"Рожденная на Тибете" - 2020

Автор:
Полина
"Рожденная на Тибете" - 2020
Аннотация:
Старый Китай. Высоко в горах, там, где лишь разреженный воздух и странные, не от мира сего отшельники, живёт маленький ещё ребёнок. Обитает он в маленькой каморке два на два метра, запертый на семь замков, где отсутствует воздух для действий и мыслей; растит его, увы, один из тех, кто видит счастье лишь в уединении и диалоге с Небом. И всё бы ничего, но только вот беда: у ребенка начинают расти за спиной крылья. Вскоре они становятся больше каморки и начинают рушить её. Но иначе не взлететь...
Текст:

Аннотация

Старый Китай. Высоко в горах, там, где лишь разреженный воздух и странные, не от мира сего отшельники, живёт маленький ещё ребёнок. Обитает он в маленькой каморке два на два метра, запертый за семью замками, где отсутствует воздух для действий и мыслей; растит его - увы! - один из тех, кто видит счастье лишь в уединении и диалоге с Небом. Ведь не нам выбирать, где родиться. И всё бы ничего, только вот беда: у ребенка начинают расти за спиной крылья. Вскоре они становятся больше каморки и начинают рушить её помимо воли их обладателя. Но иначе не взлететь...

Вчерашний ребёнок на распутье: обрубить ли свои крылья? Тогда не рухнет каморка, не окажется под завалами тот же отшельник. Но при таком выборе он сам будет заперт навек, и не изменится то, что должно измениться; не будет изобретено то, что сможет создать только этот человек, чтобы принести пользу людям. Он решает всё же пробить крыльями стену и улететь.

Тем временем далеко отсюда растёт ещё один ребёнок. Примерно равный по таланту, но иной по внутренней сути. Не готовый совершить неблаговидный поступок и нарушить принципы для реализации таланта, хотя этот путь и для него единственный. В итоге дары зарыты в землю, и одаренный человек мало чего добился. Так кто же из них не прав? Тот, кто пренебрёг другими, или тот, кто пренебрёг собой?

Разумеется, рано или поздно две перпендикулярные прямые пересекутся. И останутся в таком положении на долгие годы. Но через их общую точку пройдёт третья линия - луч. С какой из прямых он всё же сольётся однажды? И к чему это приведёт?

Глава 1. Продолжение

Дальше последовал монолог Юэ-нян, который Мин Лун даже не пытался прервать. Это было бесполезно. Она стала изливать ему душу, переходя на крик. В этих словах было много злости; ей было всё равно, на кого кричать – она кричала от своей внутренней боли. Встретился бы не Мин Лун, а другой – она кричала бы и на него. Он спровоцировал её всего одной неосторожной фразой, и теперь оставалось лишь сидеть и слушать.

– А в чём моя наглость? – повысила голос Юэ-нян. – Разве я прошу о чём-то особенном?! Да, не могу я заплатить – и что? За деньги, небось, удавишься!

– Прости, я понимаю, тебе непросто…– хотел было извиниться Мин Лун, но она оборвала его.

– Да ну! Понимает он! Смешно. На уме у всех лишь одно! В голове деньги, а в душе – помойка! Готовы за деньги продать родных детей! Вот моя подруга Яньхэ, вышла замуж за феодала Цайлуна. Она из бедной семьи крестьян; вообще не знала этого Цайлуна, отец просто поставил её перед фактом, и всё. Сыграли свадьбу; отец кричал, что так она поправит финансовое положение семьи. Ну, конечно, поправила. Благодаря этому браку они теперь ни в чём не нуждаются. Ужасно другое. Яньхэ не любит вспоминать о своей свадьбе; ей в первый раз в жизни сделали высокую женскую причёску, закололи шпилькой…и повели под венец. Теперь она третья, младшая, жена Цайлуна. Живёт на женской половине вместе с другими жёнами; выходить оттуда они не имеют права. Нарядов сколько угодно; целыми днями только примеряют. Больше заняться нечем; сидят в золотой клетке, и нет у них другого выхода. Цайлун интересуется девушками только ночью, когда они ублажают его. Они для него вещь, источник удовольствия. А отец перед свадьбой внушал Яньхэ, как ей повезло, ведь именно она, крестьянская дочь, приглянулась Цайлуну. Это будто бы её счастье. В чём это счастье, когда ты вроде бы обеспечена, но в то же время у тебя ничего нет! Ты как вещь! Братья Яньхэ хотя бы могут распоряжаться собой, ведь они мужчины. А девушки не имеют такой возможности! Их отцы, выродки, заключают браки по расчёту, мечтают отдать дочь за богатого, чтобы жить на всём готовом. С сыновьями так не поступают, ведь сын у нас – гордость, а девочка – всегда обуза, лишний рот. «Родится мальчик – дай ему играть с яшмой, родится девочка – дай ей черепки». Старая китайская пословица. И так было всегда. И, наверное, будет…да разве это нормально?! Девушки всю жизнь сидят взаперти, на женской половине, не смеют сказать ни слова…так же и Яньхэ. Она всю жизнь проведёт с этими нарядами, будет игрушкой для своего Цайлуна…недавно он уехал на охоту, и мы с ней встретились. Она почти кричала, что ей надоело жить. И ещё сказала, будто жалеет, что родилась девушкой.

