Крысиный король

Крысиный король

Лето 1917 года, Бельгия

— Копай, рядовой, копай!

Джек схватил лопату и начал копать. С этим тоннелем вторая сапёрная рота боролась уже третий день. Но здесь, под землёй, Джек хотя бы чувствовал себя в безопасности.

Снаружи гудела извечная мелодия: взрывы, крики, стрельба, снова взрывы, свист падающих снарядов и так по кругу. Никогда это не кончится. Джек уже привык к таким звукам, а вот его друг Найл нет. Они с Найлом вообще были полные противоположности. Джек был жизнерадостным, а Найл вечно хмурым. Джек любил зиму, дождь, гром и природу как таковую, а Найл нет — ему больше нравилось сидеть за книгами в тёплой библиотеке. В Лондоне он часто засиживался в подобных местах допоздна, и Джеку приходилось тащиться через весь город, чтобы вернуть его домой.

Иногда интересы всё же совпадали, и друзья находили в себе смелость пригласить девушек на танец или на прогулку по берегам Темзы. Весёлые были времена, было что вспомнить. А потом началась война. Треклятое побоище, которое только и делало, что отнимало невинные жизни и ломало судьбы.

— Копайте быстрее! Мы должны успеть к завтрашнему дню!

Джек принялся копать усерднее. Кожа на ладонях уже давным-давно покрылась мозолями, которые частенько норовили оторваться. Вот и сейчас одна из мозолей сказала: «Прощай, жестокий мир!» и «умерла», оставив на руке лишь кровь. Было больно, но Джек только крепче сжал лопатку.

Найл в это время стоял у земляной стены. Он пытался отдышаться. Было видно, что он очень нервничает. В этом проявлялась ещё одна противоположность между Джеком и Найлом. Последний не в силах был вытерпеть тоннели. Нахождение под землёй вызывало у Найла тревогу. Медики сказали, что это называется «клаустрофобией», и что это пройдёт, если принимать белый порошок[1]. Всего чуть-чуть, одну щепоть в день, когда приходится работать под землёй. Но Джек знал, что Найл принимает не одну щепоть, и уж точно не один раз в день.

Джек боялся за своего друга и даже ходил в медчасть в надежде помочь товарищу. Но врачи на просьбы ограничить поставки порошка для Найла лишь разводили руками. Они говорили, что ему по-иному не поможешь, и что если порошок отнять, то Найл наверняка сойдёт с ума. По-видимому, он уже привык к таким дозам.

Но Джек видел, что порошок не помогал. Найл всё так же тяжело дышал, по лицу его катились капельки пота. Казалось, что ему становится только хуже. А ещё эти его бредни про крыс…

— Рядовой Найл Аткинс! Живо взял в руки лопатку!

Найл никак не отреагировал. Его взгляд был устремлён куда-то в пол. Наконец, он выдавил из себя всего одно слово.

— Король…

Командир роты взглянул на Найла. Его красные от усталости глаза вперились в рядового.

— Какой ещё «король»?

Один из сапёров тут же ответил:

— Известно какой! Тот самый король, по милости которого мы копаемся в грязи и погибаем на этой войне. Молодец, Найл! Спасибо, что напомнил о нём!

Послышались смешки. Ротный тут же оборвал их.

— Копаем молча! — рявкнул он.

— Есть, сэр. — Ответил незадачливый шутник. — Боже, храни короля!

Найл всё так же стоял у стены, совершенно не обращая внимания на голос командира роты. В ярости, ротный надвинулся на рядового, но был остановлен на пол пути. Джек встал перед ним. Чуть ли не шёпотом он проговорил:

— Он не в себе. Эти тоннели, они пугают его.

Ротный посмотрел сначала на Джека, потом на Найла, но ничего не сказал.

— С вашего позволения, сэр, — начал Джек, — я отведу рядового Найла в лазарет.

Ротный кивнул и вернулся к работающим сапёрам. Джек тем временем легонько похлопал друга по плечу и начал выводить его из подземного лабиринта.

— Всё в порядке, друг. Всё будет хорошо.

Но в душе Джек понимал, что сказанное им — ложь.

