должна была доверять вам. А я подумала, что вы просто мстите. Вы не могли мне сказать всей правды, а я решила, что вы…

- Это понятно, - перебил ее Ворон. – Но что сейчас-то делать?

- Я все перепробовал. Я не знаю, - ответил Аскалон. – Да и времени не осталось.

- Я не привык так просто сдаваться, - Ворон встал и стал ходить по комнате. – Значит, все дело в Правителе. Договориться с ним не удастся, значит, надо его нейтрализовать. Так?

Аскалон вяло кивнул.

- То есть надо придумать, как это сделать. Вот и все, - закончил Ворон.

- Как просто, - сказал Аскалон, - учитывая, что у него оберег и его нельзя даже пальцем тронуть.

- Но ведь был пример, когда вам удалось схватить кое-кого, у кого был оберег, - Ворон выразительно посмотрел на Аскалона.

Аскалон еще больше помрачнел.

- Что ты придумал? – Спросила Ива.

- Устроить повторный спектакль, премьера которого прошла с таким успехом. Правда, с другими актерами. Предположим, я захвачу в заложники любимого сыночка Правителя и ценой его жизни выкуплю оберег? Я бандит, беглый каторжник, мне поверят. Приставлю нож к горлу Наследника. Папаша все сделает.

Ива посмотрела на Аскалона.

- Нет, - сказал он, помолчав, - я больше в такие игры не играю.

- Скажите, какое благородство! – Взвился Ворон. – А три дня назад тебя что-то не очень беспокоила моральная сторона вопроса.

- Нет, - твердо повторил Аскалон. – Больше ни за что. Да и потом, - он помолчал, - я не уверен, что для отца моя жизнь дороже власти. Уже не уверен. – Эти слова дались ему с трудом.

Ива увидела это и остановила пытавшегося что-то сказать Ворона.

- Ворон, он прав. Остынь. Мы не будем этого делать.

- Конечно! Мы, все такие благородные, пойдем на дно. Вместе с Городом.

Аскалон схватился за голову и застонал.

- Скажите пожалуйста, как трогательно, - сверкнул на него глазами Ворон. – Тебе в этой позе памятник и поставят. Прямо там, на дне.

- Ворон, - укоризненно посмотрела на него Ива.

- Нет, он прав, - поднял голову Аскалон, - не время нюни распускать. И я тем более не имею на это право. Надо думать. Может, еще не все потеряно. Давайте подумаем, что у нас есть.

- У нас есть это, - Ворон постучал себя по голове, - есть это, - показал сжатые кулаки, – и еще вот это, - с этими словами он достал из-под ворота половинку монеты.

Аскалон, как завороженный, глядел на оберег.

- Да, - сказала Ива, - но как он нам сможет помочь?

- Ну, - сказал Ворон, подумав, - все же неуязвимость – не фунт изюму. У нас тоже есть определенные преимущества.

Ива посмотрела на него вопросительно, но он только пожал плечами.

- Кажется, у меня есть идея, - неуверенно сказал Аскалон.

Ива с Вороном быстро повернулись к нему.

- Но… но мне нужен оберег.

Ворон усмехнулся:

- Вот как?

Но Ива перебила его:

- Какая идея?

Аскалон напряженно думал. Потом произнес:

- Наверное, это единственная возможность. Да, пожалуй, - он словно уговаривал сам себя. – Я подумал: а что будет, если два хозяина оберега нападут друг на друга. Такого никогда не было, но если представить…

- Постой, постой, - вмешался Ворон. – Предположим, у тебя оберег и у меня оберег. Ты нападаешь на меня – моя змея убивает тебя.

- А моя змея расценивает это как нападение на хозяина и убивает тебя, - продолжил Аскалон.

- То есть ты хочешь взять оберег и напасть на Правителя? – Ива широко раскрыла глаза. – Но ведь ты тогда тоже погибнешь.

