Профессиональная деформация

Любите ли вы семейные праздники? Меня в последнее время они стали тяготить. Я появляюсь там только из чувства долга. Ну и ещё, чтобы увидеть бабушку. Вчера ночью весь наш клан отмечал первое осеннее полнолуние. Это особое время, когда границы между мирами становятся зыбкими, и могут произойти любые чудеса.

Мы собрались на поляне, чтобы поиграть, полюбоваться на луну, обменяться новостями.

Я прибежала туда последней. Задержалась на работе. Когда я добралась, всклокоченная и запыхавшаяся, все уже чинно сидели вокруг камня-алтаря и любовались восходящей луной. Зрелище и вправду захватывало.

Огромная золотистая луна и крупные, будто спелые ягоды, звёзды, до которых, кажется, можно дотянуться, если очень захотеть… Жаль, что в городе я почти не вижу звёзд.

От размышлений меня отвлёк двоюродный брат. Красный лис в три раза крупнее меня. Он подошёл ко мне, растолкав лисят-подростков, обнюхал, как того требовали традиции и скривился.

—От тебя за версту несёт людьми и их проблемами.

А от него несло высокомерием. Мне очень захотелось сказать ему об этом. Но я понимала, сколько ушей сейчас нас слушает, и не решилась. Кроме того, ссориться на празднике — дурной тон, а я своим опозданием и так нарушила правила.

—Я только что с работы. Сегодня был тяжёлый день.

—Как у тебя может быть тяжёлый день, если ты не охотишься, маленькая Искра?

Кажется, мы с ним говорим на разных языках. Братец до сих пор считает, что единственный возможный путь для оборотня, это путь охотника. Как объяснить ему, что мир давно изменился? Сводить на экскурсию в большой город? Боюсь, это плохо кончится.

Пока я думала, что ответить, братец развернулся, и ушёл походкой победителя. Говорят, он метит в вожаки. Мне бы этого очень не хотелось.

Скоро все разбились на небольшие группки и начали общаться. Я осталась одна.

Тут ко мне подскочили две младшие сестрички. Совсем ещё щенята, даже пока не рыжие. Они весело наскакивали на меня, тявкали и слегка покусывали, приглашая поиграть. А почему бы нет? Я «страшно оскалилась» и бросилась за ними. У камня- алтаря началась настоящая свалка. Щенята играли, молодые лисы мерялись силами, а взрослые снисходительно наблюдали со стороны.

Я включилась в свалку, совсем как в детстве. Мне вдруг стало весело и легко. Я даже рассмеялась и попыталась схватить одну из сестричек за хвост. Тут ко мне подскочил Красный Лис и вцепился в ухо. Ухо обожгло. Я почувствовала, как по шерсти потекла тонкая струйка крови.

— Ну и что ты теперь сделаешь, Искра? Дашь отпор, или пожалуешься бабушке?

Секунду мы смотрели друг другу в глаза, потом я отвела взгляд и убежала с поляны.

Спрятавшись под старой елью, я легла на землю и заскулила. Почему всё так? И что мне с этим делать?

Наконец, ухо перестало жечь, а кровь остановилась. Теперь можно было показаться бабушке на глаза.

Я вернулась к камню-алтарю. Здесь теперь было тихо. Бабушка беседовала с подругами. Увидев меня, они разошлись и оставили нас одних.

Бабушка сразу поняла, что что-то не так.

— Что случилось, Искра?

—Ничего. Просто тяжёлый день на работе. И завтра будет не легче.

Она взглянула на меня сочувственно, как на заболевшего лисёнка.

—Ты слишком много думаешь о своей работе, Искорка. Это опасно.

— Не переживай. Со мной всё будет в порядке. Скоро я возьму отпуск и проведу его здесь. С тобой.

Кажется, она ни на секунду мне не поверила.

Я и не заметила, как посветлело небо. Ночь закончилась.

—Мне уже пора, бабушка.

И я убежала. А она ещё долго сидела и смотрела мне вслед, я уверена.

***

Прием начинается в два. Я всегда прихожу за пятнадцать минут до этого. Волосы собраны в пучок, безупречно белая блузка с накрахмаленным воротничком, длинная широкая чёрная юбка в пол. Может быть, немного старомодно, но такой наряд помогает мне чувствовать себя профессионалом. К тому же, в нём легче контролировать эмоции.

