Послание внутри

- Чтобы я еще когда-нибудь пошла на экспериментальный концерт! - застонала Катя, убирая с белого лица мокрые пряди волос.

- Температура какая? - просипел Антон, не менее бледный, чем Катерина. Возле унитаза на полу был ворсистый белый ковер, на нем он и уместился, поджав под себя ноги, от чего казался еще меньше и еще жалостливей.

- Нормальная, - отозвалась Катя. Опустившись на четвереньки, она подползла к Антошиной заднице.

- Подвинься, мне надо… - она не договорила. Судороги пробежали по ее телу, а потом ее вырвало. Антон сделал было рывок в сторону, но на него ничего не попало. Что-то белое, склизкое вырвалось из Катерины наружу и упало на кафельный пол.

- Что… что это? - круглые глаза Антона вдруг стали еще круглее. Катя сама таращила глаза, но ответить ничего не смогла, так как ее накрыла новая волна судорог. Через мгновение рядом с первым мокрым комком выпал и второй.

Дрожащими руками Катя подобрала комки с пола. Это были исписанные клочки бумаги.

- Катя, ты жрала бумагу? - пискнул Антон.

Если бы ее взгляд мог убивать, Антон бы умер немедленно.

- Что за хрень… что за… - шептала Катя, силясь прочесть первую бумажку.

- Давай вслух, - подал голос неубитый Антон.

У Кати не было сил на еще один смертоносный взгляд. Поколебавшись секунду, она начала читать.

- “Метель заметает следы тех, кто жил, и мечтал, и страдал, и хотел, но не получил того, что хотел. Все забылось, все всегда забывается, все забудется снова. Разве это не грустно? Здесь бродили и мы, и были несчастны, или счастливы, но память уже стирает нас из себя, стирает друг из друга. Я еще помню тебя. А ты, ты меня помнишь?”

- Бред какой-то, - прошептал Антон, а Катя, нахмурившись, зачитала вторую записку.

- “В пустоте и отчаянии, в небытии и нелюбви, в темноте и смерти ты еще можешь нащупать тонкую путеводную нить. Это твой последний шанс, пока на холме догорает свеча.”

Катя откинулась на унитаз и замолчала. Антон издавал какие-то нечленораздельные звуки. Через пару секунд его вырвало на белый ворсистый коврик. Катя как самая опытная развернула его послание и прочитала, пока он откашливался:

- “Любовь сильней смерти, опасней любого кинжала. Берегись! Я настигну тебя, я иду за тобой следом. Как волчица, начавшая охоту ради своих щенят, как львица, неделю не евшая мяса, я схвачу тебя и унесу в своей пасти, и будет так, как и должно быть - ты станешь моим, моим навеки.”

- Это… это розыгрыш какой-то? Кто над нами так прикололся? - подал голос Антон. - Давай вспомним, что было вчера… на том концерте?

Оба затихли, вспоминая прошлый вечер. Струящиеся вечерние платья дам, места в партере и современная классика в виртуозном исполнении столичной звезды.

- Не помню ничего необычного, - поморщилась Катя. - Помню свои ощущения от музыки. Как будто… все мысли разом исчезли, понимаешь? Только ощущения оставались. Мурашки, в основном, - тут она поежилась.

- Шампанское ты там пила? - заорал вдруг Антон.

- Ну… пила, ну и что? Ты тоже…

- Вот то-то и оно! Вот же… - Антон выругался. Катя прикрыла рот рукой.

- Ты же не думаешь…

- Именно это я и думаю! - рявкнул Антон. - Нам подсыпали что-то в бокалы, а потом нафаршировали этими вонючими записками, пока мы лежали в зале в отключке! Все, я звоню в полицию!

- Погоди! - воскликнула Катя. - Погоди. Давай…давай лучше с ними не связываться. Просто не пойдем больше никогда на такие мероприятия.

- Это еще почему? - опешил Антон. - Мы могли умереть, задохнуться, в конце-то концов, а ты предлагаешь ничего не предпринимать по этому поводу?

- Я предлагаю… заказать пиццу, закачать сериал и забыть все это как страшный сон. И вообще… да, проехали! Не хочу оставлять этот дешевый розыгрыш в памяти. В конце концов, кому они испортили день рождения, мне или тебе!

Антон ушам своим не мог поверить. Но Катя разгорячилась. Она сгребла бумажки в кучу и замахала руками на парня. Он, удивляясь,  помог ей встать. Катя подтолкнула его в спину, и он вышел из ванной, недоуменно тряся головой.

Девушка, выдохнув, принялась судорожно разглаживать бумажки. Она причитала что-то тихонечко, так, чтобы Антон не услышал, и замолчала только тогда, когда заново перечитала все три листочка. Потом, шмыгнув носом, она спрятала листы в карман халата и вышла из ванной комнаты.