Охотник - ч.7
Выходной, он едет за город на электричке, туда, где нет горящих лесов и болот, в вагоне, под завязку набитом людьми и разной живностью, один идиот даже попугая в клетке прихватил. Всех их объединяет одно – желание сбежать подальше. В лесу, на речке, где угодно, найти хоть какое-нибудь убежище от этого пекла. Поэтому они терпят друг друга, терпят и ждут окончания этой бесконечной поездки. Речка, Антон, как и многие другие, остается здесь на ночь. Действительно, ему удается уснуть, вода, хоть и прогретая днем донельзя, ночью наконец-то дает такую долгожданную прохладу. Просыпается внезапно – ему опять снится мать, злая и очень им недовольная. Рассвет совсем близко – ночная тьма посерела, стала менее плотной. Он встает с надувного матраса и идет, пробираясь между спящих на берегу реки людей. Совсем недалеко от них то ли дачный поселок, то ли деревня. Она темнеет чуть вдали на фоне быстро светлеющего неба, его тянет туда, тянет сильно, почему – он и сам не может понять.
Идет по деревенской улице мимо притихших, так до конца и не остывших, домов. Все замерло, даже собак не слышно. От нечего делать иногда чуть дергает ручки запертых калиток. Он уже почти в самом конце деревни. Что это? Очередная калитка, чуть скрипнув, открывается, словно приглашая его в гости. Антон идет по дорожке к дому, вот он стоит у дверей небольшой летней пристройки-тераски. Там наверняка никого нет, почему же так хочется туда войти? Сейчас кто-нибудь в доме его заметит и будет скандал. Как объяснить свое присутствие на чужом участке? Он скажет, что заблудился. Странно, но дверь не заперта. Ха-ха, похоже, его действительно ждут в гости. Надо зайти, не хорошо быть невежливым. Вежливость – одно из первых правил, вбитых в его голову матерью. Welcome, Антон — добро пожаловать!
Маленькая комнатушка, заставленная дачным барахлом, у стеночки притулилась железная односпальная кровать. На кровати, разметавшись, спит девушка. Совсем молоденькая, темные влажные волосы прилипли к лицу, короткая ночная рубашка задралась, обнажив длинные стройные ноги. Простыня, которой она укрывалась, сбилась в комок и лежит с боку, у самой стены. Подушка упала на пол. Даже сейчас, под утро, жара не ушла, только чуть ослабила свою хватку, позволив уснуть, хоть и не надолго. Девушка тяжело, прерывисто задышала, изменилась в лице – его исказила гримаса. Что-то злобное проступило в нем или это просто игра теней – стала пугающе похожа на мать.
Подушка как-то сама оказалась у него в руках, вот он уже почти накрыл ее лицо. Она проснулась, смотрит широко раскрытыми глазами, пытаясь понять, что происходит. Сейчас закричит, нет, не успеет, он крепко прижимает подушку, она дергается, молотит руками, пинается, но все бесполезно – он словно обратился в камень. Камень, придавивший её навсегда. Последние судороги и затихает. Он осторожно убирает подушку, готовый в любую секунду навалиться снова. Все тихо, она остается неподвижной. Происходит чудо – первые солнечные лучи освещают ее – спокойную и умиротворенную, ставшую наконец свободной. Счастье и радость нисходят на него впервые с того ноябрьского дня – дня аварии. Так исчез Антон и его место занял охотник.