***

На следующее утро дела у Найла стали совсем плохи. Он всю ночь пролежал в бреду. Постоянно твердил о каком-то короле и о крысах, что бы это ни значило. Да, крысы портили солдатам жизнь, жрали запасы, будили по ночам, грызли провода. Но ещё никто не сходил из-за этого с ума.

Джек несколько раз приходил к другу. Медики дали Найл настойку опия, дрянь ещё более сильную, чем белый порошок. Сейчас он спал, но губы его не переставали шевелиться. Он продолжал шептать слово «король» без передышки. Джеку от этого стало не по себе.

Но события нынешнего утра заставили Джека ненадолго забыть о больном друге. Пришёл неожиданный приказ об отступлении. Говорили, что германские части вот-вот пойдут в атаку. Вся работа Джека и его роты по рытью тоннелей оказалась напрасной. И такое на памяти Джека происходило уже не в первый раз.

Солдаты начали сборы, и на всей цепи укреплений воцарился беспорядок. Джек отправился в казарму забрать свои вещи. Он всю ночь не спал. В памяти стоял взгляд Найла, когда тот произнёс «король» вчера в тоннеле. На секунду показалось, что к рядовому тогда пришло какое-то озарение или открылась некая истина. От этого воспоминания у Джека по коже пробежали мурашки.

Собрав вещи, он покинул казарму и отправился к машинам, что должны были увезти их с текущей позиции. Пока он шёл, до его слуха донесся какой-то звук, который было практически не слышно на фоне всеобщей суматохи. Потом Джек внезапно осознал, что очень хорошо знает, что это за звук. Без промедлений он крикнул что есть сил:

— Обстрел! Всем в укрытие!

Первый снаряд разорвался всего в каких-то десяти метрах от него. Он унес жизни троих солдат. Второй и третий снаряды, причём оба сразу, угодили в один из грузовиков. Но прятаться было поздно, сборы почти завершились, и половина людей уже сидела в грузовиках. Начался сущий хаос.

Джек пригнулся и побежал к грузовикам. Некоторые из них уже начали уезжать. Рядом взорвался ещё один снаряд, осыпав Джека землей. Натолкнувшись на одного из солдат, Джек упал. Поднявшись, он продолжил свой путь к машинам. «Приказ дали не вовремя. Разведка ошиблась», — думал он. И за эту ошибку теперь расплачивались он и его товарищи.

Джек очень надеялся, что Найл пришёл в себя и уже сидит в одном из грузовиков. Но все его надежды рухнули, когда краем глаза он заметил своего друга. Тот бежал, но в совершенно противоположную от Джека сторону. Найл нёсся к укреплениям. В нём будто бы появились новые силы.

— Найл, идиот, ты что творишь?!

Джек не смог докричаться до друга сквозь весь этот шум. В отчаянии он развернулся и побежал вслед за Найлом. Тот уже скрылся в одном из тоннелей.

***

Пыль и грязь — вот что представляло собой укрытие под землёй. Отсутствие воздуха, страх удушья, темнота. А если наступала весна или осень, то укрытие превращалось в сырую могилу. Дожди хлестали истерзанную войной землю и затапливали тоннели. Поэтому Джек был рад, что сейчас лето. Не придётся хлюпать во тьме в поисках своего товарища.

Найл успел зайти глубоко под землю. Он не отзывался на крики. Джек почти сорвал себе горло, но продолжал звать друга по имени.

— Найл! Пора уходить!

Но в ответ он получал лишь тишину. Звуки обстрела снаружи стали тише, а через минуту и вовсе смолкли. Джек не знал, успеет ли он уйти вместе со всеми. Скорее всего нет, и мысль о попадании в плен к немцам заставляла сердце сжиматься. Джек всё же двинулся вперёд, дальше в тёмные подземные коридоры. Многие из них он вырыл сам, поэтому знал, что тут и как.

Несмотря на то, что его наверняка схватят, что хаотичное отступление прошло без него, что он теперь бредёт по тёмному проходу под землёй, Джек не унывал. В конце концов, если смерть и настигнет его здесь, то он хотя бы погибнет вместе с лучшим другом. Осталось лишь только найти его.

