В семье не без урода

Автор:

Solo Spiritus

Текст:

Кто-то сейчас подумает, будто автор выбрал эту тему для того, чтобы написать о самом себе. Нет, не так всё было. Если хотите знать, я вообще их сосед, так что обо мне речь не пойдёт, разве только вскользь.

Видите ли, издалека оно всегда виднее и очень скоро начинаешь понимать, кто есть кто. Кто-то из соседей - волк в овечьей шкуре, кому-то, уж не знаю за какие заслуги, недавно купили дорогую норковую шубу, а кого-то и серое пальтишко греет лучше всяких соболей. Но, как бы мои соседи не наряжались, любого можно смело назвать созревшим уродом.

Возможно, найдётся несогласный и скажет, что одежда здесь ни при чём и урод, это скорее деградация, а не созревание.

Что касается одежды, пусть каждый решает сам. В конце концов, все мы что-то носим, иногда годами не снимая. К примеру, обручальное кольцо. Один считает его, всё ещё украшением, а другой смотрит на кольцо, как на старый носок и не спешит снимать, только потому, что не хочет лишний раз увидеть нестриженые ногти.

Остальными сомнениями критик только запутает себя, ибо под моим присмотром, сосед должен пройти период инкубации для того, чтобы мнение о нём полноценно созрело.

Жильцов у нас хватает и все они разные. Лично я считаю, что лучше одинаково хорошо, чем по-разному плохо. Но, это лишь моё мнение, которое мало кому интересно, как и я сам, потому спешу перейти к соседям.

Надо мной проживает, пару лет как овдовевшая дама не склонная к общению. Её покойный муж, генерал и бравый вояка ходил в атаку не только у себя в гарнизоне, но и дома. Поколачивал он супругу на совесть часто и шумно, при этом фразы, вылетавшие из его мясистого рупора, походили на пушечные выстрелы. Её крики даже визгом назвать было нельзя, скорее имел место вой оперной певицы в гримёрке, перед выходом на сцену. Отрывисто и в разных интонациях она голосила на всю округу, а в куплетах её была слышна истинная драма.

Любители оперы в такие минуты открывали свои окна настежь, тогда как другие местные певицы, что сами иногда, по тем же причинам вынужденно драли горло, окна свои робко прикрывали, опасаясь вызвать стихийную волну хорового пения по всему дому.

Не от того ли она теперь такая тихая, что приложила руку к его досрочной отставке? Но, это лишь мои сомнения, не больше того.

Заглянем к тем жильцам, что напротив меня.

Поначалу в их семейке завёлся какой-то деверь. Грешным делом, я подумал, что это редкий зверёк, живущий в дупле дерева. Его я ни разу не видел, только слышал гнусавый голосок.

Не молодая уже хозяйка, сожителем которой является деверь, говорит о нём уважительно, слегка понизив голос. При этом она особо отмечает, что деверь занимается серьёзным научным трудом. Из её слов можно было понять, что труд его своим замыслом уходит, куда-то в дебри улучшения рода человеческого.

Теперь ещё повадился у них бывать племянник редкого зверька Игорь. Игорь, заносчивый волосатый негодяй, возомнивший себя поэтом. Он одалживался у каждого, кто пасовал перед его харизматичной натурой.

Купив новые кроссовки, он хвастливо говорил:

— Лучше долг отдам я моде, чем верну его Володе.

Володя, физик с учёной степенью не любил стихи Игоря, но зачем-то продолжал давать ему взаймы.

Скудное инвестирование института, в котором Владимир занимал ответственный пост послужило причиной для того, чтобы высшее руководство научного комплекса временно заморозило деятельность их лаборатории.

Оказавшись у меня в гостях, за рюмкой коньяка, с горечью в голосе Володя признался:

— Своим отказом они решили остановить время, но сделать это невозможно, потому как великий маховик на следующем витке обязательно намотает на себя рваные лоскуты прежнего полотна, а это неизбежная катастрофа.

Он умудрился втиснуть крепкое словцо между прочими, вполне себе невинными соседями. Их шеренга с готовностью расступилась, приняв его, как родного в свою культурную семью.

— Ведь ты понимаешь, о чём я говорю?

Я очень хотел понять о чём он говорит, искренне стараясь помочь, но для этого нужно было, всё-таки иметь если не высшее образование, то хотя бы доступ в их секретную лабораторию.

Какие полотна они там у себя рвали на лоскуты, я неспособен был понять, однако не скрою, что ради такого дела собрался пожертвовать парой своих простыней. Других полотен у меня, увы нет.

Вскоре Игорь понял, что от Володи, какое-то время толку не будет и решил пощупать мои закрома.

— Поэтом можешь ты не быть, поэтому ты мне обязан.

Развязно сказал однажды он, пытаясь взять у меня в долг, но тут же получил решительный отказ. После такого поворота Игорь почувствовал, как в нём проснулся купец и тем же вечером, дождавшись меня во дворе предложил совершить сделку:

— Купи грабли. На такие ты ещё ни разу не наступал.

Улыбаясь, он слегка замахнулся ими и добавил:

— Лучше на груди волосы, чем на спине от грабли полосы.

