Спасайте Вишню!

16+
  • Опубликовано на Дзен
Автор:
yu_shu
Спасайте Вишню!
Аннотация:
Много ли интересного можно увидеть в метро? Даша Семирадова считает, что немало - не утыкайтесь в смартфоны и книги, посмотрите на окружающих людей. Они вовсе не так скучны, как вы думаете. Вдруг вы окажетесь прямо в развязке детектива? Спасете кого-нибудь? Или встретите свою судьбу? Всего лишь внимательный взгляд, и подземка превратится в новый мир.
Текст:

— Станция «Щелковская». Конечная. Поезд дальше не идет, просьба освободить вагоны, — убедительно произнес женский радио-голос, пассажиры начали вываливать на перрон, не прекращая своих важных дел: листания лент в телефонах, рассылки мессенджеров, самоутверждения в разного рода чатах.

Я тоже вывалилась из последнего вагона, почапала по лестнице вверх и за выходом притормозила — дождалась, когда Вишня мимо меня прошла. И Снулый за ней. Как и вчера. Как и позавчера. Я сзади пристроилась через пару человек. Вообще-то я всегда за Вишней иду, нам по дороге. Топаем по 9-ой Парковой, только она направо вскоре сворачивает, а я дальше иду до своего Импульс-банка. Вот только раньше между нами Снулый не вклинивался.

Так, стоп. По порядку надо. От печки плясать. А то ерунда получается.

Обращали внимание, как люди себя в вагонах метро ведут? Все в свои смартфоны утыкаются. Ну кое-кто в книги. Книга — тоже гаджет: прямая доставка информации в мозг через глаза, без кабеля и блютуса, без USB и других разъемов, без подзарядки и техобслуживания. И модель не устаревает. Те, у кого телефон разрядился и книжки нет, просто выключаются, колышутся бессмысленными водорослями. Взгляд вовнутрь, вокруг ничего не замечают.

Только не я. Обожаю на людей смотреть, сортировать их, делить на кучки, самых интересных в копилочку складывать. Не читаю в метро, не могу, чтобы буквы перед глазами туда-сюда елозили. Поэтому обычно в уши втыкаю книжку или музычку. И пялюсь себе по сторонам. Я на работу, а это первая моя работа после института, уже пятый месяц езжу по этому маршруту: на Молодёге сажусь, на Щелчке вылезаю. На все про все мне от дома до офисного кресла — час, поэтому в 08.08 утра я уже спускаюсь под землю. И топаю к последнему вагону.

Представляете, каждый день в одно и то же время я иду мимо желтоватых колонн Молодежной. И не я одна. Тут постоянных посетителей хватает. Я уже многих запомнила. Когда подхожу к павильону, там на улице всегда стоит тетка. Она по понедельникам и средам стоит, подругу ждет. Тетка, высокая, сухая, чуть сутулая, лицо узкое, с седыми кудельками по краям — Афганская борзая. Она очень пунктуальная. Как я. Я в восемь ноль пять прохожу, она всегда на месте. А вот подруга ее, мелкая толстушка, является, когда ей заблагорассудится, то раньше, то позже. Она летом, когда жара была, в смешных платьях ходила — куски льняного холста серого, замахрившегося с краев, друг на друга нашиты — мама говорила, раньше так посылки зашивали. Ей бы еще надпись синими чернилами через пузо: «Куда: Караганда».

Еще парень один частенько одновременно со мной в павильон заходит. Блондинистый такой, симпатичный. Этот всегда к полицейским, что у турникетов дежурят, подходит, здоровается или хотя бы издали рукой махнет. Или сам из ментовки, или соседи с одного двора.

Борзая с Посылкой, Мент и еще некоторые встречаются мне частенько, но не каждый день, и куда они в метро деваются, не знаю, растворяются в плотной массе, набивающейся в вагоны, и исчезают. Но есть у меня и попутчики. Этих я особо выделяю. Они, как я — любители последнего вагона. Их я объединяю в особый клуб. Они всегда здесь. Каждое утро. Конечно, я могу кого-то пропустить, уехал на предыдущем поезде или прибежит на следующий. Но все равно, это Клуб последнего вагона. В клубе кроме меня трое.