— Найл! Где ты?

Снова тишина. Пройдя чуть дальше, Джек услышал голоса. Раздавались они из-за спины. Напрягшись, Джек снял с плеча винтовку и передёрнул затвор. Спрятавшись за ближайшим поворотом, он стал ждать. Это были его тоннели, в какой-то степени его дом, и он в нём хозяин. И сейчас на порог его дома пожаловали незваные гости.

Долго ждать их не пришлось. Два голоса, один чуть ниже другого, эхом отражались от стен тоннеля. Люди то смеялись, то замолкали, а потом снова смеялись. Они шли прямо на Джека, никуда не сворачивая. Наверное, пытались отыскать склад продовольствия. Но они никак не могли ожидать, что в этой подземной обители кто-то есть.

Один из солдат остановился у стены, что-то рассматривая. Другой продолжил идти и сейчас находился в метре от Джека. Медлить больше нельзя. Выскочив из укрытия, словно пойнтер[2], Джек сбил с ног первого противника и успел направить оружие на второго. Тот тоже успел поднять свою винтовку. Джек выстрелил, но промахнулся. Немец выстрелил в ответ, но тоже промазал — Джек успел уйти в укрытие.

Сбитый с ног уже поднимался и кричал во всё горло:

— Erschießt den englischen Hund![3]

Ещё один выстрел, и снова вражеская пуля пролетела мимо. В тоннеле было жутко темно. Всё вокруг освещала лишь одна единственная лампа, которую в хаосе отступления забыли погасить. Она стояла неподалёку от двух немецких солдат, и потому Джек видел их очень хорошо. Их лица были перекошены злобой. Вдруг один из них вскрикнул и неловко повалился на землю. Позади него стоял Найл, держа в руках сапёрную лопатку. Инструмент был весь в крови. Второй противник тут же развернулся и поднял винтовку, намереваясь пристрелить Найла.

Выстрел раздался. Только стреляла не немецкая винтовка. Джек стоял, прижав своё оружие прикладом к плечу. Из дула его винтовки всё ещё шёл дымок. Немец покачнулся, сделал шаг в сторону и распластался на устланной досками земле. Всё было кончено.

— Найл, я так рад, что ты нашёлся!

Джек уже спешил обнять друга и раздумывал над тем, как им обоим придётся выживать. Да и выживут ли они вообще? Это вопрос занимал сейчас Джека, но сапёр решил отложить его на потом. Главное — Найл нашёлся и с ним вроде бы всё в порядке. Вернее, так казалось поначалу.

Найл никак не отреагировал на приветствие своего товарища. Он стоял над трупом немца, держа в левой руке лопатку. Когда Джек приблизился, то заметил, что Найл тихо говорит.

— Король…король…

Джек насторожился. Это совсем не хорошо.

— Эй, Найл, всё в порядке. Это я, Джек!

Найл не поднял головы. Он всё ещё смотрел на труп и продолжал повторять «король». Джеку это надоело. Он схватил друга за плечи и хорошенько встряхнул.

— Очнись ты, наконец! Найл, здесь нет никакого короля!

— Он есть, — ответил Найл. — Это я.

Джек не верил своим ушам. Его лучший друг, с которым он провёл детство и юность, спятил. Вернуть рассудок своему товарищу Джек не мог, но кое-что всё же способен был сделать.

— Мне жаль, Найл.

Он отвернулся и взвесил в руках винтовку. Оружие казалось ему неким способом избавления. Словно сам Бог сейчас вселился в него, желая даровать своему страждущему слуге покой. Когда Джек наконец развернулся и поднял винтовку, то увидел, что Найл исчез. Откуда-то слева, под самый висок, прилетела лопатка. Удар заставил Джека согнуться всем телом и рухнуть на пол. Перед тем, как потерять сознание, Джек услышал слова своего друга.

— Ты восстал против короля, — говорил Найл. — Ты предал его.

***

Очнувшись, Джек охнул. Голова раскалывалась, по щеке текло что-то — кровь. Рядом, освещаемый светом лампы, сидел Найл. В руках его по-прежнему была сапёрная лопатка.