И ведь она такая не одна. Другая моя подруга недавно стала наложницей Тай-цзуна. Её отобрали по внешним данным; ежегодно к императору попадают около ста молодых девушек. Когда Му-цин выбрали, её родители, крайне бедные крестьяне, были очень счастливы. Оно и понятно, ведь теперь дочь будет раз в полгода отправлять очень приличную сумму на их содержание. Такие деньги император выделяет каждой наложнице. К тому же благодаря дочери они теперь пользуются уважением и почётом в округе. Дочь они называют гордостью и отрадой. Стать наложницей при дворе – очень большая удача у нас в Китае. Но есть и другая сторона. Теперь она ни шагу не может ступить из дворца. Му-цин не видится с родными – не имеет права. Целый день она, наложница восьмого ранга, ходит из одного дворца в другой, не знает, куда себя деть от безделья. Все только втирают в кожу ароматические масла, а в остальное время точат лясы. И, конечно, интригуют. Она хотела выйти замуж за простого крестьянского парня. У них чувства. Тогда она продолжала бы собирать рис, работала бы наравне с мужем. Она привыкла к такой жизни. Как ни странно, у простой женщины куда больше свободы, чем у дорогой вещи – наложницы при дворе. Лучше уж в бедности, но с любимым человеком. Она пыталась отговорить отца, но это оказалось бесполезно. Нет у нас, девушек, права голоса. Отец продал Му-цин и решил проблему семейной бедности. Император не раз вызывал её к себе ночью. Шептал слова любви. Она написала мне в письме, что это для неё невыносимо – слушать о любви, когда для императора важно лишь её молодое тело. Скорее всего, ей придётся провести жизнь в этом заточении, ведь она скоро родит императору ребёнка. Вот ведь счастья привалило! Если это будет мальчик, её повысят с наложницы до младшей жены, существенно увеличат сумму на содержание родителям…естественно, статус её семьи станет совсем иным. Родители на седьмом небе, очень хотят, чтобы она родила сына, а сама Му-цин больше не может в этом аду! Если наложница не подарит императору наследника до двадцати пяти лет, она уходит из дворца и возвращается домой, к прежней жизни. Во дворце много женщин, которые не хотят его покидать, не хотят терять деньги, выделяемые их семьям, и почёт, не хотят выходить дома за простых парней. Ими тоже движет проклятый «дочерний долг». До двадцати пяти им осталось совсем недолго, и если за это время они не подарят Тай-цзуну сына, то их дни в гареме сочтены. В этом возрасте девушка для императора уже лежалый товар. Ведь это же свинство, уродство. Будто мы не люди, и всем важно лишь наше тело. Но родить детей они не могут, потому что почти каждую ночь император просит привести к нему Му-цин, а прочих наложниц игнорирует. Они смотрят на неё волком. Она не может там находиться. Недавно они подлили ей в умывальную воду что-то ядовитое, и Му-цин чудом спасли. Хотели её убить, чтобы Тай-цзун стал наконец-то посещать их вместо неё. Теперь Му-цин до дрожи боится их. Ненавидит императорский дворец. Всё время плачет, желая оттуда уйти. Но она не имеет на это права. Вынуждена терпеть этот ад. Разве не ужасно? Мерзкое наше общество!