Зритель — толстый очкарик лет тридцати, он всегда пялится в смартфон, там у него кино или какие-нибудь видосы, в ушах черные блютусовские фасолины. Он ничего и никого не видит, кроме бегущей под носом картинки.

Чтица — тетка самая незамысловатая, как кассирша из Пятерочки, с потертым коричневым шоппером подмышкой. Вот она сядет, если повезет, или прижмет зад к полусиденьм-поджопникам, если вагон новый, или просто в угол у дверей забьется и сразу книжку вытащит. Подержит ее закрытой так, чтоб рядом стоящие могли название разглядеть, откроет по закладочке и начнет читать с таким важным видом, будто она раввин в синагоге, и перед ней не иначе как Тора. Книги у нее, и правда, всегда замысловатые — что-нибудь вроде «Искусства пофигизма» или «Тайн твоей кожи» — самообразовывается, не иначе.

И Вишня. Эта — девчонка совсем, или в колледж едет, или студентка-первокурсница. Она тоненькая, а куртка у нее пузырем, дутая, бордовая, и зеленый рюкзачок листиком на спине. Глаза карие, круглые, волосы чуть ниже уха, прямые, крашеные в бордово-краснодерёвый цвет, челка до бровей. Вишня и есть. Она всегда в своем смартфоне, двумя большими пальцами экран массажирует, листанет пару раз и опять быстро-быстро стучит, чатится. И жвачка во рту, нет-нет, пузырь и надует, розовый.

Это только для меня они одноклубники. Уверена, друг друга они даже не замечают. Не все же такие любопытные, как я.

Зритель на Курке вываливается. Чтица — на Семеновской. И только Вишня катит вместе со мной до упора.

А позавчера в мой клуб еще один добавился. Такой, знаете, мужичок самый никакущий, неприметный. Серый плащец, серый кепарик. Сам замедленный, тухловатый. Глаза почти бесцветные, блеклые, ресницы светлые, их и не видно. Взгляд неподвижный, как пруд. Снулый. Только вдруг раз — глазки из-под козыречка зыркнули, будто рыбья спинка серебром просверкнула. И опять неподвижность заболоченная. Не скажу, что сразу на него внимание обратила, что подозрительным показался. Просто мы все, кто последний вагон ждет, на перроне и между колоннами сгрудились, а этот у противоположного ряда тусуется. Будто ему в другую сторону. А как наш поезд подошел, он сразу за мной и заскочил. Просто-таки задвинул меня внутрь. Поэтому и запомнила.

Потом я от него отвлеклась, и снова заметила только после финальной приговорочки: «Станция «Щелковская». Конечная. Поезд дальше не идет» и так далее. Топаю себе, никого не трогаю, мимо меня Вишня просквозила, а за ней и Снулый. Но и тогда я не взволновалась. Лишь когда девчонка в свою сторону свернула, а Снулый, чуть поотстав, тоже, я и подумала: «Уж не следит ли он за ней?» Но в детектив мне играть некогда, меня работа ждет.

На следующий день все повторилось: Вишня, от смартфона не отрываясь, впереди меня топает, этот серый за ней.

И сегодня. Ну вот что мне делать? Вот сейчас Вишня свернет к себе, не знаю, куда, а мне прямо надо. Мне опаздывать нельзя, у меня только-только испытательный срок закончился. Моя начальница, видно, долгом чести почитает меня пасти, даже с обеда не моги на пять минут позже явиться, сразу козью морду корчит, так смотрит, будто я на панель шлюшничать бегала. А уж с утра припоздниться — немыслимо, разврат и падение нравов.