— Сначала мы казним предателя, а потом поданные устроят пир в мою честь.

Найл говорил это совершенно серьёзно. На лице его застыло угрюмое выражение.

— Я сожалею, что ты повернулся против меня. Я считал тебя другом.

Джек не хотел слушать это. Его душа отказывалась принимать сказанное.

— Найл, я всё ещё твой друг. Давай мы сядем и просто поговорим, посмеёмся, а я тебя поддержу. Как в старые добрые времена!

Джек хотел подняться, но не смог. Его руки и ноги были связаны ремнями. Ремни, судя по всему, были вытащены из штанов двух мёртвых немцев. В отчаянии, Джек посмотрел на обезумевшего товарища.

— Что с тобой случилось, Найл? Как ты до этого дошёл, а? Неужели чёртов кокаин тебе все мозги затуманил?

Найл ответил не сразу. Он что-то делал лопаткой там, на земле. Джек не мог рассмотреть, что именно, но судя по звукам Найл что-то резал. Он поднял свою руку, и Джек увидел в ней нечто красное. Небольшой кусочек человеческой плоти.

— Я король, и всегда им был. Раньше я этого не понимал, а теперь понимаю. Мне сказали об этом мои верные поданные.

— Ты потерял рассудок, Найл! Какие ещё поданные?

— О, их много, очень много, — ответил Найл. — Они везде, живут в земле, прямо у нас под ногами. Они-то и напомнили мне, кто я на самом деле.

Внезапно Найл поднял лопатку и опустил её на правую ногу Джека пониже колена. Металл вошёл в мясо и раздробил кость. Джек принялся кричать, что есть мочи. Найл тем временем опустил лопатку снова, отделив ногу Джека от тела. Вопли огласили тоннель. Джек бился в агонии и кричал:

— Зачем? Найл, зачем?

— Это дар моим поданным за труды.

Он поднял окровавленную часть ноги и швырнул её во тьму. Послышался писк и копошение чего-то незримого. Джеку почудилось, что темнота шевелиться, колыхаясь, словно океан. Там, где кончался круг света от лампы, начинались владения ужаса и мрака. Тот, кто ступит за пределы круга, обречён на мучительную смерть от сотен острых когтей и зубов. Жители того царства темноты обглодают несчастного до косточек. И всё равно они будут голодны.

Когда копошение утихло, Найл прислушался к тишине. Тишину эту неожиданно нарушил громкий писк, потом ещё один и ещё. Целая толпа маленьких глоток гневно пищала, словно разъярённые восставшие, требующие на расправу неугодных.

— Ты слышишь, Джек? Народ требует, чтобы я отдал им тебя целиком.

Джек застонал. Всё это было похоже на кошмар, на плохой сон, который никак не кончится. И Джек надеялся, что он вот-вот проснётся, что всё это завершится. Но его надежды были напрасны. Он понял это, когда Найл сказал ему:

— Хороший король всегда прислушивается к своему народу, так? Они так много сделали для меня, а я для них — почти ничего.

Он поднялся и подхватил Джека под руки. У того уже не было сил сопротивляться. Джек сейчас только и мог, что плакать и трястись от страха.

— Правильно, Джек, плачь. Они любят, когда предавший короля раскаивается перед смертью.

Он дотащил Джека до края круга. За его пределами ждали поданные короля Найла. Их писк стал громче, злее. Они хотели получить Джека, прогрызть его одежду, добраться до бледного, тощего тела и впиться в него зубами. Они очень хотели этого.

— Мои верные слуги! Этот человек пошёл против воли вашего достопочтимого короля! Заслуживает ли он смерти за это?

Ответом был писк, пронзительный и до невозможности мерзкий.

— Так получите же его! Да воздастся ему по заслугам!

Найл вытолкнул Джека за круг света. Тьма сомкнулась над ним, глаза были устремлены на ухмыляющегося Найла.

— Прости меня, — прошептал Джек.

Но его слова потонули в пищащем потоке. Крысы начали суд над тем, кто предал их короля…

[2] Пойнтер — английская охотничья собака.

[3] Пристрели этого английского пса! (нем.)