- Это единственный выход, Ива. Иначе погибнут все, - в голосе Аскалона появилась решительность.

- А почему, собственно, ты? – Спросил Ворон. – Оберег у меня, и я с этим прекрасно справлюсь. Тем более, - он сделался серьезен, - что и жить мне теперь незачем.

- Ты не сможешь попасть во Дворец, - ответил Аскалон, голос его дрогнул. – Ворон, это должен сделать я. Понимаешь, именно я.

- А где гарантия, что ты не обманешь? Кто поручится, что ты действительно хочешь убить Правителя? Он же твой отец.

- Ворон, он не обманет, - тихо сказала Ива.

- Как ты можешь быть в этом уверена? Ива, он хотел меня убить! А кто подтвердит, что все, что он нам тут наплел, правда? Может, это все они с Правителем придумали, чтоб заполучить второй оберег? Они же так хотели этого. И не брезговали – вспомни! – никакими методами. И вдруг – такое благородство! Так и рвется пожертвовать жизнью ради любимого Города. Даже собственного папашу готов угрохать. Я не верю ему, Ива!

- А я верю, - сказала Ива.

Некоторое время все молчали.

- Это должен сделать Наследник, - тихо, но твердо сказала Ива. – Ворон, отдай оберег. Пожалуйста.

Ворон пристально смотрел на Аскалона и не отвечал. Потом снял с шеи полмонетки и протянул ему. Аскалон бережно взял оберег и осторожно, словно боясь разбить, надел на себя. Потом подошел к Иве. Она плакала.

- Прости меня, - он обнял ее за плечи. – Город должен жить.

Они втроем еще долго обсуждали детали плана, боясь что-то упустить.

Когда они закончили все приготовления, уже рассвело.

- Пора, - поднялся Аскалон.

Ива вздрогнула:

- Как пора? Еще очень рано.

- Не стоит затягивать. День наступил. Я пойду.

- Погоди, - Ива приложила руку ко лбу. – Что-то я хотела сказать…

Аскалон шагнул к двери.

- Прощайте.

- Аскалон! – Ива никак не могла поверить, что он уходит.

Ворон подошел к ней и взял за плечи.

- Ну, все, - боясь затянуть прощание, Аскалон отворил дверь. На пороге он на минуту задержался, хотел что-то сказать, но лишь махнул рукой и быстро вышел.

Ива сделала несколько шагов к двери и застыла, не дойдя до нее. Ворон приблизился к ней, но не успел произнести ни слова, как что-то мягкое толкнуло его в ногу.

- Хвост! – Крикнула Ива, но зверек, не обращая на них внимания, подбежал к двери и, ловко протиснувшись в щелку, выскочил на улицу.

- Что это с ним? – Изумленно посмотрела на Ворона Ива.

Они выскочили на крыльцо – Хвост во все лопатки улепетывал вниз по улице.

- Я догоню! – Ворон устремился вслед за ним, оставив растерянную Иву возле дома.

Но куда Ворону со своей палкой было угнаться за несущимся не чуя лап животным! Расстояние между ними все увеличивалось, полосатая спинка все реже мелькала вдали, и Ворон наверняка потерял бы его из виду, если бы тот продолжал бежать по извилистым улицам. Но Хвост стремился за город и вскоре выбежал на пустырь, отделявший окраинные огороды от дальнего леса.

- Хвост! – Что было мочи крикнул Ворон.

Тот остановился, оглянулся - и припустил к лесу. Проклиная все на свете, Ворон, измученный долгой погоней, поковылял за ним. Но в лесу он, конечно, потерял его окончательно. Где же было среди густой травы, кустарников и деревьев найти маленького зверька! Ворон остановился и, оглядываясь, растирал больную ногу, понимая, что зря проделал весь путь, как вдруг перед ним, как из-под земли, появился Хвост.