Но когда эти двое направо свернули, ноги меня сами за ними понесли. Прошли мы метров сто пятьдесят, и тут вдруг Снулый во двор шмыгнул. Вишня прямо топает, а он исчез, скрылся. Что же получается? Фигню на постном масле развела? Не было никакого преследования, просто попутчики? Я колом встала. Черт, зря время потеряла, теперь точно опоздаю.

Не зря.

Опять же вдруг, а как еще (?) навстречу Вишне выбегает из-за угла Снулый. Резво так несется, прям тоже на работу опаздывает. И на всем скаку плечом девушку толкает. А она ж его и не видит, она ж в интернете витает, идет, как слепой по навигатору. От толчка, Вишня телефон выронила, и сама заваливаться начала. Но этот ее подхватил не дал упасть. Подхватил, на ноги поставил, телефон, отлетевший на пару метров, подобрал, в руки ей сунул — улыбается, ладони к груди прижимает, извиняется. И дальше бежать, некогда, мол, простите засранца. Так мимо меня и прорысил.

Стою башкой верчу: вон Вишня телефоном по ладошке стучит, он у нее похоже того, от падения схлопнулся, вон Снулый — он далеко-то не убежал, за деревом остановился, а как девчонка дальше пошла, он опять за ней. Хорошенькое дельце?! Он зачем на нее наскочил? Чтобы телефон ей испортить? А откуда он знал, что тот сдохнет? Ладно, все пошли, и я пойду следом.

Короче, Вишня в колледж шла. Там еще раз свернуть, теперь уж влево, и колледж — желтоватое, цвета итальянского травертина здание, туда молодняк подтягивается к калитке. Ну и эта туда же. А Снулый мимо и по 5-ой Парковой пошел. И тут прямо к его ногам подъезжает фургончик небольшой, на борту «Сменные ковры» написано. Я свой айфон, как револьвер из кобуры, выхватила. Зачем? Селфиться! Самое время. У нас идиоток, готовых у каждого столба фоткаться, хватает. На них никто внимания не обращает. Привыкли. Вот и я туда же — рожицы счастливые корчу, в экранчик улыбаюсь, ручкой машу или козу показываю, с места на место перехожу. А у самой видео включено — я этих, которые с фургоном, снимаю, так чтоб номер влез.

Снулый в пассажирское окно сует, знаете, что? Розовенький Вишнин телефончик. И еще какую-то карточку, типа банковской. А принимает это хозяйство другой мужик. Вот он забрал все у Снулого, и тот сразу прочь двинул в сторону метро. А мужик вылез из фургончика — телефончика у него в руках уже не было, а карточка была, он ее в карман куртки — и пошел к воротам колледжа.

Я заметалась, куда мне теперь — за Снулым бежать, посмотреть, в какие дали его черти уносят, или за Пуделем. Тот, что за Вишней в колледж потопал, он на пуделя похож — ножки тоненькие, курточка замшевая песочного цвета и такие же песочные кудряшки на макушке, а виски коротко выстрижены — вылитый пудель.

Ладно, Пудель девчонку среди людей не сожрет, а Снулый потеряется — за ним пойду. Только надо имидж сменить, наверняка, они идиотку в розовом плащике заметили. Плащ снять и в сумку, хорошо, что я с собой холщовую торбочку таскаю, не люблю пакеты в магазинах собирать — за экологию борюсь. Плащ в торбу, в пиджачке не замерзну, волосы, в строгий офисный пучок скрученные, распустить, и платочек фирменный банковский с шеи долой. Готова! Побежали! И думать на ходу: Снулый на Вишню налетел — телефон у нее выбил — поднял — отдал — тот не работает. Значит, он ей другой отдал, такой же, в таком же чехле, но мертвый. И карточка... Это наверно, для прохода. По ней Пудель пройдет вместе с толпой, никто внимания не обратит — начало учебного года, может это новый преподаватель. Там Пудель к Вишне пристанет, будет ей что-то петь, а она не сможет позвонить, проверить информацию. Ой, не за Снулым надо бежать, а в полицию. А что я им скажу? Видос свой покажу? Так на нем криминала никакого нет. Ну фургончик, ну мужики... Кстати, что там с номером этой машинюшки? Дай-ка, я Виталику звякну. Виталик — мой сосед по офисному пространству. Он на той неделе машину покупал, хвастался. Я его тогда спросила:

— Вит, а ты на «автору» свой драндулет пробивал? А то, может, он с историей.

