8

Проходит два месяца, и недавно Джорг переехал к этому карлику. Тому понравилась его работа, да и охранники не увидели в нём ничего подозрительного — общительный, спокойный парень, говорят. Но теперь я его видел только раз в неделю, в воскресенье, а так мы по вечерам общаемся по телефону. Ему самому эта работа нравится: не слишком напрягает, хорошие деньги, а сам Шнайдер хоть и прихотливый к чистоте, но так человек нормальный.

Джорг даже завёл себе друга — дворецкого по имени Аддлер, который работает на карлика почти десять лет и знает каждый уголок в этом доме. Сам лично я его не видел, но Джорг показывал его фотографии.

...А теперь буду краток: в воскресенье, спустя два месяца, мы идём в кафе «Закат» и садимся у излюбленного места — у окна. Джорг мрачен и молчит. Я жду, пока он что-то скажет, но в итоге не выдерживаю:

— Что с тобой?

Он нагибается через стол и оглядывается.

— Слушай, помнишь того человека, которому я задолжал?

— Ага.

— Я ему большую часть суммы вернул, но он настаивает, чтобы я подсократил сроки возращения.

— И ты собираешься ещё картины украсть?

— Если не будешь перебивать, я всё выложу. Так вот, а на днях я видел в комнате для коллекционного оружия, что на втором этаже, Аддлера. Он... в общем, за одной большой картиной на стене находится сейф, ну и он... осматривал его.

Намёк на преступление покрупнее?

— И... что? Зачем это ему? Особенно когда ему почти полвека.

— У него жена больная.

— Может попросить и у коротышки, раз он нормальный.

— Они накануне повздорили. Видишь ли, Аддлер и так на грани увольнения, так как коротышка и так подозревает его в нечестности.

И тогда дворецкий решил подтвердить его подозрения.

— Почему тот его не уволит?

— Ну, не могу точно сказать. Может, он в какой-то степени привязан к нему — десять лет, всё-таки... Я не стал уточнять.

Официант приносит нам ужин, и некоторое время мы молча кушаем. Наконец мой мозг переваривает всю информацию, и я откладываю вилку.

— Ты что... Неужели ты и на это пойдёшь ради какого-то долга?

— У него связи есть.

— Это он так сказал? И ты ему веришь?

— Поверь, с ним лучше не связываться.

— Он что, мафиози?

— Нет, но...

— Да где ты его вообще откопал?

Джорг понижает голос:

— Это мой кузен.

— Кузен?! Что...

— Да-да, он мой кузен.

— Но... что... Почему он просто не хочет тебе помочь?

Он отвечает не сразу:

— У нас с ним за последнее время испортились отношения...

— До такой степени, что он даже твоим детям не хочет помочь?

— К сожалению...

— Что произошло?

— Не твоё дело.

— Ладно, ладно... И тебе пришлось так унизиться перед ним?

— Да... И ворую для него, но, признаю, отчасти и для себя.

Я вздыхаю и смотрю в окно. Хочет воровать — пускай ворует. Не моё это дело.

9

Спустя почти неделю ко мне стучатся. Я открываю дверь и вижу перед собой бледного Джорга; за окном вечер — полчаса, как мы завершили рабочий день, и я вернулся домой.

— Что случилось? Что с твоим лицом?

Он заходит и прижимается спиной к стене.

— Аддлер заболел и не смог прийти...

— И что, завтрашней кражи не будет?

— Не знаю... Всё уже продуманно, всё запланировано — и нет! Как назло! — Он бьёт в стену. На ней появляется трещина.

— Э, аккуратнее!

Он плюхается в кресло.

— Извини.

Я сажусь рядом с ним.

— Обязательно нужны двое?

— Да. Один бы взломал сейф, другой сначала заговорил бы зубы охраннику; я, запомнивший комбинацию сейфа, достал деньги, а потом тот помогал складывать их в мешок...

Он умолкает и смотрит на меня. Я вскакиваю.

— Нет, даже не проси!

— Ну пожалуйста...

— Даже не проси, Перл! Одно дело спрятать тебя с подделками, а совершенно другое — обокрасть бизнесмена! Да я же попаду в тюрьму!

— Нет, потому что мы приедем ночью.

— Я не могу, Джорг, это опасно!

— Ну ради моей семьи...

— Да плевать я хотел на твою семью!

Гробовая тишина. Он смотрит на меня исподлобья. Наконец вскакивает и хватает меня за руку. Он говорит сквозь зубы:

— Тогда я пойду один. Но если меня поймают, я расскажу им, что ты знал, понял? И про тот случай с картинами тоже.

— И это, по-твоему, называется «дружбой»?

— А то, что тебе на меня и мою семью плевать — это тоже дружба? Ну хорошо, я пойду один.

Он ослабляет схватку, выпрямляется и идёт к выходу. Я ещё долго смотрю ему вслед...

Я не спал всю ночь. Вставал вопрос не только закона, но и денег. Нужны ли они мне? Мы могли бы поделить сумму пополам (или на одну треть) — этого бы хватило для нас с тётей на ремонт в нашей семейной цветочной лавке, где мы занимались творениями флористики, а потом продавали за умеренную (по меркам деревни) цену.

Так нужны ли они мне? Естественно, нужны, иначе почему я приехал сюда, хотя и не выношу этой всей городской суеты и загрязнённого воздуха?

Конечно же, нужны.

На следующий день я звоню Джоргу.

— А? Да?

— Джорг, это я, Штефан.

— Чего тебе?

— Я согласен.

Молчание.

— Ты... серьёзно? С чего это вдруг?

— Они мне самому нужны. Для цветочной лавки.

— А-а-а... Понял, понял. Сумма в сейфе не очень большая — карлик что, дурак, что ли, чтоб хотя бы четверть всей своей суммы хранить в одном месте? — но мы, думаю, сможем поделить её пополам. Да, думаю, половины мне хватит на долг.

— С головой.

— Ладно, приходи сейчас ко мне, пока я дома — обсудим детали.

Продолжение следует...

(фотограф Dmitry Demidov)