Блин

Потрясающе, аж сердце сжалось!

Сначала она, потом они

Она уже вспомнила тот день, когда они с мужем клеили

Потом снова пару раз она, затем женщина. Напоследок, так сказать. Хорошо, что автор просветил. А то я думал, что она это не она.
Но явно не хватает оно.

Повторы.

Плакала…

И я.

Трогательно!

Вы сами пробовали сделать из клейстера блин?

Высохший за долгое время мучной клей, растворялся очень долго, но часа через два, всё-же, превратился в серое, киселеобразное желе.
Два часа?
Слушайте, попробуйте сами повторить.

Аж слезы на глаза навернулись — жутко и трогательно.

Особой художественной ценности не представляет. Лучше публиковать в блогах, в виде воспоминаний, чем в виде рассказов.

С каких пор воспоминания вычеркнуты из рассказов? Где здесь черты блога?

Я не говорил, что здесь есть черты блога.

Я сказал, что сие не представляет художественной ценности, на мой взгляд. В виде воспоминаний — может быть и ценно. Тогда можно в блог или ещё куда-нибудь.

Понимаю. Как упражнение для развития писательских навыков — вполне неплохо.

Моя мама вспоминала, как они украшали ёлку (наверно к 1942), и в игрушках нашли шоколадные конфеты. Всё сразу слопали.

Повторы местоимений мне как-то и не мешали, но легко поправить.
Например:
Это ведёрко с остатками засохшего мучного клейстера случайно нашлось на антресоли.

Слабыми руками влила в него немного воды и принялась ножом
царапать окаменевшую массу.

Вспомнился тот день, когда они с мужем клеили новые обои в своей крохотной коммуналке и не стали выбрасывать остатки клейстера: вдруг подклеить ещё придётся.

Высохший за долгое время мучной клей, растворялся очень долго, но часа через два, всё-же, превратился в серое, киселеобразное желе.

Потом достала большую чугунную сковороду, уже забывшую своё предназначение, и раскалив на буржуйке, наполнила её этим подобием теста почти до краёв.

В целом, композиционно выстроено. Трогательная история, семейная трагическая память.

Ещё некоторое время она то снимала сковороду с печи, то вновь ставила её на огонь, чтобы дать пропечься всей толще блина, и наконец, перевернула его на другую сторону.

Уже стемнело, когда женщина с ломтём тёплого блина подошла к кроватке, где лежала её обессиленная дочь – моя мама…