Он заржал:

— Я его на «автоГРУ» пробил. У меня дядя в полиции служит, он мне мою ласточку до седьмого колена пробил, по всем ее бывшим: где родился, где крестился, с кем водился. Так что будь спок.

Набираю Виталю, так, мол, и так, машинку хочу взять, пусть дядюшка твой пробьет, только побыстрее, а то предложение очень сладкое, уйдет. Он мне:

— Какая марка-модель?

— Ой, Вит, не знаю, красненькая такая, я тебе номер скажу — пусть думает, я идиотка, не жалко, — цена уж больно лакомая, если срастется, я тебе на сдачу коньяк куплю французский. Лады̀?

Заодно начальнице брякнула, заболела, мол, не приду, больничный у меня. Чтоб не думала, что в эскорт-услуги подалась.

В общем пока я с телефоном общалась, мы до метро добежали, и Снулый, и я за ним метрах в трех. Он на станцию — я за ним. Он через весь перрон топает — я за ним. Поезд подошел, тот который к центру идет, но Снулый в него не сел, дальше по перрону идет. Дошел до самого конца, а там раз, плащец свой скинул и за последней колонной с той стороны, где поезд в тупик уезжает, бросил, а сам неприметную дверку в торце перрона отпер и туда нырк. Всё! Исчез, как Царевна-Лягушка, мне только шкурку, сброшенную, оставил. Вот и умничка, может на ней пото-жировые — «След» все смотрели, знаем, это круче отпечатков пальцев, от своих пото-жировых не отвертишься. Я шкурку Снулого-перевертыша подхватила и по-быстрому в торбу вместо своего плаща сунула.

Вот зачем он разделся вдруг, зачем плащ выкинул? Хотя, я б такой тоже выкинула — дешевка с китайской барахолки. Если он так лихо в стену ввинтился, значит, он в метро где-то внутри работает. Под плащиком у него, кстати, куртка рабочая синяя обнаружилась, а поверх – оранжевый жилет. А от плаща избавился, чтоб никто не понял, что его не было на месте, что он по улице бегал: «Кто бегал? Я все время здесь был, на другой участок отлучался».

Что дальше? Надо в полицию идти, сдавать эту компанию. Полиция как раз напротив моего Импульс-банка, слегка наискосок.

Я уже почти пришла в полицию-то. И тут Виталя прорезался:

— Алёи, бери, не сомневайся, чистая твоя Шкода Йети. Молодой трехлеток. И хозяин один, Пупышев Николай, восемьдесят третьего года рождения. Коньяк не зажиль, Дашка.

А-а-а, я ж не представилась до сих пор. Ладно, это чуть позже. Но вы поняли, Дашка — это я.

А про машину услышали? Шкода! Легковушка. Никак не фургончик. Значит, номера на нем левые. Ну это, вообще, нынче ни разу не проблема. Например, какой-нибудь гусь скрутил со Шкоды господина Пупышева номера и записочку под дворник сунул: «Переведи пять тонн вот сюда, и будет тебе счастье и номера твои взад», а Пупышев не повелся, пошел в ментовку, черканул донос, что номера свинтили, и получил новые. Гусь тогда, чтоб работа не пропадала, продал Пупешевы жестянки кому-нибудь. Так они и на фургончике оказались. Ну или еще как-то.