Теперь нужно подготовить несколько бутылок с водой, одноразовые стаканчики и бумажные платочки. Наконец, всё готово. Остаётся пара минут, чтобы собраться с мыслями. Почему я здесь? Потому, что меня всегда привлекали люди. В старых сказках говорится, будто такие, как я, наводят на них безумие. Если бы всё было так просто! На самом деле, человек носит своё безумие в себе, а нам просто легче общаться с такими людьми. Хотя бы потому, что они к нам тянутся. Как только я это поняла, сразу же поступила на психологический факультет. Сейчас я уже дипломированный специалист и работаю в частной клинике. Через неделю закончится мой испытательный срок.

День выдался непростой. То ли из-за полнолуния, то ли из-за недосыпа, я контролировала себя куда хуже, чем обычно. Несколько раз из причёски выбивались уши, но, кажется, погружённые в свои проблемы, клиенты ничего не заметили.

Мне удавалось держать себя в руках почти до самого конца смены. А потом появился он.

Вчерашний школьник, юноша болезненно застенчивый и робкий, приходящий на встречу с психологом в синем деловом костюме, застёгнутом на все пуговицы, и разговаривающий со мной, девочкой-стажёром так, будто я преподаватель на экзамене. Так вот, он заметил кончик хвоста, выглянувший у меня из-под юбки.

Всё началось с того, что он вбежал в кабинет, сияя от радости, и тут же взахлёб начал рассказывать. Буквально вчера он попытался познакомиться с девушкой на улице. Мялся и краснел, но всё-таки спросил, как её зовут, и даже сделал комплимент. Это был наш первый общий успех! Я вскочила из-за стола и подошла к юноше. Как всегда, когда слушаю что-нибудь захватывающее, я подалась вперед, прищурилась и шевельнула хвостом… По испуганному лицу клиента поняла, что что-то не так, и быстро спрятала хвост. Но было уже поздно. Ещё секунда, и он закричал бы на всю клинику. Едва ли не силой я вытолкнула остолбеневшего парня из кабинета и заперла дверь. Что ещё оставалось делать?

За дверью послышался изумлённый крик юноши и стук каблучков девушки-администратора. Мои когти и зубы начали быстро расти и заостряться. Ещё немного, и я сменю облик. А через несколько минут сюда придёт кто-нибудь из докторов и увидит, что я оборотень. Выхода нет. Я бросилась к окну, дрожащими руками открыла его, сменила облик и выпрыгнула на улицу. Благо, кабинет на первом этаже.

А теперь в парк! К счастью, он в двух шагах от клиники. В самом глухом уголке парка у меня есть любимая полянка. Там никто не ходит: ни мамы с детьми, ни собачники с питомцами. Там можно будет побыть одной и немного успокоиться.

На поляне я упала в густую траву и протяжно заскулила. Теперь человек всем расскажет, что видел лисицу-оборотня. А кто ему поверит? Главный врач клиники уже наверняка в моём кабинете. И что он там видит? Ничего особенного. Только распахнутое настежь окно. Ну и ещё то, что я исчезла.

Хотя, если разобраться, это даже не прогул. До конца приёма оставалось минут сорок. И у меня такое в первый раз. Не уволят. Хотя, беседы с главврачом избежать, конечно, не получится… Он будет опять смотреть на меня своими холодными, равнодушными, как у рыбы, глазами и повторять прописные истины. Будто лисёнку. Может, даже приставит ко мне куратора. Чтобы за мной надзирали и доносили… Переживу. Тем более, что я действительно сглупила.

Приняв это решение, я вскочила на четыре лапы, взмахнула хвостом и побежала. Лисицы не могут долго о чем-то тревожиться. Слишком много в них жизненной силы.

Теперь бежать. Прочь от человеческих проблем. Петлять между деревьями, ощущая каждую травинку под лапами, наслаждаясь бегом, а ещё своей силой и свободой.