Зверек сделал круг, не давая себя ухватить, и снова устремился в лес. Он словно звал за собой. И беспокойство животного передалось человеку. Ворон враз забыл про свою ногу и, уже не сомневаясь, пошел за Хвостом. А тот семенил впереди, изредка останавливаясь, когда Ворон, замешкавшись, отставал – и на мохнатой мордочке читалась досада: «Ну, скорей же!»

Так они пришли к маленькому лесному озеру, спрятавшемуся среди высоких деревьев. Тут Хвост совсем разнервничался, стал подпрыгивать и тявкать. Ворон остановился – сердце выпрыгивало у него из груди, но не от быстрого бега, а от волнения. Он огляделся и тут же увидел ЕЕ. Она лежала, раскинув руки, всего в нескольких шагах от озера, и длинные каштановые волосы ее рассыпались по траве. Ворон медленно приблизился и опустился возле нее на колени, неуклюже отставляя больную ногу.

Виринея лежала, как живая. Ветер тронул ее локоны на лбу, и показалось, будто веки ее шевельнулись. Ворон осторожно коснулся рукой ее щеки – она вздрогнула и открыла глаза. Он испуганно отпрянул.

- Ворон? – Глухо спросила она и попыталась подняться, но тут же с диким визгом откуда-то сверху на нее свалился очумевший от восторга Хвост и принялся лизать ей лицо.

- Хвост? – Еще больше удивилась Виринея, отбиваясь от его ласк.

Она села, оглядываясь с таким видом, будто никак не могла понять, на каком она свете – на том или на этом. Но восторженный визг зверька все же, видно, убедил ее, что она жива.

- Хвост, отстань, - сказала она. – Я уже все мокрая.

- Виринея! – Подал тут голос Ворон, не веривший своим глазам. Он схватил ее за руку, словно боялся, что она вот-вот растает. – Виринея, я думал, что ты умерла.

- Да я и сама… - она покрутила головой, сжала и разжала руки, свела-развела плечи – не болит. – В чем дело? Я же должна была умереть.

Но Ворон ее перебил.

- Виринея, - он схватил ее за плечи, - я должен сказать. Сначала скажу, а потом делай и говори, что хочешь. - И торопясь, словно ему не хватало времени, он продолжил: – Виринея, я люблю тебя. Я тебе этого раньше не говорил, но я пришел в банду только потому, что хотел быть рядом с тобой. Мне все равно, что ты подумаешь и скажешь, главное, чтобы ты знала. Вот. - И он вздохнул.

Виринея выслушала с таким видом, будто не понимала ни слова, а когда он замолчал, еще смотрела на него, словно ожидая продолжения. Потом подняла руку и поводила ей перед глазами, как делают люди, которые хотят отогнать наваждение.

- Нет, - тихо сказала она.

- Я люблю тебя, - повторил Ворон. – И больше никогда тебя не оставлю. Делай со мной, что хочешь.

Она слушала, опустив голову, и тихие слезы потекли по ее щекам. Ворон погладил ее растрепанные волосы, и от этого прикосновения она вдруг заплакала навзрыд, словно ее прорвало. Она прижал ее к себе, а она обхватила его руками и плакала, плакала.

Наконец она затихла.

- Ворон, - шепнула она, - я тебе тоже скажу. Я ведь тоже тебя. Люблю. С самого первого дня. Только я такая дрянь.

- Да уж, - засмеялся он.

Впервые в жизни ему было легко и спокойно.

Она тоже засмеялась, звонко, как никогда не смеялась.

- Ворон, - сказала она, - если бы не ты, я была бы сейчас независима и свободна. И неуязвима.

- А если бы не ты, я бы не стал калекой.

- Выходит, ты испортил жизнь мне, а я тебе, - она поднялась, оправляя платье.

Он тоже поднялся, нащупал в траве свою палку:

- Я же и говорю: мы идеальная пара.

Виринея огляделась:

- Утро. Сколько же я пролежала?