Влетаю в холл полицейского участка. Если честно, я не так часто в полиции бываю. Ну паспорт получала, было дело, но там отдельное помещение. Кино-то все смотрели, все знают, должен быть дежурный. За окошечком сидит дама за сороковник в погонах с тройкой звездочек на каждом. Это много или мало? Что б я еще разбиралась. Может она — настоящий полковник. Мимо дамы не проскочишь, турникет, за ним стена с двумя дверями. Я к окошечку:

— Здрасти, меня обокрали...

Дама мне:

— Заявление пишите.

— Вам?

— Вы пишите, — сует мне ручку и бумагу, — я сотрудника приглашу, он с вами побеседует.

Мне писать ерунду некогда, у меня время — цигель-цигель, ай лю-лю — у меня там с Вишней беда. Я и говорю:

— Я писать не могу, у меня глаза закапаны, расплывается все. Давайте вашего сотрудника, я в устной форме заявлюсь, а он запишет.

Она телефонную трубку сняла:

— Степан, свободен? Выйди. Тут по твою душу.

И из двери выходит Мент. Ну тот парень, которого я на Молодёге заприметила. Это ж надо, какие повороты сегодня моя лошадь выписывает!

— Пойдемте, — говорит Мент и турникет мне своей картой открывает.

Привел меня в кабинет, уселся, представился невнятно: «Степан Какойтович Какойтов, старший лейтенант», —и давай сразу на бланке таком большом, А-четвертого формата писать.

— Фамилия, имя отчество. Место жительства. Паспорт у вас с собой?

— Нету паспорта, — руками развожу, — не подготовилась. Вот есть карта банковская, в смысле открывашка для прохода. Ну как у вас. Тут на ней фотка и ФИО, — сую ему свою карточку под нос, — Семирадова Дарья Дмитриевна.

Ну вот, наконец, я и представилась. Фамилия у меня красивая — Семирадова. Вот выйду замуж за какого-нибудь Пупышева, менять жалко будет. Правда, в школе, как только меня не дразнили: и Семидурова, и Семихренова, и даже Семифалова. Но это уже, слава богу, проехали.

Мент, не отрываясь от бумажки:

— Что у вас украли?

— Ничего, — говорю.

Он голову поднял. Чего ж я ему ее морочу?

Я ему говорю:

— Слушайте, давайте я вам сейчас все расскажу, а вы не перебивайте. А когда я закончу, вы решите, спятила я совсем или нет, — и сразу без паузы, чтоб он меня не выгнал, — я в метро не читаю и в телефон не пялюсь, я по сторонам смотрю. И память у меня на лица отличная. Вот вас я знаю, вы на Молодёге в метро садитесь. И еще к полицейским у турникета подходите поболтать. Я сразу решила, что и вы мент. И угадала. Так вот, дело такое...

И дальше Про Вишню, про Снулого, про Пуделя, про фургончик с левыми номерочками. Видео ему свое показываю. И плащ предъявляю. Он дослушал и говорит:

— Телефончик ваш можно? Вы тут подождите, я сейчас, — и с моим айфоном ушел.

Его минут десять не было. Потом вошел и сразу мне:

— Пойдемте в колледж, найдем эту вашу Вишню. Вы же ее опознаете?

Еще бы мне Вишню не опознать!

На машине поехали. Жаль без мигалки и крякалки. Да вообще просто цивильная машина была, без ничего.

Но Вишню я не опознала. Сунулись к мужичку, что там проход сторожит. Я ему девушку описываю, такая разэдакая. Смотрю, у него в глазах понимание прорезывается:

— А! Дак это Прохорова с третьего курса. Дак нет ее. Она сегодня с утра тут у турникета без карты прыгала, потеряла, грит. А у меня приказ: без пропуска не пропускать. Но я пустил, я ж их всех знаю. Но только занятия начались, Прохорова обратно бежит, грит, у ней что-то дома случилось, отпустили ее, грит. Ну раз отпустили, я чё, я пропустил. Так что ушла Прохорова.

