Проклятие русалки. Глава 5

— Ну что, Маккой, тебе таки удалось хлопнуть дверью, — сказал шеф Эванс, наблюдая горящие останки хижины. В его очках и лысине отражались последние сполохи пожара и заката. — С таким фейерверком у нас ещё никто не уходил. Не хочешь объяснить?

— Обязательно, — мрачно процедил Маккой сквозь зубы. — Только после тебя.

— Что?

Втроём с Веббером они стояли на опушке леса, глядя на пожарных, полицейских и сапёров. Одни заканчивали тушить развалины, другие пытались сохранить то, что теперь являлось местом преступления — четыре трупа возле пожарища. Третьи пытались отогнать всех подальше, так как сам факт взрывов показывал, что могли быть ещё взрывные устройства.

— Объясню, — ответил Маккой, — после того, как ты мне расскажешь, кому передал информацию, что я выехал вчера проверить мотель Виноградник.

Эванс посмотрел с тревогой. Полноватый и невысокий очкарик, он всегда чувствовал себя ущемлённым, беседуя с Маккоем, который был на голову выше и куда шире в плечах.

— Как это связано? — спросил он по привычке вводя командные интонации в голос. — И что это значит?

— Это значит, что я вообще имею право не отвечать на твои вопросы, как частное лицо. Но я отвечу, если ты ответишь на мой. Повторить?

— Маккой, не нарывайся.

— Да что ты! Просто, как известно, всё, что я скажу, может быть использовано против меня.

— Ну ладно, — примирительно заметил Эванс, пытаясь усмехнуться, — как это вообще может быть связано?

Маккой упёрто молчал и наблюдал сапёров с металлоискателями и в бронежилетах, разбирающих чёрные доски веранды. Один из них крикнул: “Сюда!” И Маккой чуть не бросился в том направлении. Но его удержал Веббер. Из-под обломков около задней двери извлекли обгоревшее тело, изуродованное огнём. Маккой почувствовал приступ тошноты, но вскоре понял, что тело слишком большое для Мавки.

— Как это связано? — повторил Эванс ещё более тревожно.

Маккой развернулся к нему всем корпусом, выпрямился и посмотрел на бывшего шефа сверху вниз:

— Связано, — сказал он резко. — И это сейчас самая большая проблема. Твоя кстати.

— Слушай, я не понимаю, — Эванс уже почти оправдывался. Его глаза перебегали с пожарища на Маккоя и Веббера, и он не знал, куда девать руки. Веббер тоже внимательно наблюдал исподволь, засунув ладони подмышки.

— Наоборот, ты очень даже понимаешь, иначе вёл бы себя иначе, — ответил Маккой. — Не забывай, что я в полиции уже сорок лет. Был.

— Ну… Я… — Эванс вдруг потерял свою властность, ощущая, как под ним зашаталось кресло начальника, и не только оно. — Я не знал, что… Как это связано?

— Напрямую. И тебе лучше сказать. Если не мне, частному лицу, так офицеру полиции, — Маккой указал на Веббера. — Но ты получишь информацию от меня только если скажешь. Поскольку я тебе обещаю, что это будет большое внутреннее расследование. Я тебе это гарантирую, Эванс. Большое! — он повторил глядя в упор сверху вниз. — И это то самое время, когда ты либо спасаешь себя, либо летишь вместе с этими ребятами в преисподнюю. Потому что это мафия. И ты её на меня навёл.

Эванс заметно вспотел. С его лица сбежала краска; он выглядел так, как будто его сейчас хватит удар. Он достал салфетку из кармана, снял очки и начал вытирать пот вокруг глаз. Словно пытался оттянуть момент на попозже. Наконец решился.

— Я не знал, что это… Я ничего не знал! Я… Просто позвонил один дру… э… знакомый… э… коллега из Нью Орлеана.

— Луизиана… — кивнул Маккой.

— Да. Он там работает в… э… не помню. Местное полицейское управление.

— Имя?

— Э…

— Имя, Эванс. Имя! — повысил голос Маккой. — Ибо за Веббера я ручаюсь, а вот за тебя нет. И если ты не хочешь, чтобы я назвал тебя крайним…

— Джиммерсон! Фрэнк Би Джиммерсон. Я с ним работал пару лет до перевода сюда. Мы поддерживаем отношения… Иногда… Он сказал, что был сигнал… Что… Ну все это выглядело совершенно нормально. Я счёл, что можно… Что хорошо бы проверить. Отбил Вебберу. Что в этом такого? Это наша работа… Как бы…

— А потом?

— Потом Веббер ответил. Я отбил информацию обратно.

— Что ещё ты ему передал?

— Ну… Не помню. Сказал, что всё будет проверено, что ситуация под контролем… Да! Он спросил, можно ли позвонить и проверить напрямую? Я дал твой телефон…

— Вот с этого момента, — Маккой наклонился к Эвансу, — я тебе очень рекомендую начинать сотрудничать со следствием. А лучше даже его инициировать. Чтобы не вылететь самому. Потому что, зная мой номер, на меня вышла банда.