Во дворце Му-цин познакомилась с одним евнухом. Он тоже из очень бедной семьи, и, чтобы поправить положение, мать с отцом отдали хорошенького шестилетнего сыночка в евнухи. Теперь как сыр в масле катаются, ведь евнухам тоже выделяют немалые деньги на содержание родных. Он помнит, как родители оскопили его. Все говорят: если твой сын стал евнухом, и тебе, и ему повезло! Да, весело, конечно. В тот день отец и мать обманным путём заманили его в комнату. Уложили на кровать. Привязали. Чтобы не кричал, рот зажали тканью. Они надругались над его телом сами, никого не приглашая. Отец и мать. Резали его какими-то инструментами, уроды. Делали неполноценным. Потом он страшно мучился, всё жутко болело. Да что я объясняю; передать это невозможно. Он попал во дворец, вначале прислуживал наложницам, был кем-то вроде шута. Потом вырос, и Тай-цзун его к себе приблизил, увидел в нём способности. Он отчасти занимается решением дел Тай-цзуна, император с ним советуется. Это лучшее, что может случиться с евнухом. Родители считают, что дали ему путёвку в жизнь. Конечно, теперь они довольны не только жизнью сына, но и своей, ведь кормятся-то эти звери из его рук. Они не понимают, что натворили. Этот евнух рассказал Му-цин, что, когда он стал взрослым, он начал мучиться от своей физической неполноценности. Он не мог уйти от этих мыслей. До сих пор как в лихорадке; мучается и физически, и психологически. Иногда будто не живёт, хочется лезть на стену. Это никогда не прекращается и, наверно, навсегда. Другие евнухи не ощущают ничего подобного, а вот ему не повезло. Проклятая жизнь! Он не давал согласия на то, что с ним сделали отец и мать! Не давал!!! А они отсекли от него кусок и продали за деньги! И смеют называть это удачей!!! Торговцы несчастные! Так же и ты: учишь, только если тебе платишь, а так тебе на всех плевать!

Мин Луну показалось, что Юэ-нян не контролирует себя, что она в опасном состоянии. Он почувствовал её боль и сам испугался.

– Всё будет хорошо, – произнёс Мин Лун, пытаясь успокоить не то её, не то себя.

– Что будет хорошо? Ну ты и смешной! Когда? Через месяц? Или, может, через год? Или у тебя вместо головы кочерыжка? Что ты понимаешь!

Юэ-нян откинулась назад на стуле и расхохоталась. Так, что Мин Луна затрясло. В ней совсем не осталось юношеской веры в то, что всё вдруг станет хорошо. Она была на десять лет моложе Мин Луна, но куда лучше знала жизнь со всем её цинизмом, давно смирилась с этим и теперь могла только горько посмеяться над сломанными судьбами, над обществом, в котором вынуждена жить. Смех – такая защитная реакция. После общения с этой четырнадцатилетней Мин Лун повзрослел. Она заставила его думать о том, о чём он прежде не думал. Да, наложницы есть у каждого знатного мужа. Институт евнухов существует много веков. Это исконные китайские традиции, которые Мин Лун всегда принимал как должное. Только теперь он задумался о том, что за этим скрывается насилие над личностью. Родители распоряжаются детьми как захотят, прикрываясь китайским «дочерним долгом» и «сыновним долгом». Она права. Девушка и женщина в Китае – вещь. Люди разные, и если кто-то счастлив всю жизнь просидеть на женской половине, примеряя наряды, то кто-то от пустой и праздной жизни захочет повеситься. Тут уж не угадаешь. И что в этом хорошего?

– Тише, – обратился Мин Лун к ученице, – зря ты полагаешь, что я ничего не понимаю. Я ведь тоже из крестьян. И вырос далеко не в тепличных условиях, так что ты не права на мой счёт.

– Да ну? Ты – из крестьян? Не может быть! Совсем не похоже! – сказала Юэ-нян и снова засмеялась, но уже иначе – по-озорному, весело. Она стёрла между ними все барьеры и общалась с Мин Луном так, будто он мальчишка-ровесник из соседнего дома. Мин Лун чувствовал себя с ней абсолютно непринуждённо и раскованно. Нет, ей никак не может быть четырнадцать. Будто она старше его.

Мин Лун понял, что уже глубокая ночь. Они засиделись.

– Приходи через неделю. Тебе не нужно платить за занятия, раз вы бедствуете. Пока. Я буду тебя ждать, – попрощался Мин Лун, и она ушла.

Дверь калитки закрылась. Она побрела домой. Холодная ноябрьская ночь. Мин Лун смотрел на луну и думал о том, что действительно будет её ждать.

Через неделю Юэ-нян пришла гораздо раньше – в три часа дня. Мин Лун увидел её в окно. Она была не одна. Рядом с ней, едва переставляя ноги, шел мужчина лет сорока, ещё более худой, чем Юэ-нян, довольно высокого роста. Он был настолько слаб, что, казалось, вот-вот упадёт. Мин Лун сразу понял, что этот человек болен. Почему-то Юэ-нян кричала на него. Вдруг, прямо перед калиткой Мин Луна, Юэ-нян дала этому мужчине подзатыльник. Такой, что он весь скорчился от боли и упал на скамейку. Это был удар огромной силы, но он даже не закричал. Мужчина остался ждать Юэ-нян.