Это что же получается, пока я, язык на плече, за Снулым неслась, Пудель к Вишне подкатил и насвистел, что у нее там все в аварию попали, из окон повыпадали, «кротом» потравились, она и понеслась, телефон-то в отключке. Выскочила на улицу, а тут фургончик гостеприимно распахнут: «Сюда, пожалуйте!» — затолкали девчонку, в сменные ковры замотали и увезли. Может и убили уже.

Я как заору на Мента, на Степана этого Какойтовича:

— Чего стоите-то! Давайте план «Перехват» включайте, что там у вас делать полагается. Спасайте Вишню!

Он спорить не стал, сразу в телефон наговаривать начал, от меня отодвинувшись. А потом и вовсе убежал, в машину впрыгнул и ту-ту.

А я на метро и домой, вроде я на больничном.

На следующее утро, решила, что целый день буду калсарикяннить. Это когда в пижаме в одиночку выпиваешь дома, финны придумали. Выпивала я, правда, в основном чай, но коньячку туда плеснула, чтобы соответствовать финским традициям. Вдруг звонок в дверь. Кого бы это нелегкая? Кто у нас в гости без созвона является? Только воры-бандиты или менты. Мент и оказался — вчерашний Степан Какойтович. При букете сизых, как баклажаны, астр и тортике «Муравьиная куча». Я, как ослик Иа в день рожденья, спрашиваю, опешив:

— Это все мне?

Кивает, улыбаясь:

— Ага. Это вам, Дарья Дмитриевна, за помощь полиции.

Подхватываю на лету:

— По поимке особо опасных преступников?

Опять кивает:

— Типа того.

— А где медаль, часы с гравировкой, именной пистолет и диплом? Ну хоть что-то из списка? Жалко было, да?

Он голову опустил, знаете, так бычок рожки выставляет, а у этого Степана, и правда, «рожки» — на кудлатости нестриженной над висками два завитка в разные стороны.

— Я вчера, гражданка Семирадова, ваши показания не записал. Давайте уж сейчас запишем.

Вот прямо сразу и гражданка. Обиделся.

Записал он мои показания и от чая с коньяком не отказался, и от тортвой кучи я ему здоровый кусман отвалила. Букетом закусывать не стал, врать не буду. Про вчерашние события, те, которых мне не досталось, Степан особо не распространялся, но кое-что я из него вытянула.

— Киднепинг? — спрашиваю.

— Скорее шантаж, — отвечает.

В общем, Вишнин отец, Прохоров — он какой-то чиновник, достаточно высокого полета. И некие плохиши хотели, чтобы он бумаги подписал, чтоб им, значит, корзина печенья и бочка варенья отвалились. То ли госзаказы, то ли еще какие сладости. А Прохоров не подписывал и денег не хотел. Ну они и решили на других клавишах Монтану сбацать.

— А чего это, — говорю, — чиновничья дочерь в свой колледж на метро мотается через полгорода, а не на Мазерати с шофером и группой поддержки в черных костюмах?

— На детский Мазерати папаша-Прохоров не сбился, решил, что и на метро не плохо.

Прям, фантастика, правда?

Вишня по-прежнему мотается на метро, и я тоже. Да, помимо баклажанного букета и муравьиного тортика мне с этой истории еще один бонус откололся. Теперь по утрам мы со Степой едем на свои рабочие места вместе. Жаль только после фразочки: «Станция «Щелковская». Конечная...» расставаться приходится. Но ведь это только до вечера.

Другие работы автора:
+3
00:32
226
11:27
+1
Вот история-то, вроде, не особо оригинальная, но героиня интересная и написано очень динамично — и не заметила, как прочла. Понравилось.
11:38
+1
Спасибо за отзыв
09:28
Шикарнейшая история! Прямо ироничный детектив! Написано великолепно, бодренько! Стиль выдержан, герои яркие, хеппи-энд в конце. Красота! Автор, вы — супер! thumbsup
Загрузка...
Андрей Лакро

Другие публикации