Эванс съёжился ещё больше мысленно глядя в своё возможное будущее. Он ещё какое-то время стоял, протирая очки и лицо, но наконец решился. Отошёл с телефоном в сторонку и набрал номер. Судя по выражению его лица и жестам это была беседа с вышестоящим начальством. Вскоре из толпы оцепления и полиции выделились несколько фигур в чёрном — явно федеральные работники — и присоединились к Эвансу. Они что-то долго обсуждали, потом вместе пошли к Маккою и Вебберу.

— Да, — сказал Веббер, — сейчас начнётся большой цирк. С таким фейерверком у нас действительно никто ещё не уходил. Ты не хочешь прикрыться адвокатом?

— Пожалуй хочу. Очень хочу. Но ещё больше я хочу остановить этих уродов…

* * *

Большой цирк прошёл на самом высоком уровне. Несколько федеральных агентов отвезли его в одну из местных контор и долго мурыжили под камерами. Хотя надо отдать должное, это не выглядело обычным допросом — вопрошающих было человек пять, они сидели за овальным столом в каком-то небольшом кабинете, но от этого было не легче.

Сначала Маккой пытался дозировать информацию. Ведь сама Мавка не сказала ему ни своей фамилии, ни семейной ситуации; часть информации ему выдала девочка. Но каждый раз, когда он пытался что-то умолчать, он чувствовал себя нелепо. И они тоже тренированным ухом слышали, что он умалчивает.

Да, женщина с девочкой. Да, вооружена. Видел, что имеет армейскую выправку, кобуру. Про разрешение на оружие спросил. Нет, не предъявила, и я не стал настаивать. Думал, что скрывается от своего парня и спасает ребёнка. Родственница девочке, сестра её матери. Сказала, что сержант. Нет, не видел причин вызывать полицию и тем более федеральные службы; не было состава преступления. Просто хотел помочь, отвёз к себе домой. Нет, я не знал, что она дезертир. Откуда я мог это узнать? Люди об этом на улице не кричат… Почему я должен куда-то докладывать?

Да, я предъявил свой щит. Да, я уже не имел права это делать, но так получилось. На автомате, по привычке. Ну и чёрт с вами, можете меня уволить, тем более, что я уже и не работаю. И снова чёрт с вами, можете меня даже посадить. У вас бандиты разъезжают среди бела дня, а я буду сидеть за все свои годы честной службы в полиции. Можете гордиться своей работой…

Когда градус напряжения вырос до точки кипения, этих пятерых выгнали двое других явно выше рангом и старше возрастом: темнокожая дама с седыми очень короткими волосами представилась агентом Хиггс, а усатый толстяк с большим толстым носом-картошкой назвался агентом Тревино. Принесли кофе, говорили более спокойно и уважительно. Явно они всё происходящее видели на камерах, потому их в курс дела вводить не потребовалось.

Первым делом они выложили перед ним фотографии из армейского дела. Да, она, Мария Беркут. Нет, она не сказала фамилию, но я слушал новости… Да, знаю, что одна её сестра убита…

Маккой вывернул всё, что успел узнать, а этого было очень немного. О том, как бандиты вышли на него, как она опознала одного, а он остальных по базе данных. И так далее, и тому подобное.

Попутно Маккой спросил, нельзя ли просмотреть видеонаблюдение на полицейском участке, чтобы узнать, кто вспорол его шины? Да, у вас среди белого дня около полицейского участка бандиты взрезают шины полицейского… Ну хорошо, бывшего полицейского…

Никакой кофе не помог. И под утро его мучители наконец-то отпали слегка удовлетворенные, Тревино даже отвёз его в местный недорогой мотель, где Маккой взял комнату и свалился на кровать не раздеваясь, чтобы проспать до полудня. После чего он принял душ, лёг в кровать, но уснуть не удалось — за ним приехали снова. И всё началось по новой.

На сей раз Маккой потребовал поесть. Ему принесли. Потом он потребовал информации. Есть ли какие следы? Удалось ли бандитам похитить Мавку и девочку, или тем удалось сбежать? Этого ему никто не сообщил, но просто по вопросам он понял, что никому ничего по-прежнему не известно. И его беспокойство начало зашкаливать.

Лишь поздно вечером его наконец отпустили. Он вызвал такси и поехал к полицейскому управлению выручать свой джип. Вызвал эвакуатора. Приехал приветливый темнокожий парень на грузовичке с платформой, быстро зацепил машину лебедкой и затащил наверх. Маккой сел в кабину и даже задремал под весёлую болтовню этого парня и под монотонное движение грузовика.

Когда машину закатили в сервисное помещение и Маккой вышел на ночную дорогу, размышляя, что ему делать дальше, позади него возникли три тени, а в затылок упёрся ствол пистолета.

— Где девчонки, мужик? — спросил хриплый голос с акцентом. — Куда спрятал?

И Маккой не выдержал. Он вдруг улыбнулся. Они её ещё не взяли.