В гостях у дяди, 17 и 18 (финал)
17
Стефан слишком торопился, хотел успеть на ближайший рейс до Арбайтенграунда. Он настолько сильно торопился, что не успел прочитать целых две телеграммы — от дяди и от Марты. Он спрятал их в неразобранный чемодан, отдал ключи администратору и поехал до аэропорта. Успел он за полчаса до отлёта. Дирижабль приземлялся с утра, в Южном округе. Отдышавшись, Стефан выпрямился и направился в каюту, где ночевали ещё трое мужчин. Он поставил вещи и открыл телеграммы. Первую — от дяди:
«Дорогой Стефан,
надеюсь, у тебя всё хорошо. Напиши мне, как только решишь проблему. Завтра у меня суд с Бриннером, Зузанна меня проводит до зала заседания; я там буду, несмотря на сломанную ногу. Мне тут позвонил адвокат, которого я нанял за гроши пару дней назад. Он сказал, что я выиграю как минимум семь тысяч! Тут ещё говорил с доктором Заксом, и наконец, он снизошёл до двадцати! Не знаю, что его так побудило, но не важно — я смотрю на то, что есть уже по факту. Короче, всё, мы теперь на коне, сынок.
Удачи тебе в деле Домбровского! Пиши мне или позвони, жду тебя,
Твой дядя, Мартин Ц.»
Стефан невольно улыбнулся. «Всё, — подумал он, — теперь половина бед позади. Ничего нам больше не угрожает... наверное». Он тут же перестал улыбаться и вспомнил о телеграмме от Марты.
Стефан раскрыл её и начал читать:
«Дорогой Стефан!
Ситуация у нас с матерью за сутки сменилась — хуже некуда! Мы в беде, Стефан, и во всём виноват — прости Господи за такое! — твой чёртов дядя-извращенец!
Дело было так: как только ты уехал, мы поехали домой. Зузанна остановилась, чтобы заправить машину и вышла, а дядя твой ко мне наклоняется, начинает шептать: «Любовь моя, давай поцелую», гладит меня по руке. Ну я, конечно же, его отпихнула, ничего не стала говорить его сожительнице — вдруг ещё разродится прямо в машине? В общем, потом я подзабыла эту ситуацию, хотя было противно и гадко, несмотря на то, что он нас приютил и что он твой дядя. Ладно, думаю, стерплю. Потом Зузанна ушла к подружкам, а он остался с моей матерью, они пошли вместе в кино... или кафе... В общем, вернулись поздно. Я как раз готовилась ко сну, а мать отправилась сразу спать — счастливая такая, румянец играет на щечках! Может, впервые почувствовала себя молодой и красивой, и в иной ситуации я искренне порадовалась бы за неё, но...
К делу. Она ушла, мы с ним остались наедине. Я сижу на диване, пью перед сном чай, а он начинает меня хватать за пижаму, тянуть к себе и целовать в губы! Конечно же, я девушка приличная, отпихнула и пригрозила, что вызову полицию. Он же вскочил, схватил меня за руку и сказал: «Прочь из моего дома!». Разбудил при этом маму! Он стал меня пихать и выгонять, торопить, чтобы я собирала вещи! Ну я со слезами на глазах разбудила маму, а потом между ней и ним завязался скандал, а тут ещё и Зузанна вернулась, встала между ними, а так бы и до драки, наверное, дошло...
Это ни к чему не привело, и он выгнал нас. Теперь мы поселились в мотеле, а на следующий день я сняла сразу на месяц комнату в коммуналке. Там ужасно шумно и сыро, Стефан! Всюду гам, грязь, грохот... У мамы разболелась голова, я ей через день таблетки ношу, бедняга...
Но самое обидное — это поступок твоего дяди, Стефан. Я пока не стала обращаться в полицию, но если он от нас не отстанет, я за себя не ручаюсь. Больше мы к нему не вернёмся, так и знай. Я понимаю, что ты ни в чём не виноват, но искренне советую пересмотреть своё отношение к нему.
В общем, хотела поделиться. Приезжай как можно скорее, прошу! Адрес я тебе написала на обратной стороне. Мне так тебя не хватает, особенно после последних событий.
Люблю всем сердцем,
Марта К.»
18
Уже рассвело, когда дирижабль начал потихоньку снижаться, персонал разбудил пассажиров, и те стали собираться и толпиться у выхода. Стефан, несмотря на сонливость и мешки под глазами, стоял впереди всех к двери. После бессонной ночи у него слегка кружилась голова, но сердце бешено колотилось у самого горла, а руки пробирала мелкая дрожь. Он не дышал — он едва ли рычал сквозь зубы, словно пёс, и одна дамочка от него даже отстранилась. Стефан не обращал внимания ни на суету, не на возгласы за спиной. Когда же дирижабль наконец приземлился, он первым выскочил на улицу, обменял валюту и подхватил у аэропорта такси. Через полчаса (а казалось, прошло часа три), он уже бежал к дому. Ещё издалека он услышал крики и голоса, успел разобрать голос Зузанны.