Я сама не заметила, как перескочила через Грань. Здесь уже сгустились сумерки. Из-за туч выглянула луна. Круглая и жёлтая, как мои глаза. Тропа стала уже, а лес гуще. На тропе стали попадаться следы. Скоро я ощутила присутствие таких же оборотней, как я, совсем рядом. Тявкнула. Мне ответили несколько знакомых голосов. Это наш клан. Значит, здесь относительно безопасно. Значит, можно поохотиться.

Я замерла и прислушалась, чтобы услышать, где притаились полёвки. Вдруг ветер донёс откуда-то издалека человеческий голос. Человек? Здесь? Смертный должен быть в полном отчаянии, чтобы перейти через Грань. Даже случайно. Ему нельзя здесь оставаться. Его найдут и разорвут оборотни. Секунда, и я уже бегу на голос. Ругаю себя, на чём свет стоит, но не бежать не могу…

***

Человек стоит на поляне. Высокий, стройный. С длинными тёмными волосами, собранными в хвост. Я припадаю к земле и замираю. Человек подходит к ближайшему дереву, внимательно разглядывает ветви, выбирает сук покрепче. Потом снимает с шеи длинный красный шарф. У человека сильно дрожат руки. Я вдруг всё понимаю. Времени нет. Нужно действовать быстро.

Навожу на него самые простые успокаивающие чары. Минута, и шарф падает у человека из рук, а сам он, обессиленный, садится под дерево и закрывает глаза. Теперь мне нужно сменить облик.

Уже в образе девушки я подошла к нему, даже примерно не представляя, что делать. У меня ещё не было таких сложных случаев. Я стажёр.

Человек открыл глаза. В них ничего, кроме боли и отчаянья. Не отвожу взгляда. Начинаю мурлыкать первую пришедшую в голову мелодию. Колыбельную. Её мне пела бабушка много лет назад. Это действует. Теперь человек почти спокоен и даже рад, что я пришла. По крайней мере, он больше не один в заколдованном лесу. Я осторожно села перед ним на траву, так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. Человек окинул меня взглядом. Заметил лисий хвост и ушки. Улыбнулся, как иногда улыбаются спящие. Кажется, он не был уверен, во сне меня видит, или наяву.

Я постаралась заговорить терапевтическим тоном, как опытный специалист, но голос предательски задрожал.

— Что произошло?

Человек коротко и совсем не весело рассмеялся.

— Ничего особенного. Просто мир рухнул и похоронил меня под собой.

—Вы хотите об этом поговорить?

Несколько минут он молчал. Потом начал рассказывать. Медленно. Не глядя на меня. Тихим, бесцветным голосом. Слова падали, как тяжелые камни. Одно за другим: «деньги», «долги», «предательство». Мне вдруг стало очень холодно. И отчаянно захотелось снова сбежать. К бабушке. Чтобы зарыться носом в её мягкий мех и ни о чём не думать… Но так нельзя. Нельзя, потому, что я психотерапевт, а не затравленный лисёнок!

Пока я боролась с собой, человек закончил свой рассказ и теперь сидел опустошённый, глядя в одну точку. Это было ещё страшнее слов. Будто бы перед тобой уже не живое существо, а призрак.

Чтобы только нарушить молчание, я спросила:

—У Вас есть мечта?

Человек взглянул на меня так, будто только что проснулся. Помолчал с минуту, потом и ответил.

— Когда-то мечтал увидеть Мьянму.

—Мьянму?

—Вы даже не знаете, где это, верно?

В его голосе прорезались нотки раздражения. Я пожала плечами.

—Это в Юго-восточной Азии… Страна древней культуры, золотых пагод и синего неба… Говорят, над Мьянмой светят самые яркие звёзды…

Я подалась всем телом вперед и осторожно сжала его руку.

—Вы их обязательно однажды увидите.

***

Мы шли через парк, держась за руки. Где-то вдалеке светились неоновые рекламы. Слышался шум машин и голоса прохожих.

Вдруг я почувствовала на себе чужой взгляд. Обернулась. Красный лис. Он сидел под кустом и смотрел на меня так, будто хотел немедленно вцепиться в горло. Я остановилась и посмотрела ему в глаза. Прямо и спокойно. Что-то в моем взгляде заставило братца поджать хвост и скрыться в темноте.