Она вошла в дом Мин Луна явно не в настроении. Когда она села за стол, Мин Лун решил поговорить с ней.

– Это, конечно, не моё дело, но кто это ждёт тебя на скамейке? За что ты так больно его ударила?

– А, так это мой слуга. Кормить его сейчас особенно нечем, вот и исхудал. Тунеядец, только даром хлеб ест. А ударила я его, потому что он потерял мои вещи. Впредь будет внимательнее.

– Но нельзя же так с людьми! – возмутился Мин Лун. – И ещё, мне кажется, он нездоров…

– Да всё с ним в порядке, – ответила Юэ-нян. – Я же не о нём поговорить пришла! Давай уже заниматься.

Начали заниматься. Мин Лун вновь убедился, что учить умного человека – одно удовольствие. Она схватывала всё со скоростью света. После урока Мин Лун предложил попить чай вместе.

Она согласилась. Мин Лун рассказал о своей жизни, о том, как стал городским судьёй. Она внимательно слушала. Потом Юэ-нян задала неожиданный вопрос.

– Скажи, а где твои наложницы? Ты же уважаемый господин!

– У меня нет наложниц. Я хочу жениться один раз и по любви.

– Странно…ты же молодой красивый мужчина! А вы без этого не можете, я-то знаю…

– Наложниц у меня правда нет. – Мин Лун чувствовал себя неловко. – Давай закроем тему.

Тут Юэ-нян пристально посмотрела ему в глаза и дотронулась до его плеча. Дотронулась так, как не может столь юная девушка.

– А возьми к себе меня, - начала Юэ-нян, – я не прочь стать твоей наложницей! Ведь я тебе нравлюсь?

Мин Луна поразила уверенность в её голосе. Он не знал, что ответить.

– Я на всё согласна, чтобы стать твоей наложницей, – продолжала она. – Ты представь, чем мы с тобой сможем заняться! Расстелем ковры, зажжем благовония и…

Дальше Юэ-нян рассказывала о не вполне пристойных вещах, которыми хотела бы заняться с Мин Луном. У него глаза на лоб вылезли; он никогда не слышал ничего подобного.

– Что за нахальство?! – крикнул Мин Лун. – Ты о себе что возомнила?!

Она продолжала говорить об этом своим низким бархатным голосом, так, будто это шутка. Ей было очень весело, а Мин Луну уже нет. Она совершенно не чувствовала границ между шуткой и наглостью.

– Замолчи! Гадко это слушать! И убирайся! Больше я с тобой не занимаюсь!

– Но Мин Лун…- вдруг опомнилась Юэ-нян, но он продолжал:

– Вон отсюда! Это меня унижает! И забудь сюда дорогу!

Юэ-нян встала и ушла. Вскоре Мин Лун пожалел о своём поведении. Да, она такая. Она просто выразила то, что на неё нахлынуло. Самое интересное, Мин Лун действительно хотел бы видеть её своей женщиной. Если они продолжат видеться, он будет думать об этом не переставая. Но нельзя. Всё давно решено; в августе она выйдет за Вана. Только этот брак поправит положение её семьи. Мин Лун далеко не так богат. Ему это не под силу. Потому он не будет на неё претендовать. Пусть всё будет так, как лучше для девушки и её родителей. Может, лучше и не встречаться?

Но тут сердце Мин Луна забилось, и он испугался. А что, если она и правда больше не придёт? Какой ужас! Лишь бы она пришла! Лишь бы пришла!!!

Он не находил себе места целую неделю. К счастью, Юэ-нян вернулась. Было видно, что ей очень стыдно.

– Ну хватит изображать обиду, – сказала она ему. – Правда, извини. Я это несерьёзно. Просто ты мне понравился, и захотелось над тобой немного подшутить. Кстати, я тебе тоже. Конечно, ничего не может быть; я же невеста Вана. Знаю, мои представления о любви довольно грубые. Кому что нравится. Ну не люблю я говорить ни о высоких бесплотных чувствах, ни о розовых лепестках. Я совсем не чувствую дистанцию. Вот и позволила себе лишнее. Больше не буду, честно.

0
21:45
251
23:26
+1
Глава 1. Продолжение

Ой, а где предыдущие главы потерялись?
Странно… А, это детектив! crazy
23:11
Интересно, а, где 1 глава?
Загрузка...
Владимир Чернявский