Стефан поднялся и постучал в дверь. Ему открыла Зузанна, вся красная и с перекошенным лицом. При виде племянника она заулыбалась и схватила его за руку.
— А, вот ты где! Ну что ж, заходи, заходи!
Не успел племянник вымолвить и слова, как она с невероятной силой затолкала его внутрь. Перед глазами Стефана встала такая картина: на диване сидел дядя в пижаме, а над ним, уперев руки в бока, повис лысый толстый мужчина очень высокого роста. Зузанна потянула Стефана к себе и сказала:
— Вот он! Ну что, принёс деньги?!
Не успел Стефан и рта раскрыть, как мужчина подошёл к чемодану и стал рыться в нём, извлёк большую пачку денег. Дядя с побелевшим лицом смотрел на происходящее сияющими глазами; он ничего не говорил и теребил подушку в руках.
Мужчина подсчитал деньги и похлопал Стефана по плечу.
— Молодец, сынок, молодец! Что ж, Зузи, и этого будет достаточно...
— Что здесь происходит, тётя Зузи? — только и смог вымолвить Стефан.
Она рассмеялась и потрепала его по щеке.
— Ты мой наивный мальчик! «Что здесь происходит?» Всё, пупсик, поздравь дядю — теперь он официальный холостяк! Стефан, я вышла замуж! Теперь я — Зузанна Закс!
Сердце в груди племянника подскочило — и тут же упало в пятки. Он побелел и прислонился к косяку. Мужчина же приобнял Зузанну и поцеловал в губы, протянул руку с кольцом. Дядя покачал головой и сказал:
— Зузанна, ты... Я бы тебя назвал грубо, но боюсь, как бы не побили. Зузанна! Ты... так вот к каким подружкам ты ходила!
Та надула губки.
— А тебе даже интересно не было, где я и с кем я! Ну и что? Ты же всё равно не хотел на мне жениться, вот и радуйся: ни долга, ни беременной обузы. Ну всё, мальчики, чмок-чмок! Я пошла отдыхать в Италию, уху!
Она взяла под руку доктора Закса, и они вдвоём удалились. Даже когда дверь захлопнулась, и Стефан, и дядя ещё долго смотрели им вслед. Наконец Мартин нарушил тишину: он со стоном склонил голову на спинку дивана и сказал:
— Господи, даже не верится, что всё это закончилось! А между тем я себя чувствую таким... таким лопухом, Стефан! Ты понимаешь меня? Господи, хоть ты меня понимаешь...
Вместо ответа племянник, побагровев от злости, направился к нему и ударил прямо в челюсть. Голова дяди опрокинулась, из носа пошла кровь. Охая, Мартин прикрыл нос рукой и прошептал:
— Кого?.. Стефан? Стефан, что ты...
— Это тебе за Марту, ублюдок. И не смей больше появляться в моей жизни, моя семья и без тебя справится!
С этими словами Стефан развернулся и направился к двери. С пальцев капала на брюки кровь.
...Это был последний раз в жизни, когда Стефан вживую видел дядю Мартина. Отец крайне обеспокоился тем, что Мартин ни ему, ни сыну не звонил, но Стефан в ответ на расспросы отца назвал дядю «мерзким и подлым человеком». Однако он не стал говорить, в какие приключения ввязался, вместо этого рассказал про ситуацию с Мартой и матерью, что они съехали не из-за домогательств, а при первой же возможности, как только деньги появились, но женщины совершили ошибку и теперь живут в тяжёлых условиях. Отец отказался их принимать, места и хватало только на троих, а комната Стефана была мала даже для двоих. Тогда юноша решил навещать Марту, уговорил её не обращаться в полицию, так как могли всплыть обстоятельства его с дядей авантюрой, и устроился работать в редакцию. Спустя месяц он поднакопил достаточную сумму денег, тем самым помог одиноким дамам выбраться из затхлой коммунальной квартиры в тёплое съёмное жильё. О дяде Стефан услышал только один раз, спустя почти две недели после того, как он разбил ему нос. Племянник узнал из газет о закрытии редакции дяди из-за банкротства, но тот к нему так и не обратился за помощью.
Больше о дяде Стефан не слышал.
Конец!
(лицензия некоммерческое использование, DMCA Contact Us)