Пришлось купить. На следующий день коммерсант принёс лопату.

— Лучше лопата в сырой земле, чем в сутулой спине.

Торжественно сообщил Игорь, удерживая орудие труда за черенок. После того как он назвал цену, я взял грабли и между нами состоялась короткая дуэль, по итогам которой лопата отошла ко мне бесплатно в качестве трофея. С той поры коммерческая жилка в нём угасла и больше не давала о себе знать.

Затрудняюсь сказать, кто гаже, он или его сестра Люда, которую Игорь, будучи племянником деверя, зачем-то таскал за собой.

Истории о ней ходят разные. Одни говорят, что Люда занималась парашютным спортом, но не совсем удачно. Как понять последнюю фразу? Она что, однажды забыла надеть парашют?

Другие утверждают, будто неспокойную характером девушку, как-то ночью видели на территории магистральных высоковольтных силовых установок, после чего свет в регионе погас.

Её собственная версия мне кажется самой правдоподобной: Синий дракон выкрал её из эльфийского лесного царства и теперь она пленница его любовных чар.

Как бы там не случилось на самом деле, а причёска её идеально подходит к любому из вариантов.

Если Люда смотрит вам в глаза и улыбается, это вовсе не значит, что она сейчас укусит. Улыбайтесь тоже, и вообще ведите себя непринуждённо.

Одна только просьба, не поворачивайтесь к ней спиной.

Эта бледная костлявая девка, родом из тихого омута завела дружбу с сыном Егора, того что живёт подо мной и выгуливает лохматую тварь без намордника. Эту жучку я ещё упомяну.

Перейду к сыну Егора. Его зовут Павел. Как-то летом, этот отборный подонок, всю неделю носил цветы рыжеволосой кобыле с первого этажа, пока её муж подрывал здоровье в командировке, якобы на севере. Знаем мы эти севера на берегу Феодосии. Это, всего лишь моё скромное мнение, тем более что обо мне речь не идёт.

Когда Павлик впервые заявился к ней с большим букетом роз, было слышно, как она кричала:

— Я всё мужу расскажу!

Лично я понял происходящее так, что она не кричала, а скорее возбуждённо стонала. Обычно, подобного рода возня тянется долго, достаточно вспомнить вдову и её оперный дар, но рыжая затихла неприлично скоро.

Когда Павлик появился второй раз, с букетиком поменьше и попроще, громких обещаний рассказать всё супругу никто уже не давал. В последующие дни, он приносил скорее обёрточную мишуру, чем сами цветы скрытые под ней, то есть ходил туда уже, как на постылую работу со смехотворно низким жалованием. Их свидания всё больше походили на праздный балаган.

Если бы кто-нибудь решил задержаться под её окнами, то услышать он мог лишь вульгарный смех и чоканье рюмками. Еще из форточки иногда вылетал тлеющий окурок и норовил попасть в случайного прохожего. Остальное скрывали стены.

Чтобы узнать больше подробностей, случайный прохожий не раз пытался подтянуться к карнизу её окна, но без лестницы здесь было не обойтись. К тому же именно она могла спасти его от твари без намордника, что однажды впилась клыками в ягодицу и оторвала пол брючины, таким образом испортив единственный почти новый костюм.

Смех сквозь стены. Так бы я это назвал, но кому интересно моё мнение.

А Павлику всё цветочки. Вот такой он, этот Павлик. У него на лице всё написано и в нужных местах жирно подчёркнуто. Не стоило труда догадаться, что бить его начинали, как правило раньше, чем тот успевал убежать.

Рыжая, конечно тоже хороша, особенно в новенькой норковой шубке на босу ногу. Интересно, когда вернётся из северной командировки её муж с букетом, который местные знатоки, улыбаясь назовут - "Привет из Феодосии", будет ли она кричать:

— Я всё Павлику расскажу!

Думаю, что не будет. Но речь не о том, что я думаю и вообще не обо мне.

Её муж вернулся, но лето ушло, вслед за ним миновала и осень, а сейчас золотую листву календарно сменили густые белые сугробы покрывшие землю. Снегири, как бы соскочили со старинной новогодней открытки и украсили собой ветви стоявшей под окнами рябины. Захотелось прочитать, что написано на обратной стороне той открытки.

Теперь неугомонный сын Егора увлёкся серой мышью - сестрой племянника деверя (из дупла на дереве). Видел я однажды, как Павлик целовал Люду. Настоящий "Людоед".

Казалось, в тот момент кости её черепа хрустели или может быть, так причудливо снег скрипел у них под ногами.

Егор относился к похождениям сына терпимо, маскируя, тем самым плебейскую проплешину под благородное кольцо аббата.

Ещё бы. Он тоже, когда-то был молод и любвеобилен. Ведь Павлик откуда-то взялся, тем более с таким богатым генетическим приданым?

Пришло время подвести итоги. Пусть народ у нас в доме разный, но в целом живём мы дружно, можно сказать одной семьёй.

Другие работы автора:

← Золотой ключик

Фермер →

Сообщить о нарушении